Северное Кровогорье.
С того самого момента, как небо стали покрывать плотные серые тучи, гонимые холодными ветрами, Гарет только и делал, что стискивал зубы и хмурился от рябящего снега. Пятнадцатый Красный Легион под его командованием входил в Третью Кинхартсткую Армию, пришедшую под стены Сайн-Ктора на мирные переговоры. В двух лигах от города солдаты красного легиона, вместе с тяжелой карденхолльской конницей и пятью полками ренегатов Монс-Ранхара, отныне считавшихся официальными имперскими войсками, стояли напротив Серых Легионов Сайн-Ктора, выступивших под стягами Огненного Феникса и Змеи Серого Герцогства. Хелена заметно подрагивала. Гарет не осуждал императрицу. Договариваться с Богиней, отрекшейся от смертного рода — дело сложное, требующее предельное серьёзности. В такой ситуации даже Айдан, «великий герой» не смог бы унять содрогания от грядущего. Найт Аксель за время похода превратился в настоящего параноика, но даже здесь Гарет мог прекрасно понять капитана-гвардейца. Охрана Её Императорского Величества была приоритетной целью. Пережив двух монархов, незаконнорождённый племянник Уильяма Кон-Итьена знал весь состав старших и младших офицеров Третьей Армии. Найт яростно следовал за своей госпожой, готовый сложить голову за её сохранность. Немудрено, что сейчас гвардеец выглядел прескверно. Бледный и не выспавшийся, Аксель пытался оттянуть этот момент как можно дольше. Договариваться с Мирной, Богиней, Великим Фениксом — сплошная нервотрёпка. Гарет и сам заметно сбросил в весе. Переболев по дороге раза два и только вылечившись к кануну Балэр’Итанар, капитан легиона просопливил и исчихался до полусмерти за неделю пути от Карден-Холла до Ноголомного прохода. Приходилось топать вперед, маршировать со своими людьми, перебарывая жар и холод, к тому моменту, когда пришлось отстаивать интересы империи на переговорах, Гарету пришлось пить только воду и чай. А Гарет Стонн’Кассел, не успевший опохмелиться — злой Гарет Стонн’Кассел. Процессия двинулась вперед и навстречу Хелене из стана герцогства выехали серодоспешники на гнедых лошадях. Соблюдая приличия, два клина оставили между собой несколько метров земли запорошённой снегом. Гарет посмотрел на встречных лордов-капитанов. Среди них был Лют Эрнтар, правая рука бывшего герцога Имхъера Имнари, державшегося по правую руку и Кеван Кон-Итьен, он же Фаил Акар, держащийся по левую руку от главного ездока: Мираны. Богиня взяла в качестве сосуда Эдэльмиру Имнари и заметно омолодила её тело лет эдак до тридцати пяти. Рыжие волосы были донельзя яркими, почти огненными, на лице не было ни одной морщинки, и как свои люди, Богиня облачила своё тело в доспех с тремя лисами на нагрудной пластине. Гарет почувствовал, как тепло стало при приближении Мираны. Утерев пот со лба, он придержал узды коня, когда Хелена повела свою кобылу вперед. Мирана приложила руку к своей груди, а после ко лбу, вскинув её в сторону. — Рада приветствовать тебя, Хелена Кон-Итьен. Жаль, что при обстоятельствах войны. — голос её был мелодичен, певуч, как у прекраснейшей их птиц. — И я буду рада, Мирана Тайрин’Лит, если война не заставит нас стоять за разными баррикадами. — Хелена поднаторела в изучении древнего наречия, что вызвало улыбку у Алкиона Альгольфа. Старый маг, как и весь придворный совет, пережил Уильяма и Лайана, и радость за Хелену была сравнима лишь с радостью за успехи любимого дитя, особенно у старого мага. Мирана кивнула и посмотрела на Гарета, уставшего мёрзнуть и наконец, почувствовавшего тепло. Стонн’Кассел не оторвал взгляда от карих глаз богини… и она улыбнулась ему, как старому другу. — Я, к сожалению, не могу праздно встречать вас. Аст’Мораун выступил на Сайн-Ктор и как я понимаю, Наследник «Самого» Нерана занят более…. масштабными делами. — — А разве не Старые Боги своим отречением и пролитой кровью создали демонов из пламени и льда, потому что смертные стали молиться Матерям и Отцам Основателям? — Гарет, почему-то без возможности сдерживать злобу, повёл коня вперед, как и Фаил Акар. — Даже драконы являются моими чадами, Гарет. И за ошибки приходиться платить даже богам. — Хелена, глянувшая на Гарета так злобно как могла, прервала ещё одну из его злобных выходок. — И на каких условиях Сайн-Ктор готов вступить в