Изменение гравитации

Мидория медленно жевал мюсли с кефиром, задумчиво глядя в стену. Он бы обязательно смотрел бы на что-то другое, причем, менее задумчиво, но не мог. Шото сидел напротив и пристально на него смотрел, хитро улыбаясь. Изуку не мог долго выдерживать этот взгляд, поэтому предпочел отвернуться, искусно делая вид, что обои сильно его интересуют. Тодороки предлагал зайти в какой-нибудь ресторан, но Мидория осторожно заметил, что это будет не совсем разумно. Лишняя трата денег, к тому же, долго ждать. Логичнее сходить в магазин, наполнить холодильник продуктами. Альфа не стал с ним спорить. Они зашли в магазин, взяли большую тележку. Изуку чувствовал себя немного неуютно. Уж слишком неестественной казалось вся эта ситуация. Шото же, напротив, чувствовал себя донельзя хорошо. – Продукты набирать будешь? – весело спросил он у омеги, что робко ежился, шагая рядом с ним. – А… я? – Мидория поднял на него неуверенный взгляд. – Откуда мне знать, что ты ешь, – закатил Тодороки глаза. – Ну… – Изуку смутился. Он неуверенно подошел к стеллажу с фруктами, огляделся. Названия на неизвестном ему языке. Но это, впрочем, совершенно не важно. Всё можно отобрать и на глаз. – Так берешь или нет? – вновь одернул его Шото. Омега глупо кивнул. Несмело взял пакетик, наполнил его несколькими яблоками, робко положил в корзинку. Тодороки вопросительно на него посмотрел, не понимая причину такого поведения. – Ну… – Мидория помялся, – как-то неловко. – Что именно? – альфа подошел к нему. – Тебя напрягают окружающие люди? – предположил он. – Можешь не обращать внимания, здесь много туристов. Изуку покачал головой. – Нет… – он потупил взгляд, – просто… вам же придется за всё это платить, у меня нет денег… – осторожно заметил он. Шото кивнул. На его лице появился немой вопрос, мол, и что? Для него это, видимо, было нечто само собой разумеющимся. – Ну… и? – Это как-то… – Мидория нервно вздохнул, – сами, может, наберете, что вы хотите… – Кошмар, – только и бросил Тодороки, поджав губы. Он отдал тележку в холодные руки Изуку и неторопливо направился набирать продукты. Омега растерянно за ним поспешил. Шото в тот момент был совершенно другим. Совершенно. Мидория успел узнать его как холодного, закрытого, отчужденного, вечно жестоко насмехающегося и отпускающего жуткие шутки. Вечные усмешки, недовольные цыканья. Он такой далекий, такой пугающий. По крайней мере, Изуку таким его узнал. Но сейчас… Тодороки выглядел абсолютно другим. Он казался умиротворенным и где-то даже… счастливым. Как самый обычный человек. Ходил меж стеллажей и набирал продукты. Мидория глупо за ним следовал. Обыкновенный альфа, ничего более. Если бы Изуку случайно столкнулся с ним в продуктовом, то никогда бы ничего не подумал. Даже мысли бы не допустил, что такой обыкновенный человек может быть причастен к мафии. Эта белая футболка, эти совершенно обыкновенные шорты, чем-то напоминающие по ткани брюки. – Ты готовые завтраки любишь? – обернувшись к нему, поинтересовался Шото. Мидория глупо пожал плечами и смущенно опустил глаза. – Ну… не знаю. – Значит, берем, – кивнул сам себе Тодороки, набирая в корзинку мюсли и хлопья. – С орехами или сушенными бананами? – уточнил он. – О… ну… – Изуку неуверенно к нему подошел, поежившись. – Я… ну… сами решайте. Шото покачал недовольно головой, обернувшись к нему. – Что-то не так? – тихо спросил он, схватив Мидорию за запястье и притянув к себе. – Ты странно себя ведешь. – Да нет, – омега отстранился. – Как раз таки обыкновенно! Это вы… вы странно себя ведете. Тодороки поджал губы и поморщился. Подумал о чем-то, но вслух этого так и не сказал. Оставил Изуку в покое, решив взять в итоге шоколадные мюсли, решив, что для подростков это самый универсальный вариант. Все они любят сладкое… Уже позже дома они сели завтракать. Шото обмолвился, что не умеет готовить, поэтому предпочитает что-нибудь заказывать. Если Мидория хочет, пусть скажет, или готовит сам. А после, подумав, добавил, что всё же умеет. Просто не делал этого уже очень-очень давно. Они сидели за столом. Тодороки безынтересно жевал собу быстрого приготовления, которую разогрел в микроволновке, и пристально смотрел на Изуку. Тот стеснялся смотреть в ответ. Он в целом чувствовал себя очень неловко из-за происходящего. Шото увез его неизвестно куда, в красивый светлый уютный дом. Купил еды, которую они теперь едят. И как Мидория должен это всё воспринимать? В голове то и дело всплывали слова Тодороки о любви. Изуку так отчаянно желал услышать именно их, стоя посреди большого города-миллионника, замерзший, голодный, уставший и истощенный. В тот момент ему было необходимо оказаться в тепле, в спокойствии. Внутри всё желало прижаться к Шото и возложить на него все решения. Если хочет, пусть спасает. Если нет, то пусть бросает одного. Но Мидория смог себя сдержать. Какой смысл сбегать от реальности с человеком, которому он не нужен? Какой смысл давать себе и своей жизни шанс, если никто в тебе не нуждается, если даже возможности