Причина временной петли

— Бог ты ж мой, как можно быть таким милым! — туфля врезалась не прямо в пуфик, а по промашке влетела в угол. — Милым и бесячим! Думаешь, я поведусь на твою дешевую уловку, мозг?! Думаешь, меня легко провести?!! — напоминая сумасшедшую, я ткнула пальцем в небо и зловеще протянула: — Не-е-ет, ноги моей не будет рядом с Иджекилом! Он слишком хорош, чтобы быть настоящим! — Чего ты так раскричалась? — Мать твою, прости Господи! — я вздрогнула, едва не выронив вторую туфлю от появления Лукаса. — Какого чёрта? Что ты опять забыл в моей комнате? Второй клишированный персонаж романтической истории нагло вывалился на бирюзовый диван, отличавшийся потрясающим удобством. Ну да, всё в Императорском дворце обязано отличаться выпендрёжом: рюшами, например, росписью золотом, фигурными фресками и рукотворными картинами, писаными маслом... Нет, лесом диван, кто действительно заслуживает внимания, так это мордашка придворного мага: она явно впитала в себя всё пренебрежение мира, внешне, притом, напоминая личико смазливого подростка из «Инстаграма». — Пришел понаблюдать, если вдруг с туфель принцесса Обелии переключится на вазоны, — засмотревшись на лунное сияние, обдававшее колдуна, я выпустила злосчастную обувь. — М-да, слишком быстро твой запал сошел на нет, я и печенье взять не успел. — Вазонов жалко... Ух, вроде радостно, что вы прямее рельс, а вроде жутковато, что всё так просто, — разговаривая больше с гласом разума, чем с ним, я без обиняков уселась напротив. О, служанки, Лили и Феликс не прибегут сюда? Отлично. — А впрочем, зря ищу подвоха. Сюжет прост и прекрасен. — Что тебя напрягло в обычном занудном чаепитии? — узнал Лукас, надкусывая последнюю сахарную печеньку из блюдца. Фэнтезийная мантия, цепляющая за счёт чёрной одежды под ней, пробудила несоизмеримое фанатское счастье. Воображение, хвалю. Восхитительно. Эти складки мягкой темно-зелёной ткани, орнаменты, витиевато расшитые на плечах, идеальное сочетание с типажом «заносчивого-всесильного-волшебника». Я, как читатель «Мангалиба», могу умереть спокойно. — Бесит, когда ты в открытую пялишься на меня. Может, подать лупу? — Да, буду благодарна, — съязвила я, фыркая. — В обычном чаепитии очень напрягло обычное чаепитие. В целом. Гостьи доводят до слёз. — Ха? — не веря, усмехнулся тот. — Тебя-то? — Даже мне невероятно тяжело сдержать эмоций при виде этих... — приложила ладонь ко рту, качая головой с театрально выступившими слезами, а затем раздраженно бахнула кулаком по сидению: — Глубоко несчастных жертв Матрицы! Они не умеют считывать людей по внешности! Они не знают правил этого мира! Не знают, кто его создал... — Судя по всему, ты-то как раз знаешь? — иронично осведомился колдун. — Ого, надо же, какие поверхностные суждения. Так ты из тех, кто судит по тряпью и статусу? — Его создал идиот! Долго объяснять, но я могу определить характер человека по разрезу глаз, — если мне снится манхва, то ежу понятно, что работает манхва по определенным клише. — С кого начнем? С тебя или с моего отца? — Э? Ты знаешь меня, — сдвинул брови Лукас, намекнув на нечестность условий. Пара крошек сахара остались на уголках его губ и тут же смахнулись платком. — И что? Весьма поверхностно. Пройдемся по общим чертам... — точно лектор, я стала прохаживаться мимо дивана, то и дело останавливаясь, жестикулируя или ухмыляясь. — Та-ак, красный цвет, узкий миндалевидный разрез, бывает у типичных холодных, расчетливых убийц-МГГ, чёрные волосы говорят о резкости, рассыпчатость локонов о вспыльчивости, чёлка об уверенности в себе... Скорее-всего, у тебя была серьезная детская травма, — покивала я с видом опытного психолога. — Кто-нибудь умер? Друг, родитель? Впрочем, не важно, но это окончательно закрыло твой и так неидеальный характер и обрекло на одиночество до распада времён. И, ничего не замечая, продолжила, попутно