Будь моей Тенью

62 Хомураби проснулся. Шисуи сладко спал, на его нежных губах играла улыбка. Владыка Теней с умилением посмотрел на него и, откинув волосы с прекрасного лица короля рэев, едва ощутимо прикоснулся к нему губами. Хомураби посмотрел на собственные руки: когти снова начали отрастать. А ведь он может поранить Шисуи! Это было его проклятием, в такие моменты повелитель Тьмы ненавидел свою сущность, он ощущал себя чудовищем, которое не ровня утонченному королю Света. У Хомураби испортилось настроение. Наспех одевшись, он вышел в другую комнату и, взяв большие ножницы, принялся состригать отросшие когти. Боль была нечеловеческая, такая, что хотелось лезть на стену. Хомураби закусил губу, чтобы не взвыть зверем и не напугать Шисуи. Окончив свои мучения, повелитель Тьмы вышел на улицу, чтобы подышать свежим воздухом. Он заметил за забором подозрительную суету. Толпились какие-то люди. — Смотри, смотри, чудовище вышло! — послышался шепот. — Оно ходит по двору, давайте уйдем отсюда от греха подальше. — Эй, кто там? — гаркнул Хомураби. Женщины в страхе закричали, но мужской голос велел им замолчать. — Нам нужен призванный король Света, Шисуи, — осторожно начал мужчина. — Зачем он вам? — раздраженно спросил владыка Теней. — Видите ли, в нашей деревне сильно заболели люди и только великий лекарь, король рэев, Шисуи, способен исцелить их. — Шисуи спит, — ответил Хомураби. — С кем ты там разговариваешь? — крикнул Шисуи. — К тебе пришли какие-то люди. — Скажи им, что я сейчас спущусь! Король рэев оделся в праздничные одежды и, к великому неудовольствию Хомураби, пригласил их в дом. — Любимый, пусть они увидят, что ты никакое не чудовище, — шепнул Шисуи, многозначительно обняв Хомураби, — люблю тебя. Последняя реплика сгладила ситуацию и Хомураби успокоился. Люди шарахались от него в стороны, в страхе косились. Хомураби чувствовал себя прокаженным, настроение снова испортились. Шисуи излучал вокруг себя прекрасную ауру тепла, гармонии и спокойствия. — Рад приветствовать вас, друзья! — жизнерадостно сказал король рэев, его голос звучал, как ручеек. — Мой возлюбленный, Хомураби, сегодня будет помогать мне заниматься врачеванием, — не давая опомниться, Шисуи сжал руку властелина Тьмы как раз в том месте, где он неудачно подстриг свои когти и Хомураби взвыл от боли, как дикий зверь. Перепуганные насмерть люди кинулись прочь из дома, но Шисуи своим волшебным голосом удалось всех вернуть и успокоить. Люди рассказали королю Света, что в их деревне непонятная эпидемия, которую разнесли дикие животные. Эпидемия косит всех от мала до велика. Шисуи выслушал их и велел становиться в очередь по одному. Король рэев клал руки на голову больного и мягкий, тёплый свет, исходящий от него, начинал защищать от любой болячки, будто невидимая броня. — А ты, Хомураби, будешь помогать мне и держать маленьких детей. — Нет! — закричала одна женщина. — Я не отдам своих детей в лапы этого чудовища! — Вы верите в силы своего короля или нет? Если нет, зачем тогда пришли? — спросил Шисуи. Скрепя сердце, Хомураби взял детей на руки. Они представлялись ему мерзкими, вечно жужжащими и куда-то ползущими, насекомыми. Женщина-мать побледнела, наблюдая, как чудовище держит на руках её детей. Но поняв, что Хомураби не собирается причинять никому вреда, люди облегченно вздохнули. Ребёнок посмотрел на владыку Теней. — Как тебя зовут? — Хомураби. — Хому-раби... — проговорил мальчик, пытаясь выговорить каждую букву. — Хому-раби. Ты красивый. Мне тётя одна сказала, что ты чудовище, а ты похож на короля. Ты король? Хомураби очень удивился, что его кто-то ещё, кроме Шисуи, назвал красивым. — Я был королём. Повелителем мира. — Ого, — искренне удивился маленький мальчик, но Шисуи забрал его. Люди были исцелены и, счастливые, поблагодарив короля Света, отправились в деревню. — Зачем ты заставил меня делать это? — спросил Хомураби. — Я терпеть не могу людей. — Тебе тоже нужно исцеление, — ответил Шисуи, взяв его израненные руки в свои. Мягкий свет окутал раненные пальцы Хомураби и боль ушла. — Спасибо, — с облегчением проговорил владыка Теней, избавившись от наседавшей боли. — Любимый, пойдём в беседку, — сказал король рэев, — я приготовлю завтрак и кофе. Шисуи с замиранием сердца вспоминал о вчерашней ночи и все внутри затрепетало до мурашек. — Шисуи, о чем ты думаешь? — Так, не о чем, — загадочно улыбнулся прекрасный король рэев и, взяв с собой тёплый плед в темно-синюю клетку, увлёк Хомураби в беседку. Приготовив завтрак, Шисуи взобрался на колени к Хомураби, накрыв их пледом, так как было зябко. — Странный ты какой-то, Шисуи, сам не свой сегодня. Шисуи прикрыл глаза: — Я все ещё не могу отойти от вчерашней ночи... давно такого не было у нас. — Тебе понравилось? — Очень, Хомураби, я мысленно все ещё там. Это был особенный