на светлое будущее у него нет? Изуку необходимы были эти слова. Чтобы поверить, чтобы открыться, чтобы позволить надежде в глубине разбитого сердца вновь запылать самым ярким пламенем. От воспоминаний об этих словах Мидория начинал смущаться и краснеть, не в состоянии не бросать на Шото странные взгляды, поэтому он всеми силами пытался думать о чем-нибудь другом. О том, почему, например, эти хлопья называются шоколадными? Ведь в них нет ничего шоколадного! Кроме, разве что, цвета. И то, не шоколадного, а кого-то коричневато-серого. Вряд ли на вкус их вообще можно отличить от обычных, не шоколадных. Зачем же это тогда нужно? – Ах… маркетинг, наверное, – вздохнул Изуку, подперев голову рукой. – Что? – Тодороки ожил, прекращая походить более на греческую статую. – Какой маркетинг? – А… ой… – Мидория, поняв, что сказал это вслух, вспыхнул. – Ну… это так, о своих мыслях… – пробормотал он. Шото вопросительно приподнял брови, но в итоге по этому поводу ничего не спросил. – Изуку, – он внимательно посмотрел омеге в глаза, – ты… – Что? – омега вздрогнул и поежился. – Я? Ничего. – Хм, – Тодороки беззлобно усмехнулся. – Я сказал, что нам нужно будет поговорить, – напомнил он. Мидория послушно покивал головой, опустив глаза. – О чем? – сипло уточнил он. Хотя и так всё прекрасно понимал. – Думаю, ты помнишь. Я хотел, чтобы ты мне всё рассказал, – заявил Шото. – Только на этот раз без вранья! – М… ну… – Изуку нервно начал теребить свою одежду, спрятав руки под стол. Хлопья вдруг стали казаться ужасно невкусными, на языке появился какой-то странный привкус. – А что… что говорить? – Всё. Что с твоей жизнью? Что с твоей семьей? – Тодороки пересел на соседний стул, ближе к нему. – Я хочу всё знать, – он улыбнулся. Хитро, но не пугающе, скорее, напротив, очень дружелюбно. Мидория робко на него посмотрел. – А… ой… ну… если так… – он неуверенно повернулся к альфе корпусом. – А я… тоже могу что-то спросить? – уточнил омега робко. Шото моргнул. Не ожидал, видимо, такого вопроса. – Э… да. – М… ну… – Изуку заправил прядь за ухо, медленно залившись румянцем. Он глупо улыбнулся, отводя глаза. Брови Тодороки удивленно поползли вверх. Он растянул губы в лукавой улыбке, прищурившись. – О чем ты там думаешь? – полюбопытствовал он. – У тебя такое лицо! – рассмеялся он. Мидория глупо моргнул. – Какое? – растерялся он. – О чем я думаю, по-вашему? – Э… неважно, – Шото поджал губы. – Я тебя слушаю, что ты хочешь спросить? – Ну… – Изуку тяжело вздохнул. – Вы… сказали, что… ну… вчера… – он закусил губу, нервно вздыхая. – Что? – Ну… что л-любите меня, – когда Мидория произнес эти слова вслух, они начали казаться ему ещё более абсурдными, чем раньше. – Ну… – Да, – Тодороки спокойно кивнул. – Сказал так. И что? – Ну… – омега заерзал на стуле. – Ну… это… это… это вы всё серьезно да? Вы… вы это правда…? Ну… – он пошевелил пальцами. Вопрос звучал глупо. Но более умной формулировки Изуку придумать не смог. Шото медленно моргнул. Ещё раз. Тупо уставился на Мидорию, будто не понимал, что тот говорил. Омега продолжил ерзать на стуле, ожидая ответа. Альфа тяжело вздохнул, поморщившись. – Да, – скупо подтвердил он. – Ну… – А ты думаешь, я соврал? – удивленно и чуть оскорбленно предположил Тодороки. – Или… издеваюсь над тобой? – О… ну… не то, чтобы прямо так… – Изуку качнул головой. Шото поморщился, устало на него посмотрев. – Тогда что за странный вопрос? Нет, я понимаю, странно думать, что я… я! Признался в любви. Спустя неделю со дня знакомства… Особенно после того, как я себя вел… прости, – Тодороки снизу вверх посмотрел на омегу. Тот неуверенно пожал плечами. – Всё… в порядке. – Да… конечно… Но даже при всём при этом, с чего бы вдруг тебе сомневаться в моих словах? Ведь у меня нет причин врать тебе. – Ну… – Мидория качнул неопределенно головой. – Какой мне с этого толк? На секс тебя развести? – вслух рассуждал альфа. Омега вздрогнул. Он поежился, вжав голову в плечи. – М… – Извини, – Шото поджал губы. – Н-нет, всё в порядке… – Изуку взмахнул руками. – Это… не страшно, я думаю. – В смысле? – Ну… если бы я согласился на такие вещи, то… я бы… этого хотел, получил бы удовольствие… Я бы не расстроился, если бы вы меня после бросили, – протянул Мидории задумчиво. Тодороки не сдержался и рассмеялся. Омега удивленно на него посмотрел. – Изуку, ты такой классный, – весело заявил вдруг Шото. – О… а что? – Мидория глупо моргнул. – Ну… это же нормально. Так-то… я, кстати, кино такое видел. Там… две девушки начали встречаться… одна из них собиралась с другой чуть-чуть повстречаться, как вы сказали… ну… развести на секс… и бросить. А другая, как в последствии оказалось, планировала тоже самое! – рассказал он. Альфа сдавленно хихикнул. – Интересное ты кино смотришь, – вздохнул он. Изуку смутился и отвел глаза. – Русские мелодрамы. – И где ты только перевод находишь? – изумился Тодороки. – Ну… там… с субтитрами… по-всякому… – замялся Мидория. – Н-неважно. – Ты прав, неважно, – отмахнулся Шото. – Так… ты больше ничего