Восход черного солнца

— Дедушка? — выдыхает она, не сводя с него глаз. — Что? — король Леопольд растерянно улыбается ей, хотя в его глазах читается встревоженность ее словами. — Прошу прощения, думаю, Вы обознались, юная леди. — Быть не может, Вы — король Леопольд, отец Белоснежки, моей матери! — громко говорит она. — Девушка, Вы не в себе. Моей дочери десять лет, она сама еще ребенок, — резко говорит он, давая знак страже двигаться вперед, но Эмма опускает свою ладонь на дверь кареты, словно пытаясь остановить ее. — Этого быть не может, я же… — она обрывается на середине, пытаясь сопоставить все здесь происходящее. Если ее матери десять лет, то это объясняет, почему местность казалось ей знакомой, но будто неродной. — Стража! Схватить ее! Пускай эта безумная посидит в темнице, может протрезвеет! — бросает он, указывая рукой на Эмму. Она даже не успевает среагировать, кинуться в бегство, прежде, чем будет поздно. Сильные руки хватают ее за плечи с двух сторон, не давая скрыться. Она понимает, что сама оплошала, что сама обрекла себя на темницу своим поведением, но все происходящее казалось безумным. Увидеть своего легендарного деда, короля Леопольда, стало неожиданностью, на минуту она позволила себе забыть, где находится, и именно это стало главной ее ошибкой.       Несмотря на то, что сейчас Эмма сидела в сырой и холодной темнице, она не отчаивалась, в какой-то степени она даже предвкушала следующий день. Может быть, ей посчастливится увидеть свою мать в юном возрасте? Впрочем, как юная Белоснежка могла оказаться в подземном царстве Эмма понять не могла, ведь ее мать была в здравии, жива и далеко не десятилетней. Ответ мог быть лишь одним — Белоснежка, а может быть и сам король Леопольд здесь являются лишь воображением разума грешника. Вряд ли ее дед, тот герой, которого восхваляло королевство, попал в Тартар. Разумеется, он грешил, он убивал, но все его убийства были капризами короны. Сотни лет короли сами казнили тех, кого приговаривали к смерти. Должно быть король Леопольд, живущий в Тартаре, был вовсе не тем, кем показался ей, а лишь муляжом. Оглядывая свою камеру, Эмма уже не щурилась от темноты, хоть и глаза все еще не привыкли окончательно, уже было куда проще ориентироваться во тьме. Глядя в окно, сидя на каменном полу, Эмма усердно пыталась углядеть луну или хотя бы одну звезду, но небо продолжало быть черным, как уголь, беспросветным, будто даже плоским. Она отвела свой взгляд и облокотилась на стену, прикрывая глаза. Не так она ожидала провести свой первый день в Подземном царстве, впрочем, понимая, где она находится, жаловаться не приходилось. Она понимала, что могло бы быть хуже. Куда хуже. Прислушиваясь к ночной тишине, она пыталась поймать хоть один звук, но все, что слышала — лишь собственное сердцебиение и дыхание, словно вокруг не было ничего и никого. Возможно это еще одна особенность этого мира. Здесь нет живых существ, которые могли бы издавать звуки. Даже деревья и трава казались мертвыми. Единственные звуки, которые Эмма слышала, исходили от людей, но и они не казались ей такими простыми. Вспоминая лицо короля, она понимала, что что-то в нем было несвойственным. Словно он смотрел на нее, но его глаза были блеклыми, искусственными. Должно быть, он действительно был лишь выдумкой владельца этого места. Осталось понять — в чей же худший кошмар она попала?       