kiss me, love me

      Проснувшись, Азирафель первым делом бросился в ванную. Склониться над раковиной, когда голова разрывается от похмелья, не сложно. Сложно сдерживаться, чтобы отец в соседней комнате не услышал, как его тошнит.       Азирафель не уверен, что отец не видел, как он вернулся домой, совершенно пьяный, измученный и уставший. Поэтому стоило соблюдать правила безопасности.       — Боже мой, больше никогда, — Азирафель набрал в ладонь воды, протер рот, а потом снова склонился над раковиной.       Стоило привести себя в порядок и выйти из ванной, как на него навалились воспоминания о вчерашнем дне, и Азирафель со стоном осел на пол, закрыв лицо ладонями.       Мало того, что он застал свою девушку в объятиях лучшего друга, но после… после он и сам целовался с Кроули!       С тем самым мерзавцем, который топил чужие тетради в школьных туалетах, запирал малышню в шкафчиках и дрался практически с каждым, кто говорил ему неприятное слово.       А еще Кроули парень. А парни не то, что никогда не интересовали Азирафеля, он вообще не понимал, как можно встречаться с человеком того же пола. Он это осуждал, и все эти шуточки Гавриила, которые тот иногда отпускал, порой нервировали и вызывали желание высказать об их неприемлемости.       Хуже ситуации не придумаешь, благо, впереди целый выходной, чтобы Азирафель мог разобраться в собственных чувствах и хотя бы немного привести себя в порядок.       Не найдя отца дома, Азирафель выпил воды, оделся и вышел на улицу. Обычно он предпочитал в выходные проводить время в своей комнате с книгой, потому что за неделю школа и прогулки с Мишель утомляли. Но сейчас ему хотелось сбежать как можно дальше.       По итогу Азирафель весь день провел, гуляя по городу, слоняясь по торговым центрам и заходя в каждый отдел подряд. Он старался не думать о произошедшем, отчаянно отрицая все в своих мыслях, желая просто забыть, переварить и оставить в прошлом. Музыка в наушниках и листание комиксов в отделах с книгами немного помогали не думать о том, что было день назад. Просто делать вид, что на самом деле ничего не произошло.       Так проще.       И на следующий день, пойдя в школу, единственное, чего ему хотелось — не встречаться ни с Гавриилом, ни с Мишель, ни тем более с Кроули. Азирафель бы и вовсе не пошел в школу, но отец по утрам всегда был дома, контролируя, чтобы он посещал занятия. Да и в выпускном классе прогулы получать опасно из-за предстоящих экзаменов.       Его план разрушился почти сразу, стоило Кроули облокотиться о соседний шкафчик, небрежно сложив руки на груди.       Азирафель выдохнул, закрыл свой шкафчик и посмотрел на Кроули. Тот был в тех самых очках, которые он отдал ему. Надо признать — Кроули они шли намного больше, чем ему.       — Нам нужно поговорить, — произнес Кроули низким шепотом и плавно отлепился от шкафчика, прогнувшись в спине. Азирафель даже брови приподнял от того, как это выглядело красиво, а потом тут же помотал головой.       Хватило одного недопоцелуя по пьяни, чтобы он посчитал такого, как Энтони Кроули, красивым.       Ну и кто он после этого?!       — О чем?       Получилось слишком раздраженно, чем Азирафель хотел. Кроули даже рот раскрыл от такого негатива в свою сторону.       А все потому, что пока Азирафель игнорировал мир, ему еще удавалось сохранять шаткое душевное равновесие, но стоило Кроули постучаться и пустить реальность, как он вновь начал закипать.       Он даже не подумал о том, что Кроули не терпит никакой невежливости в свой адрес, моментально «уча негодяев манерам», как он сам выражался.       — О том, что произошло на вечеринке, — спокойно продолжил Кроули.       Азирафель только сейчас понял, что абсолютно всегда ходящий в компании друзей Кроули в этот раз один.       — Я бы предпочел никогда не вспоминать то, что там произошло, — Азирафель сверкнул глазами. — Я был пьян и подавлен, а ты воспользовался моим положением, чтобы лишний раз поиздеваться. Я знаю, что ты наслаждаешься чужими страданиями, но знаешь, даже для тебя это перебор!       Кроули непонимающе свел брови.       — Что значит, мне нравятся чужие страдания? Это ты на меня набросился и потянул на кровать. Это ты хотел воспользоваться мной, чтобы залечить душевные раны!       Азирафель возмущенно открыл рот.       — Да, но инициатором был ты! — он повысил голос, а потом вдруг спохватился, что они не одни, и нельзя обсуждать их поцелуй при всех. Поэтому понизил голос. — Я вообще не понимаю, для чего ты поцеловал меня. Если это шутка, то явно неудачная. И знай, если это месть за тот случай с Сандальфоном, ты зашел слишком далеко!       Кроули промолчал. За очками было трудно разобрать, о чем он думает.       — Я хотел попросить тебя, оставить все это в тайне, — начал он неуверенно, — но я так понимаю, что… ты не собираешься об этом распространяться.       — Конечно, нет! — Азирафель покраснел. — Это же… это ужасно! Ты же парень, и ты…       Азирафель осекся, услышав собственное имя. Они с Кроули обернулись синхронно, в то время как Мишель уже подбегала к ним.       Она остановилась напротив Азирафеля.       — Ази, почему ты не отвечал на мои звонки все выходные? Я понимаю, что мы поссорились, но я хотела…       Она замолчала и недовольно нахмурилась. Кроули с интересом снова привалился к шкафчику, сложив руки на груди, ехидно улыбнувшись и приподняв бровь.       — Может, отойдем и поговорим наедине?       — Я не хочу с тобой ни о чем говорить, — Азирафель отвернулся, намереваясь уйти, но Мишель тут же схватила его за рукав.       — В чем дело, Азирафель?       Кроули посмотрел на Азирафеля. Тот поджимал губы, пытаясь не сорваться, порывался уйти, но не решался оттолкнуть Мишель, держащую его за рукав. А потому стоял, снова побледнев, и тяжело дышал.       — Дело в том, что ты переспала с его лучшим другом на вечеринке Уриэль, а Азирафель все это видел, — Кроули мягко обнял его за плечи. Азирафель вздрогнул от этого прикосновения, но вырываться не стал.       — Это не твое дело, Кроули! — возмутилась Мишель, нежно покраснев. Азирафель издал истеричный смешок, понимая, что она ничего не отрицала и, возможно, хотела обсудить все это с ним. — Азирафель, ты не говорил мне, что вы теперь друзья!       — А ты говорила, что начала встречаться с его другом у него за спиной? — продолжил Кроули, сжимая Азирафеля крепче. Он словно пытался забрать его из цепкой хватки Мишель, дергая на себя. — Вы расстались, и он не хочет с тобой ни о чем говорить!       Кроули ядовито оскалился, нависая над невысокой Мишель.       — Азирафель!       Мишель высоко воскликнула, но Азирафель ничего не ответил. И она резко отвернулась, выпустив его, и побежала прочь.       Стоило ей скрыться, как Кроули сразу отпустил Азирафеля, и тот устало привалился спиной к шкафчику и прикрыл глаза.       — Я не знаю зачем, но это было лишнее.       — Ты мог меня остановить, — заметил Кроули. — Послушай, ты очень хреново выглядишь, пойдем на воздух.       — Уроки, — напомнил Азирафель со вздохом, все еще не открывая глаз.       — К черту уроки, у тебя вид, будто ты сейчас в обморок хлопнешься. Ты бледный и весь дрожишь. Если ты упадешь рядом со мной, мне предъявят, что это я тебя довел, пойдем, тебе явно нужна помощь.       Азирафель кивнул. Жизнь резко крутанулась перед ним, и ему действительно не хотелось сидеть на уроке, к тому же в одном кабинете с Мишель. Кроули предложил слишком соблазнительную альтернативу, как будто выдернув на поверхность его самое потаенное желание. Поэтому он не стал сопротивляться, когда Кроули ненавязчиво дернул его за рукав и кивнул в сторону.       