Графством Карден-Холл.
Центральное Кровогорье.
До дрожи в ногах Айдан боялся заходить в старый родительский дом. Место — где прошло его детство, где Мартин и Лара умерли на его руках. Их дом находился на Торэмарском перекрёстке, близ Графского Предела. Забираясь на крышу, Айдан мог всегда наблюдать за тем, как солнце уходит точно за высокие резные шпили замка, всякий раз мечтая о приключениях и пророчествах. Иронично. Всё, о чём он так мечтал — сбылось. Он — Наследник Нерана, Первого Императора всего Зантара и Ардахарских островов. Покачав головой, он пересилил себя и шагнул к своему страху навстречу. Дома Торэмарского перекрёстка в три этажа не ровным конусом расходились в три стороны, образую площадь для глашатая и не большое пространство для лоточных ремесленников и продавцов. Дом Анкитов расположился на стыке этого перекрёстка. Айдан посмотрел наверх. Три этажа. На первом была мастерская Мартина, на втором — лечебница Лары. Третий полностью был занят спальнями. Дракон в его голове вновь зарычал, пытаясь высвободиться и вернуть себе контроль. Айдан закрыл глаза и положил руку на дверь из тёмного дуба. Кто-то сделал ремонт — промелькнула мысль в его голове. Он постучался. С драконьей кровью он стал куда быстрее обычного человека: видел то, чего не мог узреть даже сокол в полёте, мог услышать то, что кошка никогда бы не услышала. Но никого в доме не было. И быть не могло. После того, что он устроил, никто не посмел бы даже тронуть имущество Анкитов. Окна, как это было много лет назад, не позволяли увидеть, что творится внутри дома. Слишком они были мутными и шероховатыми — не от грязи, стекло было сделано в Карден-Холле. У некоторых соседей оно было привозным — из Уэйстека. Сжав рукоятку двери сильнее, Айдан приложил немного усилий и уже через секунду со скрежетом открывал дверь, стараясь не трястись как самый последний трус. Шаг. За ним другой. В воздухе было слишком много пыли, и холод стоял собачий. Проведя рукой по столу, где Мартин обычно что-то писал в своих дневниках, он прищурился, его сердце ушло в пятки, в горле появился вкус крови, а воздух предательских закончился. Здесь ничего не изменилось. Всё осталось на своих местах. Луки и колчаны со стрелами, зимняя одежда во всегда открытом шкафу. Кладовая со всеми возможными инструментами для кузнечества, снастями для рыбалки и охоты. Мартин до безумия любил это место. Медленно, на подкашивающихся ногах, Айдан поднялся на второй этаж. Травы давно высохли, потеряли свой запах, пожухли и истлели. Слой пыли можно было стирать до бесконечности, всё равно до поверхности не доберешься. Лекарские инструменты поржавели, платья Лары, как и мартиновские плащи с куртками — были изъедены молью. Это место умерло вместе с ними, и только он остался жив. Но жив ли взаправду? Второй этаж был небольшим. Две комнатушки: одна с койкой для больных, вторая: та же самая кладовая, только с лечебными травами, бинтами, чистой одеждой и небольшой полкой книг. Айдан прочитал их от корки до корки: Странствия Зеллана Мироходящего, Война за Аладену, Песни и баллады Пятой Эры… Третий этаж, как ему казалось, станет его могилой. Боль пронзила всё тело, Генри и Джейстен в его голове завопили с новой силой, к горлу подступил противный комок и Айдан зажмурился, когда вошёл в комнату родителей…. Кровавые простыни, залитые их кровь, пролитой легочной горячкой. Он стоит перед ними на коленях, плачет и молится, носится по городу в поисках лекарства…. В тот день он узнал, что вовсе он не Анкит — он Айдан Стонн’Кассел. Сын Орина и Арианы. Лара не могла иметь детей. И это были её последние слова перед смертью. Слова, наполненные скорбью и любовью женщины, которая смогла стать матерью, которая даже не знала, что таким образом она лишила другую мать ребёнка — не по своей воле, не по своему желанию… Айдан стискивает зубы, когда краем глаза замечает свою комнату. Средних размеров, как и спальня Лары и Мартина. Боги, он