***
28 октября, 20:48
гостиная слизерин.
I'm so happy 'cause today I found my friends They're in my head I'm so ugly, that's okay, 'cause so are you We've broken our mirrors Мортис снова возвращается в неизменно холодное подземелье, направляясь в тот самый тупиковый коридор и оглашая пароль, после которого стена отодвигается, и Мортис проникает в комнаты факультета слизерин. Только войдя в гостиную, он распознал приглушенное звучание какой-то маггловской группы, исходящее из спальни парней. Он плетется по ступенькам, слушая приближающийся томный голос и партию бас гитары, которая, на удивление, была отчетлива слышна. Мортис привык к альтернативному року с того момента, как только заселился. Тихими вечерами, когда в общей гостиной никого не было, проигрыватель начинал играть песни всеразличных рок-групп, которые порой доходили до самого входа в комнаты слизерин.Sunday morning is everyday, for all I care And I'm not scared Light my candles in a daze 'Cause I've found God
И даже сейчас проигрыватель неизменно вертит виниловую пластинку в спальне. Мортис распахивает дверь прямо в разгар культовой части, видя сидящего на кровати Фрэнка и курящего какие-то маггловские сигареты. — Фу, бля, Фрэнк, как у тебя легкие еще живы после таких сигарет? — Мортис проходит внутрь помещения, плюхаясь к Фрэнку на край кровати. — Магглы курят такое? У отца, небось, спиздил? Электрогитара гремела мощным перегрузом, вокалист хрипло брал высокие ноты с предельной точностью. Фрэнк даже не усмехается над «оригинальной» шуткой Мортиса, серьезно отвечая на заданный вопрос: — Курят, — он делает затяжку, выдыхая дым. — У меня есть еще электронные, но их еще нужно оставить до «жабы». — Ты еще фильтр скури, — Мортис усмехается, смотря, как Фрэнк курит обычную маггловскую сигарету. Он снова одаривает Мортиса серьезным взглядом. — Некоторые еще и фильтр курят, — без шутки в голосе выдал он. — Если ты хочешь, могу дать попробовать. — Уж нет, у меня отсутствует желание курить дешевые сигареты из мира магглов, — он хмыкает, а Фрэнк лишь пожимает плечами. — Ты там заканчивай, вся спальня пропахла. — Чистокровный ты наш, очищающее заклинание для кого придумали? — он раздраженно шипит, а Мортис выдает удивленное «а, точно». Мортис не брезговал ненавистью к грязнокровным волшебникам, как и его чистокровные предки, учившиеся в слизерин. Выросший в богатой, чистокровной семье волшебников, известными своим почтенным родом и принадлежности к слизерин, Мортис привык ненавидеть грязнокровок, считая, что детям магглов нечего делать в таком почтенном месте, как Хогвартс. Фрэнк же, в отличие от Мортиса, был полукровкой, его отец был магглом, а мать — чистокровной волшебницей. Несмотря на то, что Мортис был достаточно близок с другом, ссоры между ними все же были по поводу происхождения Фрэнка.I'm so lonely. And that's ok. I shaved my head. And I'm not sad.
And just maybe I'm to blame for all I've heard But I'm not sure
— А что играет? — Мортис решает сменить тему, вслушиваясь в слова. Фрэнк молчит, делая очередную затяжку и вдыхая дым. Он не торопился с ответом, докуривая сигарету.I'm so excited, I can't wait to meet you there And I don't care
— Это Nirvana, — произнес он, в очередной раз выдыхая дым. — Lithium. Мы с Биби обменялись пластинками, и она дала мне что-то из панк-рока, можно и это послушать, хотя мне больше хотелось бы послушать альтернативный рок сейчас.I'm so horny, that's okay My will is good
— Ставь, что хочешь, мне без разницы, — Мортис то и дело поглядывает на сигарету в явных раздумиях. — А знаешь, дай попробовать. Мортис до этого курил трубки и кальян, однако маггловские сигареты - ни разу. Фрэнк усмехается, однако он достает из пачки одну сигарету, протягивая ее собеседнику, и тот охотно берет ее в руки, зажигая сигарету невербальным «инсендио». Он делает первую глубокую затяжку, пытаясь распробовать горький, разъедающий дым. — Ну, как? — спрашивает Фрэнк, когда Мортис вздыхает дым с задумчивым взглядом. — Неплохо, — выдает Мортис, слушая томный голос Курта Кобейна. — В смысле, на пару раз сойдет. — Когда будем в Хогсмиде, нужно будет купить еще что-нибудь, — Фрэнк размышлял вслух, полностью предавшись своим мыслям. — Так и до зависимости недалеко, — Мортис усмехается, делая очередную затяжку. — У меня уже, — не меняющимся серьезным тоном хрипит Фрэнк, доставая пепельницу с многочисленными окурками и кладя в нее бычок. — Когда тебе херово, о зависимости и прочей хуйне не думаешь. — Тебе? Херово? С чего бы? Фрэнк устало смотрит на слизеринца, который