***
Следующие несколько часов Арсений занимался самым ненавистным делом — разгребал бумажки. За два месяца отсутствия дел, в которых он "принимал участие" накопился вагон и маленькая тележка, и всё требовало документации. Под конец текст начал расплываться перед глазами и вконец потерял смысл. Половину жидкости в его теле точно составляло кофе... Только раз он вырвался на короткий разговор Захарьиным и выяснил, что мог придержать серебро на пару месяцев, и это была лучшая новость за день. Потом его команда наконец-то собралась, и стала второй хорошей новостью: она не включила ни одного человека, который конфликтовал с Арсением. Да, именно так, сам Арс открыто ни с кем не конфликтовал, но большая часть конторы его откровенно недолюбливала. Было несколько незнакомцев, но они обычно поначалу смирные. Третья хорошая новость: среди подчинённых ему людей оказалась Зои — одна из пяти высших магов в их коллективе, и очень приятная девушка. Даже если кто-то стал бы провоцировать Арсения, против высшей никто и пикнуть бы не посмел. При этом сама она, к счастью, спокойно относилась к тому, чтобы подчиняться низшему по силе, в ней не было и капли высокомерия, присущего большинству переродившихся, не было и ксенофобии: Арсений не хотел, чтобы Антон чувствовал враждебность. Она не была лидером по натуре, не любила планировать и вести за собой, и признавала это, не принимая привычную для высших роль командира. Арсений её глубоко уважал. О тех же, кто относился к нему плохо, Арсений не думал. Он предпочитал не думать плохо о тех, о ком можно не думать вообще. Работа шла плавно, пока не коснулась составления плана. Решение Арсения пойти вперёд было встречено откровенным скептицизмом. — Арс, думаешь, это хорошая идея? Ты будешь фактически один, против помешанного. А если что-то пойдёт не так? — Да, ты слишком самоуверенный! Пусть пойдёт Зои, она точно не подведёт! «А это интересно...» — Арсений нашёл в толпе взглядом внезапно поверившего в себя коллегу, который решил задеть его, а паралельно и к высшей подмазаться. Амбициозно, но глупо. Зои аж перекосило. — Я уже не в том возрасте, чтобы быть неуверенным в себе. Парень на секунду замялся. Видимо вспомнил, что сам был старше Арсения. — Выскочка. — буркнул он и заткнулся. «Сводит же жизнь с идиотами.» — глаза сами поднялись к потолку. Ни мозгов ни аргументов. — Не забывайте, что у нас есть проводник, мы не идём вслепую. После того, как я обезврежу лидера, а Захарьин изолирует заложников, ваше дело простое — идти и жечь. Не лезьте на рожон и не подставляйтесь, необходимости в этом нет: средь бела дня за пределы здания вампиры не сунутся, но, будучи загнанными в угол, драться будут отчаянно. — Ты сказал свидетель — пленный Мирный, в клане не осталось таких? — По его словам — нет, но проявите бдительность. Пусть не прошло ещё и двух недель, всё возможно. — Хей, передай план здания! Арс рефлекторно повернул голову, но обращались не к нему. Он взглянул на время. «Почти час. Антон мог уже прийти.» Он выцепил самого скучающего на вид из подчинённых и отправил за вампиром, а самого его Зои втянула в обсуждение деталей... Арсений подходил к работе серьёзно. Пусть числился он в конторе скорей номинально, если уж брался за что-то — выполнял досконально. Его закрутил водоворот лиц и голосов. Каждый что-то спрашивал, уточнял, голова шла кругом. Так что он не сразу заметил появившегося в дверном проёме Антона. В себя его привёл звонкий голос Зои: — Так вот какой он, маленький вампир! — она висла на статуей застывшем парне и перебирала пальцами его кудряшки, — Ты не говорил, что он красавчик. — обвинительно. Арсу пришлось приложить все усилия, чтобы не заржать. Выражение лица Антона было слишком обескураженным. Не особо успев подумать он с улыбкой выдал: — Не посчитал эту информацию важной. «И что ты, чёрт возьми, несёшь?» Теперь Антон выглядел ещё более потерянным, будто его имя и слово красавчик в априори не могли стоять в одном предложении. «Но святые Духи... Он