Будь моей Тенью

95 — Расслабься, Широганэ, ты сжался, будто колючий ёж. Широганэ кроме Рюуко никогда никого не целовал, не говоря уже о большем, и, конечно, для него это было чудовищным стрессом и предательством по отношению к Рюуко. — Послушай, не нужно этого, — проговорил Широганэ, — отпусти Рюуко и забудем все, как страшный сон. Киниро с улыбкой посмотрел на него: — Нет, Широганэ, ты мой ценный приз за столько веков ожиданий, и сегодня я тебя заполучу. Он был неумолим. Его сильные руки прижали Широганэ к себе. Они стояли так какое-то время, Киниро гладил его по спине и волосам, ожидая, когда он привыкнет. — Не бойся, Широганэ, я люблю тебя, — проговорил золотоволосый и взял Тень за подбородок. На него смотрели большие синие глаза, что в них было? Боль, страх? Киниро взял Широганэ за руку и увел за собой, в другую комнату, где располагалась спальня. Огромная, с пологом, кровать с кружевными простынями. Широганэ в ужасе посмотрел на неё. — Мне кажется, что я слышу отчаянный стук твоего сердца, — проговорил Киниро, — нужно выпить вина и расслабиться. Тень не стала противиться вину, оно сейчас — нужное лекарство, чтобы отвлечься от тяжелых мыслей и душевных терзаний. — Брудершафт, — сказал Киниро. Осушив бокал с вином, он приподнял лицо Тени за подбородок и прикоснулся к её губам своими губами, с привкусом хорошего дорогого вина. Его поцелуй был долгим, глубоким и очень нежным. Спальня была освещена пламенем свечей. Оторвавшись от поцелуя, Киниро издал вздох и прижал Широганэ к себе. — Сколько веков я любил тебя и не имел возможности даже прикоснуться! Какая же это мука... Как пьянят твои губы, Широганэ, они — самое лучшее вино из моих погребов, от которого голова идет кругом... Золото его волос перемешалось с серебром волос Тени. — Пожалуйста, не надо... — прошептал Широганэ. — Отпусти Рюуко и на этом разойдемся, — его глаза умоляли. — Нет, — категорично сказал Киниро, — за столько веков душевных страданий я заслужил хотя бы немного счастья. — Счастье за счёт несчастья других? Ты можешь воспользоваться моим телом с помощью низкого шантажа, но душа моя никогда не будет принадлежать тебе, она навеки занята другим. — Рюуко... — усмехнулся Киниро. — Я пообщался с ним, он весьма интересен. — Делай своё дело и покончим с этим! — не выдержал Широганэ. — Как скажешь, раздевайся. Отчего же ты стоишь, быть может, тебе помочь? Широганэ обреченно начал расстегивать пуговицы на пальто, Киниро помог ему снять одежду. Делал он это очень бережно, будто Широганэ был фарфоровой куклой, которая в любую минуту может упасть и разбиться. Тень осталась во всей своей наготе, прикрытая лишь серебром своих очень длинных волос. Глаза Киниро с восхищением вспыхнули: — Любимый, ты ослепительно прекрасен! Широганэ смутился, что кто-то чужой разглядывает его обнаженного. Киниро снял с себя все, кроме маски. Тень бросила беглый взгляд на его идеально сложенное крепкое тело, украшенное мягким золотом длинных волос. — Почему ты до сих пор скрываешь своё лицо под маской? — Пока что будет так, — ответил Киниро. Он привлек к себе Широганэ и сжал его в своих объятиях. — Я всю жизнь ждал этого момента, — простонал Киниро, — и он так прекрасен, что хочется, чтобы он не заканчивался никогда... Я люблю тебя... — губы Киниро потянулись к губам Широганэ, нежность смешалась со страстью. Широганэ сжался в комок, будто целовать это существо его заставили под страхом смерти. Киниро оторвался от поцелуя и провёл рукой по шелковистым волосам Тени: — Ты слишком напряжен, Широганэ, тебе нужно расслабиться, давай выпьем ещё вина. Широганэ заметил, как сильно он возбуждён. — Почему ты носишься со мной? — спросила Тень. — Почему не сделаешь это? — Потому что хочу, чтобы не только я получил удовольствие, но и ты тоже. — Удовольствие? Не смеши, мне умереть хочется от такого удовольствия. — Не драматизируй, Широганэ, ничего