***
— Ты видел Сандальфона? Гавриил подошел к нему так внезапно, что Азирафель подскочил. Он сидел на подоконнике, листая тетрадку, и едва не ударился затылком об окно, услышав голос друга. — Что? Азирафель изумленно уставился на Гавриила. Тот выглядел отстраненно-незаинтересованным. Придерживал лямки рюкзака и смотрел куда угодно, только не на друга. — Сандальфон. Помнишь, тот мальчик, за которого ты отдал очки? Кроули до него все равно добрался. У мальца все лицо в крови. Мне, как старосте, снова нужно проводить с ним воспитательную беседу, оно мне будто надо? — Подожди-подожди, — Азирафель выставил ладонь и посмотрел на Гавриила. Тот, наконец, повернулся к нему. — То есть ты трахнул мою девушку, а теперь спокойно говоришь о том, что где-то что-то сделал Кроули? У тебя совесть вообще есть?! — Вот за что я тебя люблю Азирафель, так это за то, что ты будешь взывать к совести, а не будешь, как Кроули, бить лицо. Азирафель пораженно выдохнул. — Я ведь считал тебя своим другом! И он поспешно сполз с подоконника, уходя от Гавриила. Но тот побежал за ним. — Азирафель, послушай, ладно тебе, мы дружим десять лет, а ты вот так кинешь меня из-за девчонки? Азирафель резко остановился и развернулся, почти сталкиваясь с ним носом. — Мы дружим десять лет, а ты, не моргнув и глазом, разрушил мои отношения и делаешь вид, что ничего не было. Я любил ее, Гавриил! Гавриил поморщился, словно не верил его словам. — Да вы только и делали, что мучили друг друга! Ты доводил ее до слез, и она плакала часами, а сам ты только истерил, потому что не понимал, как все исправить! Я тебе одолжение сделал, и ни о чем не жалею! Вы будете счастливее! Азирафель выдохнул и в следующий миг повалил Гавриила на пол. Тот не успел среагировать, не ожидая подобного, и единственное что сделал выставил в защите руки, избегая удара. Но Азирафель бил, почти не глядя, и уже чувствовал, как кулаки прошибает неприятной болью. В следующий миг его стащили с Гавриила и поставили на пол. Не желая полноценной драки, Азирафель и не стал сопротивляться, зато Гавриил, встав и вытерев кровь рукавом, чем только размазал ее по лицу еще больше, сам шагнул к нему, замахиваясь. Между ними оказался Хастур, оттаскивая Гавриила от Азирафеля. И только когда Гавриил прекратил материться и оттолкнул его от себя, Азирафель понял, что его все еще держит Кроули. Он стоял совсем близко, силой удерживая его запястья. С плотно сомкнутыми губами и вновь скрытыми эмоциями за очками. А вокруг уже собралась толпа школьников. Азирафель словно вынырнул из вакуума, вдруг слыша вокруг десятки звуков, которые до этого будто отключились. — Ты, может, не в курсе, но за драку в школе ты получишь не хилый букет наказаний, а еще тебе аттестат испортят, — произнес Кроули, опустив голову к Азирафелю. — Предатель! — воскликнул Гавриил, продолжая стирать кровь с носа. Негодующий и лохматый, он развернулся и направился прочь, оставляя ошарашенного Азирафеля. Хастур хотел метнуться за ним, но Кроули жестом остановил его, а потом качнул головой. Азирафель стоял, тяжело дыша, сжимая кулаки, с которых все еще капала кровь, и глядел в стену. — Эй, ты в норме? — Кроули пощелкал перед ним пальцами, но Азирафель не отреагировал. — Походу, в шоке, — заметил Хастур, усмехнувшись, — слишком нежный. Но полезть на Гавриила, это достойно уважения! Кроули не обратил внимания на его слова. Он обхватил Азирафеля за запястье и потянул за собой, не встретив никакого сопротивления. Он привел его в тот же самый туалет, где Азирафель прижимал его к стене в прошлый раз, и подвел к раковине, заботливо включив воду. И только тогда Азирафель отмер и кивнул, подставляя ладони под холодную воду и морщась. Кроули отошел, облокачиваясь о стену и прикуривая. Он смотрел, как Азирафель сосредоточенно смывает кровь, а потом их взгляды пересеклись, когда тот поднял голову и посмотрел в зеркало. Только на Кроули очки. — Что произошло? — спросил