и забыл, что у него было окно с видом на дом Каймлины. Только не сейчас! Сейчас ему нельзя было её вспоминать. Найдя несколько поленьев и щепок, Айдан с трудом растопил печку, убив большую часть времени на её прочистку от сажи. Дерево затрещало в огне и он, Царь Рассвета, прикрыл дверь, присел около печки и закрыл лицо ладонями. Кем он сейчас только не был? Царь Рассвета и Весны, Вестник Бури, Защитник Утра, Царь Заката и Зимы, Лок-Хай’Эред, Король Королей, Брундайовад, Мясник Карден-Холла. Вдохнув полной грудью, Айдан закричал так сильно как мог, сжимая волосы, как будто он вот-вот был готов с корнями вырвать их. Генри и Джейстен замолчали. Дом был мертв, всё здесь было лишь остовом его прошлой жизни. Айдан Анкит погиб вместе со своими родителями в самый страшный зимний день. Теперь он — Наследник Нерана, Айдан Стонн’Кассел…. Да, нужно было отдохнуть. Ему нужно было время, буквально пару минут, он уже давно знает: кто он такой и в чём его предназначение. Позже он вновь станет тем, кто он есть, а сейчас он хотел побыть Айданом. Просто Айданом.***
Конюшни расположились близ Алых Врат. Так их называли из-за красного кирпича, привезённого из Ардахара. Да и вообще весь Карден-Холл походил на кусочки разных эпох среди людей, которым не было дела до мира, пока мир не вмешивается в их жизнь. Айдан не скрывал своего лица за капюшоном и надеялся как можно скорее выбраться в леса близ города. Императрица и её верные гвардейцы были обеспокоены. Фрейлины, по воле и командному возгласу Хелены, перестали реветь и опустили головы. Айдан же, делая вид, что здесь он оказался совершенно случайно, попытался протий мимо, словно разговаривал с кем-то, кто сидел в его голове. Обычно его не беспокоили, но сейчас дело было серьёзным. — Лорд Стонн’Кассел! — В Карден-Холле Наследника Нерана обычно называли так же, как и во всём Зантаре, но Айдан, видимо, своим недовольным лицом, отбил у людей всякое желание называть его как мессию. — Госпожа — Айдан поклонился Хелене и кивнул рядом стоящему Акселю, который вовсе терпеть его не мог. Гвардеец еле заметно двинул головой, приветствуя его. — Айдан, твой выход оказался…. значимым для нас. — Она говорила о полете дракона.«Её назовут твоей госпожой, будешь у неё на поводке» — зашипел Генри.
«Твоя смерть для них — избавление» — принялся рычать Джейстен.
— Что-то случилось? — Айдан помотал головой. Виски с болью загорели. Хелена вскинула бровью, когда Айдан приложил пальцы к висками. — Да… — смущённо проговорила она — мои дети решили «погулять» по развалинам за городом. Я уже снарядила отряд, но… я хочу видеть их как можно скорее. — Вот-вот и она сейчас начнёт орать. Айдан кивнул. — Я знаю большую часть этих развалин, Ваше Императорское Величество. Я найду принцев и принцессу в кратчайшие сроки. — Лицо Хелены вытянулось и улыбка не заставила себя долго ждать. Аксель фыркнул и в секунду отвернулся, отдавая гвардейцам указание действовать быстро. Когда же Айдан принялся седлать лошадь, императрица старалась держать ближе к нему. — Позволь поздравить тебя со свадьбой. — В голосе этой женщины слышалась искренняя радость. — Благодарю, Ваше Императорское Величество. — Айдан держался как мог. Голоса в голове вопили с новой силой. — Вы это заслужили. Наследник Нерана и простая девушка. Как в сказке… — Хелена как будто мечтала о чём-то своём вслух. — Не такая уж и простая. — Айдан усмехнулся и откланялся, когда Хелена поправила золотистые локоны волос, он вскочил на седло. — Госпожа — обратился к ней Найт — мои люди в пять минут прочешут местность… — но леди Кон-Итьен подняла ладонь. — Так и сделайте, а моих детях позаботится Стонн’Кассел. И Найт, ты мой гвардеец, а не страж всей империи. — Аксель склонил голову. Хелена, поглаживая живот в месте своего недавнего ранения, думала, как бы ревность Акселя не сыграла злую шутку. Всё же он был бастардом сестры её мужа, и подпускать его совсем же близко она ни как не могла.
