Бродяги Дхармы

      Питеру необходимо улететь в Лондон, но из-за нелетной погоды в Нью-Йорке все рейсы отменены. В переполненном зале ожидания аэропорта, когда он наконец находит свободное место, оно оказывается рядом с парнем примерно его возраста.       Парень в соседнем кресле натянув шарф на нос спит, медленно клонясь к Питеру на плечо, в наушниках его продолжает играть аудиокнига, а в блокноте лежащем на его коленях – странные рисунки – словно он пытался запечатлеть симметриады и ассиметриады из Соляриса. Один наушник выпадает из уха парня и несмотря на не такую высокую громкость Питер слышит благодаря своему сверхчувствительному слуху книгу своего спящего соседа - "Сомнамбулический поиск неведомого Кадата" Лавкрафта. До рейса ждать долго, поэтому он усаживается поудобнее, стараясь не потревожить спящего и погружается в повествование.       Спустя часа два, сосед так и не проснулся, а Картер – главный герой – все ближе к цели, оседлав упыря летит к пункту своих мечтаний – Кадату, городу позолоченных закатными лучами солнца куполов и минаретов. И это даже как-то удивительно – сосед так глубоко спит, может тоже ищет во сне неведомый закатный город, путешествуя по разным землям страны снов и грез, пока в ушах его монотонный и слегка загадочный голос чтеца рассказывает про путешественника-сновидца.Объявляют рейс Питера, а он оставляет все еще спящему парню в блокноте короткую запись «...dream a little dream of me».              А в блоге Бродяги Дхармы фото с джазового фестиваля в Монтрё – надпись "Внезапно соскучился по Нью-Йорку, во всем виноват Woodkid, son lux и душераздирающая поэзия Фредерика Зайделя". Мысль о том, что Бродяга как минимум частенько бывает в Нью-Йорке, а может и живет там, теплым котенком сворачивается где-то в животе. Питер читает поэму Зайделя и словно задыхается от финального четверостишия:       The million leaves on the Central Park trees are popping       Open the champagne.       There’s too much joy. There’s no stopping.       Love is on top, fucking pain. Он слушает песню Woodkid* на эти самые стихи и у него стоит в горле ком. Это так одновременно больно и блаженно хорошо. Стоит поехать на фестиваль в Швейцарию, чтобы внезапно ощутить острый приступ тоски по родному Нью-Йорку. Даже такими заядлыми странствующими и путешествующими, как Бродяга, время от времени овладевает тоска по дому. Он внезапно вспоминает финал повести Лавкрафта – Предзакатный Кадат оказался соткан из детских воспоминаний героя. Надо было отправиться на край Страны снов, в глубины космической бездны, чтобы понять, что ты хочешь вернуться в город детства.