Может сон...

      Я как-то умудрился вспомнить, что надо решать проблему, но как это сделать, когда в голове пусто? Прислонился спиной к стене и сполз вниз. Так тепло и правильно быть вот так, рядом, вместе. - Что ты здесь делаешь, Пи? Ночь на дворе, иди спать. - Нет, не могу больше, буду тут, не получается по-другому, я пробовал. - Тогда, может, пойдем ко мне? Я мерзну на полу. Я кое-как поднялся, на подрагивающих ногах сделал шаг к комнате и открыл дверь. Почему мне все еще холодно? Не разболеться бы в начале семестра. Сзади послышался шорох, и я спиной почувствовал движение. Я был уверен, что Пи войдет следом. Поэтому прошел внутрь, забрался с ногами на кровать и уселся, кутаясь в одеяло, по привычке сжимаясь в тугой узелок. Вин пришел, увидел мой жалкий кокон, и сел рядом. Но не на постель, а на пол, упираясь спиной в край кровати, а головой прижался к моим укутанным одеялом ногам. - Простишь ли ты меня когда-нибудь, Тим? Я молчал. Молчал по двум причинам. Первая, и основная, я не мог внятно сформулировать ни одной фразы. И вторая – рот отчего-то пересох так, что язык, казалось, намертво приклеился к зубам. Но Пи Вину и не нужен был мой ответ, он продолжил говорить сам. - Я знал, что нельзя, что тебя мучают сны, что тебе все это неприятно и все равно сделал… Я принудил тебя, Тим, нет мне прощения. - Пи, я ничего не понимаю, ты про что? Вин не слышал меня. - Ты мне понравился, давно, еще с первых дней твоего появления в клубе. Правильно Дин запрещал, ты мой Нонг, я должен заботиться и оберегать, а я влез со своими желаниями и все испортил. Ты не должен был… Тебя интересуют девушки, я видел, как они смотрят, как желают твоего общения, но мой эгоизм, видимо, настолько велик, что заглушил все доводы разума. Прости меня, Нонг Тим, я больше никогда не позволю себе ничего такого. Ты должен быть счастлив и спокоен, а я разберусь со всем остальным. Можешь быть уверен в моей помощи и поддержке, и не бойся, я больше никогда не позволю себе лишнего, не посмею даже прикоснуться с какими-то грязными помыслами. В голове шумело, речь Пи была спутанной и мне приходилось прикладывать титанические усилия, чтобы понять смысл его слов. Это почти не удавалось, но главное, что выклинил усталый рассудок, это три заветных слова – «Ты мне понравился»! Вин дернулся, силясь подняться, но мои руки, легшие на его плечи, остановили движение, заставив опуститься на место. - Это правда? Наконец он поднял голову, и я увидел измученный взгляд покрасневших глаз. - Я не солгал ни единым словом. - Я действительно нравлюсь тебе? - Да, но… - Тогда почему ты бросил меня? Я умирал тут один, а ты сам придумал весь этот бред, сам поверил в него и страдал? Никогда бы не подумал, что ты настолько глуп, Пи. Почему ты не пришел и не спросил меня? Вин долго смотрел на меня, видимо мои слова так его огорошили, что он ничего не понимал. Потом я заметил, как посветлел его взгляд, когда он осознал то, что я сказал. Его лицо разгладилось, проблеск улыбки тронул бледные, искусанные губы, но тут же раскаяние придавило новым грузом. - Тебе было плохо? Я заставил тебя страдать? Прости меня, Тим, я трус, я не смог бы принять твой отказ, уехал, прятался от всех, выл ночами, не имея возможности обнять тебя, но мысль просто поговорить и выяснить все до конца вызывала панический страх. Понимаешь, если не знать правду, то можно иметь надежду. Только долго это не могло продолжаться, пришлось возвращаться на учебу, а быть рядом, видеть тебя и не иметь возможности даже поговорить просто убивало меня, и я решил – будь, что будет. Пришел и ждал тебя, ждал свой приговор, как заключенный, ведь он отнимал тебя у меня, а жить без тебя у меня не получается. Робкая улыбка тронула мои губы. Я положил ладонь на лоб Пи, заставляя его откинуть голову еще дальше и, нагнувшись, прижался губами к его рту. Губы под моими были шершавыми от мелких трещинок и сухими, как земля без дождя. Им срочно требовалась влага, и я, не скупясь, щедро смочил их своим языком, а потом уже, словно проверяя достаточно ли, начал тереться о них, слегка втягивая в свой рот и жмурясь от наслаждения. Вин никак не пытался меня остановить, но и не предпринимал никаких действий в ответ. Лишь по вздрагивающим плечам под моими ладонями и тяжелому, жаркому дыханию на своих губах я понимал, что ему не безразлично все происходящее. Как его расшевелить? Я не мог придумать ничего путного, и разозлившись, отпихнул Пи от себя, развернулся и лег, уткнувшись лицом в подушку, еле сдерживая злые слова