рассматривая на ходу дивные высоты потолка: — Ну, родинки вижу впервые, но судя по тому, что знаю, выражают или чувствительность, которую перс-... люди скрывают, или аристократизм. Кто знает, вероятно, ты ребёнок дворян. Лукас не отвечал. Я повернула голову и встретилась со странным напряжением во взгляде. В яблочко? — Не хвастаюсь, если что. Не глазей... — и торопливо предостерегла: — Я понятия не имею, кто ты. Знаю ровно столько, сколько ты рассказывал лично. — Большинство – чушь, но пара выводов показалась мне интересной... — неужто гад не оборванец с улицы, а аристократ? По тому, как он иногда вытирается рукавами, этого не видно. — Ладно, что думаешь насчёт псины Альфиосов? — Хм-м, — я задумалась. Как подобает манхве, у главной героини всегда в наличии любовный треугольник. Ненавижу. Иджекил Альфиос, молодой гений и выходец рода, поддерживающего Императорскую семью, не нарочно встретился со мной и влюбился с первой секунды. Чует сердце, влюбился в ангельские глазёны, а не в широкую душу и упорный нрав. Назовем архетип «мягкая-булочка-с-двойным-дном». Однако, подозреваю, что дно двойное не в том плане, что герцог шизик и серийник, а в том, что парень не ко всем проявляет тепло. — Глаза с опущенными уголками, цвет... зелено-желтый? Горчичный? Старое золото? К лешему, желтые... Можно интерпретировать как хитрого человека, скрывающего ото всех истинные намерения... В будущем прославится крутым политиком, уверена, он поднимет род до небес. Волосы серебристые, пряди вьются плавно и послушно – рассудительный, антеннка – добрый, ровные брови – упрямый. Значит, с детства был одиноким, хоть и кажется, что он светская душа, но на деле жаждет любви и внимания. У него всегда есть план. Он ничего не делает просто так. Даже сейчас Иджекил, сто процентов, ищет моего одобрения для брака. Хотя, думаю, он был бы прекрасным Императором. Альфиос обладает всеми качествами для мудрого правления. Если отец захочет устроить брак по расчету – на благо державы соглашусь. — И как всё это тошнотворное цитирование общеизвестных фактов связано с разрезом глаз? — скептично уточнил Лукас. — Да с тем, что вы не сложнее камня!!! — заорала я, размахивая руками. — Бог мой, ты что, не понял?!! Здесь все вывернуты наизнанку! Хороший выглядит хорошим, плохой – плохим!!! Да где это видано, бл...?! Ты что, не знаешь, что серийные маньяки не должны выглядеть серийными маньяками?! Они должны быть обычными людьми! Или, наоборот, прикидываться нормальным! Я специально выискивала на улицах убийц и мошенников, не похожих на убийц и мошенников! И я их не нашла! У них на лбу крупным шрифтом написана вся их родословная! — А-а, вот, зачем ты просила меня о смене внешности... И что плохого в простоте? Мне прикинуться хорошим, чтобы тебе не было так досадно? — Не надо, рейтинги упадут, — махнула рукой, догадываясь, что вызывала уйму вопросов. — Парни просты, а с девушками сложнее. Я села, с тоской вздыхая: — Все на одно лицо. Вскрываем шампанское! Муа-ха-ха-ха! Одиночество! Никто не потревожит! Да нахер сегодня подработку! Как можно спокойно работать, когда в оповещениях скопилось целых тридцать новых глав? Начала я с обновления в «Регрессии мага восьмого класса», завевшее меня в могилу главным героем. Я долго-предолго таращилась на персонажа, таинственно придерживавшего капюшон синего плаща архимага. Длинные локоны потрясающе развевались на ветру, раскидисто завиваясь внутрь. Стальной отблеск зрачков и улыбка, полная самодовольства, спровоцировали на протяжное «А-у-а-а...», которое кто-нибудь спутал бы с собачьим подвыванием. — Как можно быть таким красивым, — пораженная наповал, шептала я в перерывах между коварным «ху-ху-ху-ху-ху». — Если бы топ секс-символов жанра перерождений существовал, Раулюс бы потесни-... НЕТ! СВЕТ! Ярко! Слепит! — А... у... и... э... — красноречиво