Изменение гравитации

Изуку лежал на раскаленном песке под палящим солнцем и сладко дремал, чему-то во сне улыбаясь. Шото сидел рядом и наблюдал за ним со всей бдительностью, на которую только был способен. Пляж был пуст: в такой час местные жители и туристы торопились спрятаться в тени от обжигающих опасных лучей. Тодороки тоже предпочел бы где-нибудь скрыться, мысли о предстоящих ожогах совсем не грели его душу. Но Мидория был другого мнения. С самого утра он рвался на пляж и говорил, что сегодня хочет провести там весь день, хочет напитаться витамином D на весь последующий год и хоть немножечко загореть. Шото особо не возражал: у них не было других планов. Ему нравилось порой идти на уступки и видеть, насколько Изуку становится счастливым. Первые несколько дней их отдыха смазались из-за неожиданного гона, больше портить Мидории дни альфа не хотелось. Омега и без того сильно ругался на него за странной поведение. Они даже не стали завтракать – Изуку сказал, что ему как-то дурно от еды, – и отправились на пляж. Людей была тьма, но Мидория как-то ухитрился найти укромный уголок, где они и приземлились. Он развалился на теплом песке, закрыл глаза. Пару раз вставал, чтобы окунуться, но вода сегодня мало его прельщала: омега лениво заявлял, что не хочет плавать, сил у него нет. Тодороки такому поведению был не удивлен. Он уже почти ничему не удивлялся. То Изуку был игривым, то будто излишне целомудренным, то энергичным, а то, напротив, совсем вялым и кислым. Шото понятия не имел, с чем связаны подобные перемены в настроении, и его это полностью устраивало. Постепенно отдыхающие один за другим начали уходить с пляжа, прикрывая головы. А Мидория, как ни в чем не бывало, продолжал лежать, улыбаясь солнцу. Его кожа удивительным образом совершенно не загорала, чему Изуку в голос возмущался, переворачиваясь с боку на бок, пока наконец не уснул. Они практически остались в гордом одиночестве. Шум волн был тихим и успокаивающим; Тодороки был готов сам уснуть прямо здесь, но не мог оставить Мидорию и их вещи без присмотра. Был искренне убежден, что что-то может произойти, стоит ему только потерять бдительности. Неподалеку дежурили, как любил называть их Изуку, «бугаи», но и на них Шото особенно не полагался. Он знал, что, если кому-нибудь придет в голову что-то сделать, операция будет куда серьезнее, чем на пару человек. Нужно быть осторожным. Мидория был искренне убежден, что о Марии они больше никогда не услышат, что она скрылась, что простила или забыла. А Тодороки, как бы сильно не хотел ему поверить, всё ещё терзался подозрениями. Он поправил свою панаму, которую Изуку заставил его надеть, тяжело вздохнул. Жара утомляла, Шото не тащился от ослепляющего солнца и сухого ветра, но ему нравилось видеть, как наслаждается ей Мидория, с каким удовольствием выходит на улицу. Тодороки лениво коснулся руки омеги, проверяя, насколько та горячая. Тот по идее уже должен был свариться на такой жаре, но каким-то чудом всё ещё оставался лишь теплым. Шото предусмотрительно накрыл его макушку и лицо краем их пляжной сумки, чтобы уберечь от солнечного удара. Он осмотрел омегу с ног до головы и расплылся в довольной улыбке, удивляясь в который раз нежным изгибам его тела. Изуку был не очень красивым по личным меркам Тодороки, но по какой-то необъяснимой причине альфа всё равно не мог оторвать от него глаз. А последнюю неделю так пахнет так восхитительно, что у Шото просто крышу сносит. Ему хочется часами оставаться в номере, обнюхивать и убеждаться, что с Мидорией всё в порядке. Хочется кормить его вкусной едой и видеть, с каким удовольствием Изуку бездельничает. Но Тодороки постоянно себя одергивает. Странно это всё. На периферии зрения он заметил, что кто-то пристально смотрит на него, и поспешил обернуться. Эрен в упор уставился на него, желая о чем-то оповестить. Шото быстро огляделся по сторонам: рядом не было ни души. В такой час жизнь в городе замирала, люди исчезали, а магазины закрывались. Не было человека, готового терпеть такую жару. Ну, разве что Изуку. Но Тодороки до сих пор сомневается, человек ли он вообще. – Что происходит? – негромко уточнил Шото, когда альфа подошел. Тот бросил на Мидорию быстрый оценивающий взгляд, Тодороки зло нахмурился. Последние дни его охватывала неистовая злость, когда кто-то позволял себе смотреть на его Изуку. И пусть Шото пытался унять странные чувства, пока что ему это совершенно не удавалось. – Босс, местная власть озадачена вашими движениями в их сторону. Я не первый раз замечаю, что к вам здесь повышенное внимание. – Да, – Тодороки поморщился. – Не удивил. Но я думаю, проблем возникнуть не должно. Будь бдителен, – бросил он и повернулся обратно к Мидории, что всё так же сладко и невинно спал. Эрен кивнул и поспешил удалиться, вновь мазнув по Изуку взглядом. Шото наверняка знал, о чем он думает. Небось, удивляется тому, что Тодороки таскается с омегой, как удивляются этому и все остальные. Но им давно пора всё уяснить и заткнуться. Альфа поднялся, потягиваясь, и принялся медленно собирать вещи. На солнышке Мидорию разморило, вот он и уснул, хотя и сегодня ночью спал прилично. Так продолжаться дальше не должно. – Изуку, просыпайся, – негромко