смотрит на него недоуменным взглядом. Иногда он полностью не понимал Мортиса, в особенности в таких моментах. Естественно, ему может быть ментально херово, а Мортис выставляет это как комедию. — Я бы стал курить уже какую сигарету, слушая при этом гранж рок? — Не знаю, что означает этот ваш гараж... — Гранж. — Неважно, — Мортис продолжает. — Но ты делаешь это в любое время, если тебе удается. — Не заставляет задуматься? — Заставляет. Например, то, как ты еще живешь с такими легкими. Фрэнк раздраженно шипит, поражаясь тому, каким кретином иногда может быть Мортис. — Ладно-ладно, успокойся, я шучу, — он пытается не нарваться на гнев этого парня в попытках замять эту тему. — Я прекрасно понимаю тебя. В чем твоя проблема? Любитель рока молчит, уставившись на пепельницу, верно служившую ему с начала шестого курса. — Забей, — Фрэнк откашливается, ставя пепельницу на тумбочку. — Ты сам-то как? Мортис снова подносит сигарету к губам, затягиваясь. Как он? Возможно, нормально, как всегда. А возможно, и нет. В мыслях снова возник тот матч, и он убирает сигарету, склонившись в три погибели и хватаясь за переносицу, растрепывая волосы. Фрэнк подходит к проигрывателю, меняет пластинку, и через пару секунд начинает играть уже другая песня той же группы. — То-то же, — хриплым, тихим голосом произносит Фрэнк, кладя руку на его плечо. — Ну, выкладывай. у Мортиса появилось резкое желание убрать его руку с плеча, забраться на верхний ярус кровати и лежать, смотря в потолок и думая. Но он сидел, направив взгляд в пол. Песня была медленной, печальной, и в то же время спокойной. Даже и не верилось, что эта песня принадлежит нирване. Хриплый вокал тихо пел в такт бас гитаре. Тягучая виолончель печально брала нижние ноты, забираясь в отдаленные уголки израненной души, напоминая о былых ранах. Фрэнк умеет подобрать нужную музыку в нужный момент, и Мортис в который раз убеждался в этом. — Ты знаешь... — он тихо вздыхает, затем снова затягивается. Холодный, горький дым попадает в и так поврежденные легкие, и на душе становится чуть легче, но это чувство покидает его так же быстро, как и настигло. Он колеблется в нерешительности, не зная, стоит ли рассказывать все Фрэнку. Но он решается, однако не привыкший к выражению своих мыслей и чувств, Мортис пытается высказать свою проблему, однако мысли не принимают верную. форму, из-за чего сиреневолосый раздражается. — Я не знаю, что со мной происходит. То я кидаюсь спасать какого-то пуффендуйца, то иду навещать его, с целью втереться ему в доверие и манипулировать им в нужный момент. Я вообще не понимаю, зачем тогда метнулся к нему. Вокруг меня ходят какие-то слухи, некоторые слизеринцы даже избегают меня, чему я не удивлен. Если бы тогда я не остался на месте, если бы проигнорировал этого чертового пуффендуйца, все могло бы выйти иначе. Я даже не понимаю, зачем я хотел поймать его тогда. Я не знаю, вру ли я самому себе, когда думаю об оправданиях. И завтра я иду навещать этого придурка, буду читать ему пиздец какую скучную книгу о травологии. Я даже не знаю, хочу ли я теперь управлять этим придурком, он мне ничем, по сути, помочь не может, кроме как с травологией. Я так устал врать самому себе, хотя я всегда говорил, что думаю, и ненавидел оправдываться перед кем-то, в особенности перед собой. А сейчас я делаю это ежедневно. Придумываю нелепые отмазки, думаю, что я хотел спасти его тогда из-за гордости, чтобы поиздеваться потом над ним и его нелепым поражением, но ничего из этого не подходит под правдивые намерения. Я так много врал самому себе за этот месяц, что уже не знаю, какие были мои истинные мотивы в тот день. А если это было тогда по моей доброй воле? Разве я могу беспокоиться за кого-то? Даже если так, то я не могу признаться в этом самому себе, я буду придумывать оправдания, чтобы другие не осуждали меня. Я настолько зависим от людского одобрения, что ежедневно играю роль настоящего потомственного слизеринца, боясь показать свои слабые стороны в чем-либо. Что сказали бы мои предки, если бы узнали, что я в тот день хотел защитить грязнокровного пуффендуйца? Их реакцию я не забыл бы никогда. Фрэнк внимательно слушал его, не смея перебивать и давая ему возможность высказать все, что он думает. Проходит пару минут перед тем, как Мортис судорожно вздыхает и снова подносит сигарету, делая затяжку и заметно расслабляясь. — Я еще давно эти твои заскоки заметил, — темноволосый слабо отвечает Мортису. — У меня было предположение, что ты отыгрываешься так ради публики, но не думал, что