Звенящую тишину прерывает тихий всхлип, и Эмма хмурится, не понимая, действительно ли это или лишь выдумки ее разума, отчаянно желающего услышать хоть что-то. Прислушиваясь, она тихо поднимается, чтобы оглядеться по сторонам, тогда всхлип звучит вновь, позади Эммы. Медленно поворачиваясь, стараясь не шуметь, она подходит к окну, пытаясь разглядеть, что же там происходит. Привыкшие к темноте глаза старательно пытаются уловить малейшее движение, чтобы понять откуда доходит тихий плач. Наклоняясь ближе, по левому краю, Эмма улавливает мерцание свечи, которое озаряет лицо юной девушки. Она держится рукой за камень, тихо плача, и сердце Эммы будто начинает вибрировать, создавая чувство дискомфорта в груди. Лишь изучая дальше, Эмма понимает, что девушка держится рукой не за простой камень, а за могильную плиту, и это зрелище ее ужасает. Ей плохо удается разглядеть ее лицо, но она кажется ровесницей Эммы, ее рука дрожит, а слезы переливаются от пламени свечи у могилы, рисуя мрачную картину, заставляя задаться вопросом — о ком так плачет эта девушка? Отец или мать? Может любимый? Верный друг? Эмма даже в самых безумных фантазиях не могла бы подумать, что в Подземном царстве — царстве смерти — может быть еще одна смерть. Куда отправляются души, умершие тут? Придя сюда, она думала, что раскроет главный вопрос о жизни после смерти, но с каждой новой минутой, что она находилась здесь, у нее появлялось все больше вопросов. Впрочем, глядя на эту девушку, Эмма вовремя понимает, что не задалась главным вопросом — не поможет ли она ей выбраться из темницы? Шансов, конечно, мало, но попытаться стоит. Прерывать трагедию другого человека было неправильно, и Эмма, понимая это, все же подается ближе к решетке на окне и тихо обращается к ней, стараясь привлечь ее внимание. — Извините? Она ждет пару секунд, но ответа не следует. Девушка не отрывает взгляда от могилы, что заставляет Эмму тихо вздохнуть. — Извините?! — громко произносит она, определенно громче, чем хотела. Девушка вздрагивает, поднимая взгляд, пытаясь отыскать источник шума, прервавший ее, но не видит, хотя кажется, ее взгляд остановился прямо на лице Эммы. — Я тут! — говорит Эмма, маша рукой, вынув ее за прутья, стараясь привлечь ее внимание движением, и вопросительный взгляд девушки проясняется, когда она наконец видит руку. Медля, незнакомка поднимается, и Эмма понимает, что та, должно быть, знает, что это за крепость, и откуда ее зовут. Была бы Эмма на ее месте, она бы не подошла и на шаг к темнице, но девушка все же подходит ближе, поднимая свечу над уровнем глаз. — Привет, — кивает ей Эмма, когда свеча подсвечивает ее лицо. Она убирает руку, не желая пугать свою потенциальную спасительницу. — Что вы хотите? — напряженно спрашивает девушка, пока Эмма разглядывает ее лицо. Заплаканные глаза и красный нос слегка напрягают Эмму, ей никогда не приходилось успокаивать плачущего человека, все в королевстве понимали, что безэмоциональная принцесса просто пройдет мимо, и в общем-то это было правдой. Эмма чувствовала себя не в своей тарелке каждый раз, стоило ей увидеть слезы. — Ну… — она нервно сглатывает, думая, как не спугнуть свою единственную надежду. — Я кое-кому тут не понравилась, и меня кинули в темницу. Я не делала ничего плохого, и я хотела спросить, быть может Вы сможете мне помочь? Не сбежать, разумеется, но просто хотя бы поговорить с кем-то, объясниться? — С какой стати мне Вам помогать? — хмурится незнакомка, быстро вытирая слезы с щек, понимая, в каком неподобающем виде предстала перед незнакомым человеком. — По доброте душевной? Клянусь, я не делала ничего плохого, просто приняла короля не за того, а он обвинил меня в пьянстве. Но я трезва! Это несправедливо! — бодро отвечает Эмма. — Кто Вы такая, чтобы вообще говорить с моим мужем? — незнакомка поднимает брови и Эмма на мгновение замирает. Мужем? Но она совсем не похожа на королеву Еву, даже заплаканная. Неужели это сама Реджина?! Сама Злая Королева?! — думает Эмма, изучая девушку перед собой. — Я… Меня зовут Эмма, Ваше