сказал Шото, устремляя взгляд на горизонт. Ему так хотелось расслабиться и отдохнуть, не думая ни о чем. – Изуку, – Тодороки склонился над омегой, качая его за плечо. – Эй, хватит спать. – М-м, – Мидория забурчал в ответ что-то нечленораздельное и перевернулся на другой бок, подкладывая руки под голову. Альфа усмехнулся. Изуку, как и всегда, был полностью в своём репертуаре. – Вставай. Спорю, ты уже во всех местах обгорел, – устало сказал Шото и вновь коснулся его плеча. – М… ну… ну и пусть. Мне так приятно лежать, – пробурчал омега слабо. – И ты со мной полежи, – предложил он, улыбнувшись уголками губ. Тодороки усмехнулся и покачал головой. Поспать вместе с Мидорией на раскаленном песке казалось не самой плохой идеей, но Шото слишком проголодался, чтобы отказываться от заслуженного обеда. Он ещё около двух минут пытался растолкать Изуку, но тот усердно отказывался, уворачиваясь от его рук. Он был даже более сонный и вялый, чем обычно. Тодороки это озадачило. Он не первый раз за последнее время замечал, что с Мидорией что-то не так, вспомнить хоть вчерашний случай, когда омеге стало дурно от еды. Хотя для него в этом нет ничего удивительного: Изуку уже однажды тошнило от изобилия пищи. Однако это всё равно странно. Шото собрал все их вещи, закинул пляжную сумку себе на плечо. Вновь попросил Мидорию встать. Тот даже не отозвался. Его не смутило и то, что больше ничего не закрывало его лица от горячих солнечных лучей. Тодороки устало вздохнул, опустился на колени, поднимая Изуку, с некоторым трудом взял его на руки, разгибаясь, и двинулся в сторону отеля. Альфе вдруг подумалось, что Мидория явственно набрал в весе, он уже не был такой легкой пушинкой, что прежде. Шото этому только порадовался. По пути он в который раз принюхался к волосам омеге, что отдавали нотками безе. Тодороки не имел ничего против его нового запаха, но не мог не настораживаться. А Изуку так яро отказывался идти к врачу, что Шото уже не знал, что и думать. Мидория обнаружил, что его безбожно унесли с пляжа, только тогда, когда альфа внес его в приятно-прохладный из-за работающих кондиционеров отель. Омега разлепил недовольно глаза и принялся осматривать. Его ничуть не смутило, что он сидит у Тодороки на руках, хотя Шото полагал, что он обязательно скажет что-нибудь недовольное. До самого номера альфе пришлось его нести: Изуку отказался слезать. Он с неохотой свалился с рук Тодороки только в ванну, тут же без стеснения начав стягивать с себя одежду. Заявил, что после солнечных ванн ему необходимо принять обычную, с холодной водой. – Мне остаться с тобой? – чисто для справки спросил Шото, отпуская его. – Хочешь, вместе искупаемся? – Мм, – Мидория всерьез задумался над его словами, а Тодороки опешил. Ему уже стоило привыкнуть, что Изуку давно не так смущенный подросток, которого он знал раньше. – Ах, Шото, нет, – омега махнул рукой, – я слишком устал. Альфа пожал задумчиво плечами и вышел. – Зови, если что, – бросил он, прикрывая дверь. – Зачем? – весело захихикал Мидория по ту сторону. – Спинку мне потрешь? Мм, тогда можешь не уходить, а сделать это прямо сейчас, – предложил он, смеясь. Тодороки остановился и попытался понять, шутит Изуку или же он серьезно. Последнее время разобраться в его мыслях стало заметно труднее. – Э… если хочешь, – протянул Шото неопределенно, разворачиваясь. – Только чур потом у нас ничего не будет, – предостерег Мидория, откинув голову назад. – Э… – альфа замер, – если не хочешь, – пожал он растерянно плечами. – Мм… – Изуку сонно прикрыл глаза. – Даже не знаю. Я вроде и хочу, но… – он взял с бортика ванны гель для душа, выдавил его на ладонь, быстро взбил в пену. Ему не нравилось им пользоваться, ему нравилось его мылить. – Я… странно себя чувствую. – Ты уверен, что не хочешь сходить к доктору? – уточнил с волнением Тодороки, склонив голову набок. Мидория улыбнулся. – Мне приятно, что ты за меня волнуешься, – протянул он сонно. – Но, Шото, доктора они такие. Ничего хорошего не скажут, всегда только пугают, – омега вздохнул. – Я думаю… это нормально для моего возраста и после всего того, что происходило. Не переживай, – Изуку вновь улыбнулся. Альфа с неохотой кивнул. – Как скажешь, – не стал он спорить, не поленился и быстро чмокнул Мидорию в щеку. – И поторопись, нам ещё на обед надо успеть! – бросил, выходя в коридор. Шум воды стал громче, когда Тодороки закрыл дверь. Он задумчиво замер на несколько секунд в прихожей, пока не двинулся в спальню, где медленно присел на кровать. Волнения отказались его отпустить. *** Изуку устало вздыхал, наблюдая за тем, с каким аппетитом Шото ел. Ему самому почему-то есть совсем не хотелось, от одной мысли о еде во рту образовывался ком и его тянуло тошнить. Поэтому Мидория ограничился лишь безвкусным виноградным соком, разбавленным газированной водой. Он потягивал его через трубочку, сонно постукивая пальцами по столу. Тодороки будто нарочно ел очень медленно и комментировал каждый кусочек, неторопливо пережевывая пищу. – Знал бы ты, какая вкусная эта каша, – с удовольствием протягивал альфа. Омега только недовольно цокал языком. – Кто ест кашу в обед? – спросил он немного обиженно. – Ты не мог взять чего-нибудь другого? – Мог, – Шото