Дотянуться до мечты

      Робкие лучи солнца бросали свои отсветы на лица Эрвина Смита и Майка Захариуса, стоявших ранним морозным утром на крыльце штаба Разведкорпуса, купались в светлых волосах и прятались в мелких морщинках мужчин. Иней покрывал уже пожелтевшую траву, птицы кричали громче обычного, будто бы желая вернуть ушедшее тепло. Они всё понимают, маленькие птички. Казалось бы, даже эти крохотные создания что-то чувствуют. Некую тревогу, которую ощущал и сам Эрвин. Он не мог объяснить, почему волнуется — это был где-то на уровне подсознания.       — Говорят, скоро похолодаеет, — заметил Микки. Он беспечно посвистывал, закутанный в мундир и шарф, и тёр руки одна об другую, чтобы согреть окоченевшие пальцы. — Экспедиции придётся прервать ненадолго — некоторые от страха и так дрожат. Как они будут трястись в холоде?       — А я вот думаю: может, мне отпуск взять, а? Скоро Уильям будет проходить подготовку согласно программе кадетского корпуса в пределах Стены Сина. Вот и увижусь с ним. Давненько парня не видел, — задумчиво произнёс Эрвин, глядя на всё ту же стайку птиц, носящуюся в воздухе.       — От меня привет ему передавай. Может, в выходной буду в столице и загляну к вам на чай. — Микки вдохнул воздух полной грудью и прикрыл глаза.       — Тесс и Ханджи с собой бери тогда уж, — улыбнулся Смит, поправляя волосы. — У него вот-вот день рождения, ума не приложу, что подарить. Парню пятнадцатый год. Как растёт-то быстро…       — А тебе тридцать пять скоро, — добродушно фыркнул Майк. — А жены до сих пор нет. Ты же привлекательный: высокий, крепкий, так ещё и блондин. Нашёл бы себе какую-нибудь красотку…       — Майк, — неожиданно для друга посуровел Эрвин, хотя сознание, предательски выдав образ Летти, снова намекнуло: «Подумай хорошенько». — Моему сыну не нужна мачеха. У него есть отец, бабушка и дедушка — словом, Уильяма всё устраивает.       — То-то и понятно, — вздохнул майор и улыбнулся. — А тебе что на пятнадцать лет дарили?       — Я тогда не приехал домой из кадетского корпуса, чем расстроил тётю и дядю, — хмыкнул он. — Да, двадцать лет назад я мог ещё так поступить. Сейчас бы ни за что их не оставил.       — Да, помню тебя тогда. Всюду с Нилом таскался, рассказывал нам о теории отца. — Майк прикрыл глаза. — Всё надеешься узнать правду об этом мире?       — Я сам не знаю, чего хочу, Микки. Вроде бы за Стенами ужасный мир, но мы видели такие невероятные места… Помнишь то озерцо, где мы останавливались года три назад? Оно было таким прекрасным.       Майк ухмыльнулся.       — Ты заработался, Эрвин, вот и вспоминаешь всё, что можешь. Иди в отпуск с чистой совестью. С отчётом твоим разберёмся. А насчёт Уильяма спроси Тесс: у неё есть младший брат, чуть старше твоего сына.       — Спрошу, — согласился Эрвин.