оно окажется настолько правдивым. Я считаю, что всему виной твое воспитание. Твои родители привыкли видеть тебя идеальным слизеринцем, учили тебя всему, дабы ты любым образом, даже фальшивым поведением оправдывал принадлежность к этому факультету. И ты настолько привык быть ложным, фальшивым, что боишься признаться самому себе в том, что является слабостью по мнению окружающих. Тебе нужно понять, что ты не должен быть пиздец каким хитрожопым и коварным, дабы доказать всем, какой ты настоящий слизеринец. Да и я считаю, что без стеснений проявлять и выражать светлые чувства не является слабостью. Даже если ты учишься на факультете слизерин, ты можешь беспокоиться за других людей, можешь помогать кому-то чисто потому, что ты хочешь помочь этому человеку, в силу своих чувств. Да ты вообще знаешь, сколько сейчас добрых слизеринцев? Посмотри на Ворона или Биби. С виду они черствые, довольно неприятные личности, с которыми не стоит связываться. А если пообщаться с ними поближе, выясняется, что они не такие уж и плохие, они могут помочь в трудную минуту, и всегда будут горой за тебя. Только посмотри, как они защищают свою "банду", как они преданны друг другу. Я хочу сказать этим, что не бывает идеальных слизеринцев, которые точь-в-точь отражали бы свой факультет, и это нормально. Будь собой, а не тем, каким хотят видеть тебя остальные. Родители и одноклассники не вправе решать, каким тебе быть. Если ты проявляешь свои чувства и не скрываешь их, ты все еще остаешься слизеринцем. Если ты помогаешь кому-то, не требуя ничего взамен - ты все еще остаешься слизеринцем. Если ты с удовольствием общаешься с гриффиндорцем или пуффендуйцем - ты остаешься слизеринцем. Не нужно следовать стереотипам о том, каким должен быть настоящий, потомственный слизеринец. Это такая хуета несусветная, поверь мне. В любом случае, ты же не можешь быть прямо как Салазар Слизерин. Ты, черт побери, Мортис, ты имеешь право выражать свои мысли и эмоции. А мнение остальных - это второстепенно. Даже если у тебя никого не останется, ты можешь спокойно прийти вечером в спальню, и я дам тебе покурить ненавистные тобой маггловские сигареты. Мортис слушал монолог друга, поражаясь тому, как на душе становится легче с каждым словом. После слов о маггловских сигаретах, Мортиса пробрал смех. — Ну, а насчет твоей запутанности... — Фрэнк рассуждал вслух. — Попробуй быть честным с собой. Не ищи себе никаких оправданий, говори себе только правду. Ты можешь врать сколько угодно и кому угодно, но не следует врать самому себе. Может быть, ты тогда вообще не думал, когда ринулся помочь Поко. Ты просто захотел спасти его... Поймать, точнее, ты же ловец все-таки, это твоя работа, — Фрэнк смеется своей же глупой шутке, и Мортис тоже смеется, искренне улыбаясь другу. — Или это был просто внезапный вброс адреналина. А вообще, я думаю, что Поко не стоит манипулировать. Я не особо общался с ним, но по слухам, он хороший парень, даже по словам некоторых общительный, хоть и тихий иногда. Да и если у тебя все еще стоит в планах добиваться его расположения, то я ради него бы и не старался. Он тебе поможет только с травологией, и, может, еще с какими-нибудь предметами, в других целях он бесполезен. Попробуй просто пообщаться с ним, как с человеком, а не как с целью. А дальше будет видно. Мортис внимал каждому его слову, чувствуя явное облегчение, словно камень упал с души. Он испытывал сильнейшее чувство благодарности Фрэнку за то, что тот выслушал его и поддержал, даже несмотря на то, что у него и так полно своих проблем. Он готов был дать себе пощечину за все, что наговорил Фрэнку, как только вошел в комнату. — Бля, Фрэнк... — Мортис вздыхает, держа улыбку на лице. — Спасибо тебе большое. Кажется, я не заслуживаю такого друга, как ты. — Заслуживаешь, — ответил Фрэнк, похлопывая товарища по плечу. — Единственное, о чем я тебя прошу, это пересмотреть свою позицию в отношении каких-либо вещей. Даже если брать грязнокровок, допустим, я уже не говорю о магглах. Ты таким образом найдешь себя. Мортис лишь кивнул, задумчиво вертя меж пальцев скуренную сигарету. — А знаешь, — начал Мортис, улыбаясь самому себе. — Эти сигареты не так уж и плохи. Фрэнк сначала не понимает, но затем он улыбается в ответ Мортису. Его слова не были пустым звуком для Мортиса. — И не включай эту песню больше, пожалуйста, — не стирая улыбки, просит бледнолицый. — Она слишком грустная... Как она называется, кстати? Фрэнк залился смехом, однако отвечает через время, когда тот успокаивается: — Something In The Way.