Почему бы и нет? Вряд ли прямо сейчас что-то могло сделать жизнь Азирафеля еще хуже.       Они вышли на воздух, и Кроули тут же направился в сторону ворот из школы.       — Давай, никто в здравом уме не прогуливает уроки в школьном дворе, — усмехнулся он, заметив удивленный взгляд. — Тут совсем недалеко есть парк, пойдем туда.       Азирафелю показалось, что глаза под очками хитро сверкали, как у маленькой змеи, но он не стал придавать этому значения. У него просто живое воображение, он сильно заебался, и ему нужен отдых.       Поэтому Азирафель пожал плечами и направился за Кроули.       Когда они дошли до парка и уселись на ближайшую скамейку, Кроули попросил подождать, встал и куда-то ушел.       Пока Азирафель сидел в одиночестве, наблюдая за играющими в песочнице на детской площадке детьми, он пытался переосмыслить произошедшее. Это всегда давалось ему с трудом. За последние три дня он увидел, как его девушка отдается его лучшему другу, его поцеловал главный мерзавец всей школы, и теперь этот самый мерзавец наехал на его уже бывшую девушку, куда-то увел его, и они вместе прогуливают школу.       Азирафель усмехнулся.       Лучшего начала сентября и придумать нельзя.       Он поежился, кутаясь в белую курточку. Осенний ветер оказался прохладным, и Азирафель вдруг осознал, что теперь придется полдня где-то гулять, ведь отец дома, а он слышать ничего не желал о прогулах, даже когда его сын серьезно болел.       Кроули присел рядом так внезапно, что Азирафель подскочил и тут же отодвинулся.       — Я не ядовитый, — Кроули усмехнулся и протянул ему банку газировки, — вот, возьми, она холодная, должно полегчать.       — Ты, правда, думаешь, что мою сломанную жизнь излечит банка газировки? — Азирафель приподнял бровь, но все же забрал банку.       Кроули молча уставился на Азирафеля. Его лицо приобрело странное выражение, и он несколько минут не знал, что сказать, казалось, застыв в одной позе.       — Тебя всего лишь девушка бросила, это не трагедия, — произнес он, наконец, после долгого раздумья.       Азирафель возмущенно открыл рот и уже собирался разразиться гневной речью, но Кроули перебил его, поднимая руки.       — Прости-прости, я не хотел обесценивать твои чувства. Конечно, прямо сейчас для тебя это самое значимое событие, и тебе больно. Меня никогда не бросали ради моего друга, и я не могу понять, каково тебе сейчас. Но если тебе от этого станет легче, я могу тебя выслушать.       Кроули спокойно откинулся на спинку скамейки и вытянул ноги, широко их раздвинув.       Азирафель проследил за этим и покраснел, отвернувшись.       Очень тяжело воспринимать Кроули после того, как они, блять, поцеловались! И не просто ведь невинно чмокнулись, а по-настоящему, со слюной и языками, и Азирафель даже отчетливо помнил, как Кроули притерся к нему вставшим членом.       Он даже с Мишель себе подобного не позволял.       — Мне не хочется с тобой говорить, — Азирафель помотал головой, пытаясь выкинуть из мыслей все воспоминания об этом событии. А все Кроули со своими вальяжными движениями. — Мы с тобой даже не друзья, мы разговаривали всего два раза!       — Ага, а твой язык уже успел побывать у меня во рту, — Кроули усмехнулся, и Азирафель стыдливо покраснел. Только ведь собирался не вспоминать об этом! — Слушай, ты застал свою девчонку с другим, много выпил и решил… — Кроули поморщился, — отомстить или расслабиться, в этом нет ничего такого. Я тоже был пьян, чтобы ты понимал, и сильно.       — Ты первый поцеловал меня, Кроули, вся ответственность на тебе!       Кроули закатил глаза, но за очками Азирафель этого не заметил. Он поерзал на скамейке, дернув коленями, и наклонил голову набок.       — Если тебе не понравилось… — начал он, но Азирафель перебил.       — Конечно, мне не понравилось! Я бы никогда не стал целоваться с парнем, если бы ты сам не…       — Ты возбудился! Ты сам меня обнял, и я чувствовал, что ты возбужден! — Кроули недовольно воскликнул, а потом осекся и примирительно кивнул. — Просто забудь об этом, ладно? Давай, сделаем вид, что ничего не было.       И Кроули вопросительно приподнял бровь.       — Зачем?.. — Азирафель вдруг с интересом на него посмотрел. — Зачем ты вообще это сделал? Нет, правда. Ты хотел мне отомстить?       Кроули закусил губу и замолчал.       — Ты мне понравился, — ответил он, отвернувшись и посмотрев на играющих недалеко детей. — Просто понравился, ты вроде как расстался с девушкой, и я подумал, почему нет? Ты не в восторге, поэтому я предлагаю тебе забыть и больше никогда не вспоминать об этом.       Азирафель на секунду застыл, пытаясь переварить услышанное.       — Стоп, ты хочешь сказать, что ты… что тебе? — он не договорил, как Кроули посмотрел на него с таким яростным выражением, что Азирафель понял, он ступает по очень тонкому льду. — Это неожиданно…       Азирафель закусил губу и ему вдруг стало неловко. Он вспомнил, как сам с трясущимися ладонями и быстро бьющимся сердцем признавался Мишель в своих чувствах в надежде, что она не поднимет его на смех, и подумал, что не стоит прямо сейчас обвинять Кроули только потому, что он сделал все немного… неприемлемо для него.       Целоваться вот так по пьяни с первым встречным — такое себе занятие, особенно когда Азирафель находился в отвратительной ситуации.       — Я был бы очень рад, если бы ты, — Кроули очень выразительно посмотрел на него, — не распространялся об этом, ну знаешь… вообще никому и никак.       — Зачем же ты полез ко мне, если скрываешь это? — удивился Азирафель, приложив ладонь к груди. Металл банки обдал его неприятным холодом, и Азирафель поморщился. — Мало ли, что у меня на уме. Вдруг я мерзавец, который потом будет тебя шантажировать.       Кроули раздосадовано цокнул языком.       — Я был не меньше пьян, чем ты, все иногда ошибаются, ясно? — процедил он, сложив руки на груди. — Просто поддался порыву.       Азирафель недоверчиво сдвинул брови. Не нравилось ему все это. От Кроули так и веяло обманом. Азирафель прекрасно помнил каждую про него историю, одна хуже другой, и поэтому ему казалось подозрительным, что тот сейчас слишком мило общается с ним, да и вообще, что он мог просто поддаться чувствам.       У такого, как Энтони Кроули, вообще могут быть чувства?       — Хорошо, давай, забудем об этом и никогда не будем вспоминать. Спасибо тебе за, знаешь, поцелуй, — Азирафель громко выдохнул и встал со скамейки, глядя на Кроули сверху вниз, — а еще за то, что окончательно отвадил от меня мою девушку, нет, правда, спасибо, я тебе благодарен.       Кроули нахмурился, не понимая, сарказм это или нет. Азирафель говорил очень быстро и немного истерично, размахивая руками с зажатой банкой газировки. Казалось, еще немного и взорвется от всей злости, что его переполняет.       Оно и понятно, неприятно, когда тебя вот так внезапно бросают и обманывают.       А потом, не спросив, целуют.       — …поэтому знаешь, я очень надеюсь, что мы с тобой больше никогда не пересечемся, — выдохнул Азирафель в конце своей длинной речи, которую Кроули уже перестал воспринимать.       И Азирафель развернулся и ушел настолько быстро, что Кроули вообще не понял, а какого хуя сейчас произошло.       Сидели нормально и общались, и вдруг внезапно Азирафель рванул с места, решил больше не общаться, послал его куда подальше и ушел.       Кроули откинулся на скамейку, достав сигареты и прикурив. Пальцы подрагивали, и зажигалка не сразу дала огонь.       Он выдохнул дым и съехал по спинке еще ниже, приятно выгибая позвоночник.       — Это будет сложнее, чем я думал.