пожал плечами, – и взял, – он хмыкнул. – Но так как завтрак по твоей милости мы пропустили, я собираюсь справедливо отъесться в обед, – заявил весело. Изуку тяжело вздохнул. – Ну хорошо, – согласился он, понимая, что ничего другого ему всё равно не остается. – Я хочу съездить сегодня ближе к пирамидам, – протянул Мидория немного смущенно. – Ты же меня сфотографируешь, да? – с волнением спросил он. Тодороки странно на него посмотрел. Изуку знал этот взгляд. Он означал то, что Шото не понимает вопроса или причины, по которой тот был задан. Наверняка не понимает, почему омега говорит с такой неуверенностью. Мидория сам не понимает. Альфа как-то пытался убедить его, что Изуку не нужно просить его каждый раз с такой неуверенностью и нотками вины в голосе, но омега этого так и не усвоил. – Конечно, – Тодороки пожал плечами. – Может, мне начать вести социальные сети? – рассеянно протянул омега. – Как ты считаешь? – Что? – Шото удивленно на него посмотрел. – Ну… – Мидория поерзал на месте, – ну так… Просто я вижу столько красивых мест, почему мы их не фотографируем? Было бы здорово куда-то выкладывать, – он качнул головой. Альфа ревностно прищурился. – Зачем это? – он наклонился к омеге. – Чтобы всякие там на тебя смотрели? И подписывались, да? – Ну-у, – Изуку смутился, – да нет. Для нас… на память. – Мм, – Тодороки шумно вздохнул. – Если сильно хочешь, – с неохотой сказал он. – Но я этого не одобряю. – Ну-у, – Мидория вновь поерзал. – Просто… все ведут соц.сети, а я нет… Как-то даже… – Хм, – Шото с недовольством на него посмотрел. – Хочешь, чтобы у тебя было много подписчиков, да? Будешь рекламировать им всякую ерунду? – он прищурился. Омега сдавленно захихикал. – Ну ты что, – махнул он рукой. – Ничего подобного, – улыбнулся. – Хотя… – задумался, – если бы на меня подписалось много людей… это было бы таким удобным способом заработка. Я бы ходил по красивым местам, снимал бы обзоры, – мечтательно протянул Изуку. Тодороки нахмурился. – Тебе денег, что ли, не хватает? – с беспокойством посмотрел на омегу. Тому вдруг подумалось, что Шото слишком сильно волнуется и ревнует. – Ты что, думаешь, я могу стать популярным и уйти от тебя? – с явной иронией в голосе спросил Мидория. Но альфа будто вовсе этого не заметил. – Можешь, – хрипло отозвался он. – И популярным, и не только, – Тодороки поморщился. – Ты можешь, сомнений нет. – Ну… пусть и так, – Изуку заерзал, – ты веришь, что я захочу от тебя уйти? – изумился он. Шото посмотрел на него странно. Мидории вдруг подумалось, что их отношения очень неоднозначные. Они оба совершенно неидеальны, у обоих есть причины разлюбить друг друга, расстаться. Но вместе с тем они оба хотят быть вместе. – Давай поженимся, – неожиданно предложил Тодороки. Омега подпрыгнул. – Это зачем? – изумился он. – Думаешь, иначе я сбегу от тебя? – захихикал. – Не думай, что какая-то печать в паспорте остановит меня, если появиться такое желание. – Я и не думаю, – Шото покачал головой. – Если ты когда-нибудь захочешь уйти, – протянул он тихо, – я не буду тебе мешать. Изуку удивленно на него посмотрел. – Тю-у, – он вытянул губы в трубочку. Тодороки поднял глаза. – А от меня ты такого не жди! Только попробуй уйти, Шото! Я же тебя из-под земли достану, – Мидория насупился, на что альфа легко рассмеялся. Около минуты они молчали, пока Тодороки, как ни в чем не бывало, не продолжил есть. А Изуку вздохнул, подперев голову кулаком. Он отвернулся, с интересом начав рассматривать других обитателей отеля. Некоторые лица уже были ему знакомы, некоторых он видел впервые. Кто-то ели с большой жадностью, а кто-то без особого интереса, сонно клюя в тарелку. Какая-то дама уже вовсю заливала себя алкоголем. Заметив это, Мидория быстро облизал губы и радостно хлопнул в ладоши. – Чего такое? – альфа глянул на него с волнением. – Тебе опять плохо? – забеспокоился он. – Нет, – Изуку отмахнулся. – Наоборот, – он хитро заулыбался, ерзая на месте. – Я хочу… ну… ты же не против в любом случае… – Что? – Шото нахмурился. – Там… автомат с алкоголем… – Мидория поднялся, – я себе немного налью и вернусь, – весело сказал он. Тодороки опешил. – Погоди! – вырвалось у него, но Изуку уже подскочил, радостно направляясь за бокалами. Он как-то давно пробовал алкоголь, ничего интересного в этом не было. Но последние недели порой у него появлялось подобное странное желание. Особенно Мидорию прельщало шампанское из-за веселых пузырьков. Он всегда любил газировку. – Ну-ну, тебе не стоит на меня так смотреть, – присаживаясь обратно на стул, пропел Изуку. – Я же ничего такого не сделал, – пожал он плечами. Шото недовольно покачал головой. – Алкоголь – это очень вредно, – заметил он. – Ой, ну тебя, – Мидория в предвкушении принюхался к вину. – Вредно, это когда регулярно. А я просто попробую. – Изуку, да это дрянь, – Тодороки поморщился, – невкусное и дешевое. – Ну и что? – Если ты так хочешь, давай купим нормального алкоголя. – Правда? – омега удивленно на него посмотрел. – Какого-нибудь сладкого шампанского… м… это можно, – он расплылся в довольной улыбке. – Правда. А это отдай мне, пожалуйста, – Шото протянул к нему руку. Мидория прищурился, ревностно цепляясь за бокал. – Мне кажется или