не хочешь спросить? – Х-хочу… – Изуку решительно на него посмотрел и тут же отвел взгляд, нервно вздохнув. – Теперь… мы будем здесь жить? – уточнил он, чувствуя себя страшно глупо. – Да, – Тодороки пожал плечами. – Если не захотим куда-нибудь переехать. – А… о… а как же работа? – растерялся омега. – Ну… ваши… какие-то… дела. – Дела появляются не так часто, – качнул неопределенно головой альфа. – Там без меня ничего не развалится. Это всё, что ты хотел спросить? – Ещё нет… – Мидория тяжело вздохнул. – Мы живем вместе, вы сказали, что… л-любите меня. Получается… – он осторожно поднял на Шото глаза, – мы… в… – Что? – В… в отношениях? – глупо спросил Изуку. Для него это казалось настолько нелогичным и одновременно естественным, что он просто терялся. Тодороки усмехнулся, подперев голову рукой. – Если ты хочешь это так называть, – пожал он плечами. – М… а… – Мидория открыл рот, собираясь что-то ещё сказать, но его перебили: – Предупреждая твои следующие вопросы, скажу. Жить будешь, как захочешь. Можешь в школу пойти, можешь работу поискать, можешь ничего не делать, мне всё равно, если ты так чувствуешь себя комфортно. Это тихое местечко, здесь никогда ничего не происходит. Думаю, тебе понравится. Кроме нас в дом раз в месяц будут приходить двое уборщиков, ты не пугайся, если что. – А… о… о… а… – Изуку глупо покивал головой. – Ну… – растерянно протянул он. – Х-хорошо… А вам… это всё зачем? – прищурившись, уточнил он. – Если я не буду ничего делать, то… это же в убытки. Шото в недоумении на него посмотрел. Приложил ладонь ко лбу, покачал недовольно головой. – Какой-то ты холодный, – заметил он и вздохнул. – Потому что… я хочу, чтобы ты всегда был рядом. Остаться в Токио мы не можем, я уже объяснял. – А деньги? – А что деньги? Деньги не проблема, – Тодороки устало вздохнул. – Съешь-ка яблоко, может, поумнеешь. А то много глупых вопросов из тебя сыплется. – Извини…те… – Изуку опустил глаза, вздыхая. Его тревоги всё же отступили на задний план, давая возможность немного расслабиться. – Кстати об этом, – Шото чуть недовольно на него посмотрел. – Ты можешь обращаться ко мне по имени. – А? – Мидория удивленно на него посмотрел. – Ну… это же… невежливо. Тодороки поморщился. – Скажи… там… вчера… ты буквально вытряхнул из меня признание в любви. Для тебя оно бы не имело никакого значения, если бы… ты… – голос альфы вдруг затих, став неуверенным, – не испытывал ответных чувств. Изуку вздрогнул, резко вспыхнув. Он залился краской по кончики ушей и суматошно заерзал на месте, не зная, куда себя деть. – Ну… я… – Мидория вздохнул глубоко и резко и не выдохнул, надув смешно щеки. Он сам ещё не до конца разобрался в своих чувствах, а Шото уже всё понял! – Или… это не так? – Тодороки нахмурился. А после его лицо искривилось, и он рассмеялся. – Как глупо получилось. Я так самоуверенно говорил, что ты влюбишься в меня из-за нашей связи соулмейтов. А в итоге влюбился сам. А ты… может, ничего и не испытываешь. Особенно после всего того, что я сделал… – Нет! – омега спрыгнул со своего стула, встав перед ним. – Это не так, я на самом деле!.. – и замолк, резко отвернувшись. Шото моргнул, его губы медленно расплылись в предовольной улыбке. Он осторожно обвил Изуку руками за талию, притягивая ближе к себе. – Это ли не замечательно? – шепотом спросил он у Мидории на ухо. – А, раз мы в отношениях, то всё же зови меня по имени. Иначе я чувствую себя ужасно старым, – весело заметил Тодороки. Омега неуверенно кивнул. – Хорошо, – не стал спорить он и вернулся к своим хлопьям, поспешив выпутаться из рук Шото – слишком сильно смутился. – Если у тебя всё, то давай теперь я, – голос альфы стал серьезнее. – Расскажи мне о своей жизни, Изуку, – потребовал он. По спине Мидории пробежала дрожь. – А… м-можно сначала… э… я отойду? – осторожно уточнил он. – Куда? – нахмурился Тодороки. – Не думай, что легко сможешь избежать моих расспросов. Я уже сыт ложью. – М… в душ. – Со мной? – игриво предложил Шото. Изуку резко помотал головой. – Нет! – он схватил свою тарелку и побежал к раковине, спеша ее помыть. – Просто… жарко сильно… – Кондей давай включим, – пожал плечами альфа. – Ах, черт… – он поморщился. – Что такое? – Мидория испуганно обернулся. – Твоя одежда ведь осталась там… – недовольно протянул Тодороки. – В штабе… и дома. Стоило сразу же ее забрать. Не подумал, – Шото вздохнул. – Впрочем, – и тут же отмахнулся, – здесь докупим. Сегодня же. Но только после того, как ты мне всё расскажешь, – твердо заявил он. Изуку нервно вздохнул, послушно кивая. Он прижался спиной к стене и осторожно начал рассказывать, теребя нервно край своей формы. Слова сами слетали с языка, стоило только подумать. Начал Мидория с самого начала, с детства. Рассказывал с трепетом, чувствуя, как на каждом слове сердце сжимается. Тодороки внимательно слушал, кивая в такт словам. Омега почувствовал, что начинает задыхаться, когда в его монологе первый раз прозвучало слово «умер», а после «умерла». Стало дурно, его голос захрипел. Глаза