***

      Азирафель наивно полагал, что сможет просто забыть обо всем. Сделать вид, что ничего не произошло, продолжать жить дальше как ни в чем не бывало. Учиться, злиться на преподавателей, здороваться по утрам с отцом, прежде чем выйти из школы. Читать книжки в парке.       Слишком наивно с его стороны думать, что проблемы решаются сами собой.       Если Кроули смог спасти его один раз от разговора с Мишель, это не означало, что Кроули чудесным образом будет появляться каждый раз, когда этот разговор вновь начнется.       Азирафель, конечно, подозревал, что Мишель попытается снова, но…       Как к такому вообще можно подготовиться?       Она подошла к нему сразу после математики. Азирафель весь урок буквально кожей чувствовал на себе ее дыхание и неловкую возню, ведь Мишель сидела за ним. И ему не оставалось ничего другого, кроме как отойти вместе с ней к окну и согласиться на разговор.       — Азичка, послушай, — начала Мишель, и Азирафель поморщился с того, как нелепо в этот момент прозвучало это обращение.       Он стоял, скрестив на груди руки и облокотившись на подоконник, глядя на Мишель сверху вниз. Его всегда умиляло, какая Мишель крохотная, и он может обнять ее и защитить.       Было слишком больно смотреть на Мишель и понимать… что она больше не его.       — Все произошло слишком быстро, и мы с тобой даже не успели поговорить, — Мишель неловко замялась, не глядя ему в глаза. Азирафель продолжал холодно смотреть на нее, в надежде, что эта пытка закончится как можно быстрее. — Но ведь ты тоже замечал, что в последнее время наши отношения трещали по швам?       Азирафель удивленно выдохнул.       Нет, он этого не замечал. Он думал, что у них все отлично, и они любят друг друга. Что любовь может преодолеть любые временные трудности, и что эта первая, самая настоящая любовь, никогда не умирает.       — Ты отталкивал меня раз за разом, и мне было больно, — продолжала Мишель, — честно, я сотни раз хотела сказать тебе, что все кончено и уже давно, но каждый раз мне казалось, что у нас есть шанс, ведь я люблю тебя.       Азирафель отвел взгляд.       — Так что, давно ты с Гавриилом? — спросил он. — Как долго вы оба врали мне?       — Мы не вместе, — Мишель покачала головой, — мы переспали случайно, потому что оба были пьяны. Но я не жалею, — она подняла на Азирафеля полный решимости взгляд, — у меня остались к тебе чувства, Ази, но мы больше не могли ломать друг друга. Ты делал мне больно. Я рада, что все произошло, пусть и так… отвратительно.       Азирафель выдохнул. Его затрясло, и он сделал шаг в сторону, отвернувшись от Мишель. Но она поймала его и крепко обняла, прижав к подоконнику. Сердце забилось быстрее, и от этого стало еще больнее.       — Пожалуйста, скажи, что мы все еще можем остаться друзьями, — шепнула Мишель, уткнувшись ему в грудь лицом. — Ты хороший человек, и мне очень жаль, что я сделала тебе больно. Но я не хочу обрывать все вот так.       Ему очень хотелось сказать, что нет, это так не работает. Но чувства все еще переполняли его. Слишком много чувств.       И Азирафель обнял Мишель, прижав к себе и уткнувшись губами в макушку. Мишель вздрогнула в его руках.       — Мы останемся друзьями, — шепнул Азирафель дрогнувшим голосом, — но пойми, что в ближайшее время я не хочу тебя видеть.       Мишель кивнула и прижалась к нему сильнее. Прошептала благодарности ему в грудь и потерлась носом о пиджак.       Кроули смотрел на сцену примирения из-за угла, опираясь плечом о стену и сжав губы. Хастур положил ладонь ему на плечо и понимающе хмыкнул.       — Не успел ты взять девчонку, — заметил он, — а она та еще пройдоха, не успела с Гавриилом замутить, как снова вернулась к этому чудику. А я говорил тебе, пользуйся случаем на вечеринке, пока она сидела там совсем одна.       Кроули вспомнил, как Гавриил начал приставать к Мишель прямо в общем зале, а потом потащил ее в комнату. Когда Азирафель совершенно пьяный и не в сознании пояснял ему, что произошло, Кроули легко сложил два и два.       И совершил большую глупость. Ну, конечно, блять, он не должен был целовать его вот так сразу. Азирафель был разбитым, подавленным, на него навалилось все и сразу, а тут еще и Кроули со своим поцелуем.       А вот то, что Азирафель сам потащил его на кровать, да еще и возбудился при этом, сбивало с толку. Конечно, Кроули предполагал, что тот в своем упитом состоянии мог принять его за Мишель, как это не прискорбно, но все равно, ему казалось, что Азирафель вроде вполне понимал, кто перед ним.       — Хастур, где Вельзевул? — спросил Кроули, сбрасывая ладонь со своего плеча. — Вы разве не должны уединяться где-нибудь в туалете?       — У нас свободные отношения, я понятия не имею, где она.       — Это как? — Кроули удивленно повернул к нему голову. — Вы же вроде всего месяц вместе?       — Мы даже не вместе, — Хастур ухмыльнулся, — просто спим периодически, если есть возможность. Очень удобно. — Он кивнул в сторону все еще обнимающихся Азирафеля и Мишель. — Не возникает подобной хуйни.       Кроули поморщился.       — Звучит отвратительно.       — Звучит спокойно и здорово для психики.       Бросив еще один взгляд на счастливое воссоединение, Кроули пошел прочь по коридору. На последний урок не оставалось никакого настроения, и он собирался провести это время где-нибудь в парке, кормя голубей бургером.       — Тебя выгонят, если ты продолжишь прогуливать! — крикнул ему вслед Хастур.       Но Кроули только махнул рукой.