союз с империей? — Хелена гордо подняла острый подбородок и с вызовом глянула на новую бессмертную герцогиню. — О, оставь эти глупые слова для историков. Сайн-Ктор остаётся частью империи, а те серые легионы, ушедшие к Хагарену и Илайтану, считайте войском Ааронта Тангера. Я же просто хочу вести своих детей на пути к победе над…. Ненасытным, в качестве Защитницы Веры. — Хелена повернулась к Алкиону и Найту. Те подъехали к ней и с недоверием стали шептаться. — Это же почти что вторая императрица… живая богиня… — запротестовал Алкион. — Это лучше, чем орда демонов у ворот. У нас тут и ир-меры, и элиррмитры готовые порвать каждого, до кого дотянуться. — Найт же уже неделю бегал с разведчиками, замечая и тварей Тай-Фера и астморануских демонов. — Боги давно шагают среди простых смертных. Поверить Айдану, так в его голове поселились два Царя! — воскликнула императрица, заметившая, как Гарет смотрит на Мирану. С болью и злобой. — А ты слышала молитвы? Детей, женщины, мужчин и стариков? Мои, к примеру? Почему когда я молился Келтрику, пламя горело сильнее, а когда возносил слова благословений к твоему алтарю, свечи потухали? Я же ведь стою перед самой Мираной! Я же могу задать простой вопрос? Слышала ли пресвятая Мирана мои молитвы? — Гарет сжал поводья и получил немой кивок. Развернув коня, он подъехал к Хелене. — Если Айдан занят перековкой треклятой Юмкары, но помогут лишь боги. А где Мирана там её дети. Это наилучший выход. Соглашайтесь, Ваше Императорское Величество. — Гарет, казалось, пришёл сюда только за своими ответами, и императрице очень хотелось понизить его до капрала, но поджав губы, она приблизилась к Миране, намереваясь вернуть Сайн-Ктор в состав Кровогорской Империи.***
Если Хелена могла, она бы собственноручно выпорола Гарета на месте! Стонн’Касселы — в каждой битве заслонка, в каждой бочке затычка, в каждом пророчестве избранный! Что же, учитывая положение дел в Кровогорье, власть её империи распространялась на все земли, кроме левого берега Харды и тамошних городов. Ей даже не верилось, что у них получилось это сделать… объединиться под знаменем волка и под верой в Наследника Нерана… Императрица обязательно пуститься в пляс, как всё это закончится! Пока армии Кинхарта и Сайн-Ктор перегруппировывались для похода к ледникам Аст’Морауна, Хелена, под охраной Найта и его гвардии спокойно вела коней по тракту на север. — Вы бледны, госпожа. — Найт потряс задремавшую императрицу и придержал поводья. Пусть у неё и были привилегии в виде более мягкой и теплой постели, но пережить мозоли от верховой езды ей предстояло, как и всем конным легионерам в её войске. — Я немного устала. — смахнув снег с плаща, Хелена выпрямила спину, стараясь не показывать своего дикого желания проспать всю следующую неделю. Её дети остались в Карден-Холле, и одна её головная боль была утолена. — Лишу Гарета жалования на год вперед! — процедила она, когда Стонн’Кассел промчался галопом мимо, вдоль колонны. — Я уважаю капитана. — начал Найт — он сделал из Пятнадцатого Легиона не просто резерв, а ударный костяк армии. Он маршем шагал под стол… — Хелена не сдержала смеха от слов гвардейца. — И ты веришь в это?! — воскликнула она, перестав хихикать под суровым взглядом небритого и нестриженого гвардейца. — Да ладно тебе, Найт! Гарет всю жизнь провёл на войне, а вот Орин… он… у него много тайн. Ариана же за мужа горой, как и дочка, Киру даже Дуратхар с Яширом не разберут, а Гарет… он же…. — — Понятен как камень? Может быть, в этом и есть его сила? Придворный леди диву давались тому, что вояка, совершавший длиннющие марш-броски, любит одну лишь Алетру Рейн, а священники и капелланы никогда не станут допрашивать его, потому что Гарет как никто иной знает их проповеди. Ваш покойный муж отзывался о Гарете как о…. — — …человеке чести — закончила Хелена, не ожидавшая от ревнивого гвардейца такого уважение и понимания. — Да. Я слышала эту историю. Он денно и нощно молился после похорон Эврадара и Фриды и разрушил алтарь Старых Богов, затем иконы Новых и половину ночи просидел у алтаря Основателей. Когда видишь богов, не отвечающих на твои молитвы, злость и гнев вполне уместны. — как бы стараясь успокоить себя, а не разговаривая с Акселем, Хелена стёрла улыбку со своего лица. Со всеми этими переходами и битвами, она совсем позабыла обо всех дворцовых слухах, коими раньше занималась. Ей приходилось по новой узнавать мир, словно ребёнку, которого беспокойные родители держали взаперти, лишь бы он не получил даже малейшей царапины. Боги, какой же дурой она себя чувствовала! Но и Гарет был хорошо! Посади она его на день на своё место, то Стонн’Кассел тут же поубавил бы свой пыл.***