Шото будто налились кровью, почернели от злости. Но он лишь продолжал слушать, не перебивая. – Я… мечтал о том, что поступлю в университет и уеду, – тихо заканчивал Изуку, – что… больше никогда его не увижу… Вот. Тодороки молчал. Видимо, ожидал какого-то продолжения. Но его не последовало, и он негромко протянул: – Я-ясно, – он скрипнул зубами. Мидория в растерянности на него уставился и шмыгнул носом. Его глаза покраснели от подступающих слез, но он всё еще сдерживался, не позволяя себе расплакаться. – М… а… и… – Изуку отвернулся, почувствовав себя немного виновато, из-за того, что он так отчаянно рвался домой, хотя там его не ждало ничего хорошего. Мало ли, какой вывод теперь сделает Шото. – Иди ко мне, – тихо позвал альфа, махнув рукой. Омега удивленно на него посмотрел, поежившись. Не привык к такому. Часто в школе, когда его доводили одноклассники до слез, приходилось самостоятельно себя успокаивать, чтобы учителя ничего не заметили… – М… я… – Мидория вновь шмыгнул носом. – Ох, – Тодороки сам слез со стула и подошел к нему, осторожно обняв. Притянул к себе, мягко погладив ладонью по спине. – Всё уже кончилось, – тихо проговорил он, – ты больше туда не вернешься. – М, о-ох, – Изуку тяжело вздохнул, нерешительно положив голову ему на плечо. Он прикрыл устало глаза, желая провалиться в сон. Силы резко покинули его из-за одних лишь жутких воспоминаний. Омега несмело обхватил альфу за шею, нервно вздыхая. Он чувствовал его горячие ладони на своей талии, сильный жгучий запах. Это каким-то необъяснимым образом очень сильно его успокаивало. – Ты скажешь, почему… – Шото чуть отстранился от него, – почему… как ошпаренный выбежал из своего дома вчера. Что там произошло? Мидория сильно вздрогнул. Он помотал головой, поджав губы. Тодороки поморщился, но кивнул, принимая без лишних уговоров такой ответ. – Я… мне… – Изуку осторожно выпутался из его рук, слыша, как неровный ритм сердца бьется в ушах, – мне вдруг захотелось спать. Я могу прилечь? – тихонько попросил он. – Конечно, – Шото пожал плечами, отпуская его. Омега почувствовал себя очень странно из-за этой неожиданной доброты. Тодороки был таким непривычным, таким другим. Мидория не знал, куда деться, как себя вести. Он привык, что окружающие на него злятся или кричат, может, издеваются. Изуку знает, что нужно быть тихим, кротким и незаметным, лишний раз не разевать рот, чтобы не получить от кого-нибудь. Но это спокойствие и доброта… Он медленно поднялся по лестнице, покачиваясь из стороны в сторону. Без сил завалился на кровать, натянув на голову одеяло. Веки стали тяжелыми, он мгновенно уснул. *** Шото сидел на диване, лениво щелкая пальцами по пульту. В этом не было совершенно никакого смысла, ведь в том не было батареек. Да и смотреть телевизор альфа не любил. С самого детства этого не делал. Его мысли были далеки от всего этого. Буквально полчаса назад он наблюдал за приступом то ли истерики, то ли панической атаки. Сам Изуку, который был ее непосредственным участником, будто ничего не заметил. Или для него это настолько привычно, что он не обращает никакого внимания, или просто не понимает, что с ним происходит. Тодороки уже наблюдал такое совсем недавно. Он в своей обычной дурной манере доводил Мидорию, говорил всякую чушь. Омега расплакался. Он, как избитый щенок, забился к стене, не в силах успокоиться. В тот момент Шото окончательно убедился, что с психикой его соулмейта не всё в порядке. И тут опять. Изуку рассказывал о своей жизни. С первых же предложений омега начал задыхаться, альфа обратил на это внимания. Мидория делал тяжелые вздохи, будто не мог продышаться. Это могло говорить только о сдающих нервах. После его голос сделался высоким, даже истеричным. Он то и дело издавал нервные смешки и жутко кривился. Его глаза уже покраснели от подступающих слез, а движения стали суматошными. Тодороки отдаленно подумал в тот момент, что Изуку надо показать хорошему врачу… Шото ожидал, что вот-вот и омега разревется, разразится криком. Но ничего не произошло. И ни о чем хорошем это свидетельствовать не могло. Организм Мидории, видимо, уже не видел никакого смысла в демонстративности, а задавил все эмоции на корню. Изуку стало плохо, он сначала побледнел, после посинел, пока не стал совсем зеленым. Небось, давление скакать начало. И буквально через пару минут его срубил сон. Альфа поднялся с дивана и двинулся решительно, но по возможности тихо к лестнице. Поднялся на второй этаж, заглянул в комнату. Омега всё ещё спал, спрятавшись под одеялом. Тодороки, стоя в дверях, покачал устало головой. Изуку как-то обмолвился, что, несмотря на его возраст, течки у него никогда не было. Наверняка ведь из-за стресса. Репродуктивная система очень сильная, не должна отказывать без веских причин. – К эндокринологу, а после в магазин за новой одеждой, – пробормотал себе под нос Шото и без всякой задней мысли забрался к Мидории на кровать, прижавшись к его спине. Шото лежал на кровати Изуку, прижав омегу к себе. Тот нервно