и непрошенные слезы. Послышался шорох, потом теплые ладони легли на мою спину, гладили успокаивая. - Я опять обидел тебя, Тим? Прости, не могу поверить в происходящее. Боюсь моргнуть, чтобы открыв глаза понять, что все это лишь сон… Повернувшись к Пи, я внимательно посмотрел на него. - Пи Вин, ты боишься? - Боюсь? Нет, почему, ничего не боюсь кроме как потерять тебя. - Не потеряешь. Только знаешь, это был последний раз, когда я выпрашивал твою ласку. Ты взрослый и умный, а я молодой и глупый, и мне совсем непонятно, почему ты так себя ведешь? - Тим, я хочу, чтобы все было правильно, чтобы ты никогда не смог упрекнуть меня или обвинить себя в неверном выборе. - Глупости! - Нет, послушай меня, не злись, я хочу спросить, ты можешь не отвечать мне сразу, подумай, я могу ждать столько, сколько понадобится. - Ну? - Тим, ты будешь моим парнем? Будешь встречаться со мной? Я нахмурился. - Неужели ты сомневаешься во мне? К чему мне думать? Мне легче сдохнуть, чем представить, что тебя не будет рядом. - Так ты согласен? - Разумеется. Только позволь предупредить тебя, Пи. - Без Пи. - Что? - Мы пара, зови меня по имени, не надо Пи. Я отмахнулся. - Как скажешь, ты понял, что я сказал? - Да, ты хотел меня предупредить о чем-то. - Угу. Вот о чем. Я не уверен, что ты понимаешь до конца, с кем ты хочешь связать свою жизнь. Я не подарок, часто злюсь и могу выносить мозг всем окружающим, абсолютно бездарен в том, что касается готовки и ненавижу домашние дела. А еще у меня есть условие, не желаю, чтобы кто-то знал о наших отношениях. - Почему? Ты боишься или стесняешься? - Вот еще! Чего бояться, нет, я о другом. Ты мой старший в клубе, и если я передумаю и останусь, то никто не должен упрекнуть тебя в том, что ты мне делаешь поблажки, потому что мы вместе. - Но я не собираюсь… - Это не важно, все равно пойдут разговоры и каждое мое достижение будет расценено, как подстава. Этого не должно быть. Поэтому, прошу тебя, давай оставим все в тайне. Вот тут, у меня, или у тебя, мы вместе, а там, за дверями, все так же Пи и Нонг. - Мне это не нравится. Я хочу кричать на весь мир, что мой парень самый лучший, а не целовать тебя украдкой в темных углах. - Тогда только один выход – мне надо покинуть клуб, я уже сказал Пи Дину, когда думал, что между нами ничего не может быть. - Нет, Тим, плавание твоя любовь, твоя жизнь, и лишать тебя ее я не в праве. Мы можем поступить по-другому. Не будем афишировать, но если все же кто-то узнает и поползут сплетни и слухи, то я уйду. Поступил туда только из-за Дина, и мне не составит труда найти себе другое занятие. Да вот хоть готовкой займусь. Буду в подручных у Парма, чтобы вкусно кормить тебя, я же знаю, как ты любишь покушать! - Ага, а потом Пи Дин придушит нас всех троих, хотя нет, двоих, на Парма у него рука не поднимется, а нас запросто, тебя за то, что бросил его, а меня за то, что набрал вес и стал похож на кита. Как приятно было весело смеяться вместе. Наверное, все приятно делать вместе, и мне только предстояло это выяснить. Утреннее солнце еще только поднималось над горизонтом, а я уже проснулся. Странно, мы с Вином уснули так поздно, но я ощущал себя полностью отдохнувшим и здоровым. Я лежал в крепких объятьях и нежился. Зачем сон, когда наяву все так прекрасно? Вот так, рядом, можно валяться вечно и не вставать, не выходить из комнаты, не отвлекаться ни на кого. Только организм мне подал знак, что он не согласен, раз проснулся, будь добр избавься от накопившегося за ночь. Проще говоря мне срочно понадобилось в туалет. А как спрашивается выбраться не разбудив моего парня? МОЙ ПАРЕНЬ! Я со счастливой улыбкой покатал на языке эти прекрасные слова. Я еще не знал точно насколько крепок сон Вина. Вдруг, только пошевелившись я разбужу его? Нет, не стоит, он так вымотался из-за всей этой истории. Только организм не двусмысленно намекал: не встанешь сейчас – будешь валяться в луже. Я ужом выполз из-под обнимающей руки, стек с кровати на пол и подхватившись метнулся в ванную. Успел, заодно почистил зубы и умылся. До подъема еще есть пара часов, можно было вернуться в уютную кроватку и, прижавшись к теплому телу, подремать еще чуть-чуть. Я прилег с краю и потянул на себя краешек одеяла. Тут же две сильные и загребущие руки обняли и прижали к широкой груди. Спине сразу стало жарко. - Пора вставать? - Поспи еще, Пи Вин, рано, солнце только встает. - Опять Пи? - Прости, не могу так сразу, я привыкну, потерпи. Я почувствовал легкий поцелуй в затылок и задремал, счастливый и спокойный.