***

      Азирафель привык. Хотя привыкнуть к тому, что тебя бросила любовь всей жизни, оказалось нелегко. Особенно, когда каждый день она сидела прямо за ним, и единственное, чего хотелось — обернуться и…       И что?       Поцеловать? Обнять? Признаться снова в любви?       Эти отношения обречены, разрушены и сломаны, и единственное, что оставалось Азирафелю — смириться и просто ждать, пока боль от предательства пройдет.       Но она не проходила. И ему казалось, что это останется навсегда. Вот эта самая рана на сердце, которую теперь не сможет заполнить ничто. Ведь он любил Мишель.       А как теперь он мог довериться кому-то другому?       Если по-прежнему ее фотография стояла на заставке мобильного. Если он постоянно думал о Мишель и только о ней. Вспоминал их первый поцелуй, целый год, проведенный вместе. Каждую улыбку и каждый неловкий вздох.       Не мог он забыть ее по щелчку пальцев.       И простить тоже.       Она права. Их отношения трещали по швам. Любовь не могла удержать пылкий нрав Азирафеля, который только обжигал Мишель, а слишком четкое следование правилам и системе, которыми она жила, выводило его себя.       И Азирафель не понимал.       А как тогда, если не любовью?       В книгах всегда пишется, что они жили долго и счастливо после одного поцелуя. А в жизни вдруг оказалось, что поцелуя нихрена не достаточно, поцелуй — это лишь начало. А после начинается что-то странное, инструкции к чему в книгах отчего-то не прилагали.       И Азирафель, запутавшись в собственных чувствах, совершенно не понимал, что ему делать, как жить дальше, а главное — а что вообще правильно чувствовать в такой ситуации?       Он не знал.       А ответ ему никто не давал.       Ведь лучший друг, единственный, с которым они общались по душам, переспал с его девушкой, и мало того, что Азирафель не желал его видеть, так и Гавриил, завидев его в коридоре, пытался скрыться, да и вообще полностью оборвал с ним все связи.       Азирафель не пытался что-то исправить, продолжая находиться в подобии вакуума. Во всяком случае в данный момент ему не нужно ничье общение.       Азирафель как раз выходил из школы в надежде, что после поздней дополнительной пары по истории, которую он брал ради высоких баллов для экзамена, книжный магазин еще будет открыт.       Мишель он встретил у выхода из школы.       Она сидела на ступенях, вся мокрая, словно кошка, брошенная в озеро. Вода стекала с нее ручьями, а рядом лежала промокшая насквозь сумка.       — Что с тобой случилось?!       Азирафель сел рядом, стараясь не намочить брюки, и дотронулся до ее плеча. Мишель повернулась. Ее длинные кудри теперь вязко падали на грудь, а все лицо оказалось в разводах от косметики. Тушь расползлась и смешалась с тоналкой, и Мишель сильно походила на грязного чертенка.       Азирафель вдруг подумал, что должен испытать жалость. Сочувствие, желание помочь, обнять и все исправить. Мишель выглядела, как человек, которому нужна помощь, но…       Он не чувствовал ничего. Вообще.       Просто факт. Но воспитание и былые чувства не позволили ему встать и просто уйти.       — Это… меня столкнули в бассейн, — Мишель улыбнулась, но как-то горько.       — Кто? — Азирафель пораженно выдохнул. За все годы в школе Мишель никогда не обижали. Она была настолько доброй и скромной, что ни у кого и в мыслях подобного не возникало.       — Вельзевул, — Мишель выжала воду с волос, — вместе с другими девушками, — она подняла сумку и расстроено выдохнула, — всем конспектам конец.       — Но Вельзевул никогда не трогала тебя! — Азирафель удивленно заморгал и посмотрел на испорченные тетради.       — Все бывает впервые, — Мишель покачала головой. — Не бери в голову, никто не виноват в том, что в старших классах есть хулиганы.       И тут у Азирафеля возникла догадка. Она ворвалась в голову так внезапно, что он удивленно уставился в пустоту перед собой и приоткрыл рот. Пока он сидел вот так, Мишель уже успела встать и направиться к выходу, но Азирафель подскочил к ней и накинул на плечи свой пиджак.       — Ази, не стоит, это…       Но он перебил ее, даже не глядя. Он обернулся в сторону школы и, сжав кулаки, смотрел вперед.       — Это ничего не значит, Мишель, всего лишь помощь. На моем месте каждый бы это сделал.       — Ты же сам знаешь, что не каждый…       — Каждый. И прости, но мне плевать. Отдашь его после.       И Азирафель, не желая дольше медлить, бросился в сторону школы. Он искал Кроули полчаса, прежде чем понял, что в школе его нет.       Когда Азирафель возвращался домой, он чувствовал себя таким живым, каким не чувствовал с тех пор как ушел с вечеринки Уриэль.       На следующий день Азирафель бродил по школе, выискивая Кроули. Он вообще не замечал его эти две недели, словно тот скрывался от него, но это ведь только к лучшему. Так воспоминания не накатывали, Азирафель и вовсе забыл о нем.       Во всяком случае он так думал. Но стоило ему вспомнить о Кроули, как всю ночь в голове всплывал их поцелуй на вечеринке. И Азирафель морщился, пытаясь думать, о чем угодно, лишь бы не о Кроули.       Получалось не то, что бы очень хорошо.       В коридорах Кроули не нашлось, как бы упорно Азирафель не искал, и он уже совсем потерял надежду.       Мерзавец обнаружился в туалете во время перемены перед последним уроком. Азирафель просто зашел и тут же застыл, глядя на Кроули, сидящего на подоконнике и вальяжно закинувшего ногу на ногу. У него сигарета была во рту, и дым плотно витал под потолком.       Кроули приподнял бровь, заметив Азирафеля, и даже с интересом вытащил сигарету изо рта.       — Какие люди, — произнес он, довольно улыбнувшись. — Чем обязан? Ты вроде изъявлял желание больше никогда не видеть меня. Или ты не знал, что здесь наша территория, и заходить сюда просто так не стоит?       Азирафель нахмурился и сжал кулаки. Кроули откровенно издевался над ним. Мало того, что столкнул Мишель в воду, так еще и теперь, зная, что Азирафель придет, он делал вид, что не понимает!       Стоило ему уверенно шагнуть вперед, как из-за стенки крайней кабинки вышел Хастур и встал рядом с Кроули. Такой большой и высокий он, стоя рядом, все равно оказался ниже Кроули, все еще возвышающимся над ними обоими. И пугающий взгляд Хастура отрезвил Азирафеля.       Он, конечно, готов кричать за справедливость и все такое, но умел трезво оценивать свои возможности.       — Так ты что-то хотел? — спросил Кроули нарочито заинтересованно. Он заметил замешательство Азирафеля при появлении Хастура, и улыбнулся еще шире, стряхивая пепел на пол.       — Да, поговорить с тобой, — ответил Азирафель спокойно, переведя взгляд на Кроули.       Тот снова в его очках, и Азирафелю вдруг стало обидно. Ради чего он вообще отдал ему их? Из-за какого-то мальчика! А теперь этот Змей, терроризирующий одноклассников, довольно ходит в них и так нагло улыбается!       — Что же тебе могло от него понадобиться? — Хастур усмехнулся.       — А это уже не твое дело.       Кроули присвистнул. Хастур недовольно сжал губы и уже хотел сделать шаг, но Кроули положил ладонь ему на плечо.       — Постой на выходе, — сказал он и выпрямился, отпуская.       И самое ужасное, из-за очков Азирафель не понимал, какие эмоции отражаются на его лице. Невозможно предугадать, чего хочет Кроули. Издевается ли он. Собирается быть таким же милым, как тогда в парке.       Что от него ожидать?       