Вернувшись к своим легионерам, Гарет позволил себе уйти от реальности. Хотя бы на пару минут. Он никогда не был набожным человеком. Веру в богов привили ему с детства, но желание молиться, ходить на службы, возносить дары, идти в паломничество: всё это было лишь обязанностью перед рьяно верующими родителями. Фрида в молитвах находила покой, Эврадар же — смысл своего существование и своих сыновей. А после их смерти… Гарет остался с Кирой, пока Орин бегал по поручениям чёрнодоспешников. Сестра, решившая поехать в Джейстен вместе с императорской четой, оставила брата, и Гарет много чего учудил в тот проклятый год. Но сейчас они шли бок о бок серыми легионерами на битву с треклятыми демонами, которых разведка обнаружила уже в землях Сайн-Ктора. Вдобавок ко всему, элиррмитров — безумных элементалей, не видели со времён сотого года шестой эры — то есть, последнее затмение в этих землях, приводившее демонов, было почти пять с половиной сотен лет назад. Гарет уже ничему не удивлялся. Как тут удивляться, если твой племянник — Мессия, племянница — ходящая во снах; война идёт по всему проклятому миру, а тебе — капитану треклятого легиона, приходится разбираться со всем, что происходит и теряя людей, пытаясь спасти этот распроклятый мир. Война с южанами, затем битва с войсками Ааронта и Эдэльмиры, а теперь им предстоит воевать с порождениями тьмы бок-о-бок с теми, кого готовы были рвать и убивать! Гарет успел проклясть всех монархов, богов и прочих героев. Теперь оставалась война, с которой капитан Стонн’Кассел был знаком не понаслышке. Ещё один бросок, ещё несколько дней долгого пути и ещё немереное количество битв. Если Гарет не помрёт, то точно сядет за канцелярский стол коммандера, если не помрёт, да….***
Снег продолжал валить. Сержант Сурана Маилаул, в девичестве Стегон, не думала о грядущей битве или же о том, что Красные и Серые теперь идут под одним стягом. Всё это волновало её в последнюю очередь. Сердце молодого офицера беспокоили более житейские проблемы: нелюбовь её родителей к её мужу, и навязчивая мысль о, что она так и не оставит после себя ничего. Негоже столь молодой женщине думать о таких вещах и её дорогой муж, сержант Вал, вечерами слушавший её беспокойные мысли, только и делал, что слушал, без всяких советов и прочих речей, которые обязательно проскользнули бы из уст её любимой матушки или дрожайщего отца. «Мы тебе другого мужа выбрали, доченька!», «Опять ты всё сделала по своему, ну разве этому мы тебя учили?!» Благо её семья осталась в Карден-Холле, и сейчас Сурана могла быть просто… Сураной, легионером из Пятнадцатого Красного Легиона, недавно переведённую в состав конного полка. Недели пути сказались на каждом легионере. Марш по обветшалому, да ещё и заваленному снегом тракту, конечно, заставил легионеров пасть духом, но этот же боевой дух взлетел, когда огромное количество верующих узнали, что в бой бок-о-бок с ними идёт сама Мирана! Старая пословица гласила: «Где Мирана, там и её дети». Многое могли вообразить, что помимо Айдана, на полях сражения выступят Адэонеса и Дуратхар. Сурана, молившейся всю жизнь Новым Богам: святому Дареру и великомученице Самитре, а не Старым, отрёкшимся от смертных в час величайшей нужды… — На колонну напали! — завопили легионеры. Не успела Сурана отреагировать, как лошадь её поднялась на дыбы и из снегов поднялись огромные, вихрю подобные твари. Кое-как удержавшись в седле, сержант выхватила меч из ножен и вместе со своим подразделением понеслась вперед, на ледяных существ. Снег, как живой, стал преображаться в антропоморфных монстров, с ногами и руками больше человеческих в полтора раза. Лёд, подобный острейшим шипам, выстроился в клинки, начиная с локтей, а плотный снег стал прозрачным, закрывая худущее тело чудища, чья голова была ледяным череп с короной из искривлённых шипов.***
Западное Кровогорье.