спал, что-то еле различимо бухтя во сне. Тодороки некоторое время вслушивался, пытаясь разобрать слова, но не смог, вскоре решив оставить это неблагодарное дело. Он играл пальцами с кудрявыми волосами, отдаленно раздумывая над тем, как же всё так обернулось. Он! Он… и с омегой. Собирается жить с ним в домике, как совершенно обычный, нормальный человек. Уже очень давно альфа уверился, что с ним такого никогда не будет. В какой-то момент жизни пришлось признать, что не будет никакой семьи, не будет никаких детей, что ему уготовано судьбой просто взять в руки дело отца и забыть обо всех своих глупых мечтах. Его соулмейт не давал о себе знать, что лишний раз убеждало альфу в правильности такого решения. А тут… Изуку. Он… он просто вошел в его жизнь. Без предупреждения, без всяких сложностей. Преодолел всякие защиты и без труда добрался до самого сердца, души, забрав ее в свои вечно холодные, но такие мягкие ладони. – Я ведь думал, что не умею любить, – пробормотал Шото, нежно поцеловав Мидорию в плечо. Во сне тот этого, кажется, даже не почувствовал, продолжая спать. – Как… глупо… – Тодороки тихо усмехнулся. В его жизни никогда не было людей, которые сильно бы его любили. Это началось с самого детства. Мама была очень добра, но не смогла справиться с грузом обстоятельств. К отцу слово «любовь» даже нельзя было употребить… Всю жизнь Шото был один, для него это было естественно, нормально. И даже те единственные отношения были лишь глупой попыткой стать «нормальным». Романтичный подростковый мозг надеялся, что сможет всё преодолеть, что всё просто будет хорошо. Ага. Конечно. Прошло столько лет. Тодороки окружен множеством людей, но ни одного из них он не может назвать своим другом или подругой. А, если и может, то это похоже на ложь. Ведь он ничего к ним не чувствует, не любит, не дорожит. Шото казалось, что он давно утратил эту способность души. Или вовсе родился без нее. Но Изуку буквально за минуту доказал обратное. Со дня их первой встречи Тодороки чувствовал себя странно. Давно забытые ощущения пробудились в нем. Закаменевшее сердце вновь неровно забилось. Альфа не мог выкинуть этого омегу из головы все те полтора года, что занимался делами в Штатах. А, похитив его, только усугубил ситуацию. И вот к чему это привело. – Я… признался в любви, – Шото усмехнулся. Уж слишком противоречивым, слишком неестественным для него это было. Тодороки так привык натягивать маску жестокости или безразличия, что это стало частью его характера. С Изуку так не получалось. Рядом с ним у альфы непроизвольно поднималось настроение, хотелось шутить и смеяться. Но делать это, как нормальный человек, Шото просто не умел. Его хватало лишь на глупые усмешки и жутковатые шутки. Теперь придется учиться вести себя по-другому. Он же обещал Мидории, что перестанет вести себя, как мудак. – Твои волосы такие мягкие, – прошептал тихо альфа, подперев голову рукой. Он вздохнул. Совершенно бездарное времяпровождение. Но ему почему-то до безумия это нравится… *** Изуку чувствовал, что ему тепло, даже жарко. Сквозь сон он ощущал прикосновения чьих-то горячих рук, но почему-то думал, что ему просто кажется. Но стоило открыть глаза, как всё встало на свои места. Чья-то сильная рука обхватила его поперек туловища, вжимая в кровать. Мидория вздрогнул, резко пытаясь сесть. Не получилось. Всё та же рука помешала. – Проснулся наконец-то… – послышался рядом с ним мягкий голос. Омега растерянно обернулся. Он сглотнул, прижав к себе одеяло, будто хотел им прикрыться. Но особого смысла в этом не было: он был одет. – Вы… – Изуку выдохнул, смущенно отвернувшись, – чего тут делаете? В его голосе не было обычного обвинения, что бывало раньше, когда Тодороки делал что-то недозволительное. Ситуация кардинально изменилась. Теперь он не пленник, Шото признался ему в любви, они… в каком-то подобии отношений. Хотя Мидория пока что ни в чем не уверен. Да и он соврет, если скажет, что ему не было комфортно спать вместе с альфой. Тот такой теплый, такой уютный, что ли. Его запах успокаивает, умиротворяет. Впервые за долгое время Изуку чувствовал себя во сне комфортно. – Мм, – Тодороки недовольно поморщился, а омега нервно вздохнул, – кажется, я… просил тебя звать меня по имени, – напомнил альфа. – А… о… – Мидория глупо моргнул, протирая ещё раз глаза. – А… то есть… прям по имени? – уточнил он растерянно. – Да, – Шото кивнул. – Ты против? – М… я… я… ох… – Изуку неуверенно дернул плечами. Не знал, как на это всё реагировать. – Х-хорошо… – решил лишний раз не спорить. Альфа же сам это предложил. – Ш-… м… – Ну? – Тодороки вопросительно приподнял брови. Мидория растерянно на него уставился. Альфа выглядел не так, как обычно. Совершенно другим. Хотя Изуку об этом уже думал. Шото был безмятежным, спокойным. Похожим на большого довольного жизнью кота. Вытянулся на кровати во всю длину, закинув ногу на ногу. Он улыбался. Но без усмешки, как бывало раньше, а искренне, где-то даже по-доброму… – Ш-Ш… ох… – омега тяжело вздохнул. – Это