Будь моей Тенью

51 Поцелуи и невинные объятия — все, что мог позволить себе Саваки с Джеро. Любого другого он бы уже давно взял силой, но только не Джеро. Слепой мальчик был для сина словно бесценный шедевр искусства, к которому нельзя прикасаться, хрупкий образец совершенства, робкой невинности и непорочной чистоты. — Саваки, — сказал один раз парень, — а поцелуи и объятия — это все, чем занимаются влюбленные? Когда ты цуелуешь меня, внизу моего живота закипает пламя и испытываю странные ощущения... — Нет, Джеро, не все... — ответил син. — Ты покажешь мне то, что есть ещё? — Джеро, я слишком большой для такого маленького мальчика, как ты... тебе будет больно. — Больно? — удивился слепой мальчик. — Разве любовь может причинить боль? Любовь — это же счастье, Саваки! Научи меня любить, как это делают остальные. Я люблю тебя. Саваки сдался. Он начал бережно раздевать Джеро, уложив его на постель. Мальчик вздохнул: — Саваки, я чувствую такие сильные ощущения внизу живота... Син понял, как сильно возбуждён Джеро, освободил его вставший орган и принялся ласкать губами. Мальчик издал стоны: — Саваки, как хорошо, мне ещё никогда не было так хорошо... Син быстро довел его до оргазма. — Ну вот, Джеро, теперь ты знаешь кое-что из того, чем занимаются возлюбленные. — Кое-что, это же не все, Саваки, а я хочу знать все! — Ладно, — пальцы Сина погладили его узкий проход и скользнули внутрь, двигаясь вначале медленно, но потом набирая обороты. Другой рукой Саваки ласкал вновь возбудившийся орган парня. Джеро издал крик: — Саваки, мне так хорошо, что я сейчас умру! Люблю тебя. Син несколько раз заставил его кричать от наслаждения, которое раньше было ему незнакомо. — Но ведь это же не все, ты мне не показал самого главного! — взмолился парень. — Нет, Джеро, по крайней мере, не сейчас. Тебе будет очень больно, а я этого не хочу. На этом Саваки закрыл тему. Теперь Джеро каждый раз просил Саваки также ласкать его и син удовлетворял просьбы возлюбленного. Ко приблизился к барной стойке: — Шисуи, отлично выглядишь, хоть и синяки под глазами. Неудивительно, что даже Хомураби влюбился в тебя, — он попытался схватить короля рэев за руку, но тот отпрянул. — Видел, как вчера к тебе в гости направлялся Хомураби... И это в то время, когда мы все, объединившись, боремся с силами Тьмы! Даже Широганэ. — Неужели ты думаешь, что я пригласил Хомураби на чашку кофе? — посмотрел на него Шисуи, занимаясь своими делами. — Он пришёл, потому что сам захотел, я ничего не знал... — Можно подумать, никто не знает, какая у вас любовь, ты в сговоре с врагом, Шисуи? — ехидно проговорил Ко. — Я никогда не одобрял то, что он делает и до сих пор не одобряю. Но никто из вас не знает его так, как знаю я. В глубине души он глубоко несчастен: ему не хватало любви, ласки, все считали его чудовищем. И вот теперь он хочет, чтобы перед ним, чудовищем, преклонялся весь мир. — Подумать только! Распиши еще какой Хомураби бедный, несчастный! Почему все вокруг должны страдать из-за его психологических трудностей? А нас тебе не жалко, а людей, одержимых кокути? Ничего не смущает, нет? — Я никого не оправдываю, я лишь говорю о причинах и следствиях. Я не имею никакого отношения к его наполеоновским планам и вообще, хватит лезть в мою личную жизнь! — Вот как, Шисуи? А потом прибежишь у меня пристанища искать: "Ах, спасите, помогите, Хомураби меня до смерти избивает!" Какой-то ты нервный стал в последнее время. — Оставь меня, — сказал Шисуи и вышел. Тема для него была неприятна. Акира всю ночь бредил Широганэ. Тени не было уже несколько дней и парень безумно по ней скучал. По жарким поцелуям, по объятиям. Дошло до того, что Широганэ начал сниться Акире каждую ночь. На цыпочках в комнату парня прокрался Харука. Он осторожно убрал одеяло: Акира крепко спал и что-то шептал во сне. Харука с любовью и страстью посмотрел на него: наконец-то! Мальчик задрал пижаму Акиры и провёл рукой по гладкому телу. Какое же это счастье — иметь возможность дотронуться до того, кого любишь! Мальчик наклонился и аккуратно облизал соски парня. — Широганэ... — простонал Акира. — Люблю тебя... Пропустив ненавистное имя мимо ушей, Харука продолжал заниматься своим делом. Тем, чем учили его кузены. Высвободив возбуждённый орган Акиры, он начал прикасаться к нему руками, а потом губами. — Широганэ... — прошептал Акира во сне. Харука все больше и больше распалялся, начиная неистово ласкать Акиру. Ни с чем нельзя сравнить ощущения, когда притрагиваешься к любимому существу, когда замираешь от каждого прикосновения... Но мальчику не