ты мне врешь? – Мм, – Тодороки плотно сжал губы. – Вру, – подтвердил он. – Не буду я тебя алкоголь покупать. А что ты думал? – Ах, вот ты как! – Изуку всплеснул руками. – И как не стыдно врать! – А чего стыдиться, если ты моё вранье с первых секунд засекаешь, – Шото закатил глаза. Омега цокнул обиженно языком и решительно сделал глоток. Тодороки отреагировал молниеносно: подскочил, выхватил бокал из его пальцев и тут же сел обратно, недовольно уставившись на Мидорию. Тот опешил. – Эй! – он обиженно надулся. – Шото, ты чего! – Если так хочешь пить, то сначала съешь чего-нибудь. У тебя в желудке пусто, тебя развезет с одного бокала, – строго сказал альфа. Изуку подпер голову рукой и отвернулся. Ему захотелось сказать чего-нибудь едкого, но в голову так ничего и не пришло. Тодороки был прав: вино оказалось на вкус горьковатым и терпким, особого желания продолжать его пить у Мидории не возникло. Несколько минут он сидел без движения, дуясь. Шото, поняв, что стоять на своём Изуку больше не собирается, спокойно продолжил есть. Омега обернулся на него, быстро огляделся по сторонам. Никому не было до них никакого дела. Скатерть со стола прикрывала их колени, никто не мог ничего увидеть. Мидория поерзал на месте, медленно поддел левым носком правый ботинок, легко его снимая, и быстро поднял ногу, ставя ступню на стул, на котором сидел Тодороки. Тот заметил это действие только тогда, когда Изуку протянул ногу дальше и коснулся пальцами его паха. С губ альфы сорвался то ли хрип, то ли стон, то ли удивленный «ох». Он нахмурился и опустил глаза. Омега подпер щеки руками, невинно улыбаясь. – Изуку, ты чего творишь? – выпалил Шото. – А? А что? – Мидория похлопал глазами совершенно невинно, осторожно надавливая носком Тодороки между ног. – Может, алкоголь на меня так влияет? – протянул он и вздохнул. Альфа скрипнул губами. – Шутишь? – хрипло спросил он. – Я? Нет, – Изуку покачал головой. – Тогда прекращай, – с шумным вздохом потребовал Шото. Однако встать со своего места или отстраниться он не пытался. – Мм, – Мидория прикрыл глаза. – Нормально, если меня это возбуждает? – шепотом спросил он, наклонившись в его сторону. – У тебя такое смешное лицо, – Изуку захихикал. – Тебя с одного глотка так развезло? – спросил с трудом Тодороки. – Или ты так надо мной издеваешься? – Издеваюсь? Я? – омега сделал глоток своего сока. – Плохо ты обо мне думаешь. Как я! Такой слабенький! И над тобой издеваться могу? – он фыркнул. – Тебе разве не нравится? – спросил негромко, чувствуя, как затвердел бугорок в штанах альфы. Тот явственно сглотнул. – О-ой, кто-кто, а ты точно можешь надо мной издеваться, – закатил Шото глаза. – Сейчас вернемся в номер и… Знаешь, что я с тобой сделаю? – хрипло уточнил он. – У-у, – Мидория поморщил нос. – Думаю, ничего. – Ты так думаешь? – Именно. – Ох, Изуку, неправильно ты думаешь, – Тодороки нахмурился, – я тебя выебу. – Ах! – омега театрально прижал ладони ко рту. – И как тебе не стыдно говорить такие слова на людях! Ну нет уж, я не согласен, – он фыркнул и всё же убрал ногу, торопясь надеть свой ботинок обратно. Шото тяжело выдохнул. – Тогда зачем весь этот спектакль? Чтобы я не мог встать из-за стола? А ты себе спокойно налил ещё вина, да? – он поморщился. – О. А не плохая идея, – весело согласился Мидория. – Но нет. Ты прав, невкусное тут вино. Лучше какой-нибудь яблочный сидр… Я люблю яблоки, – он улыбнулся. – Купишь? – Нет, – Тодороки клацнул зубами. – Алкоголь – это очень вредно. – А раньше ты говорил, что я могу пить, – обиженно заметил омега. – Раньше я думал, что ты шутишь, – закатил Шото глаза. – Да ну тебя. В молодости, значит, пить нельзя, потому что ты молод и ещё рано. А в зрелости нельзя, потому что ты уже не молод и надо беречь здоровье! – Изуку всплеснул руками. Альфа рассмеялся. – Именно. – Ну тебя, – Мидория потянулся, быстро добивая свой сок. – Знаешь… я вдруг понял, чего мне хочется, – радостно сказал он. – Чего? – Тодороки прищурился. – Я хочу… – омега хитро улыбнулся, – тебя… – он качнул головой, – трахнуть, – и тут же подумал, что в его устах это звучит очень странно. – Надо только в аптеку зайти, и я покажу тебе, что на самом деле значит нежный секс, – невинно улыбнулся Изуку. Шото опешил. Около полуминуты он молчал. – Ты хочешь сказать… – альфа наклонился в его сторону, – что я делаю это недостаточно нежно? – недовольно уточнил он. – Именно, – Мидория кивнул и весело захихикал, увидев, как изумленно вытянулось лицо Тодороки. – Ну… ты нежный, но… это не то, что я имею в виду, когда говорю о нежности, – пожал он плечами. Шото огорченно подпер голову рукой. – Черт, а я надеялся, что хорош. – Да ладно, – Изуку легко рассмеялся. – Пойдем скорее, – он в предвкушении потер ладони. – Может, ты ещё научишься, – захихикал он. Тодороки обиженно на него посмотрел, но ничего не сказал. Изуку ерзал на матрасе, сидя в номере на кровати, и не мог унять радостного будоражащего нетерпения. От происходящего ему хотелось без остановки хихикать, но он усердно себя сдерживал, убежденный, что достаточно серьезный для подобного. Шото уже почти треть часа скрывался от него ванной; Мидория слышал, как шумела вода. Альфа был сильно удивлен и насторожен, но даже