Будь моей Тенью

41 — Акира Никайдо, скажи, пожалуйста, почему ты не ходишь в школу? — спросил врач, внимательно посмотрев на него из-под очков. — Мне там скучно, — чистосердечно признался парень. — А с кем ты постоянно ведешь диалог? У тебя есть друг, которого ты себе придумал? — Нет у меня никакого друга! Я разговариваю сам с собой, потому что мне не с кем поговорить. Я одинок, у меня нет друзей, и когда я говорю сам с собой, то мне становится легче справиться со своим одиночеством. Есть много случаев, когда люди беседуют сами с собой и им не приписывают никакой шизофрении! — Я ничего тебе, пока, не приписываю, Акира-кун, но ты вел себя агрессивно, кидался на санитаров, оскорблял, — сказал врач. — Они напали на меня, скрутили, силком притащили в палату, кто бы это все стерпел молча? — возмутился Акира. — Знаете, мне нужно выйти отсюда, я вам сказал уже, почему разговариваю сам с собой, я не болен! — Ты должен пройти обследование, Акира Никайдо, и только потом мы решим болен ты или нет. — Что?! И тут врач заметил, как чашка, стоявшая на столе, сама поплыла по воздуху. Чайник подлетел, крышка открылась и вода полилась в чашку. Затем чашка наклонилась, будто бы кто-то невидимый пил воду. Врач разинул рот и протер очки. Говорили ему, что пора отдохнуть и поберечь себя! Наверное, слишком много работал в последнее время. Наблюдая за ним, Акира еле сдерживался, чтобы не покатиться со смеху, но быстро взял себя в руки: — Доктор, вам плохо, вы заболели? — Нет, нет, все хорошо. И тут больничный лист, на котором врач писал историю болезни Акиры, подпрыгнул и полетел по кабинету, а ручка сама по себе принялась в нем что-то писать. Врач был атеистом и, разумеется, не верил в существование сверхъестественного. Теперь он все списал на галлюцинации и то, что сам психически заболел. — Все хорошо? — невозмутимо спросил Акира. — Да... да, то есть... нет... Лист упал к нему на стол. — Доктор, лучше вы бы его подписали поскорее, мне срочно нужно идти, — сказал Акира. Врач заметил, как в дальний угол само поехало кресло. — Да... конечно... мне тоже нужно идти, — думая совершенно о другом, он подписал бумагу и вылетел из кабинета. Акира с победоносной улыбкой посмотрел на Тень: — Идеально! А теперь я хочу, чтобы мы поскорее покинули эти стены. Но путь к двери им перегородили санитары: — Далеко собрались, ребята? Акира переглянулся с Широганэ: — Они тебя видят?! — Это кокути... — прошептала Тень, готовясь к битве. — Допель, исчезни! — выкрикнул Акира, превращаясь в сина. Санитары окружили их, все они были одержимы кокути, их лица искажали чудовищные гримасы, а голоса были будто из преисподней. — Широганэ, не убей никого, прошу тебя! — Я постараюсь, Акира-кун, но, если тебе будет угрожать опасность, то извини... — Нам надо вырваться отсюда, тут слишком тесно. Эй, ребятки, посторонитесь, нам нужно пройти! — он размахивал клинками. Им удалось вырваться из кабинета, но внизу поджидали все новые и новые люди, одержимые кокути. — Кто дал вам разрешение отсюда уходить? — захохотал один из санитаров, рот его исказился как у хэллоуинской тыквы. — Дай-ка нам пройти, приятель, не то пожалеешь! — сказал Широганэ, намахиваясь тростью, которой укрощал и убивал кокути. Он пытался действовать осторожно, так как Акира запретил ему убивать одержимых людей, а ссориться с ним вовсе не хотелось. Приходилось ждать, пока монстры сами покинут их тело, а потом разделаться с ними. — Акира-кун, продвигаемся к выходу, их сильно много, я прикрою тебя... — прошептал Широганэ. Акира кивнул. — Ребята, заблокируйте им вход, этим двоим в самую пору остаться в психиатрической лечебнице, — раздался звонкий хохот. Это был Шики. Он, с изощрённым наслаждением, наблюдал за битвой. — Дождешься, что надеру тебе зад! — разозлился Широганэ, но встретился с блестящей сталью клинков. — Как тебе моё новое оружие? — захохотал Шики. — Я получил его, когда нашёл