повезло, потому что в этот момент вошёл Широганэ. Тень не поверила в то, что увидела. — Я не помешал вам, Акира-кун? — Помешал! — воскликнул Харука. — Убирайся! Услышав голос Тени, Акира открыл глаза: — Широганэ! Парень не понял, что происходит и почему он практически голый, а между его бедер застыл Харука. — Ладно, Акира-кун, я, пожалуй, пойду... — Широганэ, нет, не уходи! Я сам не знаю, как так получилось... Но Тень уже скрылась в дверях. Акира с яростью посмотрел на Харуку: — Какого черта ты тут делаешь?! — он залепил мальчику звонкую пощечину. — За что?? — из глаз Харуки полились слезы, он с рыданиями выскочил из комнаты. Акира надел пижаму и вышел на улицу: Широганэ уже и след простыл. Парень устало уселся на ступеньки, усыпанные желтыми листьями. Он посмотрел на одинокий фонарь: — Как же так, Широганэ, как же так... Харука с рыданиями примчался в резиденцию Хомураби. Такого исхода он никак не ожидал. Начался ливень. — Харука, тебе плохо, да? — вышел Исаму. — Да! — вскричал мальчик. — Тебя отверг тот, кого ты любишь? — Исаму будто бы видел его изнутри. — Да! Я никому в этом мире не нужен, никому! — в отчаянии продолжал рыдать Харука. — Ты нужен мне, — проговорил Исаму и обнял мальчика. Ударил гром, сверкнула молния и дождь припустил с новой силой. — Зачем ты говоришь мне это? — воскликнул Харука. — Потому, что ты мне очень нравишься, — Исаму погладил мальчика по голове, потом наклонился и поцеловал в губы. Харука ответил на поцелуй, обливаясь слезами. — Исаму, а ты хотел бы меня? — посмотрел на него Харука. — Я бы хотел, но готов ли ты... Почему ты хочешь?.. — Потому что мне плохо, одиноко... я хочу чувствовать твоё тепло, хочу чувствовать, что в этом мире нужен хоть кому-то... Исаму посмотрел на него понимающим взглядом: — Я такой же, Харука... здешняя жизнь чужда мне, она тяготит, давит... Я не люблю своего кузэна, я не хочу служить Тьме, я просто хочу жить, любить, быть любимым, наслаждаться каждым днём... Исаму взял Харуку за руку и повёл за собой. — Куда мы идём? — спросил мальчик. — Туда, где нам никто не помешает... Они пришли в огромную темную комнату, в которой пустовала кровать. Исаму залез сам и помог залезть мальчику. Дождь усилился. — Обнимешь меня? — спросил Исаму. — Да, — ответил Харука. Исаму снял с него и с себя футболки, они обнялись. — Ты мне очень нравишься, — повторил парень. Харука прижался к нему и перестал плакать, он потянулся за поцелуем. Прикосновения Исаму были такими нежными, что мальчик успокоился. Парень долго целовал его в губы, а потом спустился к шее, к соскам, животу. Харука вздохнул и закрыл глаза. — Тебе хорошо? — спросил Исаму. — Хорошо. — Но ты уверен, что хочешь дальше? — Да, уверен, — ответил Харука. Исаму опустил его на кровать и осторожно избавил от остатков одежды. Он припал губами между бедер мальчика, а пальцами бесконечно входил в него. — Тебе нравится? — спросил парень, оторвавшись от своего занятия. — Мне очень нравится, я готов для дальнейшего, — прошептал Харука. — Точно? Мальчик кивнул. Каждый мечтает, чтобы его первый раз был с любимым, но не у каждого это выходит. От воспоминаний про Акиру на глаза Харуки навернулись слёзы. Исаму пошире раздвинул бедра мальчика и вошёл. — Харука, тебе не больно? — спросил он. — Больно, но терпимо. — Когда ты привыкнешь к ощущениям, я продолжу. — Откуда у тебя столько опыта? — спросил Харука. — Тебе семнадцать? — Шестнадцать. Брат развратил меня, — ответил Исаму, — и продвинулся дальше. Терпимо так? — Да, ты можешь продолжать. Исаму начал двигаться медленно и очень осторожно. — Если будет сильно больно, говори. — Продолжай, я скажу, если не смогу терпеть. Исаму начал быстрее двигаться и мальчик вскрикнул. — Тебе больно? — испугался Исаму. — Нет, я вскрикнул, потому что мне хорошо. — Харука? — Что? — Я люблю тебя, — проговорил Исаму и, дотянувшись, поцеловал его в губы. Он продолжал двигаться и Харука испытал море таких ощущений, о которых и не подозревал. Снова раздался раскат грома и звуки дождя. — Исаму, я больше не могу, — Харука выгнулся и вскрикнул. Парень обнял его и поцеловал в щеку. — Мне было очень хорошо, — признался мальчик. Они обнялись, и заснули под звуки дождя, прижавшись друг к другу. Утром ворвался взбешенный Митсеру, он схватил кузена за волосы и выволок из постели, отхлестав по щекам. — Вот где ты прохлаждаешься, а я повсюду тебя ищу! Украл девственность и даже не поделился? — Митсеру снова ударил кузена по лицу. — Не смей бить его! — подскочил Харука. — Тебя я ещё забыл спросить! — огрызнулся Митсеру и потащил брата за волосы.