***
В лесах Карден-Холла было очень много руин. Некоторые из них были легендарными. Башня Райны — где та скончалась от ран, нанесённых Павлом Первым. Храм Фанзы, заросший на столько, что нельзя было понять, лес это, или каменная кладка, покрытая мхом. Часовня, поросшая лесом, в которой была написана песня о слезах Альвевы Первой и позже Пятой. Ричард и Артур же исследовали каждый закоулок старой каменной кладки в надежде найти, пытались найти клад или же древние мечи. Дети, которые слишком рано потеряли своё детство. Каллине нравилось созерцать памятники старой эпохе. В небольшой ложбине, в забытом перевале спряталась часовня, та самая, где Альвева Прекрасная, последняя дочь Нерана, написала строчки своей единственной баллады. Девушка ходила среди комнат, вдыхала сырой воздух, долго время стояла среди мха, пока не услышала крики братьев. Стоило ей на минуту отвлечься, как они забрались на какую-то башню и Артур, стоя на краю полуразрушенной вершины, держит Ричарда, готового сорвать вниз камнем! Как бешенная она закричала и помчалась через валуны и остатки стен, пока через секунду не поняла, что Ричард не удержался. Сердце замерло, и с болью было готово разорваться. Секундный вскрик брата заставил её открыть глаза. Ричард завис в метра пяти от земли. Его поймали за руку, высунувшись из дыры в стене. Когда же братья спустились, Каллина с трудом сдержалась от того, чтобы прямо здесь схватить палку и отдубасить их мягкому месту! Но стоило выйти из башни их спасителю, как она прижала их себе и сама задрожала. — Лорд-Наследник… — Проблеяла девушка. — Ваше Высочество, не стоит гулять по этим лесам одним. — Каллина понимала, что просто похожа на ягнёнка перед волком, а Ричард и Артур виновато прижимались к ней. — Вы нас искали? — Спросила принцесса. — Да, Её Императорское Величество беспокоится о вас. — Айдан поправил куртку и присел на корточки перед принцами. — Ваше Высочество, боятся — не стыдно. Мы всего чего-то боимся. — Каллина сильнее сжала руку Ричарда, посмотревшего на Айдана глазами полных слёз. — Никто мне не верит. — Артур на слова брата лишь насупился, а сестра шумно вдохнула. — Я вижу отца, он предупреждает меня. Говорит, чего надо бояться. Он говорил мне, что нужно бояться Врат Балдарена, Карден-Холла и Кинхарта. — Ричард уткнулся взглядом в свои сапоги. — Страх, Ваше Высочество, можно преодолеть. Нельзя о нём забывать. Страх убивает всё — честь, благородство. — Айдан помотал головой. — И как с ним сражаться? — Спросил Артур. — Принять его. Сделать частью себя — ответил Наследник Нерана. — Как Вы делаете, когда обращаетесь в дракона? — не унимался Артур. — Да — коротко ответил Стонн’Кассел. — Зачем вы сюда пошли? — Айдан оглядел старые развалины и прислушался к ветру. — Я их притащила — гордо ответила Каллина — они ходили бледные как смерти, а учитывая их любовь к приключениям, я подумала, что стоит показать им старые руины. — она и не подумала, что здесь могут быть разведчики Уэйстека. Они не так далеко ушли, буквально пару часов назад дорога была за их спиной! Только сейчас принцесса поняла, в какую беду они могли попасть. — Я в их возрасте излазил все руины в этом лесу. Ничего интересного, к сожалению, не нашёл. Но вам лучше вернутся. — Шли они молча и когда вышли к тракту их уже встретил конвой во главе с Хеленой и Найтом. — Я благодарна, Айдан — Стонн’Кассел кивнул и поспешил увести свою лошадь куда-нибудь подальше. А Каллина, как всё тот же ягнёнок, прошептала: — М-м-матушка… — Хелена редко видели злой. Но сейчас, даже гвардейцы и Аксель поступили по примеру Айдана, чуточку отойдя в сторону. Артур и Ричард встали перед сестрой, надеясь хоть как-нибудь её защитить от гнева матери. — На лошадей и живо в город. — Холодно скомандовала Хелена и дети её сей же момент подчинились.***