высказалась я вместо тысячи слов. К чёрту белобрысого архимага. Вы только посмотрите на этого неприступного холодного алхимика! — Дуглас, твоя мешковатая черно-серая форма затмила магические плащи! Синяки под твоими мрачными полузакрытыми глазами снесут мозг любой мимопроходящей девушке! А белизна кожи! А два хвостика, ниспадающие с плеч!.. Забери мою душу, если ты демон, — с гримасой человека, познавшего суть мироздания, произнесла я, лицезрев, кажется, лучшее в нашем дерьмовом мирке. Осыпьте художника шоколадками. — Как же восхи-... А-А-А-А-А! В голове заиграла знаменитая вырезка с толпой афроамериканцев, орущей «О-о-о-о!». Пульс, участившись до нездоровой дроби, был на грани остановки. — А это... ЭТО... — я медленно нажала на кнопку блокировки экрана, медленно отодвинула мобильный на подушку и с придыханием шарахнулась прочь как чёрт от ладана: — СОБЛАЗНИТЕЛЬНАЯ ВЕРСИЯ ЛУКАСА! А-А-А-А! СРАНЬ ГОСПОДНЯ! ИЗЫДИ! Нелепо бегая по съемке от кухни до кровати и по кругу, я гнула хитросплетения нецензурных афоризмов, билась головой о стену и даже побеждённо опустилась на колени, будучи бессильной против благоговейных читательской дрожи и порыва жизненно-важного органа колотиться в горле. Приступ эстетического наслаждения являлся неотъемлемой частью подпольных желаний юности. В этом я находила утешение. — Задыхаюсь. Почему это одна глава на девяносто других, в которой он в человеческой форме?.. Ах, верно, автор предвидел инфаркты, не хотел становиться причиной смерти сотен загубленных душ... — Так. О зацикленности на подростковых фетишах никто не должен подозревать. Правда, до какой степени запущен мой случай, обязана составить мне компанию в могиле. Представив, как по-дурацки выгляжу, стоя на четвереньках по центру кухни, я быстренько вернулась с желанием добить себя последней каплей. — «О, Боже, какой мужчина! Я хочу! От тебя! Сына! Я хочу! От тебя! Дочку! И точка! И точка-а»! — загалдела не своим голосом я. Зрение отказывало вывозить подавляющую харизму возникшего на экране кота. Облик величественной пумы с фиолетовым кристаллом во лбу когда-то перевернула отношение к личным предпочтениям. Позиции сдали, стоило герою на следующей странице перевоплотиться. Несите дефибриллятор. Разряд. Пф-ф! Разряд. Пф-ф-ф! — Просто женись на мне... Я что, многого прошу?.. Я прошу совсем немногого! Амон, ну как можно быть таким потрясающим? Боже, как же завидую твоей жене. Круче тебя может быть только Раулюс... такому богу можно и в ноги поклониться... Или Хийка. Мой бедный мальчик... Да даже тот стесняшка, которого назвали в честь салата... Голос за спиной словно опрокинул ушат ледяной воды: — Амон? Раулюс? Хийка? Кто эти ублюдки? Я неистово завизжала, с перепугу вмазав телефоном в источник звука. Лукас, заглядывавший через плечо, пошатнувшись, тоже вскрикнул, схватываясь за принявшую суровый фанатский удар челюсть. Выражение у колдуна ожесточилось до пугающей черноты, и шестеренки зашевелились: я осознала собственную глупость лишь в моменте нападения, динамично пролетевшем за секунды. — Почему ты с такой легкостью предложила этим типам себя? — он жмурился, явно придавливая желание проматериться. Ошарашено перевев взгляд с мобильного на раздраженного парня, я не въехала: — Что за пошлый подтекст?! — и взяла за щеки, проверить, не выбила ли зубы. Отступив назад, Лукас вывернулся, глядя на побитый жизнью экран и явно планируя сократить ему срок годности. — О каких типах ты говоришь с улыбкой, полной противной нежности? — испепелял взглядом он сначала самсунг, брошенный в мятую простыню, а потом и моё изумленное лицо. Как говорил Сплин: выхода нет. Спалил с потрохами. — Тебе стало мало меня, захотелось пополнить коллекцию новым экземпляром? — Ты похож на Марата в приступе ярости. Если продолжишь так дальше, буду вынуждена попросить собрать вещи, — вроде бы не всерьез