не попытался отговорить омегу от задуманного. В молчании после обеда они заглянули в аптеку. Изуку с интересом рассматривал гематогенки и фруктовые батончики, отдаленно раздумывая над тем, почему их вообще продают в аптеке. Разве это всё полезно? Или фармацевты просто наживаются на людях? Мидория и прежде замечал, что медики предают свою профессию, а лекарства давно прекратили иметь прежнюю значимость. Тодороки тем временем покупал презервативы и смазку, а омега делал вид, что вовсе его не знает. Его немного настораживали задумчивые взгляды продавца. Смазки в аптеке не оказалось, и они двинулись вдоль магазинчиков в поисках секс-шопа. Изуку сильно сомневался, что такой обнаружится, но Шото убедил его, что подобных магазинов больше, чем Мидория думает, просто мало кто обращает на них внимание. А уж в курортных зонах! И он оказался прав. Омега уставился на вывеску, взволнованно огляделся по сторонам и попросился подождать на улице. Тодороки рассмеялся и опять начал шутить над ним, весело приговаривая, что человек, не способный зайти в подобный магазин, вообще не должен заниматься сексом, на что Изуку ответил, что, хорошо, сексом он с Шото заниматься отныне не будет, в любой его форме. Тот резко замолк и послушно двинулся в магазин один. А Мидория отошел в сторонку и с усердием начал делать вид, что вовсе не замечает магазина неподалеку и понятия не имеет, что там продается. Когда Тодороки наконец появился, Изуку на всех порах двинулся обратно, боясь, что кто-нибудь о чем-то догадается. Его не отпускали иррациональные беспокойства, что окружающие знают, чем они собрались заниматься. Шото, узнавший об его переживаниях, заявил, что все эти люди, даже если и догадываются, должны не осуждать, а завидовать. Но Мидорию это убедить не смогло. Вскоре они вернулись обратно, Тодороки скрылся в ванной, а Изуку начал ждать. Он улыбался и с интересом раздумывал над тем, насколько такая практика распространена. Наверняка очень! Просто никто об этом не говорит… Альфа появился только к пятому часу с очень задумчивым выражением на лице. Мидория обернулся на него и вновь с огромным трудом смог сдержать своё бестолковое хихиканье. Шото с опасением на него посмотрел и спросил: – Ты уверен? – он вздохнул. – Я? – Изуку подскочил. – А ты во мне сомневаешься, что ли? – засмеялся он сдавленно. – Чего мне-то сомневаться, – омега ухмыльнулся и схватил Тодороки за руку, потянув к себе. Но тот не сдвинулся с места, прищурившись. – Честно говоря… – альфа качнул головой, – мне кажется, что… этого не случится. – Почему? – удивился Мидория. – Не знаю, – Шото поморщился, – не могу себя убедить, что это не какая-то шутка. Мне до последнего будет казаться, что ты сейчас засмеешься и скажешь, что пошутил. – Нет, ну что ты, – Изуку улыбнулся. – Я так не сделаю, – он приподнялся на носочки и обнял альфу за шею. – Я очень серьезен, – для подтверждения своих слов омега покивал головой, еле сдерживая смешки. Ситуация казалась ему до смешного ироничной, а излишне серьезный Тодороки только подливал масла в огонь. – Что ж… – Шото поморщился. – И ты правда этого хочешь? – Скажи мне, – Мидория отстранился, – если ты так не уверен, то зачем всё это было? Сначала в аптеку, потом ещё… – он отвел глаза. – Если ты так сомневаешься! – Поначалу мне казалось, что ты откажешься, – пожал Тодороки плечами. – Вернее сказать, что ты резко передумаешь. Но в итоге на протяжении всего времени ты почти молчал, а я… – альфа смутился и отвернулся, – посчитал ниже своего достоинства взять и отказаться, когда мы вроде уже всё решили. Изуку посмотрел на него и всё же захихикал. Он отступил и присел на край кровати, с улыбкой осматривая Шото. Склонил голову набок, вздохнул. – Ах, – откинулся на мягкий матрас, раскинув в стороны руки и ноги. – Если ты не хочешь, так и скажи, – пожал он плечами. – Ну, я же тебя не заставляю. – Это… – Тодороки поморщил нос и присел рядом с ним, – не знаю, что и сказать. Я не должен иметь ничего против, и… ты не думай, что я боюсь! – он грозно посмотрел на омегу, – но… – Ах, умеешь ты всё обламывать, – Мидория театрально вздохнул. – Что ж, как хочешь. – Ничего я не обламываю, – Шото подскочил, – давай, поехали. Если ты этого хочешь, я согласен, – решительно заявил он. Изуку посмотрел на него с сомнением, прищурился, покачал головой, но ничего больше говорить не стал, решительно прильнув к губам альфы. С радостью подумал, что Тодороки ужасно не хочет показывать себя со слабой стороны и боится, что Мидория подумает о нем что-то не то. Шото потянул его ближе, руками забираясь под тонкую футболку. Изуку не стал зазря тормозить процесс, без стеснения стягивая её через голову. Его пушистые волосы на секунду взлетели и тут же опали на оголенные плечи, щекоча нежную кожу. Тодороки замер, быстро облизнул губы и тут же нервно спросил: – Когда ты выглядишь так, как можешь ожидать, что я буду способен… – он осекся и замолчал. – Что? – Мидория удивленно на него посмотрел. – Как «так»? – поинтересовался он, быстро подбираясь руками к штанам альфы. Невзначай коснулся ладонью его паха, быстро перемещая пальцы на пояс. – Мм, – Шото прикрыл глаза, – почему мне кажется, что это всё слишком противоестественно? – спросил