Гарет прошёлся от одного поста на городской стене к другому за пару минут. Устало вглядываясь в светлеющую даль, Стонн’Кассел почесал порядком отросшую бороду и подумал, что на празднике он напьется, как следует! Последнее время ему чудилось что-то нехорошее. То кошмар посреди ночи, то голова болела, как будто её секирой раскололи. В общем, Гарет чувствовал себя дурно, в то время как город готовился к очень веселой паре своего существования. Улицы прибирались до блеска, выстраивались помосты и лотки для ярмарки, поднимались столбы для обрядов и танцев, на верёвки между проулками наматывались белые и красные ленты, барды и менестрели без устали готовились к состязаниям, а стража, но всякий случай, совершала последние приготовления к усмирению дебошей. Гарет же изнывал от того, что ему просто не с кем было выпить. Пить с Кирой, всё равно, что лезть в петлю, его сестра пить не умеет. Что до Орина? Стоило Гарету взглянуть на лицо старшего брата, так на него такая хандра находила, что всё вокруг становилось серым и безжизненным. Нет, тут нужен был особый подход. Быть может, Гарет, перед тем как в очередной раз совершать марш-бросок на какой-либо фронт, успеет вдоволь покутить. Кто знает, когда он умрёт? Вот и Гарет не знал, когда Врата Харды его утянут в свою пучину. Спустившись со стен, он направился на рынок. Походив там, посмотрев товар тут, и поняв, что скука вовсе одолела его, Гарет ненароком заслушался местных бардов. Хорошо играли лютнисты, задорно, красиво. Вот в толпе прошли Вал и Сурана, его сержанты. парочка о чём-то говорила и почти никого не замечала. При этом голубоглазая девчушка Сурана явно была чем-то обеспокоена, а Вал Маилаул, её муженёк, в своей типичной манере, пожимал плечами и говорил: «Уж кто-кто, а они точно справятся!» Заметив в толпе Ариану и Орина, идущих под руку, Гарет заулыбался. Его братец опять состроил эту кислую мину, а его жена… да, следовало возвести её в лик святых, потому что скрашивать собою вечно хмурого Орина — задача пострашнее айданового предназначения в виде битвы с Ненасытным. — Брат! — Гарет вскинул руками, когда Ариана помахала ему. Орин, при виде Гарета, просветлел. — Ты всё такой же страшный, как моя жизнь, Орин. Ариана, не ты ли выжимаешь из него все соки, а? — Гарет заржал как конь, и даже Ариана прикрыла рот ладонью, чтобы не последовать его примеру. Орин поджал губы. — Я гляжу, ты больно весел. Без Алетры жизнь мила? — Гарет оценил шутку. — Страшно мне женится. Стану ещё таким же старым брюзжалой, как ты. Ариана, брат — Гарет поспешил найти хорошую таверну, а Орин, глядя на жену, не мог осознать: — Меня только что родной брат назвал брюзжалой. Младший брат… — Ариана шумно вдохнула и попыталась не засмеяться.***
Терон купил телегу. А что? Все готовились к празднику, ему что, нельзя? Пока Корр и Дориан помогали местным лоточника сгружать в телегу все то, что было необходимо для его дела, Терон Мейстланд — Наследный сын Амхары, перечитывал записи с пропорциями вслух: — Ягода, желательно вишня или же красная Марианна — двадцать два фунта — есть. Сахар — одиннадцать фунтов — есть. Бутыли в количестве десяти штук (про запас) — есть. Спирт (в количестве десяти литров — тоже про запас) — купили первым делом. Перегонный куб (три штуки), стеклянные трубки и колбы (десять штук) — имеются в наличии. Кольценатор и реторта — есть! — Перечислив всё необходимое, Терон отсчитал почти три сотни золотых за оставшиеся затраты, взятые им из местного банковского отделения Амхары под уговоры, что Марий прекрасно знает о