Вольный город Тир.
Айдан чувствовал себя нелепо. Он и без того не любил подобные празднества и пиры, а тут именно он был центром внимания всех тирских представителей высшего цвета. Он должен бороться с Тьмой там, в первых рядах, а не выплясывать перед тирийцами реверансы и поклоны. — Сотри эту кислую мордашку, Айдан. Ты красуешься перед своими будущими слугами. — безо всяких шуток Ариана пригрозила ему кулачком и под руку с Кирой и Адрианой отправилось прихорашиваться перед приёмом в Цитадели Тира. Айдан, сидя за обеденным столом, старался скрыть свою тревогу за чтением старого том из местной библиотеки. Это был хорошо сохранившийся экземпляр Паларской истории с комментариями местных историков. Айдан вчитывался в древний почерк, узнавая историю древних битв и возведения древних, давно забытых городов. Здесь же упоминалась ватага некоего Тэмара, но её похождения, увы, оказались печальнее песен о слезах Альвевы Первой. Что-то на грани сумасшествия и дурости балванов, которым нечего было делать. Страшный вор и не менее страшный священник чуть ли не братаются, пусть и пять минут назад колотили друг друга до полусмерти. Но не Айдану порицать историю… не ему. — Она права — сказал Орин, перечитывая присланные Тораном Шторм-Баунтом письма. — В том, что у меня кислая мордашка, или в том, что члены Совета станут моими слугами? — фыркнул Айдан, захлопнув осточертевший том Паларской истории. — Во всём. Торан пишет, что Совет решит, слушать ли им нас, и что им делать с Кармаэлоном. Поэтому нам придётся убеждать их в том, что не узурпатор, а законный Верховный Лорд Тира. — Айдан, поперхнувшийся воздухом, вспомнил строки из книги: «Отныне ты король, Альберт. Что за дурость?!» — Ты издеваешься? Я не лорд и не король, я вообще-то сержант! Не припомню, чтобы сержанты становились главными над дворянами хоть где-то! — Орин, отложивший письмо в сторону, со всей строгостью посмотрел на сына. — Не мне напоминать тебе о твоих же титулах. Тир — вотчина Стонн’Касселов, но нашего брата здесь не было почти тридцать лет. Ты, Айдан, живое доказательство исхода большей части пророчеств. Здесь находится Корона Ветров и когда-то находилось кольцо Закамарона, но это второстепенные цели, не ты ли говорил о том, что идёшь перековывать Юмкару? Для этого подчини Вольные Города Побережья Клинков своей воле. — Айдан посмотрел в зелёные глаза отца, понимая, что тот серьёзен как никогда. Медленно кивнув, он поскрёб ногтями по затылку. — Ты же ведь капитаном разведки был, Орин? А думаешь, во имя всего святого, как интриган времён Междуцарствия… — Орин улыбнулся, встал из-за стола, цокнул и прохрипел, потянувшись. — Я, между прочим….эх спина болит…. Старший лорд Стонн’Касселов. У меня нет такой хитрости, как у великого змея, но обязан походить на него в делах политики. — с этими словами Орин направился до своей комнаты на втором этаже, посоветовав Айдану приодеться, прежде чем скрылся за лестницей.«Негоже герою являться на люди в виде оборванца». Зашептал голос Эреда, подобный грому среди ясного неба.
«Неран был оборванцем». Попытался парировать Айдан.«Но ведь ты не Неран». Вмешался Брундайовад, своим мелодичным рыком, успокаивая Айдана от очередного злобного срыва.