Величество, я прибыла от короля… Джорджа, чтобы поздравить Вас, Ваше Величество, и короля Леопольда со свадьбой. Взгляд королевы меняется, словно это не она только что роняла слезы у могилы неизвестного, она смотрит уверенно, а ее тело напрягается. Карие глаза вновь изучают лицо Эммы, и Реджина открывает рот, чтобы что-то сказать, но останавливает себя, словно боится, что может сказать что-то не то, а может просто сочла Эмму недостойной разговора с самой Злой Королевой. Она разворачивается, быстро удаляется от крепости, не давая Эмме добавить и слова. Эмма глубоко вздыхает, отходя от окна, надеясь лишь на то, что в скором времени на кладбище появится кто-то еще, кто-то более сговорчивый. Впрочем, в душе она понимает, что это место далеко не самое посещаемое. Облокотившись о каменную стену, Эмма вновь пытается разглядеть свою камеру, но не находит в ней ничего интересного; сырая солома на полу, дырка для испражнений, черточки на стене, отсчитывающие дни бывшего заключенного. Интересно, что стало с ним? Не смотря на то, что родители отзывались о короле Леопольде лишь как о добром и рассудительном правителе, Эмма сомневалась, что человека, который сидел в этой камере до нее, отпустили на волю. Слишком много времени он здесь провел, судя по количеству черточек. Интересно, что же ее дедушка сделает с обыкновенной пьяницей, коей она ему показалась? А что будет, если умрешь в Подземном царстве? Куда отправится душа? Почему-то сомнений в том, что гость может тут умереть, у нее не было. Ее размышления прерывают шаги и Эмма поднимается, надеясь, что хотя бы стража окажет ей милость, выслушав ее. Не стоит снова упоминать о том, что она внучка короля, пускай лучше думают, что у нее помутился рассудок. Сердце ускоряет ритм с каждой секундой, вновь даря чувство дискомфорта, пока шаги приближаются, ведь она понимает, что на кону может стоять не только ее свобода, но и жизнь. Впрочем, в данной ситуации это почти одно и тоже. Если ее оставят в камере, лишь одному Аиду известно, сколько еще продержится ее сердце в обволакивающей его тьме. Эмма удивленно поднимает брови, когда слышит щелчок замка камеры. Стражник, отворяя дверь, бросает на нее брезгливый взгляд, кивая в сторону прохода. — Король Леопольд ожидает вас в столовой, но сначала вам нужно привести себя в порядок. Проследуйте за мной, — сухо оповещает он, пропуская Эмму вперед.       Неожиданно для себя, Эмма понимает, что мода со времен, когда правил ее дедушка, сильно изменилась. Когда гувернантка предлагает ей корсет, Эмме хочется лишь бежать отсюда, но она понимает, что ничего не добьется своим побегом. Да и куда ей вообще бежать? Вряд ли покинуть Подземное царство так же просто, как попасть сюда. Так что Эмма молчит, выполняя все рекомендации по поводу своего внешнего вида и принимая помощь гувернантки. Эмме, кажется, что королева Реджина все же замолвила словечко за безобидного алкоголика в темнице. Когда Эмма заходит в столовую вслед за стражей в предоставленном ей платье, она ловит легкую улыбку на губах Злой Королевы. Ее взгляд пробегает по телу Эммы, оценивая, словно убеждаясь в том, что та приняла правильное решение, заступившись за заключенную. А может Эмме это просто кажется? С каких пор она умело понимает, что значат взгляды других людей? — Ваше Величество, — произносит Эмма, кланяясь в почтении королю Леопольду, остановившись в паре шагов от него. — Приношу вам свои глубочайшие извинения за ранний инцидент. Местный эль, кажется, затуманил мой разум. Он куда крепче, чем я привыкла, — говорит она, зная наверняка, как трепетно относился ее дедушка к напитку местного изготовления. Долгие годы король Джордж и король Леопольд соревновались в качестве