обронила я, на деле не шутив. Лукас взъерошил чёлку. — Научимся спокойно разрешать недопонимания. Сядь. — Как видишь, сел. Теперь обьяснишь, почему мысль об этих парнях делает тебя счастливее, чем мысль обо мне? Случайному придурку даешь добро, а мне – нет? — может, кто-нибудь знает известную вырезку с чернокожим парнем и «???» по бокам картинки. Приятно познакомиться, брат по очешуеванию. — Давай отстранимся от обычной манеры поведения и поговорим искренне, — думаю, о подобном подходе «муженёк» осведомлен. — Тебя беспокоит то, что я ярко реагирую на 2D-мальчиков, правильно? — ...Да, — неохотно процедил колдун, идя на контакт. — Получается, тебя беспокоит то, что я мало говорю просто так о том, что ты милый? — обычно диалоги оригинальных героев в новелле сводились к тому, что Атанасия отрицала крутость Лукаса, чтобы не завышать у него и так высокое чувство собственного достоинства. Лукас, впрочем, отвечал тем же. Маг с терпеливым вздохом, будто его заставили проглотить горькую микстуру, заговорил: — Мелькает ощущение, что отношенческая дребедень нужна только мне, а ты ловишь момент, чтобы от меня ускользнуть. Не дошло, а с какой стати Лукас до сбивающей со стула вертухи понятный? То есть, где полчаса копаний, завязанных на неспособности персонажа проводить правильную связь с событием и чувством? Где повторяющиеся фразы, поверхностно намекающие на причину конфликта («почему ты смотришь на них с нежностью?» с языка архетипа переводится как «я люблю тебя и боюсь потерять»)? Где признаки острой асоциальности?! Почему он покорно распинается, когда версия из романа надолго посылает Атанасию?! Ай, ладно, слишком сравниваю, наверное... — Заигрываешь с ублюдками, которым не составит труда сюда припереться, — это намёк на то, что 2D-парни суще-... А-а-а, так вот, в чём собака зарыта. Я мягко улыбнулась, отказавшись от идеи подколоть ревнивца. Привлекательная идея, но не выгодная личностному росту. Нельзя давить откровения в зародыше. — Основа крепких взаимоотношений – доверие. Уж не знаю, не уверен ты во мне или в себе, но не думай, что я буду иметь дело с каждым встречным. Иди сюда, — похлопала ладошками я по ногам, приглашая прилечь. Лукас, долго прожигав глазами, улёгся на спину, укладывая затылок на колени. — Поэтому я и не особо-то люблю такой тип общения, который поддерживаешь ты. Тяжело держать середину между шутками и искренностью. Я не люблю даже шутя отрицать то, что для меня важно. Да, знаю, я мелочная. Но, может, это и правильно. Послушай, если начинает что-то выводить, пробуй задавать наводящие вопросы, и только после тихо обсуди со мной. Умные люди всегда отыщут компромисс! Я всегда рада поговорить. — Ха-ха, ты такая забавная и в то же время скучная, когда читаешь нотации, — это оскорбление или комплимент?.. Вроде бы ухмыляется беззлобно, даже... чем-то мило..? — Как будто пытаешься сделать из обезьяны человека. Раздражает. — Кх. — Откуда у тебя опыт общения, если ты жила с недоразвитыми? — Кх-х... Опыт? У меня? Я ужасна в делах душевных, раз врала себе, врала тебе и, к тому же, совершала ужасные вещи! Подкинула дров в комедию с кольцом, как и ты, потому что не могла представить, что такое здоровые отношения... — о Господи, стыд – моё второе имя... — даже если и мнила из себя гуру, я, похоже, в том же положении. Прости. — Ха-ха, жаль, не придумал острую шутку. — М-да... А ведь, если подумать... — я ахнула. — Чёрт возьми. — Что? — Мы оба поехавшие великие маги с проблемами в социальности. — Ты? Великий маг? Пха-ха-ха! Ха-ха-ха-ха!.. — просмеявшись, колдун со скрипом признал: — Ладно, у тебя крупный потенциал. — Бог мой, какой кошмар. Слушай, нам тяжело друг с другом придется. — Ого, поражен. До этого было просто? — Нет... Но я считаю тебя милее всех этих ребят вместе взятых. — Ха-а, ты покраснела? — Всё! Пошёл к черту! Скатывайся отсюда! Брысь!