будет тяжелее, чем я думал, – поморщился Тодороки и сел. – Я понимаю. Несмотря на всё произошедшее и даже на то, что мы соулмейты, мы не очень близки. Но ты не должен чувствовать себя некомфортно рядом со мной, – улыбнулся он. Мидория глупо кивнул. – Д-да… – согласился он. – Но… всё равно… как-то… – потупил взгляд, закусив губу. – Ох, Ш-Шото… – робко глянул на альфу, ожидая какой-то плохой реакции, но ее не последовало. – Ч-что вы… т-ты… здесь делаете…ешь? – Чудно, – Тодороки удовлетворенно кивнул. – Так и говори впредь. А я тут… лежу. Точнее, уже сижу, – он усмехнулся, потягиваясь. – Жду, когда ты проснешься. – А я долго спал? – заволновался Изуку и поспешил подняться с кровати. Он осмотрелся по сторонам в поисках часов, но не нашел их. – Не очень, – Шото пожал плечами. – Чуть меньше трех часов. И чего тебя так срубило? Не выспался? – как можно более безразлично поинтересовался он. – М… не знаю даже… – соврал Мидория, пожимая плечами. Ему всегда ужасно хочется спать после эмоциональных встрясок. – А здесь нет часов? – уточнил он. Тодороки огляделся. – Видимо, нет, – пожал он плечами. – Ничего, докупим. – О… х-хорошо, – Изуку глупо кивнул головой, неуверенно переминаясь с ноги на ногу. – А… откуда у вас… то есть, у тебя вообще этот дом? – полюбопытствовал он, нерешительно направляясь в коридор. Шото медленно последовал за ним. – Честно тебе сказать или я могу соврать? – весело уточнил альфа. – Ну… хотелось бы… честно… – неуверенно проговорил Мидория. – Ну, только если там ничего страшного! – добавил он тут же. Тодороки улыбнулся. – Кому страшное, кому нет, – пожал он плечами. – Когда мы убрали с политической арены одного… м… нехорошего капиталиста, нам перешло много его имущества. В частности, этот дом. – Да? – испугался Изуку, резко обернувшись. – То есть, здесь кто-то жил? – уточнил он. – Нет, – Шото покачал головой. – Судя по всему, его бывший владелец совсем недавно его купил для каких-то личных нужд. Но даже заселиться не успел, только-только документы оформил. Мне почему-то этот домик приглянулся, решил оставить себе, – весело рассказал альфа. Мидория покачал с грустью в глазах головой. – Это… нехорошо как-то. – А куда иначе это всё девать? – усмехнулся Тодороки. – Не всё же властям отдавать. Они и так у нас огромную часть оттяпывают. – М… ну да… – омега кивнул. Немного жестоко, но, как он знает, мир сам по себе жутко жестокий. Они застыли в коридоре, повисло молчание. Шото с интересом разглядывал Изуку, а тот стеснялся смотреть в ответ, предпочитая рассматривать потолок. – Что ж, – Тодороки потер ладони, – поехали-ка в магазин, – заявил он решительно. – В магазин? – удивленно переспросил Мидория. – А… о… хорошо, – спорить не стал, послушно кивая головой. – А в какой магазин? – В магазин одежды, – поморщившись, объявил Шото. – Тебе необходимо что-то прикупить. – А… – И даже не думай спорить, – качнул головой альфа, быстро направляясь к лестнице. – О… ну… – Изуку насупился, собираясь уже по привычке начать спорить, но всё же заткнулся. – Л-ладно… – ведь ему необходимы были вещи. Да и как-то неловко спорить. – Отлично, – Тодороки потянулся, – тогда сейчас же поедем, чего ждать. – А… а можно сначала в душ? – уточнил осторожно Мидория, двинувшись к одной из дверей. – Э… – Шото моргнул, – со мной? – растянул он губы в хитрой улыбке. Изуку вздрогнул. Вспыхнул и отвернулся, помотав головой. – Нет. – Какая жалость, – протянул альфа и рассмеялся. – Иди, конечно, – пожал он плечами. – Я буду в гостиной. – С-спасибо… – омега растерянно проводил его взглядом. – Полотенце возьми сиреневое. Желтое – мое, – крикнул с лестницы Тодороки. Мидория только глупо кивнул. Развернулся к двери, открыл ее. Это оказалось кладовка. Заглянул за соседнюю, это уже была ванная. Нерешительно зашел, закрыв за собой дверь на замок. Устало выдохнул. Странное ощущение. После того, как поспишь в середине дня, голова будто вареная. Так ещё и Шото ведет себя… так странно. Будто они какая-то парочка. – А мы, собственно, кто? – усмехнулся нервно Изуку, посмотрев на себя в зеркало. – Я согласился с ним уехать на край света… мы вроде как любим друг друга… – он неуверенно улыбнулся самому себе. Получилось криво. Ванная была красивой, но почему-то ему не понравилась. Слишком большая. Нежная розоватого оттенка плитка, которой выложены пол и стены. Раковина, ванна, унитаз, стиральная машинка. Всё стандартно. Но как-то… неуютно. Немного не по-домашнему. Похоже на какой-то отель. Но Мидории от этого стало вдруг только лучше. Хоть что-то здесь не выглядит так, будто они пожилая супружеская пара. Изуку разделся, нерешительно огляделся по сторонам на предмет видеокамер. Но этот дом, видимо, ими не страдал. Забрался в ванну, зашторился, осторожно включил воду. Сначала направил поток на ноги, убеждаясь, что вода не холодная. Подождал пару секунд и быстро ополоснулся, устало вздыхая. Его это немного успокоило. Мидория словил себя на мысли, что чувствует себя жутко странно. Просто не может поверить в