правда красивый.» — до этой небрежно брошенной фразы Арсений не обращал на это внимание. А может дурацкая одежда мешала его обратить. Всё это время он рассматривал Антона как угодно: союзник, жертва, пациент, свидетель, ответственность, собеседник, приятель. Ни на одну из этих ролей не влияла внешность. Арс всегда смотрел парню только в глаза... С самой первой встречи. И только сейчас до него дошло, что кроме них, души и личности, в Антоне было много другой красоты. Кудри забавно обрамляли милое, но не женственное лицо. По юношески долговязую, подтянутую фигуру подчёркивала чёрная, почти в обтяжку, рубашка. Антон уже не был подростком, но и окончательно взрослым его было сложно назвать. Казалось он был прекрасной незавершённой картиной в расцвете своей молодости. Со временем, наверняка, он набрал бы мышечную массу и раздался в плечах, став полноценным взрослым мужчиной. Жаль, что он не дожил до этого времени... «Интересно, как он умер?» — но спрашивать такое у вампиров было табу. Арсений осознал, что так и замер со странным выражением лица, когда Зои представилась и предложила Антону дружить... Ну что за сюр, как пятилетка. И не скажешь, что ей за сотню... — А-Антон. — парень несмело пожал протянутую руку. Кто-то в толпе прыснул, и по ней пронеслась волна хохота. — Отставить! — притворно грозно крикнул Арс. Детский сад натуральный. Антон, что даже удивительно, вскоре отмер и включился в работу, и начал объяснять магам мелкие, но важные детали об устройстве подземелий. К счастью Арсения, маги отнеслись к делу серьёзно, а к Антону, как к свидетелю, со всем вниманием и дотошностью. Дальше обошлось без тупых выходок, эксцессов и, что самое главное, ксенофобии. Зои так вообще открыто получала удовольствие, смущая и постёбывая парня время от времени. Арс уверен, будь он человеком, покраснел бы с головы до пят. Арсений наблюдал за их взаимодействием с лёгкой, ни капли не наигранной, улыбкой на лице, хотя сам этого не замечал...***
«В лучших традициях хоррор фильмов.» Арсений совсем не ожидал обнаружить в комнате убитого вампира тайную пыточную... Словами не описать отвращение, охватившее его. «Только покой...» — он не мог позволить себе разозлиться и напугать бедную девушку ещё сильнее. На спокойный и уверенный тон ушёл весь его самоконтроль. — Мы не обидим тебя. Мы пришли тебя спасти. — горло тисками сковывала ярость, но в голос он вложил всё тепло, на которые ещё был способен. Но даже так девушка не поверила. — Н-не ппп-одходите! — выкрикнула она, заикаясь на каждом слове. Она была в ужасном состоянии. Каждый сантиметр бледной кожи на тонкой шее был изуродован шрамами. Некоторые из них давно зажили, на некоторых едва свернулась кровь. Длинные, грязные волосы струились по исхудавшим плечам, скрывая наготу. Она забилась в угол, и навряд ли собиралась его покинуть. — Не бойся, теперь всё будет хорошо.— Арсений предпринял последнюю попытку убедить, полностью осознавая, что она травмирована и может быть не в себе. И тут, неожиданно, её взгляд изменился. Место страха заняла решимость. У Арсения мурашки пробежали вдоль позвоночника, когда она, больше не заикаясь и не сомневаясь, озвучила ужасную просьбу: — Убей меня. Арс замер, не веря собственным ушам, поражённо вглядываясь в эти наполненные отчаянной решимостью карие глаза. «Вся на волосок От паденья и полёта.» — если уж на ум приходят человеческие стихотворения, то всё совсем плохо... Она не должна была стать жертвой... Она была создана летать. Сломанная, но не покорённая. Прекрасная в своей стойкости. Всего одна фраза, один взгляд, и Арсений проникся к ней глубочайшим уважением. Решение было принято в ту же секунду. Он спасет её, и она будет летать... «Только что станет с твоими крыльями, Арсений?» — боль не уходит в никуда, страх не уходит в никуда. Каждый фрагмент отобранных воспоминаний потихоньку, медленно, неотвратимо, убивал его. Создавая ту печать, он даже не догадывался о подобной цене, но, даже осознав её, остановиться уже не мог. Он