страшного не произойдёт, — он поднял вверх бокал. Они выпили ещё вина, Киниро заключил Тень в свои объятия и принялся покрывать её шею поцелуями. Его руки гуляли по телу Широганэ, гладили, но Киниро заметил, что ласки Широганэ совершенно не возбуждают. Может он никого, кроме Рюуко, не воспринимает? Киниро дотронулся языком до сосков, продолжая сжимать Тень в объятиях, его пальцы проникли глубоко внутрь, Широганэ издал лишь лёгкий стон, скорее от внутренней неприязни кого-то, кроме Рюуко, тело его категорически противилось принимать ласки Киниро. — Расслабься, Широганэ, — прошептало золотоволосое существо, — идём в постель, там будет удобнее. Он мягко опустил Тень на постель и залюбовался ею. Как прекрасен был Широганэ в своей наготе, с прозрачной белой кожей, с разметавшимися по подушке длинными серебряными волосами, с испуганными, широко раскрытыми синими глазами. — Любимый, ты самое прекрасное существо, какое я когда-либо видел в обоих мирах, — проговорил Киниро. Он принялся снова водить языком по соскам, золото его волос опустилось на обнажённое тело Широганэ, которое оставалось к его ласкам по-прежнему безучастным. Тогда Киниро опустился ниже и принялся ласкать его языком между бедер, но даже это не помогало. Киниро был искусным любовником и знал, как доставить партнеру удовольствие. Однако, вино все-таки расслабило и после долгих прелюдий и стараний Киниро, тело Широганэ все-таки сдалось и начало возбуждаться. Киниро был рад, что одержал первую победу. — Сколько раз я мечтал об этом, ты себе даже не представляешь, Широганэ... сотни тысяч раз я себе это представлял, а теперь все наяву... — Не надо, пожалуйста, — прошептала Тень. — Расслабься, я буду очень нежен с тобой, любимый... — он, наконец, вошёл. Широганэ простонал, но это не был стон наслаждения или страсти, скорее душевной боли, что он вынужден совершать предательство по отношению к Рюуко. Помогло изрядно выпитое вино, растворяя сознание в дымке опьянения и реальность не казалась уже такой суровой, исчезая в забытьи. Киниро смаковал каждое движение как истинный гурман, растворяясь в моменте близости с Тенью. Широганэ закрыл глаза и ждал, когда же это закончится. Но этой душевной пытке не будет, казалось, конца и края, Киниро будто бы двигался в нем бесконечно и тело Широганэ предательски начало возбуждаться. Он отвернул в сторону лицо, чтобы скрыть раздиравшие его возбуждение и охвативший внутренний ужас от происходящего (Киниро довел его до высшей точки возбуждения, хоть Широганэ не произнёс ни звука). Он обессиленно продолжал лежать на постели, закрывшись длинными волосами. — Любимый, это было просто бесподобно, — прошептал Киниро. — Прекрасно, — ответил Широганэ, — а теперь я пойду и заберу Рюуко. Но золотоволосый схватил его за запястье. — У нас договор на целую ночь, а не на один раз, разве ночь уже закончилась? Только час. Ты мой до самого утра. Широганэ безразлично упал на постель и продолжал молча лежать. Киниро снова приник к нему, целуя в шею и облизывая соски. — Под маской ты скрываешь уродство или, быть может, шрамы? — спросил Широганэ. Киниро сел на постели и выпрямился. Он стянул с лица маску и вышвырнул её. — Ну как тебе моё уродство? — с улыбкой посмотрел он на Тень. При всем ужасном и мрачном своём настроении, Широганэ изумился, увидев невероятно красивое лицо. Пожалуй, за множество веков, он не повстречал никого, кто бы мог соперничать с ним относительно красоты. Но Киниро можно было любоваться лишь как предметом искусства, в душе Тени царила неприязнь к этому существу, кроме того, его мучило ощущение, что когда-то он уже слышал это имя. — Кто ты? — Не все сразу, любимый, — продолжал победоносно улыбаться Киниро, — я расскажу это тебе после того, как мы снова займемся любовью. Он начал осыпать тело Широганэ поцелуями и ласками и делать все, чтобы привести его в возбуждение.