Но каждый день Айдану хотелось тишины в своей голове, Матери и Отцы Основатели, он так наделся на тишину, которой у него не было даже во сне! За пару дней до назначенного Тораном срока, Айдан успел вычистить доспехи и купить себе пару туник. Он не мог явиться в тирскую цитадель в походной куртке, которую давно бы пора обновить. Вместо этого он решил явиться туда не как гость, скупивший всех швей для этого похода. Пуст считают его солдатом, пусть думают, что им легко управлять. В Карден-Холле ему пришлось сменить мифрильный доспех из Амхары. Металл, даже мифрил, из-за долго сопротивления силам тьмы, подверженный воздействию крови различных тварей, остававшийся без должного ухода, просто износился и перестал быть блестящей защитой с лазурным отблеском. На смену дорогой, но испорченной дощатой брони, пришла бригантина в связке с брассарами, поножами и всем, что защите плечи, руки и ноги. Айдановы сапоги, однако, были в лучшем виде. Походные, со стальными вставками, на крепких шнурках. Можно идти куда угодно в одной тунике, но ноги обязаны быть в сапогах. Айдан не стал облачать ноги и плечи в доспехи, надев под саму бригантину плотный акетон и нацепив на плечи плащ. Спустившись к уже одевшимся родственникам, Айдан на их фоне выглядел главой стражи. Орин впрочем, оставил на теле кирасу без наплечников, прикрывая это мантией с кожаный вставкой для плеч. Что до остальных? Ариана не изменяла своим вкусам и нарядилась в длинное синее платье, Кира предпочла красное, а Адриана старалась подрожать матери. Вся процессия Стонн’Касселов, вскочив на лошадей, за исключением Айдана, пошедшего к грифону, двинулась к Цитадели, где уже собирался Совет Венценосцев.
***
Сама цитадель Тира была из трудов, как это всегда оказывается, гномьих мастеров. Не мудрено. Гномы первыми заселили материк и большая часть стоявших по сей день городов — их рук дело. Высокая крепость по центру города, имевшая собственный район порта, казалось непреступным местом и Айдан, с высоты грифоньего полёта мог понаблюдать за городом, окружённым мостами и стенами, за его Твердыней и её крышей. Тирский оплот был хорошо защищён. Как замок из песка, нагромождённый башнями, широкими крыльями и множественными лестницами. Айдан спешился и велел Альве не устраивать насест, где попало. Грифон обиженно поднял голову и полетел исследовать высокие башни Оплота. Отряд Стонн’Касселов встретился с Тораном Шторм-Банутом. — Вестник — лорд обратился к Айдану, а затем поприветствовал всех остальных, низко поклонившись. — Совет почти в полном составе. Им не терпится встретить вас. — хитрая ухмылка на его лице не придала Айдану уверенности, что всё это не окажется глупым сном или ещё хуже, реальностью, в которой он напортачит. Подняв широкую клетку вороту, стража впустила их внутрь роскошного двора со снежными садами прямо во дворе и проходами, где на гладких колоннах держались этажи над ними.***
— Здесь заседают Высшие Лорды. Зал Короны закрыт, так как у нас нет Верховного среди всех. — пояснил Торан, решивший стать сопровождающим новоприбывших. Орин и Ариана держали Киру с Адрианой ближе к себе вместе с верной стражей, пока Айдан шёл впереди них. Перед ними распознали громоздкие железине двери, ведущие во Второй Зал. Он не было особо большим, сравни трапезной в поместье, где они расположились. — Лорд Торан Шторм-Баунт! — провозгласил глашатай, стоявший около дверей со стражей. За длинным столом сидели десять человек. Трое из них были женщинами разных возрастов, все остальные — мужчины. Торан указал Айдану на место во главе стола. — Ты займёшь место напротив него. — глашатай вновь провозгласил, когда Торан занял второе место слева от головного. — Лорд Орин Стонн’Кассел! Чёрный Грифон! Капитан Уэйстека! Герой Бэтлгора, Кардинийского Ущелья, Тира и Кинхарта! — Орин занял шестое место справа. — Леди Ариана Стонн’Кассел, её дочка Адриана и золовка Кира! — Ариана, в отличие ото всех, встала как вкопанная. Она знала одну из женщин, восседавших за центральным столом. Втроём они отошли к местам у окон и когда глашатай, теперь уже с вышедшими их орбит глазами, стал говорить: — Айдан Стонн’Кассел. Сержант Пятнадцатого Красного Легиона. Наследник Нерана и Царь Рассвета! — лорды и леди без устали смотрели на него, как на диковинную зверюшку. Заняв четырнадцатое место, напротив первого — главного, Айдан почувствуй себя столбом для тренировки легионера. Вот-вот в него полетят удары мечей, и он должен будет парировать каждый из них. — От имени рода Хайскал, благодарю Наследника Нерана за помощь в битве с Кармаэлоном. — поднялся один из немолодых лордов. Он кивнул всем присутствующим и Айдану кивнул уважительно и медленно. — Хотелось бы удостовериться в правдивости этих