он, выпуская дым. — Я успел заметить, только как ты уже сидел на нем и бил. Азирафель тяжело выдохнул и прикрыл глаза. — Я не должен был этого делать. — Почему? Он вроде как… — Кроули замялся, примерно предполагая причину. — Заслужил. — Нет, — Азирафель выключил воду и уставился в отражение прямо на Кроули, — насилия не заслуживает никто. Кроули промолчал. Эта фраза показалась ему недвусмысленным намеком на его собственные темные делишки. — Почему ты меня остановил? — произнес Азирафель, потирая запястье, и Кроули нахмурился, закусив губу. — Я же сказал, драки в школе несут серьезные последствия. Азирафель с сомнением на него посмотрел. — А почему тебе не все равно, какие у меня от этого могут быть проблемы? — А почему нет? По-моему, с тобой поступили несправедливо, и ты не заслуживаешь за это еще и отработок. — Звучит, как бред. Кроули нахмурился и сложил руки на груди. — Тогда не слушай! И внезапно ахнул и подскочил, тряся рукой. Сигарета прожгла рукав на его пиджаке, и Кроули тут же откинул ее от себя. — Блять, ну прости, что не дал Гавриилу подпортить твою милую мордашку! — воскликнул он и снял пиджак, рассматривая дымящуюся дырку на рукаве. — Я всего лишь хотел тебе помочь! И он стремительно вылетел из туалета, оставив Азирафеля недоуменно стоять и хлопать ресницами. Драка с Гавриилом не прошла без последствий. Азирафеля все же наказали. На месяц оставили сидеть после уроков, а еще в нагрузку сняли все его дополнительные баллы за отсутствие прогулов. Такая подстава сильно выбила его из колеи, и Азирафель жалел о том, что вышел из себя, все сильнее. Какой позор! Так низко опуститься, чтобы ударить другого человека. Он никогда не простит себя за подобное, как он только мог? Пока Азирафель сидел за разрисованной партой, скучающе глядя на других наказанных, он прокручивал в голове все прошедшие события. И единственный вывод, к которому он пришел — во всем виноват только он. Не будь он таким эгоистичным засранцем, Мишель бы не ушла от него. Он не потерял бы ни друга, ни девушку. Да и Кроули бы не обижал три раза в порыве гнева. Ему стало дико стыдно за то, как сильно его характер бьет по Кроули. И Азирафель даже не боялся какой-то мести с его стороны. Просто это бесчеловечно. И он не должен так поступать. Кроули действительно пытался ему помочь. А ведь Азирафель так и не успел отблагодарить его за те цветы, что он собрал для его матери. Как и ожидалось, бойкот от отца был устроен на три дня, и Азирафель сходил с ума от того, что ему не с кем поговорить. Может, он поэтому так сорвался, когда Гавриил подошел как ни в чем не бывало? Он не знал. Он запутался! И ничего уже не понимал. Азирафель знал лишь, что жизнь медленно рушится вокруг него, и, кажется, он лично прилагал для этого усилия. И он совершенно не понимал, как это остановить. Одноклассники притихли, и Азирафель поднял голову. В класс вошел Кроули. По-хозяйски огляделся и направился к задней парте у стены. Парень, которого он оттуда выпихнул, даже не возразил ему. Азирафель только выдохнул, наблюдая за этим. Насилие самого любого рода выворачивало его душу наизнанку. Но как он мог теперь осуждать Кроули, когда и сам оказался не лучше? — За что ты тут в этот раз? — Вельзевул уселась к Кроули на парту и закинула ногу на ногу. Ее короткие штаны задрались, открывая длинные белые носки в сеточку, торчащие из-под кроссовок. — Все так же Сандальфон, — Кроули сложил руки на груди, — не может от меня отстать, все нарывается. Вельзевул хмыкнула. — А ты не опоздаешь на работу? — Опоздаю, — ответил Кроули, поморщившись. — Но кого это ебет? Азирафель пересекался с Кроули на наказаниях на протяжении целой недели. Кроули все это время был абсолютно спокоен, будто не он был едва самым большим злом школы. И совершенно не обращал на Азирафеля внимания, словно его не существовало. Азирафель был только рад этому. Ему нужно время. И, как выяснилось, на наказаниях