***

      — Как это «в отпуск»? — возмутилась Тесс, подловив Эрвина в коридоре, когда тот шёл с заявлением к Шадису. — Майк не шутит? Как мы с отчётом без тебя? — Несмотря на их разницу в росте и габаритах, рассерженная Тесс напоминала грозовую тучу и выглядела весьма внушительно.       — Справитесь, — улыбнулся Эрвин и мягко отодвинул её с прохода. — Уильяму вот-вот пятнадцать, — как бы невзначай заметил он.       — Уже пятнадцать? А вроде недавно совсем мелким был… Да, ты должен приехать, чтобы поздравить его, но всё-таки не обязательно отпуск брать. У тебя отгулов больше, чем у всех нас вместе взятых.       — Больше. Но я правда устал работать. Надо же отоспаться.       — А как же наша капитан Аккерман-Закклай? — хитро прищурилась Тесс, и Эрвин остановился.       — А что она? — На эту его реплику она отозвалась восторженным восклицанием.       — Я же тебя знаю, Эрвин, — не прикидывайся идиотом. Летти с тебя глаз не спускает.       — Те-е-есс, — вздохнул мужчина. — Ты невыносима. Дай я до Шадиса дойду, потом по этому поводу ещё поговорим, — попросил он и уже не слушал её возмущений. — Уильяму скоро пятнадцать, — повторил он, поняв, что просьбу нужно выразить яснее. — Что лучше ему подарить?       — Какую-то памятную вещь. Чтобы он мог брать её с собой куда-либо и думать о своём отце. Небольшую и полезную. Но мы не… — начала она, но Эрвин уже не слушал её и продолжил свой путь. Хоть она и не особо помогла, но на некоторые мысли натолкнула.       — Отпуск, значит? — улыбнулся командующий Шадис, наскоро проглядев заявление. — Правильно делаешь, пора отдохнуть. Я подпишу. Когда там ты уходишь.? — Он сверился с текстом. — Хорошо, со следующей недели. Кого временно оставишь на своём месте?       — Ханджи, наверное.       — Я бы на твоём месте так не поступал. Не спорю: она хороший солдат, однако легкомысленна. — Командор, покачивавшийся на стуле, внимательно и с раздражением смотрел на своего заместителя.       Эрвин молча встал со стула. Шадис тоже поднялся.       — Командир, ведь я решаю, кого на время оставить своим замом. Не критикуйте моё решение.       Кит сдвинул брови и испытующе посмотрел на него. Однако взгляда Эрвин не отвёл. Он молча отсалютовал и вышел из кабинета.       Через неделю он уже приехал в Стохесс. Но прежде, чем вернуться в свой дом, он заглянул к родне. Тётя встретила его с распростёртыми объятиями в узеньком и светлом коридоре двухэтажного домика. Стены были пусты, возле дверей была аккуратно расставлена обувь всех размеров, двери, ведущие в комнаты, прикрыты. Единственную суету здесь создавала полная тётушка Аннет Смит, крутящаяся вокруг племянника в простеньком платье.       — Я думала, что совсем тебя не увижу. А ты постарел. Ох, Эрвин! Что это, седина? Похудел и скулу разбил! Как ты так? — заохала она, обнимая племянника. Она была чем-то на него похожа. Светлые волосы, пусть уже и поседевшие, довольно крупный нос и широкие брови — черты Смитов.       — Ну, спасибо, — фыркнул Эрвин на реплику о возрасте, крепко обнимая тётю. Она была на голову ниже него, поэтому ей пришлось подняться на цыпочки, чтобы иметь возможность хотя бы поцеловать его в щёку.       — Здравствуй, — поздоровался с ним дядя, невысокий и довольно полный мужчина лет шестидесяти, до этого стоявший в тени коридора, крепко сжимая его руку. — Хватит охать над ним, мать, — улыбнулся он жене, потрепал Эрвина по плечу и обратился уже к нему: — Брат твой скоро придёт. У него в Гарнизоне рабочий день вот-вот закончится.       — Дядя Эрвин! — раздалось неожиданное восклицание, не позволившее ему сразу ответить, и на него с радостными воплями налетело трое детей, выскочивших из комнаты напротив двери: девочка помладше и два старших брата-близнеца, дети его двоюродного брата.       — Привет, — улыбнулся он и присел на корточки, чтобы обнять всех троих.       За ними вышла худенькая рыжеволосая Элис, их мать.       — Он же только с дороги, не мучайте его, — ласково осадила она детей и обняла Эрвина, выпрямившегося в полный рост.       — Я вообще только на минутку, — отстранился мужчина. — Ключи забрать хотел.       Тётя, немного надувшись, достала с верхней полки шкафа ключи и отдала племяннику.       — И брата не дождёшься? — с укором спросила она.       — Он меня при встрече споить всегда пытается, так что воздержусь. Но мне действительно пора, не обижайся, — сказал Эрвин и, не слушая возражений, вышел на улицу.       Холодный ветер заставил его улыбнуться. Наконец-то ему не будет жарко.       Пройдя несколько полупустых улиц, Эрвин поднялся на крыльцо двухэтажного милого дома и отпер дверь.       — Отец! — От неожиданности он едва не врезался лбом в дверной проём и обернулся.       К нему подбежал высокий светловолосый паренёк, как две капли воды похожий на него самого, и бросился в отцовские объятия.       — Ты подрос, Уилл, — заметил Эрвин, крепко прижимая сына к себе.       Парень просиял.       — Правда, что я на тебя похож? Мне все в кадетском корпусе говорят! Парочка военных полицейских всерьёз меня испугались, приняв за тебя, — затараторил Уильям.       — Похож-похож, — улыбнулся Эрвин и потрепал его по волосам. — Пошли в дом.       Уильям проскользнул в открытую дверь и снял сначала плащ, а потом и форменную куртку.       Уилл не переставал восторженно щебетать, а Эрвин почти его не слушал. Он радовался, видя, как сын вырос и возмужал. Хоть в рубашке и не было видно большую часть мышц паренька, но крепкие руки говорили, что совсем скоро он превратится в крепкого красавца-мужчину. Светлые волосы, широкие брови, голубые глаза, острые скулы — всё это он унаследовал от отца. Но вот характер… Эрвин улыбнулся, ставя тарелки на стол. Характер Уильям Смит получил от матери — такой же непокорный и суетливый.       — У нас в корпусе есть девушка, Петра Рал. Ей, наверное, вообще четырнадцать лет — мелкая такая, а шустрая. Не удивлюсь, если она решит вступить в Разведкорпус, — сообщил Уилл, дожидаясь, пока отец подогреет суп, принесённый бабушкой, на плите.       — А ты сам не передумал вступать в Разведку? — поинтересовался Эрвин будничным тоном, хоть это и волновало его больше всего.       — Не передумал. Что делать в Гарнизоне? Военная полиция принимает только лучших из лучших в свои ряды. — Уильям обиженно взглянул на широкую отцовскую спину и бритый затылок.       — Ты и есть один из лучших. В Разведке слишком опасно. На моей памяти состав Разведкорпуса практически полностью сменился дважды. Многие умирают, едва выйдя за Стены.       — Но ведь вы видите внешний мир! — воскликнул Уильям.       — А что хорошего-то? Да, я видел внешний мир, но сколько погибших его тоже видели? Тебе не стоит идти в Разведкорпус.       — Но я хочу служить вместе с тобой! Я хочу быть таким же, как ты! Ты ведь один из лучших солдат. Ты уступаешь в силе только Майку, а сам превосходишь его в любых тактиках! Не зря же ты стал замом командующего, — воскликнул юный Смит. Эрвин молча разлил суп по тарелкам и сел.       — Ладно, извини. Поговорим об этом потом, — улыбнулся Эрвин, потрепав надувшегося сына по светлой макушке.