Будь моей Тенью

81 Рюуко решил, что спать сегодня они будут по очереди, случиться могло все, что угодно, поэтому нужно быть на чеку. Широганэ спал у короля рэев на коленях. Рюуко гладил его по голове и перебирал серебряные шелковистые волосы, его руки успокаивали Тень, которая весь день была на взводе. Вошёл один из рэев и Широганэ сразу же проснулся: сон его сегодня был слишком чутким. Вернее, подобие сна. — Призванный король Света Шисуи с немногочисленным войском напал на Хомураби, был разбит и взят в плен. Только всех пленных рэев Хомураби почему-то отпустил... Широганэ и Рюуко переглянулись. — Хорошо, спасибо, — ответил король рэев, — сообщи, как только что-то будет известно. — Он что, идиот?! — возмущался Рюуко. — Не мог подождать, пока мы соберем огромное войско, чтобы дать достойный отпор? — Шисуи знает, что Хомураби не убьет его, — сказал Широганэ. — А может это была всего лишь уловка, чтобы встретиться с возлюбленным. Он снова лег на колени Рюуко. — Ничего, любовь моя, очень скоро мы поставим Хомураби на место, — сказал король Света. Шисуи проснулся в шатре, накрытый накидкой Хомураби. Он почувствовал запах костра и готовящихся на нем блюд. Хомураби хозяйничал в лагере. Шисуи поплотнее завернулся в накидку, он не знал, что ему делать, вылезать из шатра под любопытные и насмешливые взгляды синов ему вовсе не хотелось. Повелитель Теней не заставил себя долго ждать и вскоре залез в шатер, он нес дымящуюся похлебку. — Доброе утро, — сказал Хомураби и, не давая Шисуи опомниться, начал страстно целовать его в губы. — Я принёс тебе завтрак. Король рэев сел, накидка, которой он прикрывался, сползла, обнажая прекрасное стройное тело. Глаза Хомураби снова загорелись страстью. Плотно завесив шатер, он содрал с Шисуи накидку и опустил его на лисью шкуру, покрывая поцелуями. Шики рвал и метал. — Опять здесь Шисуи! — злобно кричал он. — Это может испортить все, к чему мы с таким упорством шли. Он просто околдовал Хомураби и тот ходит сам не свой, с одними мыслями в голове, когда в такой момент думать надо совершенно о другом! Это единственное в мире существо, которое имеет на Хомураби такое сильное влияние, будь он неладен. — Кому ты это рассказываешь, — усмехнулся Саваки. — Уж в его резиденции я такого насмотрелся... Один раз Хомураби позвал меня в свою спальню, понаблюдать, как он будет развлекаться с Шисуи. — Его заводит, когда кто-то за этим наблюдает? — Понятия не имею. Делал он это с целью наказать Шисуи и у того потом был сильнейший нервный срыв, мне пришлось даже искать лекаря. — И вот теперь он всю ночь провёл с ним в шатре и опять сейчас там же! — не мог уняться Шики. — Ну, пока есть время, — отвечал Саваки, — пусть натешится вдоволь. Посмотрим, сколько продержатся Рюуко и Широганэ, рано или поздно, им придётся оттуда выйти, кажется, мы застали их врасплох. На самом деле Саваки сильно переживал, как там Джеро, жив ли он вообще? И уйти он не мог, во второй раз Хомураби точно не простит его. Джеро почувствовал себя лучше. Мысли о том, что Саваки не бросил его и по-прежнему любит, возвращали к жизни. Парень сбежал из больницы, так как не любил подобные места, да никогда в них и не был. Он не любил людей и сторонился их, как маленький дикий котёнок, даже сам не зная, почему, его даже считали аутистом. Саваки был единственный, с кем парень общался, не считая клиентов, которые время от времени покупали картины. Парень был сиротой и детство провёл в доме для сирот-инвалидов, потом вернулся в старый дом матери, которая давно умерла. Может быть, после жизни в приюте, он начал сторониться людей. Джеро уже и сам этого не помнил. Парень вернулся домой и сразу же принялся рисовать. Его новые картины были куда более оптимистичнее предыдущих: свет за распахнутой дверью, корабль, плывущий на огонь маяка, маленький остров в бушующем море. Джеро ждал, ждал, когда же, наконец, к нему вернётся Саваки. — Хомураби, сколько же в тебе страсти, — проговорил Шисуи, снова схваченный в его крепкие объятия. — Я не успел ни поесть, ни привести себя в порядок. — Прости, любимый, я не сдержался, увидев тебя без одежды... — ответил властелин Тьмы, покрывая его плечи жаркими поцелуями. — Ты просто не даёшь мне эту одежду надеть. Хомураби ослабил объятия и выпустил Шисуи, который туго замотался в накидку. Повелитель Теней достал расческу и начал расчесывать его спутанные зелёные волосы, доставая из них сухие листья. — Мне бы не хотелось, чтобы ты одевался, — сказал он, — пока есть время, я бы хотел весь день и всю ночь провести здесь с тобой, но, если хочешь, я уйду. — Нет, — ответил Шисуи, — я не хочу, чтобы ты уходил, не уходи никогда... — развернувшись, он жарко обнял Хомураби, который крепко обнял его в ответ. Они снова начали целовать друг друга. — Шисуи, я с ума схожу, вспоминая о прошедшей ночи, — сказал Хомураби, — твоя страсть, твои признания... — Для начала я был бы не против позавтракать, у меня голова уже кружится от голода. — Да да, — спохватился Хомураби, — я принесу тебе все, что захочешь. Он сию же минуту побежал на полевую кухню. Шики с недовольством и раздражением наблюдал за ним. — Хомураби, — сказал он, — чем прыгать перед королём рэев, не лучше было бы обсудить дальнейшие планы? — Для вас я повелитель Хомураби, — ответил владыка Тьмы. — Если все силы ты будешь тратить на любовные утехи, вряд ли станешь повелителем, — ответил Шики. — Я уже повелитель, — ответил Хомураби и, наложив в огромную миску разных блюд, приготовленных на костре, снова направился в шатер. — Дерзкий син, — на ходу проговорил он.