грядущих затратах. Дориан и Корр почти закончили с погрузкой. А вот Аэйри, сидевшая на ящика близ телеги, явно скучала. — Что случилось, темноглазка? — Ласково обратился к ней Терон. Эльфийка фыркнула. Видать опять обиделась. — Аэйри? Что-то случилось? — Терон закрыл книжонку и подошёл к девушке. — Скажи, Терон, мы будем объявлять на празднике о… ну, ты знаешь… — эльфийка с тёмными глазами и золотой кожей наклонила голову вбок. — Я думал, мы сделаем это в Амхаре. Ну, мне не нравится идея говорить о подобном со всеми кто желает объявить о помолвке. — Аэйри покрутила родовой перстень Мейстландов на безымянном пальце и, вобрав воздух в грудь, куда-то ушла. Терон покачал головой. — Чем я её обидел? — Спросил он вслух. — Ты просто безнадёжный идиот — ответил мимо проходящий Корр, загружая в телегу последние покупки.***
Адриана не спала уже вторые сутки, хотя пыталась это тщательно скрывать. Девушка всегда улыбалась, держала спину как натянутую струну и даже не зевала. Но круги под глазами и дикая усталость должны были свалить её с ног уже совсем скоро. Может быть, она на празднике забудет о проклятых кошмарах и в кой-то веки потанцует, как это было до войны? Шатаясь по Переделу — замку Карден-Холла, который как и город уже наряжался в парадный цвета и готовился к приёму гостей и произношению благословений, младшая из Стонн’Касселов наткнулась на леди Эльнору. Бледная как смерть некромантка была по-своему красива. Холодная как лёд, волосы серые — пепельные, глаза стальные — как мечи. — Ах, юная Адриана, ты совсем не спишь? — В голосе леди Айвенворд слышалось искреннее сочувствие. Адриана лишь грустно покивала головой. На её бедре, под тканью синего платья, покоился Кинжал Снов. Ей казалось, что эта штука её преследует. То она окажется под подушкой, то зароется в одежде, изорвав каждый пуд ткани. Скоро она и бадье его найдёт! Дальше они пошли к галерее над главным залом, откуда простилался вид на всё графство. Почему-то Адриане было…. не спокойно рядом с этой женщиной. Слишком уж холодной она была, слишком мертвой. — Как чувствует себя сестра Наследника Нерана? — Пролепетала Эльнора, ехидно улыбаясь. Эта насмешка порядком надоела Адриане. Как же ей хотелось спать. До ужаса. Все называли её миледи-сестра Вестника. Это её бесило, но мать учила держаться все при себе. Она — леди Стонн’Кассел. Боги, нужно сдерживать зевоту. — Распрекрасно. — Выдавила из себя Адриана, когда они вышли на просторный балкон. Вдохнув свежий и холодный ветер, она ещё больше захотела спать. — Скажи, Эльнора — набралась смелости девушка. Её давно мучал этот вопрос. — Ты знала Эйдэна Четвёртого. И говоришь, что Айдан — его точная копия. Великого Эйдэна называют ЛжеНаследником. Ты веришь в то, что Айдан — мессия, который нас всех спасёт? — — А ты? — Лукаво ухмыльнулась некромантка. — Да — решительно ответила девушка. Её нечего было скрывать. Она верила, что её новообретённый брат спасёт их от погибели и победит Тай-Фера. Верила, пусть сейчас и сомневалась во всем, что её окружало. Не сон ли это? Нужно было отоспаться. — Я знала, что Эйдэн не был Наследником Нерана. Он был другим. Пусть и Айдан слишком сильно на него похож. Ты знала, что мальчики, которых называли в честь Эйдэна, умирали чаще остальных? Только потом появилось имя Айдан, чтобы хоть как-то спасти юношей. — Эльнора посмотрела на Адриану и девушка готова была поклясться, что глаза Айвенворд горят зелёным огнём. — Понимаешь ли, сейчас такое время…. нельзя сомневаться и на минуту. Иначе умрёшь. И твой брат должен понимать это как никто другой. — В галерею поднялся старый Арвин Фалоне. Граф Карден-Холла побрил бороду и оставил пышные усы к празднику, и