сведений. — не поднявшись, язвительно, как змея, прошипела средних лет леди с бледно-золотыми волосами, одетая в чёрное. — Да, в Аладене то же был «Наследник» …. — поддержал её какой-то другой лорд. — Его звали Карин Кикспаргх. Он стал Падшим не потому, что прозвал себя Наследником Нерана, а потому что по воле злого рока пролил кровь на алтарь Ненасытного. — Айдан с особой злобой и ненавистью глянул на леди и лорд, у кресел которых красовались гербы малых родов Ривиль и Амрадел. Клевер на золотом поле и Чёрная Форель. Он успел разузнать обо всех Высших Семья Тира из книг и разговоров с родителями. — Откуда это известно? — спросил Маркус Шторм-Сендор — брат Торана. — Я получил три шрама от его проклятого клинка. Я победил его, но до этого потоки тьмы показали мне его судьбу. — лорды и леди переглянулись. Орин смотрел на Айдана, легко улыбаясь. Пока что всё шло по его хитрому, никому не известному плану. — На повестке дня ир-меры, занявшие переход Джейдена и войско Малькольма. — все обернулись к Орину, которого не видели порядочное время. — А мы что, уже избрали Верховного? Стонн’Касселы покинули Тир, и теперь пришли его вновь его узурпировать! — с места вскочил лорд с гербом трёх синих лилий — лорд Санвейк. — Если вы не заметили, в мире идёт война и ир-меры пришли на порог вашего дома. — Орин лишь глянул на распаявшегося противника с ноткой дерзкой улыбки, и тот, тяжело дыша, вернулся на кресло. — Я слышала удивительную историю о свадьбе лорда Айдана. Увы, его женой оказалась некая Элерон, или же Имнари…. Но Тир мог бы предложить другой союз. — чуть ли не смеясь начала говорить черноволосая леди из рода Стилфрит. Айдану не нравилось это представление на столько, что он позволил Генри и Джейстену в его голове завопить с небывалой силой. — Можете играть в свои игры, не замечать войн и пророчеств, но когда какой-то там лорд Кармаэлона или ещё кто-то поднимает меч против Тира, я выступлю в бой от имени Стонн’Касселов. А то, что вы решаете здесь лишь… маленькая каля тех проблем, упавших на мир. Я устал, но почему-то сражаюсь, а не сижу за троном. — пытающиеся съязвить, как на турнире, лорды замолкли, когда Айдан поднялся со своего места. — Устраивайте пиры и приёмы, но когда враг придёт в ваши ворота, не ждите помощи друг от друга и от народа, который уже устал от вас и ваших дрязг. Неран пришёл в Тир и заявил, что никто не спасёт это место от армады Рок’Яндара кроме него, а я заявляю вам, что когда Лорды Тьмы придут сюда, вам останется либо признать их как богов, либо умереть и поверьте…. В втором случае вы все будете героям. — стоило им заговорить о Сейне, как он тут же вышел из себя. Они ничего не знали, и смели говорить о его жене?! Может быть, ему стоило дать волю дракону? «Теперь напомни им о Юмкаре. Скажи, что Тир — путь победе. А раз ты умеешь обращаться в дракона, то им стоит подумать над тем, чью сторону они выберут». Эред как будто стоял за его спиной и Айдан почувствовал, как холодный пот прошиб его с ног до головы. — Я иду перековывать Юмкару и Тир… этот город и его войска ключ к победе над Тай-Фером и способ отбить Джейстен. — с упоминанием имени Скверного Бога и Юмкараны все сидящее в зале заёрзали. Но одна леди, одетая в синее платье, со шкурой барса на плечах, приосанились, услышав упоминание о Джейстене. Айдан узнал эту внешность. Она была дико похожа на Ариану…. это была её сестра, Катрина Мейнголд, об этом говорил герб с золотым пером на её нагрудном значке. — Соглашусь с лордом Орином. Что нам делать с Малькольмом? — спросила леди Ривиль. — Поразить. — ответил Торан — этот засранец давно сидит у нас в печёнках. — У него не получилось осадить нас с земли, значит, осадит с моря. — поддержал его лорд Хайскал. С этим фактом наперебой согласились все лорды. — Выдвигаю акт. Кармаэлон имеет самый большой флот, и чем раньше мы нанесём удар по нему, тем лучше. В случае, если завтра мы окажемся осаждены этим же флотом, предлагают сделать всё для защиты и дальнейшей контратаки. Лорд Айдан и лорд Орин, вы готовы взять на себя роль командующих? — «Не позволяй им играть тобой. Не пляши под их дудку. Пусть считают тебя выскочкой. Позволь врагу прийти сюда и покажи свою силу.»