Когда Хастур покинул их, пихнув его плечом, Азирафель внимательно уставился на Кроули. Тот не торопился начинать диалог и в ожидании смотрел на него, продолжая затягиваться сигаретой.       — Это ты натравил Вельзевул на Мишель? — спросил Азирафель, наконец, когда понял, что начинать Кроули не собирается.       Кроули приподнял бровь.       — На кого?       Азирафель закатил глаза.       — Мою девушку.       — Которая бывшая? — уточнил Кроули, снова стряхнув пепел.       — У меня их не толпа.       Кроули неоднозначно пожал плечами.       — Вы снова вместе?       — Нет, но… не увиливай от ответа! Зачем ты это сделал?! Мишель не сделала тебе ничего, если ты хотел задеть меня, то мог бы сразу…       Кроули спрыгнул с подоконника, громко ударившись об пол массивными ботинками на шнуровке. На его джинсах звякнула цепь, и Азирафель невольно сглотнул, опустив на нее взгляд.       — Сразу что? Избить тебя в туалете?       Азирафель застыл, удивленно моргая и глядя на Кроули. Прозвенел звонок, но они оба так и не пошевелились. Кроули продолжал стоять, склонив голову набок и внимательно наблюдая за Азирафелем из-под очков.       — За то, что ты мне якобы отказал, — Кроули изобразил в воздухе воображаемые кавычки, — ты меня, блять, за кого принимаешь?       Азирафель внезапно не нашелся с ответом, а Кроули все внимательно смотрел на него. Он чувствовал этот сверлящий взгляд сквозь темные стекла.       — Не готов к такому, да? — Кроули усмехнулся и откинул сигарету. — Но защитить девушку ценой здоровья это, конечно, благородно. Как в книжечке.       — Зачем ты трогаешь Мишель? Что она тебе сделала?       — Ты сказал, что это была Вельзевул, — напомнил Кроули.       Азирафель не сдержался. Забыв о том, что за дверью Хастур, что Кроули силен настолько, что его боятся все, он стремительно метнулся к нему и, схватив за лацканы пиджака, вжал в стену.       Кроули опешил от подобного и даже рот раскрыл, пялясь на Азирафеля из-под очков.       — А то я не знаю, что Вельзевул твоя… подруга, Кроули, не пытайся меня обмануть, — процедил Азирафель, до хруста сжимая пиджак.       Кроули в его руках даже дышать перестал. Просто замер, не шевелясь, с поднятыми в удивлении бровями и раскрытым ртом.       — Не важно, что произошло между мной и Мишель, и не важно, что было между нами с тобой, — продолжал Азирафель, внимательно вглядываясь в темные очки. — Не смей трогать Мишель!       — Ты рискуешь, — выдохнул Кроули, продолжая пялиться на Азирафеля и по-прежнему ничего не предпринимая, чтобы освободиться.       — Нет, рискуешь ты, — и Азирафель улыбнулся, — ведь это ты хотел, чтобы я никому не рассказывал твой маленький секрет.       Кроули раскрыл рот еще шире. На этот раз возмущенно. И оттолкнул, наконец, Азирафеля.       — Шантажист! — воскликнул он так, будто впервые в жизни его зажали в угол.       — Я просто не хочу, чтобы Мишель причиняли вред.       — И ты пытаешься!.. — Кроули подавился воздухом и даже руки приподнял. — Вельзевул делает, что хочет, она не подчиняется мне! У нее свои правила игры!       — Но она твоя подруга, и ты можешь на нее повлиять.       Кроули нахмурился.       — Ты пожалеешь.       — А по мне похоже, что мне есть что терять?       Поджав губы, Кроули сложил руки на груди.       — Хорошо, — ответил он, отворачиваясь и доставая из кармана новую сигарету.       Азирафель заметил, как у него тряслись руки, и вдруг подумал, а не перегнул ли?       — Я поговорю с Вельзевул, и твою Мишель больше не тронут.       Когда Азирафель выходил из туалета, он услышал громкий удар. Вздрогнув, он поспешил уйти как можно скорее.       Главное, чтобы Мишель была в порядке. А что дальше Кроули будет делать с ним за это, уже не так важно.