времени полно. Можно сидеть спокойно и решать домашку, а не делать это дома. Азирафелю нужно набрать еще больше дополнительных баллов теперь, когда его наказали, и он судорожно читал учебники и писал конспекты. Здесь невозможно думать и рефлексировать. Школьники галдели и шумели, и Азирафелю приходилось надевать наушники, чтобы сосредоточиться на учебе. Тот же самый Кроули отличный источник шума, особенно когда пересекался с Вельзевул, и они смеялись, сидя за партой в обнимку и смотря на телефоне то ли шоу, то ли сериалы. И Азирафель не думал. Не думал, что его бросили, предали. Что его поцеловали. Что у него больше никого не осталось, и он остался один. Гавриил его больше не беспокоил, Мишель тоже остыла с вечными извинениями. Она будто была рядом, чтобы проверить, не сделает ли Азирафель с собой что-то плохое, а когда заметила, что Азирафель холоден к ней и спокоен, кивнула и тоже успокоилась. Жизнь Азирафеля наконец-то приобретала то самое сбалансированное состояние, в котором он мог нормально существовать. И это радовало. — Кроули, ты в курсе, что вылетишь из школы, если завалишь экзамены по базовым предметам за семестр? Азирафель услышал это только потому, что музыка в наушниках в этот момент переключилась. Он поднял голову и посмотрел на Анафему. Иногда ему казалось, что молодых преподавателей оставляют с «наказуемыми» только в наказание за то, что они молодые и не заслуживают немного покоя после официального рабочего дня. Анафема выглядела такой уставшей, подпирая голову ладонью. Она даже не замечала, что у нее волосы выбились из красивой прически. Просто тоскливо наблюдала за тем, как Кроули играет в телефоне, закинув ноги в тяжелых берцах прямо на парту. — Если бы я вылетел из этой школы, то точно не из-за экзаменов. Драки, порча школьного имущества, нецензурная лексика, срыв уроков, курение… нашей школе глубоко на это плевать, Анафема, — Кроули оторвался от телефона и деловито наклонил голову набок, — так что, поверь, из-за двоек меня разве что снова оставят на второй год. — Снова? Сколько раз ты уже оставался? — Два, — Кроули гордо улыбнулся, — математика не дается, ничего не могу поделать с тем, что цифры плывут перед глазами. — Боже, да ты же маленькое исчадие ада, — Анафема покачала головой и зевнула. Кроули пожал плечами и ничего не ответил, вернувшись к телефону. Азирафель задумчиво его оглядел и снова надел наушники. Но оставшееся время до конца наказания, пока он дописывал домашку, все равно продолжал бросать на него невольные взгляды. Кроули не мог не приковывать внимание. Особенно когда сидел прямо на первой парте, перед преподавателем, закинув ноги на стол и развалившись на стуле. Азирафель обратил внимание на пиджак. В том месте, где его прожгла сигарета, криво нашит логотип какой-то музыкальной группы. Азирафель сомневался, что уместно чувствовать себя виноватым за тот случай, но… но все равно чувствовал. Азирафель отвел взгляд. Ненужные воспоминания не вовремя всплыли в голове, и он покраснел. Он ведь так и не успел поблагодарить его за цветы…***
Азирафель вышел из торгового центра. В наушниках играла очередная заунывная мелодия, плэйлист с которыми уже успел поднадоесть, но у него в руках был стаканчик с кофе, и доставать телефон, чтобы переключить, оказалось неудобно. Дома его все равно никто не ждал, домашка прекрасно выполнялась на наказаниях, и у Азирафеля появилось много свободного времени. Он и не знал раньше, что гулять одному в торговом центре может быть настолько интересно! Не нужно слушать щебетание Мишель и ее рассуждения о новых шмотках. Нет, Азирафель любил красивую одежду, и ему нравилось ходить за ней с Мишель, но… но оказывается, если ходить по коридорам одному и самому решать, куда пойти, какому отделу сколько времени уделить, это намного приятнее! Например, Азирафель почти сорок минут провел в отделе с комиксами, рассматривая новые поступления, листая те, что давались для