своих напитков, желая стать единственными поставщиками во все соседние королевства. Следовательно, слова о том, что его эль крепче, способны благоприятно повлиять на короля. — Не беспокойтесь, дорогая. Я не стану наказывать кого-то за любовь к элю, ведь я главный его поклонник, — смеется король, определенно смягчившись. Сокращая расстояние между ними, он берет руку Эммы в свои, добродушно улыбаясь. — Надеюсь, мы сможем забыть произошедшее и Вы примете мое приглашение отужинать со мной и моей семьей. — О, это огромная честь для меня, Ваше Величество, — кивает Эмма в ответ, невольно переводя взгляд на королеву Реджину, стоящую в стороне. Кажется, она не в таком восторге, как ее муж, но все же готова смириться с тем, что ей придется трапезничать с пьянчугой. — Позвольте Вам представить мою жену — Реджину. Любовь к элю — ничто по сравнению с любовью к этой юной розе, — он усмехается, и Эмма вдруг чувствует напряжение в теле, когда видит, как от этих слов меняется взгляд Реджины. Она не может понять, что конкретно изменилось в ее глазах, но кажется, будто искры в них тут же испарились. — Но, разумеется, главная роза моей жизни — моя прелестная дочь Белоснежка. К сожалению, она не сможет к нам присоединиться, бедняжка неважно себя чувствует в последнее время, но прогнозы лекаря утешительные. — О, мне очень жаль, Ваше Величество, надеюсь, она скоро поправится, мне не терпелось познакомиться с ней. В наших краях ходят столько разговоров о ее красоте… — О, разумеется. Белоснежка очень похожа на свою мать — королеву Еву, — гордо произносит он, провожая Эмму ко столу. И вновь, Эмма ловит изменения в глазах юной королевы и ей очень хочется спросить, понять тайну этих изменений, но она понимает, что такие нарушения границ неприемлемы, потому быстро отводит взгляд, садясь за стол посередине. Король и королева садятся на противоположных сторонах стола, каждый во главе. — Как там поживает уважаемый король Джордж? — спрашивает король, не прерывая трапезу, и Эмма неловко поджимает губы, упорно стараясь вспомнить учебники истории в которых было описано, что проживал король Джордж в то время, когда ее матери было всего десять лет. — Вполне неплохо, но Вы же знаете, я всего лишь один из послов. Нас редко посвящают в подробности. Мы знаем лишь то, что и все, дабы не сказать ничего лишнего в очередном визите, — уклончиво отвечает она, и едва заметно расслабляется, когда король Леопольд соглашается, принимая ее ответ. — А как его сынишка? Он же лишь на пару лет старше моей дочери? — Да, Джеймсу недавно исполнилось четырнадцать. Король Джордж уже начал задумываться о подходящей партии своему сыну. — Интересно… — задумчиво произносит он, обдумывая, а не пригласить ли короля Джорджа к себе, и не предложить ли ему в невестки свою дочь, заключив этим весьма выгодный договор между двумя королевствами. Но Эмма знает, что этому не суждено случится. Женщина на другой стороне стола, которая кажется такой безобидной в этот момент, убьет его раньше, чем их королевство посетит король Джордж. Всего через пару лет она захватит власть, изгнав Белоснежку, и та будет прятаться в лесах, выживать любыми способами. Впрочем, несмотря на это, Белоснежка все же найдет сына короля Джорджа сама, без договоров между королевствами, правда не того сына, которого ей пророчили в юном возрасте. Вспоминая это, Эмма с интересом наблюдает за Реджиной. При свете множества свечей она теперь отчетливо может разглядеть ее лицо, и да, Эмма была права при их первой встречи — они с ней одного возраста. Может быть, Реджина даже младше? Она не помнит, сколько лет исполнилось будущей Злой Королеве, когда она вышла замуж за ее деда. Впрочем, она понимает, почему эта девушка