привычно загнал страх поглубже в сердце, позволяя гневу занять его место. Выдав короткие инструкции Антону, Арс мигом притащил в комнатку покрывало: бедная девушка всё ещё дрожала. Выходя, он безжалостно пнул голову мерзкого существа с такой силой, что она разлетелась на куски. Это существо, которое язык не поворачивался назвать человеком, не заслужило той лёгкой смерти, которую маг ему подарил... — Буэээ. — где-то на фоне Антона стошнило. — Прости... — Арсений скупо извинился. На секунду ему стало стыдно, ведь только он тут привыкший к крови убийца и палач, но только на секунду. Абсолютный, почти бесконтрольный гнев планомерно выжигал все лишние эмоции, завладевая сознанием. Следующие полчаса Арсений не помнил. Он бежал, резал и жёг всё на своём пути, выбрав направление, куда никто из коллег не должен был сунуться в ближайшее время. Вампиры вопили, разбегались, но везде их настигал беспощадный огонь. Жалости не будет. Он шёл убивать. Долги оплачивают деньгами, а за чужую смерть платят жизнью. И он не успокоится, пока не убьёт всех... И ему их ни капли не жаль.***
Очнулся Арсений от резкого запаха нашатырного спирта, когда смоченную им ватку настойчиво пихали ему под нос. Магия магией, а классические лекарства никто не отменял. Он рефлекторно отбил руку, и только тогда почувствовал своё тело. Две пары мощных рук удерживали его на месте, не давая шевелить второй рукой, пока целитель отточенными движениями зашивал рану на предплечье, не забывая вкладывать в каждое движение приличное количество магии. С каждым стежком тело прошибало волнами боли перемешанной с теплом. Такая вот магическая медицина: первый шаг к садомазохизму. — В сознании! — услышал он над собой радостный голос. «Ну да, в сознании, а почему не должен быть?» — мысли текли слишком медленно, но даже так до него дошло, что ему оказывают помощь, и он перестал вырываться. — Пей. — в рот сунули едко пахнущую пробирку, в содержимом которой он мгновенно узнал кроветворное и быстро выпил, поморщившись. — Что со мной? — с трудом выговорил Арс. Даже после лекарств во рту было сухо, как в пустыне. — Тебе перебило артерию, чёртов самоубийца! — он наконец-то узнал стоящую над ним целительницу. Женщина в годах из группы поддержки, чьего имени он не знал. — Аа. — понятливо протянул он и прикрыл глаза, — А чем? — он ничегошеньки не помнил. Говорить было тяжело. Горло сковывала нехватка воздуха, тело бил озноб. — Да мы ебём!? — возмутился очевидно более молодой помощник целительницы. Арсений истерично хихикнул. Ну да, откуда им знать? Что за тупые вопросы? — Долго ещё? — Закончили. Арс сразу подорвался чтобы встать, но дотошная женщина попыталась его остановить. — Куда намылился, сорвиголова!? А ну сел! — И хуже бывало. — отмахнулся от неё Арсений и, больше не вслушиваясь в её причитания, поднял валяющийся в паре метров меч и поплёлся в случайном направлении... Может ему повезло, а может он подсознательно запомнил дорогу, но он вышел прямо к злосчастной комнате с заложниками, вокруг которых суетились целители, пока Захарьин стоял в сторонке и помалкивал. — Арс! — Антон подлетел к нему, — Ты куда вляпался? Выглядишь как смерть и жнец в одном лице. — он окинул друга пристальным взглядом, но, не обнаружив на нём серьёзных увечий, ощутимо расслабился. — Спасибо за комплимент... Иди со мной. Захарьин мгновенно переменился в лице, посерьёзнев, и кивнул. Он слишком часто сталкивался с гипертрофированной гордостью Арса. Если он почти в открытую просит о помощи — дело дрянь.***