произошедшее. Улетел на край света с альфой, которого он знает буквально меньше десяти дней! Кошмар, какой кошмар… Изуку лишний раз умылся, откидывая свои волосы назад. Усмехнулся глупым мыслям. Вся его жизнь последние шесть лет – какой-то странный сон. Кошмар. А теперь просто какие-то глупости, которые могли случиться только во сне… Омега присел на бортик ванны, устало вздыхая. И как они теперь будут жить? Шото будет его содержать? И как ему только денег не жалко… Мидория усмехнулся уголками губ. Деньги – это одно, ладно уж. Как он влюбиться смог? Вот, что Изуку по-настоящему не понимает. Было бы в кого влюбляться… Он уставился на себя в зеркало, вздохнул. – Странный у него вкус… я же… совсем не очень… да и… – Мидория закусил губу, выключая воду. Вылез из ванны, быстро обтираясь сиреневым полотенцем. Большим, мягким, пушистым, до жути уютным. Изуку с улыбкой повесил его на место. Маленькая радость… Он начал одеваться, отдаленно думая, что, будь кто-то из родителей жив, наверняка пожурил бы его за то, что он творит. Жить с альфой, которого он практически не знает! И плевать, что Мидорию к нему жутко тянет, будто медом намазано. Подумав об этом, Изуку вздрогнул. По спине пробежался холодок, он нервно вздохнул. Во всех книгах и фильмах, когда люди съезжаются, это означает… что-то да означает. Все вокруг прекрасно понимают, что у них уже «взрослые» отношения. – Ой-ой-ой… – омега покачал головой и нервно усмехнулся. – Да нет… Несмотря на его бесконечные шутки и жутковатые намеки, он же… ничего такого по-серьезному не думает? Не думает ведь… Мы вместе живем, просто потому, что у меня… у меня дома нет! – всплеснул руками Мидория. Почему-то мысли об этом заставили его жутко нервничать. Раньше он об этом совершенно не задумывался. Изуку вышел из ванной, нервно оглядываясь по сторонам. Спустился вниз по лестнице, обеспокоенно глядя на Тодороки. Тот полусидел-полулежал на диване, закинув ногу на ногу. Пристально смотрел в выключенный телевизор. – Я… в-всё уже, – хрипло выдавил омега, чувствуя себя от дурных мыслей очень неуверенно. Ещё больше, чем обычно. Шото поднял на него голову. – Чудно, – радостно изрек он, вскочив. – Если готов, пойдем, – решительно заявил альфа. – Сегодня обязательно нужно будет купить хотя бы самое необходимое. – Х-хорошо, – Изуку глупо кивнул, даже и не думая спорить. Они вышли на улицу. Мидорию сразу же ослепил яркий солнечный свет. Он и забыл, в каком теплом месте оказался. Стояла лютая жара. Людей на улицах практически не было, как это обычно бывает днем в жарких странах. Небось, у всех послеобеденный сон. Тодороки шел неспешно, поэтому омега без труда за ним поспевал. Он с интересом оглядывался по сторонам. Раньше всегда мечтал побывать в каких-нибудь других странах… – Будем молчать? – вдруг спросил Шото, сворачивая за угол. Изуку поспешил за ним. – А… а есть о чем поговорить? – удивился он. Альфа усмехнулся. – Почему-то я ожидал, что ты будешь что-нибудь рассказывать, – пожал он плечами. – Или… спрашивать что-нибудь. А ты – молчишь. – Ну… – Мидория качнул головой. – Я… – он глупо затеребил свои рукава, – я бы спросил, только я… – Только что? – Тодороки, прищурившись, на него посмотрел. – Боишься меня, что ли? – Да нет… – омега покачал головой, – просто… стесняюсь… немного, – выдавил он. Шото беззлобно рассмеялся. – Я-ясно всё с тобой, – он вдруг схватил Изуку за руку, никак это не прокомментировав. Тот тоже не стал на этом акцентировать внимания, смутившись. – М… – Мидория тяжело вздохнул, – а у тебя есть братья или сестры? – выпалил он. Альфа удивленно приподнял брови. – К чему такой вопрос? – Ну… просто… вы… то есть, ты обо мне столько всего знаешь, а я о в… о тебе ничего, – неуверенно объяснил омега. – Если так… – Тодороки качнул головой, – хорошо, можешь спрашивать столь неожиданные вопросы. Да, у меня есть братья и сестра. Только… – он поджал губы, – мы не общаемся. У тебя, я знаю, нет. – Нет, – подтвердил Изуку. – А… родители? – осторожно спросил он. – Это же… ну… не плохая тема. – Нормально, – равнодушно пожал плечами Шото. – Отец умер, мама… – он задумался на мгновение, – мама тоже. – Ой, – Мидория нервно вздохнул, – прости-и… – Нет-нет, – альфа улыбнулся уголками губ, – я не был с ними близок. Да и это… старая рана. Чего ещё хочешь знать? – Твой любимый цвет? – Действительно, глупый вопрос, – усмехнулся себе под нос Тодороки. Он посмотрел на Изуку, странно улыбнулся и ответил: – Зеленый. – Да? – удивился омега. – Мне кажется, это какой-то грустный цвет… – протянул он. – Мне вот желтый нравится. – Желтый? – Да… желтый… теплый… – Мидория глупо улыбнулся, глядя себе под ноги. – Я-ясно, – Шото тихо усмехнулся. Изуку почему-то смутился и поспешил сменить тему: – А число любимое? – Что за бред? Нет такого. – А у меня вот есть… семь… – Почему? – Тодороки глянул на него, чуть прищурившись. – М… даже не знаю… цифра красивая. И… мне папа в семь подарил игрушку любимую… – протянул Мидория. Альфа только покачал неопределенно головой. – А друзья у