теперь выглядел немного аляповато. — Леди, я отвлёк вас от беседы, прощу простить…. — начал он — Что вы, граф! Ваше гостеприимство льстит нам! Может быть, вы выскажете своё мнение и поможете нам в одном вопросе? — Адриана молилась, чтобы он остался здесь. Она начинала дрожать от одного только дыхания Эльноры. Некромантка закивала. — Юная Адриана ни как не может взять себя в руки. Её брат — Наследник Нерана и это… пугает её. Что если он не исполнит своего предназначения из пророчеств? — — Не стоит так легкомысленно относиться к лорду-Вестнику, леди Айвенворд. — строго начал Арвин, встав между ними, положив руки на холодную каменную ограду балкона. — И что? — Эльнора скрестила руки на груди. Адриана заметила, как сильно она выделялась на фоне остальных. Одежда потрёпанная и старая, но богатая, как и украшения — потёртые, все в царапинах. И это книга — вес которой мог убить при хорошем ударе по затылку…. Арвин Фалоне нахмурился. — Навряд ли я отвечу вам, миледи. — Эльнора только фыркнула и быстрым шагом исчезла за массивными дверьми. — Большое спасибо, граф — выдохнула Адриана. — Будь осторожнее, Адриана. Врагов нынче много. — — Боги, я просто ничего не понимаю! Я верю в предназначение Айдана, верю в него, молюсь за него… но…но…. — Адриана чуть ли не задыхалась. — Но у тебя такое чувство, что всё застыло? Что все это бессмысленно и ты не знаешь, куда двигаться и выживешь ли ты во всей это свистопляске? — старый граф захохотал, а младшая Стонн’Кассел была готова заплакать. — Не беспокойся, юная леди. Просто, знай, что Айдан в этой битве должен быть не один. Какой бы сильной не была его воля, в одиночку он не выстоит. Твой брат пытается сделать из себя щит, делает себя тверже. Но быть твердым и быть крепким — вещи разные. Вместо того чтобы отражать удары, он принимает все что может и даже больше. С каждой раной он твердеет и вскоре разучится быть простым человеком, а не героем и мессией. Если он плачет, то только горькими слезами. Это плохо…. — — Вы говорите так… обречённо — всхлипнула девушка. — За то я верю, что он преодолеет все трудности. Он — наш спаситель — после этих слов она начала терять самообладание. — Как можно так говорить?! Старый Мивиль, пусть поёт он под Крыльями Основателей, всегда так говорил! — Арвин лишь по-доброму ухмыльнулся, словно он слушал внучку. — Мивиль… старик всегда был идеалистом. А вот твой дед, Эврадар, был фанатичным человеком. Спроси как-нибудь у отца, чего Эврадар хотел добиться, воспитывая сыновей как будущих спасителей дивной отчизны? Только Кира не попадала под его горячую руку, а ведь он считал такой способ воспитания чуть ли не идеальным. Дело в том, Адриана, что верить — само по себе сложное дело. Верить в богов — одно. Они могут не отвечать на твои молитвы. Но! Верить в дорогого тебе человека куда тяжелее — верить и показывать, что он может положиться на тебя, верить в него и давать ему же надежду. Каждый день вера подвергается испытаниям и сомнения, и сила в том, чтобы не отвернуться от идеалов, которым ты верен. Смысл всех пророчеств — дать надежду, даже самую слабую и меркнущую, но всё-таки надежду на то, что хороший исход возможен. — Адриана посмотрела на нарядный город с высоты птичьего полёта. — Верить недостаточно. — решительно заговорила она — хороший исход возможен, пока мы боремся. Пока мы не опускаем руки, и даже тогда, когда мы не только верим, но и делаем то, что должно. — даже сама Адриана испугалась своего холодного голоса. — Что? — увидев улыбку старого графа, спросил она. — Теперь ты говоришь как твоя мать, как твой отец и даже как твой брат. Ты — Стонн’Кассел. — от одной этой мысли, Адриана перехотела спать.