он с тяжелым вздохом. – Если ты не хочешь, так и скажи, – повторил Изуку, обиженно нахмурившись. – Да нет, – Тодороки коснулся его ладони, – я хочу сделать тебе приятно, – неуверенно сказал он. – Шото, – Мидория скрестил руки на груди, – не хочешь, так и скажи. Иначе я буду чувствовать себя насильником. Да, у тебя такая аппетитная задница, Шото, до жути, ты хоть знаешь об этом? Она обтянута брюками иногда так плотно, что мне кажется, ткань может порваться! И конечно мне хочется тебе вставить… Но, если ты этого так не хочешь… – Изуку шумно вздохнул. Брови альфы поползли вверх, он бестолково открыл рот и несколько раз моргнул, переваривая услышанное. Омега отвернулся от него, плотно сжав губы, и стремительно начал багроветь, жутко смутившись из-за собственных слов. – Я… – Тодороки моргнул, – будто самого себя сейчас слышу, – он нервно хихикнул. – Что? – Мидория удивленно на него обернулся. – Обычно я чувствую то же самое, – Шото усмехнулся, – меня подталкивает это на мысли, что со мной что-то не так, – негромко признал он. – Я никогда не был таким озабоченным… – альфа склонил голову, – а если ты говоришь, что чувствуешь это же, – он тихо засмеялся. – Мм… – Изуку шумно вздохнул и вновь плотно сжал губы. – Ух, – он закрыл лицо ладонями, смущаясь. – Мы вроде уже столько всего пережили, а я всё ещё стесняюсь из-за всего этого, – проговорил он взволнованно. – Это нормально? – Думаю, да, – Тодороки неуверенно дернул плечами. – У-ух… – Мидория покачал головой. – Ладно, – он подался к Шото, резко повалив его на матрас. Неуверенно навис сверху, ладонью коснувшись груди альфы. – Эм… это ещё более неловко, чем обычно, – нервно сказал он. – А мне наоборот, – альфа рассмеялся. Он не стал медлить, стянув с себя штаны вместе с трусами, и сел, выжидательно уставившись на Изуку. Тот растерянно моргнул. – Ах… эм… так… собственно… – взволнованно взмахнул руками, оглядываясь по сторонам. – А… а где эти? Ну… – смутился. Ситуация из забавной резко переросла в неловкую, а Мидория не смог даже понять, как так вышло. – В пакете у стены, – Тодороки качнул головой. Изуку подскочил и дернулся к нему, растерянно замерев на прохладном полу. Обернулся на Шото, закусил губу, задумавшись. Несколько секунд какой-то мыслительный процесс ещё проходил в его голове, но вскоре всё растворилось, как сизый дым, он растерянно моргнул и лишь расплылся в глупой улыбке, рассматривая полуобнаженного альфу. Тот в недоумении нахмурился. – А, – Мидория вздрогнул. – Ох, – он схватил пакет, растерянно заглянул внутрь. – Что такое? – одернул его Тодороки. – А… а что? – Изуку глупо моргнул. – Ты так резко изменился в лице, – взволнованно заметил Шото и переместился на край кровати, готовый в любую секунду подняться. – Ах, нет, – омега улыбнулся, – ты просто очень красивый, я засмотрелся, – хихикнул он. – Это я знаю, – фыркнул Тодороки. – Но как-то непохоже на тебя, – заметил он обеспокоенно. – У тебя взгляд на несколько секунд совсем опустел. Ты… последнее время часто бываешь очень рассеянным, – осторожно заметил альфа. – Разве? – удивленно спросил Мидория и случайно выпустил пакет из пальцев, почувствовав неприятное тянущее ощущение в животе. – Ой, – омега сморщился. – Что такое? – Шото подскочил к нему. – А… м… – Изуку попытался улыбнуться, – н-ничего, – нервно ответил он. Тодороки нахмурился. – Тебе плохо? – уточнил он, тут же принюхиваясь, – ты побледнел. Жарко? Или холодно? – альфа потянулся за пультом от кондиционера. Мидория не отозвался. Резко в горле образовался ком, во рту скопилась слюна, он пискнул и бросился в ванную, застыв с глупым видом около раковины. Схватился за стену, нервно вздохнул. Перепуганный Шото поспешил за ним. – Эй, что такое? – он замер в дверях. – Тебя мутит? – заволновался он. – Да нет… – Изуку помотал головой и тяжело вздохнул. – Просто… ох, – он закрыл глаза. – Мне вдруг стало так плохо… и дышать трудно. Ощущение, будто бы я очень-очень много съел. Ну, помнишь, когда мы были на острове, мне уже становилось плохо, – вспомнил омега. Тодороки лишь серьезно кивнул. – И что? Но ты же не ел ничего, – заметил он и нахмурился. – Это от алкоголя, – заявил альфа решительно. – Нет, – Мидория махнул рукой, – что там может быть с одного глотка. – При твоем комплекции и возрасте, – Шото покачал головой, морщась. – Так ещё и на пустой желудок, – он нахмурился. – Я… м… – Изуку решил умыть лицо холодной водой, включил кран. От той стало чуть легче, но тяжесть внутри никуда не исчезла. – Прости, мы не будем заниматься сексом, – пролепетал омега, проходя мимо Тодороки. – Мне надо прилечь, – слабо проговорил он и рухнул на кровать, закрыв глаза. Свернулся на боку клубком, пытаясь глубоко дышать. В животе ощущалась такая неправильная тяжесть, ему хотелось вырвать. – Эй, – Шото поспешил за ним, – что я могу сделать? – уточнил он растерянно. – М… ничего, – Мидория помотал головой. – Всё хорошо, не переживай. Я… просто немного полежу и мне станет лучше, – улыбнулся он. Тодороки клацнул зубами. Он быстро натянул свои штаны обратно, оглядываясь по сторонам, будто где-то рядом находилась подсказка к дальнейшим действия. – Так, что ты чувствуешь, опиши, – взволнованно попросил альфа. Он присел перед ним на