из простой семьи стала королевой. Она поразительно красива. Ее черные волосы, собранные в аккуратную прическу переливаются при свете свечей. Идеальная кожа, пухлые губы. Небольшой шрам над губой не уродует, а добавляет ее образу шарма. Все, от ее фигуры до манер кажется идеальным, и глядя на нее сейчас, Эмма задается множеством вопросов. Что с ней случилось? Была ли она злой всегда, а этот ангельский вид — лишь обман? Любила ли она короля? Над чьей могилой она лила слезы? — Вижу, моя жена также нашла отклик в вашем сердце, — с усмешкой произносит король Леопольд, заметив, как любопытно изучает ее Эмма. — Она так красива, что покорила мое сердце при первой же встрече, но не только благодаря своей красоте, но и доброте, — произносит он, поднимая кубок. — Думаю, за это стоит выпить. — Несомненно, — кивает Эмма, поднимая свой кубок с вином следом. — Вы необычайно красивы, Ваше Величество, — произнесла она, переводя взгляд с Реджины на короля, и обратно. — Но полагаю, что о вашей доброте мне придется узнать самой в скором времени, — сделав глоток вина, она задумывается на пару секунд, прежде, чем задать свой вопрос. — Но позвольте мне поторопить события и узнать у Вас, — Эмма вновь поднимает взгляд на Реджину, — Чем же Вы покорили его Величество, кроме как своей красотой, разумеется? Реджина удивленно поднимает брови, не ожидав, что кому-то вообще может быть интересно ее мнение. Делая глоток вина из кубка, она смотрит Эмме в глаза, пытаясь понять, в чем заключается ее интерес. — Мой супруг преувеличивает, это вовсе было не добрым поступком. Это было человечно, — она выделяет последнее слово, переводя взгляд на короля. — Кобыла принцессы Белоснежки взбунтовалась и побежала рысью. Я всего лишь помогла девочке. Я даже не знала, что она королевских кровей. — Да, в этот день судьба явно улыбнулась моей будущей королеве, — смеется король Леопольд, но Эмма, не сводя взгляда с Реджины, видит, что эта его фраза ее вовсе не веселит. Она натянуто улыбается, опуская бокал обратно на стол. — Не могу с этим не согласиться, — сдержанно отвечает Реджина, опуская взгляд на свой ужин. — Вы действительно очень добры, Ваше Величество, к тому же скромны, — кивает Эмма, наблюдая за тем, насколько разными оказываются реакции двух людей на недавние события. — Не стоит мне льстить, Эмма, я — обычная девушка, которой просто повезло, — сдавленно отвечает Реджина, так и не поднимая взгляда до окончания ужина.

***

      Опускаясь на кровать в любезно предоставленных ей покоях во дворце, Эмма задумывается о разговоре за столом. После того, как она услышала историю спасения Белоснежки уже от Леопольда, во всех красках, вопросов к Реджине образовалось лишь больше. Как из такой очаровательной юной девушки она стала той, о ком в ужасе вспоминает все королевство даже спустя почти двадцать лет? Неужели будущая Злая Королева на самом деле знала, кого спасает? Неужели Белоснежка была лишь инструментом на пути к власти? И все, что произошло дальше, было лишь коварным планом по убийству короля Леопольда? С трудом верилось, что эта девушка с ангельским лицом — на самом деле коварный монстр, из-за которого она родилась с черным сердцем. Улавливая собственный интерес к ее Величеству, Эмма осознает, что король Леопольд был относительно прав, говоря о том, что его жена нашла отклик в сердце Эммы. Вряд ли кто-то вообще мог найти в нем отклик, будь то даже ее настоящая любовь… Эмма замирает, осознавая то, о чем только что думала. Может ли быть, что Злая Королева и есть владелица этой петли? Впрочем... Вряд ли это место, этот отрезок времени — худший кошмар Злой Королевы. Она только что стала королевой, она юна и красива. В этом ведь нет ничего ужасного.