вновь зашептал Эред. — Я откажусь от такой чести, но поддержу этот акт. — выдал Орин. «Твой отец мыслит правильно» — зашипел Царь Рассвета. — Тирские военачальники лучше знают свои полки. Я приберегу для вас пару легендарных возрождений. — с этими словами Айдана захохотал и все отвернулись, словно боялись заразиться этим смехом. — Так тому и быть. Мы ответим Кармаэлону и Малькольму войной! — подвел итог Торан. Лорды и Леди в голос ответили: — Война! — на том, все встали, и медленным, надменным шагом покинул зал Совета. — Всё ужасно, да? — спросил Айдан, когда подошёл Орин. — Я и забыл, когда последний раз сидел здесь! Это был после Бунта Четырёх Легионов. Лорды Совета приходят и уходят когда хотят, таков тирский нрав. Но ты показал себя породистым жеребцом. Готовься к бесконечным приёмам, походам в гости. Тебе нужно стать своим здесь. — — Юмкара. У нас мало времени… — начал было Айдан. — Зря упомнил, теперь они будут думать, что ты наденешь Корону Ветров. На это нужно получить согласие каждого советника, но такого не жди, только если мечом путь не прорубишь. Нас ждёт долгие дни и ещё более долгие разговоры. — Орин похлопал Айдана по спине и направился к Ариане. Но первой к ней подбежала Катерина, набросившаяся на сестру с объятиями и визгом. — Ари! — Ариана не успела ничего предпринять, как уже получали младшую сестру на шее. — Это что, твой сын?! — взвизгнула Катерина. Да, Орин был прав. Их ждёт долгие дни и долгие разговоры.***
Земли Сайн-Ктора.
Элиррмитры большими отрядами вышли из снега. Масса льда прикрывала их тело как броня, что позволило пешим легионерам рассредоточиться по полю, не давая раскидывать себя, как груду камней раскидывает удар драконьего хвоста. Гарет перехватил меч покрепче и, прикрывшись щитом, рванул вперед. Над головой просвистело ледяное лезвие и капитан проскользил на ледяной земле, разрубая бок ледяного элементаля. Тот лишь пошатнулся и не успев раскрутиться, был повален ударом десятка копий, пробивших толстый лёд не с первой попытки. Завалив одну тварь, легионерам пришлось растянутыми группками наваливаться на вышедших из снега сородичей врага, так как их широкие лезвия оказались куда опаснее какого-нибудь холода. Но Гарету, как «любимцу» самой Фортуны и чемпиону Яшира, пришлось столкнуться с более юрким элементалем. Это существо было куда меньше своих высоких сородичей, что делало её быстрее и смертоноснее. Подобный маленькому вихрю из осколков льда, элиррмитр поднял тощие руки, и здоровые копья понеслись в Гарета. Приняв этот удар на щит, Стонн’Кассел, отбросил его за ненадобностью. Два ледяных куска просто пробили металл. «Ласка в снегу» позволила Гарету юркнуть под ещё одним таким ударом, что отправил к праотцам стоявшего за его спиной легионера. Наискосок взмахнув мечом и ударив встрой раз по обратному направлению, Гарет прибил вихревой щит, обнажив тонкое тельце элементаля, что позволило ему разрубить его напополам. Легионеры тем временем подняли щиты и прижали в кольце трёх раскидывающихся копьями врагов, отвечая им той же монетой. К тому моменту, когда пара конных отрядов развернулась для удара по массивным тварям, что ударами своих ледяных лезвий пронзали тела подставившихся легионеров. Кровь обагрила мерзлый камень и ледяные осколки убитых элементалей. Всадники пронеслись по скользкому тракту и по обе стороны от дороги, снося головы высоких демонов. Тем временем легион перестроился для дальнейшей битвы. С полей, уходящих к астмораунской границе, возвысилась целая стена подобных тварей. Лёд выстроился перед ними в шипастую баррикаду и вихри стали крутиться быстрее ветра, подобно стрелкам отправляя в ряды легиона тучу морозных стрел. Закрывшись черепахой, легионеры почувствовал возникший жар, и опустили щиты, когда над их головами пролетела прекрасного вида птица, окутанная синим пламенем. Расправив свои крылья, Феникс обернулась женщиной и росчерком рук направила пламя волной, растапливая снаряды элиррмитров в воздухе. — Лучники! — скомандовал Гарет. Конный отряд помчался в обход пройдённого несколькими минутами ранее холма, чтобы набрать скорость для удара. Стена морозных тварей двинулась вперед, покрывая путь перед собой пеленой холодного тумана. Феникс взлетела выше и стрелы легиона вспыхнули. — Стреляй! — прокричал Гарет. Застрекотали тетивы, засвистели полыхающие стрелы, развеивая туман хлада. К тому моменту, когда был совершён пятый залп, конный полк отрезал ускорившиеся две сотни демонов, подобно змее приходясь по противнику, не давая себе завязнуть в ожившем льде, что приобрел из разума только ненависть. Гарет поднял клинок. «Барс машет хвостом». Лучший мечник Кинхарта подобно коту проскакал вперед бешеного демона и его солдаты, навострив копья и мечи, с ревом пошли вперед. Меньше десятка пало, сражённые ударом в край разозлённого демона, которого повалили, по средствам разрубания ног. Их схватка закончилось, но всё колонна продолжала биться в небольших стычках, пока над ними летала Мирана, сжигая плотный строй демонов и одаряя людей теплом. — Слюни по Богине пускать будете в спальниках! Покажем серодоспешникам, чем славиться Красный Легион! — провозгласил Гарет. Его солдаты быстрым маршем разошлись по полям, разбивая бьющихся до смерти демонов.***
Вольный город Тир.