прочтения, и решая, потратить ли здесь карманные деньги. Потом он прогулялся и решил, что если потратит чуть больше и купит себе милкшейк большого размера, тоже не произойдет ничего плохого. Поэтому он еще полчаса довольно попивал его, сидя на скамейке перед небольшим декоративным фонтаном на нижнем этаже торгового центра. Он очень давно не чувствовал себя таким… свободным. Даже болезненные мысли и самобичевание отошли на второй план и затерлись от… обычной прогулки. Азирафель и не подозревал, что подобное может обладать целительным свойством получше, чем какие-нибудь антидепрессанты. Ему вообще было стыдно, что он в таком юном возрасте уже знает, что это такое. А того, что он только недавно прекратил их принимать, он стыдился еще больше. А потому, об этой его маленькой тайне не знали ни Мишель, ни Гавриил. Кто-то толкнул его плечом, пока он долго стоял у входа перед дверями, и Азирафель отошел. Поставил кофе на ближайшую скамейку и переключил, наконец, музыку на более позитивную. В этот день Кроули не было на наказании, и Азирафель решил, что его время отработок закончилось. Ему даже стало немного грустно. Замашки Кроули, его брожение по кабинету, сквозь парты, смех и мельтешение были единственным, что хоть как-то развлекало его во время отработок. Хоть и большую часть времени он пытался учиться. Но не обращать внимания на Кроули казалось невозможным. Азирафель не понимал, как так выходило, что раньше он не замечал его от слова совсем. Кроули учился с ним очень давно, был самым громким учеником, его имя на слуху, а он будто… узнал о нем только тогда, когда вступил в конфликт, который сам же и постарался уладить взяткой в виде очков. Которые, к слову, тот вообще, похоже, не снимал. Только тогда в магазине, Азирафель снова смог увидеть его глаза. Но откровенно, в тот момент ему вообще было не до Кроули. Он даже почти не помнил, о чем они говорили, кажется, о какой-то ерунде. Кроули резко ворвался в его жизнь, и Азирафель признавал, что сам его впустил. Не так, видимо, сильно Кроули виноват в том, что поцеловал его. Азирафель сделал куда больше плохих вещей… Подобрав стаканчик с кофе, Азирафель направился в сторону дома. Уже понемногу начинало вечереть, он понятия не имел, когда вернется отец и вернется ли он вообще. Но все равно выбрал самый дальний путь до дома — через парк. Наблюдать за тем, как вокруг бегают дети, как на скамейках уединяются парочки забавно. Азирафелю вообще нравилось смотреть на людей, подмечать какие-то детали. В последнее время закопался в себя, практически не замечая мира вокруг и полностью концентрируясь на собственных проблемах. А сейчас вдруг резко забыл обо всем и… заметил окружающий мир. Не такой он и плохой, как ему раньше казалось. Даже учитывая весь пиздец, который буквально только что произошел у него в жизни. Прямо сейчас Азирафель наслаждался кратким мигом безмятежного спокойствия, которого не ощущал уже слишком давно. И это самое спокойствие разбилось так громко и внезапно, что Азирафель мог поклясться, что где-то в глубине подсознания он услышал звон бьющегося стекла. На скамейке вдалеке он слишком явно различил Кроули, валяющегося лицом вниз в такой позе, что люди, гуляющие рядом, опасливо обходили его стороной. Беспокойство захлестнуло Азирафеля, и он направился к однокласснику, не думая о том, что между ними не самые приятные в данный момент отношения. Ему показалось, что у Кроули не все в порядке. И его опасения подтвердились, стоило ему встать рядом с Кроули, цепко сжимающего пальцами пустую бутылку какого-то дешевого пойла без этикетки. — Кроули, — Азирафель присел рядом с ним на корточки и положил ладонь на плечо, легонько теребя его. Капюшон черной толстовки упал Кроули на голову, и тот повернул лицо, фокусируя взгляд на Азирафеле. — О, черт, сейчас стошнит, — выдохнул Кроули и зажмурился. Азирафель тут же встал и поднял Кроули, усаживая его на скамейку и прислоняя