корточки, осторожно пытаясь взять за руку, но омега выхватил свою ладонь, поморщившись. – Тебе жарко? Холодно? – Мм… – Изуку поморщил нос. – Мне… я не хотел говорить, но весь день было… как-то не очень, – смущенно признался он. – И… прошлые дни, ты знаешь, я жаловался на недомогание, – омега глубоко вздохнул. – Наверное, я заболел. – Чем? – Шото нахмурился. – Может… просто простуда? Здесь ведь жара, – Мидория неуверенно посмотрел на альфу, – а загар – это удар по иммунитету. К тому же новое питание… наверное, я переел всякой дряни, – хихикнул он. – Так, – Тодороки разогнулся. Его лицо полыхнуло волнением. – Хорошо, – он поморщился, – давай… я найду доктора, – горячо предложил альфа и принялся собирать вещи, намереваясь выйти. – Нет! – Изуку протянул за ним руку. – Шото, всё хорошо! – выдохнул он и улыбнулся. – Просто вдруг… в горле образовался ком… наверное, ты прав, это от алкоголя, – омега схватил его за край штанины, потянув к себе. Тодороки через сопротивление подошел, присаживаясь рядом с ним. Он всё ещё хмурился, с опасением поглядывая на Мидорию. Тому подумалось, что стоит менее бурно реагировать на странные ощущение. Помнится, только полгода назад подобные состояния организма мало его тревожили. Они наступали так часто, что Изуку не успевал удивляться, он привык. Его не тревожили боли в животе и головокружение. Но за последние месяцы, проведенные рядом с Шото, он успел позабыть какого это, когда беспричинно ему становится дурно, а всё тело начинает знобить. – Изуку, – альфа обеспокоенно его осмотрел, – и… что прикажешь мне делать? – Просто посиди со мной немного, ладно? – Мидория улыбнулся, вновь прикрыв глаза. – Наверное, я перележал под солнцем, это было ошибкой. Вон, даже кожа покраснела, – омега надавил на своё обнаженное плечо и быстро убрал пальцы, давая Тодороки возможность рассмотреть появившиеся белые следы. Тот нахмурился, но ничего не сказал. *** Изуку неспокойно спал, не шевелясь по сне. Он по-прежнему лежал на боку, сложив руки в районе своего живота. Шото стоял неподалеку и с тревогой в сердце наблюдал за ним, не способный унять своих бестолковых переживаний. Липкий страх растекся по телу, сковал, не позволяя облегченно выдохнуть. Ничего не случилось. Ничего особенного или волнительного не случилось, нет. Мидории просто стало немного дурно. Это нормально. Он перележал под солнцем, он на пустой желудок пригубил алкоголя, он не ел ничего весь день. Слабость и общее недомогание в новой климатической зоне сделали своё дело. Тодороки понимал это, он всё понимал. Периодически люди болеют, это нормально. А Изуку никогда не мог похвастаться хорошим здоровьем, так ещё и Шото не удалось заставить его начать питаться хоть чуточку правильнее. Ничего жуткого не произошло, а что произошло, тому альфа видел разумные причины. Но мерзкий страх не отпускал его, сковывал в объятиях, душил. Он смотрел на Мидорию, на его бледное выражение лица и думал, что это только начало. Тодороки не отпускали мысли, что вскоре смерть заберет у него Изуку навсегда. Ведь по-другому и быть не может. Он натворил в жизни глупостей, он просто не имеет права быть счастливым. Он подобен герою рассказов, что, обретя счастье, мгновенно его теряет и годами скорбит. Альфа ясно видел, как день ото дня Мидория увядает, как странная болезнь пожирает его, как свет гаснет в его прекрасных глазах. Представить это было так легко, что Шото не мог не думать, что всё случится именно так. Только об этом и снимают кино, только об этом и пишут книги. Если вдруг выясниться, что Изуку болен? Раком или другой неизлечимой болезнью. Если ему осталось лишь несколько лет, лишь год, пара месяцев. Если ничего нельзя будет изменить! Столько лет Мидория выживал, сопротивлялся ужасающим мысли условиям. Его организм должен дать сбой. – И пусть и хочется верить, что это просто простуда, – Тодороки тяжело вздохнул, – я не могу себя заставить. Никто не отозвался. За окном было всё так же тепло и мирно, солнце светило ярко, откуда-то доносился смех людей. Но Шото всё это начало казаться удушающим. Изуку любил жару, ему нравилось обволакивающее тепло и солнце, но без него в этом во всем Тодороки не видел никакого смысла, воздух начинал казаться тяжелым, а температура невыносимой. Время тянулось медленно. Мидория заснул очень легко, будто бы не спал всю ночь. Но Шото знал наверняка, что он спал и спал хорошо, причин для усталости не было. Разве что болезнь… Альфа подошел, осторожно коснулся его лба. Изуку был слегка горячим. Тодороки поморщился, нервно вздохнул и отступил, предполагая, с чем может быть связана температура. Может, он правда лишь перегрелся? Был близок к солнечному удару и поэтому теперь недомогает? Хотелось убедить себя в этом, но беспокойство было сильнее. К семи часам Мидория проснулся. За всё это время Шото лишь дважды сдвинулся с места. Он совсем не замечал усталости, стоял и рассматривал с беспокойством омегу, боясь перестать слышать, как тот дышит. Изуку перекатился на спину, потянулся, медленно открыл глаза, явно не сразу понимая, где он находится. – А, Шото, – позвал взволнованно, потягиваясь. – Я так хорошо спал, – его голос прозвучал весело и легко, будто не он совсем недавно морщился и