вечер. — Так кто мешает повторить? — Очень может быть, — ответил Шисуи, целуя его в губы. Губы Шисуи на вкус были как горячий шоколад с корицей, который он только что пил. Хомураби с удовольствием облизал их. Неожиданно король рэев оторвался от поцелуев и серьёзно посмотрел ему в глаза. — Ты же меня никогда не покинешь, Хомураби? — Что за бред, Шисуи, скорее ты меня покинешь. Найдешь себе кого-то вроде Широганэ, Рюуко или себя самого. Зачем тебе портить свою жизнь рядом с чудовищем. — И думать не смей! — разозлился Шисуи. — Ты — мой, так сложилось. Ты нравишься мне таким, какой есть и я считаю тебя очень привлекательным. Никто никогда не вызывал у меня такого трепета в душе и теле, как ты. Наверное, это был один из тех немногих случаев, когда Хомураби удалось смутить. — Ох, что ты такое говоришь, Шисуи... Король рэев покрепче прижался к нему, завернувшись в плед. Харука и Исаму уже собирались отправляться с вещами в Лондон, но в эту минуту навстречу им шли Рюуко и Широганэ. Харука с завистью смотрел, как расцвёл Акира, когда пробудился, и какими они с Широганэ стали счастливыми. Безысходная злоба овладела мальчиком, он погнался за ними: — Эй, Акира! Рюуко и Широганэ обернулись. — Я тебе уже все сказал, Харука, — ответил Рюуко. Отвернувшись, они продолжили мило общаться с Широганэ, будто его и не было. Харукой овладела истерика, он упал посреди улицы на колени и начал орать. — Харука, прошу тебя, люди же смотрят! — суетился Исаму. — Опоздаем в Лондон! — Я не еду ни в какой Лондон, я остаюсь здесь! — Харука продолжал потрясать кулаками, разгоняя пыль на земле. Исаму кое-как удалось поднять его с колен и отвести в номер, который они сняли. Мальчик продолжал орать, не прекращая, из глаз, катились слёзы. — Харука, замолчи! — рассердился Исаму. — Раз ты не понимаешь... — он достал наручники, доставшиеся ему от брата, и, повалив мальчика, пристегнул его к кровати. Харука с удивлением посмотрел на него: — И что ты собрался со мной делать? — Успокаивать тебя. Исаму задрал на Харуке рубашку и принялся целовать и облизывать его. Мальчик присмирел, издав от удовольствия едва заметный стон. — Может быть, я для тебя ничего не значу, но ты нужен мне, Харука, я люблю тебя, и мне очень больно, когда ты такое творишь из-за Рюуко, который никогда не полюбит тебя, — Исаму вернулся к своему занятию и Харука почувствовал, как на его живот капают слёзы парня. — Эй, Исаму, ну-ка освободи меня! Исаму сделал вид, будто его не слышит. — Освободи меня немедленно, я сказал! Парень, не хотя, расстегнул наручники. Харука покрутил затекшими запястьями. — Исаму, ты что, плачешь? — он поднял заплаканное лицо парня за подбородок. — Неужели из-за меня, Исаму? Всю жизнь я никому не был нужен, это так странно, видеть, когда из-за тебя кто-то плачет... — Ты мне нужен! — Исаму схватил мальчика, уткнулся лицом ему в грудь, его сотрясали рыдания. Харука задумчиво положил руку ему на голову. Он подумал о том, сколько в этом мире несчастных людей, не видивших в этой жизни ничего хорошего. Он и сам был одним из них. — Ну хватит, Исаму, прекрати плакать, — Харука наклонился к нему и, найдя его губы, проникнул в них языком. Парень перестал плакать и ответил на поцелуй. Он опустил Харуку на кровать. — Харука, я хочу тебя, можно? — Можно, — ответил мальчик. Ему нравился этот очаровательный парень с фиолетовыми волосами, такой же несчастный, как и он сам. И Харука на время забыл о счастье Широганэ и Рюуко. Рюуко проснулся, наспех накинув одежду. Он сел в кресло, любуясь из окна роскошным пейзажем осеннего сада, у его ног расположился огромный белый пес, которого Рюуко гладил по холке. Через мгновение возле него уже стоял Ко. — Потише, — шепотом сказал король рэев. — Пусть Широганэ поспит, в последнее время его преследуют кошмары. Ко сделал знак, что нужно выйти в сад. — Рюуко, — наконец сказал он, когда они оказались в саду, — все эти годы я жил с тяжёлым камнем на сердце, виня себя в твоей смерти, если бы я тогда тебя не оставил... — Ко, я не виню тебя, — ответил король рэев, — никто не мог знать, что все обернется трагедией для меня. — ... я места себе не мог найти, так пожирала меня совесть... — Прекрати, я же сказал: не твоя вина, что Хомураби пронзил меня мечом. Который день подряд Широганэ снился один-единственный сон — открытая дверь, через которую проникал ветер, холод, снег. Король Теней знал, что это за дверь — дверь в то, что всегда начинается сначала, дверь в царство тоски и беспросветного одиночества. Туда, где он бесконечно, в каждом теле, будет искать своего переродившегося возлюбленного. Начинать это каждый раз снова и снова — ад. — Рюуко! — закричал Широганэ. — Широганэ проснулся, — встревоженно сказал Рюуко, поворачиваясь назад, — у него сильный стресс и кошмары преследуют каждую ночь. Я вернусь к нему.