Слишком привычный для жителей Питера проливной дождь не унимался уже сутки, и барабанил по лобовому стеклу с такой силой, что временами перебивал музыку. Арсений дождь любил, обычно находя в нём красоту, но не сейчас. Сейчас он чувствовал себя домом с протекающей крышей, которую никто не собирался чинить, а дождь не планировал заканчиваться. Кап. Кап. Кап. Мысли, в противовес дождю, текли болезненно медленно, но их стук капель не был способен заглушить. Как и эмоции. Последние два месяца, начиная со дня, когда он проснулся в подвале, Арсений упорно работал над самоконтролем, ведь последний срыв его едва не убил. А теперь всё полетело к чёрту. Или в пизду, как красочно выразился бы Эд. Сказать, что воспоминания Леры его подкосили — ничего не сказать. Будто в кипящее масло подлили воды. Он обещал себе, что не пожалеет, но это оказалось слишком тяжело. Её эмоции будто срослись с его собственными, медленно разрушая их целостность. Во все предыдущие разы было не так тяжко. И он, вместо того, чтобы дать себе время это переварить, предпочёл сбежать. В первую очередь от Захарьина, который грозился затаскать его по целителям. Сразу после той недо практики с Антоном он буквально прыгнул в машину и сбежал. Даже не дал вампирам нормально попрощаться... Почему в тот момент он поставил своё эгоистичное желание выше их? Вдвоём с Антоном они уже сутки находились в пути, но, из-за его состояния, им приходилось часто останавливаться. Арсений много спал, психика не выдерживала, и он позволял себе эту слабость. Антон будто что-то чувствовал, а может знал, но старался не задавать вопросов, хотя и не молчал. Они постоянно говорили, он словно понимал, насколько болезненно Арсу было слышать только свои мысли. На эти двое суток, хотя он так и не рассказал ничего о себе, он заполнил собой весь его серый мир. Арсений этого не помнил, но ему постоянно снились кошмары. И каждый раз во сне его плечо сжимала холодная рука... Когда Антон засыпал, убаюканный движением, оставаться наедине с собой становилось невыносимым. Тихая боль она самая жестокая. Никаких истерек, никаких слёз. Просто молчание. Внутри и снаружи. Попытки заглушить гул мыслей. Ведь ты уже просто ничего не хочешь говорить, и ничего не хочешь чувствовать. Самостоятельно Арс выйти из этого состояния не мог, и каждый раз радовался пробуждению другого человека. Он что-нибудь спросит, заговорит, и у него не останется выбора, как ответить. Он понимал, что пытался переложить ответственность за себя на другого, но он слишком устал. Как и Антон, Арсений не спешил открывать парню историю всей жизни, так что разговаривали они в основном о Нижнем мире, а точнее его обитателях. Арс пытался вдолбить в пустую голову Антона как можно больше информации, чтобы в случае чего он знал, от какой твари с какой скоростью убегать. На его помощь Арс особо не рассчитывал, как и на способность защитить себя самому, пусть он и решил не возвращать в контору одолженный меч, за что ему в будущем точно светит головомойка, забить на рвение Антона защищаться он не мог. Даже если он не верил в него, всё-таки хищники не будут сами лезть под меч, для парня это казалось важным. Ну поорёт Стас, и что? Всё равно простит, не впервой. В конце концов он час заполнял на него бумажки! Его нервы — достаточно высокая цена! Арсений старался преподносить информацию как можно интереснее, как ребёнку. Пытался строить ассоциации, шутить, и это приносило плоды. Хотя Антон по началу был настроен скептично, он втянулся и принял правила игры. Улавливал аналогии и сам пытался выдумывать каламбуры об очередных диковинках наравне с Арсением. И то, что его попытки значительно уступали, ни капли его не смущало. Его не расстраивало, что кто-то шутит смешнее него. Арсения это приятно удивило, ведь в тот период, кода он плотно контактировал с людьми, он часто замечал эту прискорбную черту за человеческими мужчинами. Такая глупость. Поход через лес стал настоящим испытанием. Из-за того, что топить полутораметровый снежный покров было откровенно плохой идеей, Арсу пришлось использовать магию льда, берущую корни из магии воды, с которой он никогда не ладил. Неизвестно почему, но именно эта стихия давалась ему чуть ли не хуже всех. Ему приходилось постоянно поддерживать концентрацию, чтобы нестабильная печать не распалась, и успокаивающие бушующий разум разговоры стали невозможны... Поначалу напряжение магии хоть как-то спасало, но через пару часов, хотя это было всё ещё утомительно, он