Айдан не успел выйти из замка Тира, как стражники оцепили их, словно каких-нибудь воров. — Лорд Вестник? — обратился один из стражи, вытянувшись как струна, стукнув пяткой алебарды о дорогие плиты внутреннего двора. — Какие-то проблемы? — Айдан уже потянулся к Свету и Крови, как из-за угла появился страж, ведущий под руку до боли знакомую ему особу. Гордая и своенравная, она маленькими шашками проделывала путь, словно страж Оплота не поймал её, а охранял её. Высокий лоб, острые скулы, бледная кожа, богатая на родинки, темные волосы. Леди Алетра Рейн. — Это особа желала вас видеть. Даже намеривалась ворваться в зал совета. — страж откланялся и последовал прочь, оставив Стонн’Касселов и Рейн наедине. — Милорд. — дрожащим голосом Алетра поприветствовала его и отвесила реверанс. — Боги, кого к нам принесло…. — Орин коротко кивнул Алетре, и женщина ответила тем же. Пока Ариана и Катрина без умолку, Адриана поклонилась побледневшей Алетре. — Гарет не с вами? — — Он в Сайн-Кторе. — Орин ответил первее сына. Айдан же увидел стыдливый взгляд это женщины и её трясущейся руки. Почувствовал исходящий из неё страх и… тепло. Биение сердца ниже груди… «Она….» Айдану не нужно было драконье чутьё, чтобы понять, почему Алетра искала Стонн’Кассела, это виднелось в заметно подросшем животе, который она потирала, без сил на сокрытие улыбки. — Вы беременны… — прошептал Айдан, получив закономерный ответ. Внезапно во внутреннем дворе стало темнеть. Небо, закрытое серыми тучами, вдобавок почернело.***
Сайн-Ктор.
Как дикий, Гарет устремился на элиррмитра, стараясь не поскользнуться на треклятом льду. Бой почти закончился, осталось помочь конному отряду. Проклятый лёд заковал ноги бедных лошадей и теперь всадников валили на землю. Рубанув легко, как молния, капитан пнул ревущую голову-ледышку демона, за шкирку поднял поваленного демона и отдал приказ: — Закончить с этим снежками! — потом он обязательно посмеётся, но сейчас, когда снег стал алым от людской крови, а холод уже не чувствовался как что-то надоевшее и колкое, Стонн’Кассел оглядел поле боя и устало выдохнул. Как оказалось — зря. В мгновение ока его сильным ударам откинуло в сугроб. Правая нога, сломанная и срощенная целительскими усилиями после Кардинийского Ущелья, с болью заныла, когда сугроб, куда Гарет свалился, оказался, к его счастью, сугроб простого снега. Выкарабкавшись и вытерев с лица кровь, он увидел, как земля под ногами легиона ушла, из ямы вырвался элиррмитр, не очень большой, ну руки его были не лезвиями, а молотами. Его товарищ помог молотобойцу забраться на тракт, и в пустых глазницах этой твари, Гарет увидел себя. Чудище надвигалось прямо на него, разбрасывая легионеров как надоедливых мух. «Давай! Придумай что-нибудь!» — завопил Гарет самому себе. В снегу он заметил светящее перо. Ухватив его интуитивно, ладонь Гарета покрылась пузырями от ожога, но успев перекатиться сначала в одну строну, увернувшись от удара одного молота, а затем и другого и третьего, вовремя вскочив на ноги, Гарет раскрыл ладонь. Перо выпустило струю белого пламени, расплавив обоих элиррмитров. Тут же спрятав раненную руку в снег, Гарет услышал крики и молитвенные возгласы. Уняв ноющую боль в левой ладони, капитан взглянул в небо. Темный диск закрывал и без того тусклое солнце.