к спинке. — Не-ет, так тошнит еще больше! И он попытался лечь обратно, повалившись на Азирафеля всем телом. Азирафелю пришлось приложить все усилия, чтобы удержать его. — Почему ты пьешь там, где можешь попасть в неприятности? — Азирафелю с трудом удалось высвободить бутылку из цепких пальцев и выбросить ее в ближайшую мусорку. Кроули тут же стал хватать воздух, но единственное, что ему удалось схватить — чужое запястье. — Здесь же дети, тебя могут забрать в полицию за такое! Кроули хихикнул и снова повалился на Азирафеля. — Плевать. Азирафель поморщился. От Кроули исходил такой дурман, что ему стало дурно. — Ты, похоже, одной бутылкой не ограничился, — выдохнул он, внимательно разглядывая его, — ты хоть меня узнаешь? — Тебя такого как не узнать. Кроули казался до жуткого веселым, не думающим вообще ни о чем. Его совершенно ничего не заботило, и Азирафель устало вздохнул. — У тебя, наверное, голова кружится. Сними очки, станет легче. Но заметив, что Кроули вообще никак не реагирует на его слова и вообще находится где-то в собственной вселенной, Азирафель вздохнул и сам снял с него очки. И замер, только сейчас обратив внимание на огромный синяк под левым глазом. Без очков Кроули выглядел слишком устало, его разноцветные глаза расфокусировано глядели куда-то сквозь Азирафеля, а уже фиолетовый синяк делал его до ужаса несчастным. — Ох, — только и выдавил из себя Азирафель. — Похоже, ты попал в неприятности. — Я из них никогда и не выходил, — хихикнул Кроули и растянулся в довольной улыбке, демонстрируя следы крови на зубах и припухшую разбитую губу. — Я помогу тебе дойти до дома, — Азирафель поспешно встал и потянул начавшего сопротивляться Кроули на себя. — Нет! — воскликнул он. — Только не домой! Я не пойду домой! — Хорошо, — тут же пробормотал Азирафель, видя нарастающую панику в Кроули. — Хорошо, я просто… просто помогу тебе, хорошо? Нельзя оставлять тебя тут одного в подобном состоянии. Кроули недоверчиво на него посмотрел и снова ухмыльнулся. — Не оставляй. Азирафель сжал губы, вновь слыша хихиканье, и с величайшим трудом помог Кроули подняться со скамейки. Он сразу повалился на него, чуть не уронив на землю, и Азирафель едва слышно выругался, обхватив Кроули и помогая ему устоять на ногах. Он вел по парку продолжающего хихикать и цепляться за него Кроули, напрочь при этом не понимая, что теперь с ним делать. Ведь он даже не знал, где Кроули живет! Но в самом деле, подойти к нему и не помочь? Азирафель не мог даже допустить подобного в мыслях. И теперь корил себя за собственную доброту просто от незнания, как поступить. Решение пришло в голову само, и Азирафелю оно не понравилось. Как и не нравились ему сжимающие почти до боли чужие пальцы и запах алкоголя, которым Кроули дышал на него, навалившись всем телом. Но оказалось, это полбеды. Это еще можно перетерпеть. Весь вкус беды Азирафель осознал, когда Кроули начал отключаться, путаясь в ногах, и падать на землю. Вот тогда уже Азирафелю пришлось вцепиться в него, придерживать и говорить всякую чушь, лишь бы Кроули продолжал оставаться в сознании. Азирафель хоть и был сильным, но на руках бы это бессознательное тело точно не донес. Кроули далеко не маленький. Хоть и стройный, как девушка, но куда выше Азирафеля. И, как выяснилось на практике, пока Кроули висел на нем, мышц в нем больше, чем казалось визуально. Азирафель впервые порадовался тому, что отец неизвестно где, и дом оказался пустым. Он с облегчением бросил Кроули на кровать в своей комнате и выдохнул, стирая со лба пот. Кроули уже начал сползать на пол, полностью отключившись, и Азирафелю пришлось подхватить его и уложить обратно. С сомнением оглядев его, Азирафель решил оставить все как есть. Главное, что Кроули не отключился один где-то в парке, где его могла найти или забрать полиция, или, что еще хуже, какой-нибудь маньяк. Отвернувшись, Азирафель вышел из комнаты. Остальное уже не его проблемы.