Шисуи для Хомураби и сейчас он сидит на цепи, как пёс, да, Хомураби посадил его на цепь! Вас всех тоже нужно посадить на цепь, выскочки, которые никак не могут угомониться! Видя, что силы неравные, Акира схватил Широганэ за руку и увлёк за собой. В суматохе кокути уже налетали друг на друга и им удалось оторваться. — Как же я устал! — воскликнул Акира. — Нас просто преследуют проблемы! — Это, чтобы тебе нескучно жилось, Акира-кун, тебе же всегда скучно. — Очень смешно. Тень обняла его за плечи: — Когда мы доберемся до дома, Акира-кун, то как следует отдохнем. — Хорошо бы. Шисуи до сих пор не мог поверить, что Хомураби так обошелся с ним, с призванным королём Света, посадив на цепь. Слезы обиды и унижения не переставали струиться из его глаз по щекам. Он перестал вставать со своей постели, чтобы цепь меньше звенела, постоянно напоминая, что он теперь раб. Хомураби думал, что Шисуи отойдет от шока, проглотив горькую пилюлю, но ошибся. Король рэев перестал даже смотреть на него. — Шисуи, любимый... — Я тебе не любимый, уходи прочь от меня, не смей притрагиваться ко мне своими лапами, чудовище! Глаза Хомураби сузились от злости и обиды, он издал звук, похожий на рык разозленного зверя. — Не играй с огнём, Шисуи! — И что ты сделаешь, снова изобьешь меня до полусмерти? Так давай, вот он я, на цепи, мне не убежать от тебя! — Шисуи встал во весь рост. Разозленный Хомураби занёс над ним кулак, но остановился и, подумав, опустил руку. Он отвернулся: — Ты говорил, что любишь меня... — А чем ты отплатил за мою любовь? Избиением и унижением? Ты растоптал меня, указав моё теперешнее место раба. В порыве Хомураби кинулся к нему, обнял, его глаза лихорадочно горели: — Шисуи, я люблю тебя... — Уходи, Хомураби, избавь меня от своего присутствия, я не хочу видеть тебя, не хочу!! Хомураби молча развернулся и тяжёлой поступью, будто ступал великан, направился к двери. Его багряного цвета плащ развевался длинным, спускающимся до самого пола, шлейфом. Король рэев смотрел ему вслед с обидой, болью и тоской. Он ненавидел его, но до сих пор не мог избавиться от щемящего чувства в груди, которое возникало, когда он смотрел вслед грозной фигуре влыдыки Теней. Шисуи снова лег на подушки и замер, будто впал в оцепенение. Слова Шисуи жгли грудь Хомураби каленым железом. — Собери детей, — сказал повелитель Тьмы Саваки, непроизвольно схватившись за него, словно боявшийся свалиться старик. Хомураби решил, что ему серьёзно нужно заняться делами, чтобы отвлечься от мыслей о Шисуи. — Дети! — сказал Хомураби, когда все собрались. — Мы начнём трудиться ударными тэмпами, отвоевывая этот мир, который рано или поздно поглотит тьма. В награду за верную,службу мне, я хочу устроить для вас вечеринку. — Вечеринка! — подпрыгнула Лулу и они с Хирю дали друг другу пять. — Но это ещё не все. Так как щедрость моя безгранична, то я позволю каждому из вас завести себе личного домашнего питомца. Это может быть кокути или любой другой монстр на ваш выбор. Вы будете дрессировать его и обучать, как вам захочется. Лулу захлопала в ладоши от радости: — Хомураби-сама щедрый и прекрасный повелитель! Услышав комплименты, владыка Тени приободрился. — Но после развлечений работать начнём ударными тэмпами, — напомнил он. Только Харука был мрачнее тучи. Вечеринка в окружении детей Хомураби его вовсе не вдохновляла. Шики скорчил ему рожу, приставив два пальца ко лбу, будто рога у коровы. — Не отчаивайся, коровка, — покрутилась, Лулу в новом пушистом платьице, — нам надо объединиться. Тебе нужен Акира-кун, а мне Широганэ-сама. — Я тебе не коровка! — разозлился Харука в очередной раз. — Лучше бы я занимался своими опытами, чем торчал с вами. — Ты сделал свой выбор, — усмехнулась Лулу, — обратного хода нет. Завоюй Акиру и уничтожь его. — Хватит приставать к малышам, — Хирю схватила её за руку и увлекла за собой. — Нужно как следует подготовиться к вечеринке.