жаловался на недомогание. – И мне приснился такой интересный сон… – Мидория зевнул. – Какой сон? – хрипло уточнил Тодороки, делая с трудом к нему шаг. – Как ты себя чувствуешь? – М… – Изуку протер глаза и сел, убирая с лица непослушные волосы. – Хорошо, – он дернул плечами. – Наверное, я просто не выспался, – омега подскочил, потягиваясь. – Чего ты так смотришь? Всё-всё, мне правда хорошо, я не умираю, – Мидория захихикал и подпрыгнул к нему, радостно целуя в щеку. На секунду Шото расплылся в довольной улыбке, но быстро вернул себе собранное выражение лица и спросил: – Так что тебе снилось? – Мм, – Изуку улыбнулся и отвел глаза. – Я… м… уже не помню, – бросил он легко и отвернулся, а Тодороки подумалось, что ничего омега не забыл. – Но сон определенно был очень хорошим. – Я рад, – Шото настороженно кивнул и взял его за плечи, притягивая к себе. С беспокойством осмотрел, обнюхал, но Мидория был таким же, как и всегда. – Уверен, что всё прошло? – Да, – Изуку кивнул. – Вот только теперь мне хочется есть, – радостно заявил он. – Хочу… м… – омега облизал губы, – креветок. – Креветок? – Тодороки нахмурился. – Ты же их не любишь, – заметил он. – Ну… – омега пожал плечами, – почему бы и нет. Просто хочется. Или других морепродуктов… – он потер ладони. – Чего ты так смотришь? Ну, Шото, не переживай, со мной правда всё хорошо, – Мидория подошел к нему, мягко улыбнувшись, и ободряюще погладил по руке. – Надеюсь, – альфа тяжело кивнул. – Что-то не так? – Изуку осмотрел его с беспокойством. Когда он так делал, Тодороки начинало казаться, что он лишь маленький мальчик, о котором Мидория решил позаботиться. – Ты распереживался, что ли? На тебя не похоже, – омега хихикнул. – Хотя, в свете последних событий… ты во многом стал другим… поэтому мне не стоит удивляться. – Ты уверен, что тебе стоит есть? – проигнорировал Шото его слова. – Не вырвет? – Мм, – Изуку помотал головой, – нет, – заявил он уверено. – Я слишком сильно хочу есть. Пойдем скорее лучше, – схватил альфу за руку и потащил к выходу. – Может, всё же не стоит? – с беспокойством уточнил Тодороки. – Ну нет, – Мидория поморщился. – Я не ел целый день! Тебе нравится морить меня голодом? У-у, садист, – омега обиженно показал ему язык. Шото вздохнул. Изуку порой вел себя смешно, но, когда он делал так, альфа знал, что с ним всё хорошо, и мог не волноваться. Без сопротивления он спустился вслед за Мидорией на первой этаж. Тот вновь был веселым и энергичным, будто бы не было никакого дневного недомогания. Тодороки наблюдал за ним очень внимательно, постоянно принюхивался и одновременно следил за окружающими альфами, что временами бросали на Изуку заинтересованные взгляды. Таких было не очень много, всё же большинство предпочитало кого-то постарше, но тех единственных, кто всё же, не стесняясь, глазели, Шото готов был убить. Мидория сразу двинулся к столу с посудой, но подноса не взял, вместо этого прихватив один стакан. Быстро скользнул между отдыхающих к автомату, наливая себе воды. Тодороки удивленно последовал за ним. – Какая странная картина! – воскликнул он. – Ты пьешь просто воду? – Ага, – Изуку кивнул. – Что-то так сушит, – признался он. Шото нервно хихикнул. – Звучит так, будто ты действительно много выпил, – взволнованно заметил он. – Может, я что-то упустил и ты успел опустошить бокальчик? – Не-ет, – Мидория махнул рукой. – Ну, чего ты во мне сомневаешься. Не надо, – он улыбнулся. – Просто хочу пить. Ты же сам говоришь, что человек в день должен выпивать два литра воды в день. – При твоем весе достаточно и полтора, – отозвался, поморщившись, Тодороки. – Хотя… – он оглядел Изуку с ног до головы, – сколько ты уже весишь? Омега вздрогнул и неуверенно посмотрел на альфу, переступив с ноги на ногу. Тот нахмурился, гадая про себя, мог ли Мидория воспринять этот вопрос как-то неправильно. – А… ну… – Изуку дернул плечами, – не знаю, – он качнул неопределенно головой, глупо глядя в свой стакан. – А сколько ты весил раньше? – полюбопытствовал Шото и осторожно потянул его обратно к тарелкам. – Не скажешь мне? – глянул на омегу. – Эй, ты меня слушаешь? – Что? – Мидория поднял голову. – А… слушаю, – он кивнул. – Э… о чем мы говорили? Тодороки нахмурился. Он и прежде замечал, что Изуку иногда он туго соображает или быстро отвлекается, но тогда это не подталкивало его на мысли о болезни. – Про вес, – Шото тяжело вздохнул. – А, ну… – омега нахмурился, – наверное… килограмм сорок… – Сейчас?! – альфа дернулся. – Да нет, – Мидория хихикнул, – ну ты что, раньше, – он улыбнулся. – А-а, – Тодороки кивнул. – Так, а рост у тебя какой? – прищурился он. Изуку глянул на него и не отозвался, быстро хватая поднос и направляясь вслед за другими к стойкам с едой. Шото поспешил его нагнать. – Не знаю я, – буркнул омега, замирая около горбуши в сливочном соусе. – Или говорить мне не хочешь, – засопел Тодороки обиженно. – Ну, ты будешь смеяться надо мной, – грустно отозвался Мидория. – Это ещё почему? – альфа прищурился. – Ну я же ниже тебя… – Изуку вздохнул. – И что? – Шото наклонился к нему. – Это же очевидно. И нормально, к тому же. – Ну моих одноклассников это от смеха не останавливало, – буркнул Мидория. Тодороки лишь удивленно покачал головой.