тебя есть? – М… нет. Скорее нет. – А увлекаешься чем? – с легкой дрожью в голосе спросил Изуку. Он чувствовал себя страшно неловко, расспрашивая об этом обо всем. Недостаточно они с Шото для такого близки. Мидория всё ещё пугается его, не доверяет. Но он чувствует, что от таких глупых вопросов альфа открывается ему с совершенно другой стороны. – Да… собственно, ничем. А ты? – Я… ну… – омега глупо дернул плечами. – Как-то… и нет… я вроде говорил… – Говорил. – А… о… – Изуку посмотрел на Тодороки и больше не нашел, чего бы такого спросить. Все вопросы, приходившие на ум, были слишком глупыми или слишком личными, из-за чего Мидория боялся озвучивать их. Шото посмотрел в ответ, прищурился. Омега вздрогнул, вспыхнув. – Мы пришли, – заметил альфа и запихнул его в какой-то магазин. Здесь было свежо: работали кондиционеры. Изуку облегченно выдохнул. Он успел запариться на улице. Тодороки потащил его к эскалатору на второй этаж, остановился перед большой вывеской. Мидория поднял глаза, растерянно оглядываясь. – Здесь? – глупо уточнил он. – Это ближайший магазин одежды к нашему дому, – объяснил Шото, подтолкнув его вперед. Омега нерешительно вошел, медленно двигаясь меж стеллажей. Всё было, как и везде. Одинокие консультанты, таскающие куда-то коробки, множество вещей. Разве что надписи Изуку совершенно не понятны. – И… что… – Мидория обернулся к альфе. – Выбирать? – хрипло спросил он. Тодороки изогнул брови. – А что ещё? – фыркнул он. – Ну… – омега застенчиво помялся, закусив губу. – Ты говорил, что тебе не понравилась одежда, которую я купил в прошлый раз, – напомнил альфа. – Поэтому теперь выбирай сам. – Ох… – Изуку нервно вздохнул. Слишком неловко себя почувствовал от одной мысли об этом. Тратить чужие деньги… – Или я куплю что-нибудь на свой вкус, – недовольно заметил Шото. – Что-нибудь такое, – он дернул Мидорию за руку, развернув лицом к разделу с нижним бельем. – Правда, сомневаюсь, что в этом ты сможешь далеко уйти, – фыркнул он. – Фу! – омега отскочил, в ужасе отвернувшись. Сердце подскочило до самого горла. Альфа тихо засмеялся. Изуку жутко хотелось сказать ему что-нибудь едкое, но он не стал, развернувшись и направившись к морю футболок. Он остановился у одного из стеллажей с, на его взгляд, самыми обыкновенными футболками. Простыми, без рисунка и других изысков. Чтобы не выделяться. Да и они обычно самые дешевые. Шото поравнялся с ним, встав за спиной. Мидория сразу же почувствовал себя ужасно неловко. Руки начали дрожать, а ладони – потеть. – Тебе правда такое нравится? – тихо уточнил Тодороки. – Посмотри соседний стеллаж, здесь майки повеселее, – качнул он головой. – Нравится, – сипло выдавил из себя Изуку. – Т-ты же сам такие носишь, – заметил он. – Я-то одно дело, – фыркнул Шото. – Не по возрасту как-то носить яркие вещи. Не солидно. Да и с моей-то работой… – Ну… ты же не всегда на работе… – Говорю же, не солидно, – поморщился альфа. – А тебе как раз по возрасту. Вся молодежь в таком отжигает. – Ага, – поморщился Мидория. – Рваные коленки и сеточка в районе груди, – его передернуло. – А что ты имеешь против сетки? – удивленно поинтересовался Тодороки, прищурившись. – Стесняешься, что ли? Изуку вздрогнул. – П-просто не нравится! – Хм… – Шото хитро улыбнулся. – И правильно, впрочем. Так и застудить себе что-то недолго. Мидория только рассеянно кивнул. Он вытащил одну из футболок, которая, вероятнее всего, должна была подойти ему по размеру. Нежного серо-голубого цвета с обыкновенным овальным вырезом. – М… а… что это за валюта? – уточнил Изуку, развернувшись к Тодороки. – Сколько это в йенах? Альфа бросил быстрой взгляд на этикетку и поморщился. – Тебе должно быть всё равно. – Вовсе нет! – Тц, – Шото недовольно цыкнул. – Знаешь… не бери эту вещь. – Почему? – растерялся Мидория от такой резкой смены настроения. Минуту назад Тодороки призывал его выбирать, что нравится. – Д-дорого? – Нет, слишком дешевая, – фыркнул альфа. – А если серьезно, то зачем тебе эта информация? Так или иначе, не тебе же платить. – Это меня и волнует! – Ох, Изуку, – Шото устало вздохнул. – Не делай с моими мозгами то, что я хочу сделать с твоим телом, – попросил он, положив ладони омеге на плечи. Тот глупо моргнул. Задумался на мгновение, а после спросил: – Чего-чего не делать? – Не важно, – Тодороки лишь отмахнулся. – Это цена в евро. Видишь, совсем недорого. – А… о… – Мидория глупо покивал головой. – Хорошо, – он огляделся по сторонам и поспешил к примерочной. – Погоди, – альфа схватил его за руку, вынудив остановиться. – Набери побольше вещей, чтобы туда-сюда не ходить. Мы в любом случае должны купить несколько штук и футболок, и шорт. Ты не можешь в одном и том же постоянно ходить. – М… – Изуку неуверенно на него посмотрел. Хотел это оспорить – тратить чужие деньги ему было жутко некомфортно, – но не стал. Какой смысл? Шото прав. – Л-ладно… Тодороки одобрительно кивнул и забрал у него выбранную футболку, подтолкнув обратно к одежде. Омега вздохнул, нерешительно продолжая выбирать.