Будь моей Тенью

103 Киниро продолжал сжимать Широганэ в своих крепких объятиях, но когда он потянулся за поцелуем, Тень отвернулась в сторону и сомкнула губы. Словно отрезвленный этой невидимой пощечиной, золотоволосый с раздражением отпустил Широганэ и присел напротив. — Присаживайся, — сказал он и Широганэ сел на своё место. — Как я сюда попал? Киниро едва заметно улыбнулся: — Есть такие маленькие и острые шипы. Если смочить такой шип в сильном снотворном и выстрелить в тебя, ты сразу же отключишься. Так в первый раз я выкрал Рюуко. — Твоя подлость не знает границ! — ответила Тень. — Не начинай мне читать морали, Широганэ. В этот раз я даже не стал трогать Рюуко, чтобы не слышать от тебя больше обвинений в шантаже. В этих мирах так заведено, что выигрывает сильнейший, а победителей не судят... Я сильнее и этим все сказано. Вина, Широганэ? Я достал самое лучшее, лет сто выдержки, не желаешь попробовать? Тебе не помешало бы выпить и расслабиться, нам предстоит долгая и жаркая ночь. Тень вздрогнула. Киниро разлил вино и поднял свой бокал. — За нашу встречу, мой прекрасный возлюбленный! Я действительно очень скучал, — он посмотрел на Широганэ взглядом, полном неистовой страсти, его глаза горели адским пламенем. Широганэ молча осушил бокал с вином и поставил пустой на стол. Подвинувшись поближе, Киниро взял его тонкую руку в свою ладонь, долго разглядывал и гладил, потом поднес к своим губам и начал медленно целовать. — Зачем ты это делаешь? — проговорила Тень. — Я не люблю тебя. — Пока не любишь, — первое слово он намеренно подчеркнул. — Мне нравится завоевывать и покорять. — Моя душа не Эверест, никого нельзя заставить любить насильно. — Посмотрим, время покажет, — ответил Киниро. Он продолжал ласкать его тонкие пальцы, облизывая поочередно каждый. — Ещё вина? — спохватился золотоволосый, обновляя бокалы. Широганэ снова молча выпил, воспринимать это все по-трезвому было просто невыносимо. Киниро подвинулся ещё ближе. — Ты выглядишь измученным, Широганэ. Что терзает тебя, какие мысли роятся в твоей голове? — он погладил его по волосам, перебирая мягкие белые пряди, пропуская их сквозь свои пальцы. — В моей голове роятся такие мысли, что делать, чтобы ты навсегда оставил меня в покое! — Ты привыкнешь, Широганэ, тебе понравится. Я тебя очень люблю и сделаю ради тебя все, ты будешь счастлив со мной, поэтому начинай свыкаться с мыслью, что вечность мы проведем вместе. У тебя не будет другого выхода. Широганэ испуганно посмотрел на золотоволосое существо, перебирающее его белые пряди. — Что мне сделать, чтобы ты отстал, ну что?! Изуродовать своё лицо? Если моё лицо станет уродливым, ты отстанешь от меня? — Какие глупости ты говоришь, Широганэ, я всегда буду любить тебя, не смотря ни на что... — они выпили по третьему бокалу. Широганэ не мог даже опьянеть, находясь на нервах. Рука Киниро ловко расстегнула ремень на его брюках и проскользнула внутрь. — Опять сегодня придётся долго стараться, — разочарованно проговорил Киниро. Широганэ наконец-то ударило в голову вино. — Старайся! — с усмешкой сказал он. — Просто я не люблю и не хочу тебя. А вот Рюуко ничего не надо делать, я возбуждаюсь уже от того, что просто вижу его. Его слова больно ранили Киниро, но он не подал виду. — Ничего, Широганэ, я не против потрудиться, чтобы доставить тебе немного удовольствия. Пойдём в кровать. — Нет! — Это было утверждение, а не вопрос, — крепко схватив Тень, Киниро потащил ее в спальню. Широганэ всячески пытался ему сопротивляться, но, не смотря на протесты, золотоволосый продолжил его раздевать. — Что-то ты разошелся сегодня, Широганэ, наверное, это все вино. Придётся приковать тебя к постели, чтобы ты не дергался. Киниро повалил Широганэ на постель и пристегнул его руки наручниками к спинке кровати. Поняв, что рыпаться бесполезно, Тень присмирела. Киниро долго смотрел на него, касаясь белой прозрачной кожи его обнаженного тела. — Как же ты прекрасен, Широганэ, во всей своей наготе! Такой чистый, такой беззащитный... я так люблю тебя... Широганэ страдальчески отвел глаза в сторону. Киниро освободил себя от бремени одежды. — Ах, да, вино! — он взял бутылку и осторожно выплеснул на тело Широганэ. — Я буду пить из тебя, ты — моя чаша сегодня, — он осторожно начал слизывать струйки красного вина, стекающие по груди и животу Тени. — Мне нравится это, — проговорил Киниро, пытаясь поцеловать Широганэ, но тот снова отвернулся и стиснул губы. — Ладно, быть может, ты предпочитаешь поцелуи пониже... — Не надо, прошу тебя... Киниро раздвинул ему бедра и начал касаться его губами и языком. — Вижу, что сегодня дело пойдёт быстрее, — с усмешкой сказал он, заметив, как от его прикосновений Широганэ начал возбуждаться. — Потом расскажешь Рюуко, сколько раз кончил, когда был со мной, — он подмигнул. — Негодяй, ты за мной следишь?! Киниро продолжал свои ласки и Широганэ охватило сильное возбуждение, он прикусил губу, чтобы не застонать. — Тебе же нравится это? — поднял на него глаза Киниро. — Хоть ты никогда не признаешься в этом и будешь сдерживать свои стоны. Киниро медленно овладел им. — Какое невероятное ощущение обладать тобой, Широганэ, — поделился впечатлением Киниро. — Хватит, умоляю... — Мы же только начали, любовь моя, — ответил золотоволосый и погрузился в него как можно глубже. — Тебе нравится насилие надо мной, да? — Ты так сильно возбуждён, что я не знаю, можно ли это считать насилием, — усмехнулся Киниро, продолжая делать своё дело. Широганэ закрыл глаза, чтобы не видеть его, не видеть, как Киниро двигается в нём. Тело охватило неистовое возбуждение. "Рюуко, прости, я не могу противостоять этой силе", — подумал Широганэ и по щеке его скатилась слеза. Киниро закончил. — Широганэ, ты плачешь? — Тебе что за дело? Ты получил то, что хотел, удовлетворился, а теперь оставь меня в покое! — Широганэ, любимый... — Киниро очень нежно провёл пальцами по щеке Тени. — А ещё у меня болят запястья! Киниро расстегнул наручники, заметив, что они надавили. — Прости меня, любовь моя, прости, — золотоволосый принялся покрывать поцелуями покрасневшие запястья Тени. — Широганэ, не воспринимай меня, как врага, я не враг тебе. Ты даже не представляешь, сколько места занимаешь в моей душе... Ты — раковая опухоль, которая много столетий поедает эту душу и никак не может остановиться. Я готов перевернуть оба мира и бросить их к твоим ногам... Тень посмотрела на него, распахнув большие синие глаза. Улучив момент, Киниро все же удалось ворваться в его рот поцелуем. Долгим, страстным, от которого перехватило дыхание.