приспособился поддерживать её почти бессознательно, и мозг вернулся к перевариванию самого себя. Каждый шаг давался всё тяжелее, но маг не мог остановиться, сам не понимал почему, он не желал находиться в лесу даже одну лишнюю минуту. Когда энергия начала иссякать, он остановился на ближайшей полянке. — Привал. — ему хватило сил произнести лишь это, и он обессиленный опустился на лёд. Твёрдая поверхность болью отозвалась в коленях, и он с трудом пересел в позу лотоса. Где-то на фоне что-то говорил Антон, но он не различал слов. Арсений почувствовал, как чья-то рука тянется к его плечу, и рефлекторно поймал её, просыпаясь. «Такая холодная... Антон.» — Арс поднял голову, и упёрся в блеск изумрудных глаз. — Я в порядке. — он узнал это выражение лица. Беспокойство. За последние несколько дней Антон стал для Арсения открытой книгой, в чьей искренности он давно перестал сомневаться. Он разглядел за спиной парня разложенную палатку, и окончательно очнулся только оказавшись в ней, где не было места ветру и снегу. Очень хотелось спать, но Арс встряхнул головой, выбивая это желание. Ему было очень плохо, не позаботься он о себе хотя бы немного, будут последствия. Да и Антону пора подкрепиться. В путешествиях Арсений никогда не ел, чтобы свести неудобства, причиняемые жизнедеятельностью организма, к минимуму. Да и в жизни, если уж быть честным, тоже. Вкус горьких таблеток по многу часов держался во рту, но это было оправдано. Идеальных лекарств не существует, и он готов платить эту цену. Антон, видимо, заметил его выражение лица, и начал неудобный разговор о еде... И вот же неугомонный, не поверил ответам. Пришлось перевести тему на кровь. Парень привычно отвернулся по первой его просьбе. — Ты уверен, что стоит делиться кровью? Выглядишь очень уставшим. — не нужно было даже видеть его глаза, чтобы знать, как они смотрели. То, каким тоном это было сказано, окатило сердце волной тепла. Арсений на секунду замер с иглой у кожи. Двадцать миллилитров крови. Это же мелочи. Такие мелочи... Никто и никогда его о подобном не спрашивал. — Это всего лишь палец! — воспоминанием рявкнул в голове громогласный голос отца, — Чего разнылся! Подними свой меч! И восьмилетний Арсений поднял. Дрожащей рукой со сломанным пальцем, пока по щекам катились слёзы. Такая мелочная боль никогда ни для кого не имела значения. Его боль никогда не имела значения. Тогда почему?.. — И двадцать миллилитров крови этого не изменят. — не успев подумать, как-то слишком резко выпалил маг. Он слишком устал, мысли путались, под кожу пробирался озноб, и Арс был счастлив укрыться от всего в спальном мешке. Он так хотел заснуть, утонуть в небытии, отгородившись от мира и себя, но сон упрямо не шёл, и он начал раздражаться. Он же чертовски измотан, ну что не так!? Видимо он недооценил трещину в своём самоконтроле, потому что вскоре Антон парой вопросов вывел его на диалог. Крайне скользкий диалог. Тема магии стихий всегда была для Арса болезненной темой. Удивительно, хотя мысли были как в тумане, разговор и вопросы не приносили дискомфорта, а наоборот, дарили удовлетворение. Он столько лет не раскрывал свою природу другому человеку, другому магу, но от чего-то раскрылся вампиру так легко. — Ну, у любого правила бывают исключения. То же самое с законами природы. Я — её ошибка. Слова лились сами собой, но не причиняли боли. Впервые за долгое время он искренне хотел открыться. Пытался. И не чувствовал ни малейшего отторжения. Только тепло. Взгляд Антона был практически осязаем, прыгал по коже солнечными зайчиками. Забавно, как мёртвый человек способен быть настолько тёплым? «Он доверяет мне свою жизнь. Почему я не могу доверить ему кусочек своей?» С каждой секундой голова наполнялась свинцовой тяжестью всё сильнее, сознание затягивало в сон. — Я — имитатор, подделка. Они…Так считают. «Они не правы. — в кое то веки сжалилось подсознание, — Ты как никто заслужил свою силу.» — Кто, они? — на грани сна и яви до него долетел последний вопрос. — Маги...