Только на двоих

      Прозвенел звонок, и гурьба девятиклассников, расталкивая всех и вся, понеслась в столовую. Весь класс, кроме Игоря и еще двоих парней, которые только и ждали момента, чтобы "по-мужски поговорить" с ним. Леамов уже успел чем-то насолить этому злобному дуэту. Наверное тем, что оставался безответным на их издевательства, что писал все работы на одни пятерки, но давал списывать только самым лучшим друзьям, коими являлись каштановый Никитос, рыжая Василька и черноволосый Костька из 9-А класса, что был тихим и никогда не влезал ни в какие школьные передряги.       И вот эта парочка гопников, засунув руки в карманы, подходит к мирно сидящему пареньку, и главарь начинает говорить:       — Хей ты, пидор! — кареглазый не отвечает, чем уже накликает на себя град ударов ногами. — Ты оглох или страх потерял? — Игорек медленно повернул голову, посмотрел снизу вверх на обидчиков и негромко произнес:       — Витька, отвали, пожалуйста. Тебе делать нечего?       — С каких пор шавки болтать начали? — заржал второй.       — Сам шавка, — вырвалось у парня. И тут же тот упал на пол, поваленный под аккомпанемент взбешенного полуора-полувизга одноклассника: "Ты че, совсем охуел?!". Хулиган накинулся на жертву, оседлав ее и обрушивая удары на русую голову. Парня сверху одернули. Он встал, и уже вдвоем парни начали пинать скрючившегося на полу Игоря, пока тот пытался закрыть самые уязвимые места.       Но через минуту послышались шаги в коридоре. Дверь скрипнула, и в класс вошел Никита, забывший деньги. Увидев одноклассника, который мог надавать им пиздюлей, архаровцы пулей вылетели из помещения. Ник сначала не понял, почему Виктор и Алексей ретировались, и, соответственно, не обратил внимания. Но тут увидел скрючившуюся зазнобу и до него дошло происходящее.       "Вот пидорасы!" — разъяренно подумал Кит, подбегая к избитому однокласснику.       Игорек продолжал дрожать, фантомно чувствуя, как его все ещё бьют. Только ощутив теплые руки, сгребающие парня то ли в охапку, то ли в объятия, девятиклассник осмелился приоткрыть глаза. Открыл и... Увидел темноту и слабый проблеск света. Теплые пальцы гладили побитую голову, зарывались в густые волосы, легко перебирая их, иногда заводя пряди за уши и проводя против направления на шее, заставляя прическу взъерошиться. И кто-то поставил подбородок на макушку, сопя носом.       Жертва чуть повернула голову, чтобы немного увеличить обзор, несмотря на застилающие глаза слезы. Тёпло-темная толстовка, плинтуса кабинета, кусочек стены и рука... Вот и все содержимое размытой картинки. Слезы побежали по щекам, опаляя и без того горячую кожу, впитываясь в чужую одежду. Тишину клинком острого ножа разрубил такой знакомый Игорю шепот:       — Чшш... Не реви, это было в последний раз, я обещаю... — парень поднял заплаканные глаза и увидел Никиту. Лицо жертвы вытянулось от удивления, он резко отстранился и, вскочив, выбежал из класса, быстрым движением утерев нахлынувшие с новой силой слезы.       Залетев в мужской туалет, Гоша закрылся на щеколду в крайней кабинке и без сил опустился на закрытый унитаз, ссутулившись и уперев локти в колени, а ладони в глазницы. По рукам снова потекли горячие мокрые струйки, неприятно закатывающиеся под ткань рукавов. Геря начал опять сотрясаться от рыданий, проклиная себя за слабость и беспомощность. Ему было сложно осознать тот факт, что его надо защищать от всех ненастий мира, что он не может дать отпор кому-либо и что... Он влюбился. Но не в какую-то королеву красоты или молоденькую учительницу, а в одноклассника.       От одной только мысли о Никите Леамов почти со всей силы вцепился пальцами в пепельно-русую шевелюру. Неприятно, да, но Игорь не мог — или не хотел? — признавать то, что ему не нравятся особи женского пола. Подросток подсознательно хотел взаимности от того, кто часто лишал его сна по ночам. От того, кто сидит на третьей через ряд парте, постоянно что-то рисуя по возможности. Когда один раз кареглазый попытался посмотреть содержимое блокнота, то Ник быстро захлопнул картонную обложку, сильно покраснев. С одной стороны, это было мило, но с другой Геря начинал ревновать и потом дома ревел в подушку, что никто его не любит и не полюбит.       А после такой истерики парнишка засыпал. И ему снился Кезеров. Каштановые волосы жутко растрепаны, голубые, как лед, глаза с нежностью и похотью смотрят на обнаженного партнера. Взгляд мечтателя опускается ниже, на крепкую грудь, безупречный пресс и уже ждущий ласок полувставший член. Сейчас нижний заставит верхнего сесть на край кровати, а сам сядет между крепких раздвинутых бедер и начнет играть с возбуждающимся Ником, целуя и легко покусывая внутреннюю часть бедра и постепенно подбираясь к уже готовому хую любимого. И когда тот начинает требовать желанное, мальчик показывает язычок, лизнув им темно-розовую головку. Услышав одобрительный рык сверху, Игорь станет по чуть-чуть двигаться к основанию. И когда ему почти удастся добраться до мошонки, он просыпается. С раздражением и вставшим членом у него самого.       Всхлипы не прекращались, но стали тише от того, что слезы петлей душили кареглазого. Скрипнула дверь в сам туалет, и Гоша услышал беспокойные шаги. Кто-то зашел в соседнюю кабинку, а Леамов зажал себе рот руками, чтобы звуки плача не донеслись до пришедшего. Скрип пластика и непонятное шуршание. И тут Игорь слышит тихий стук в стенку и голос, в который парень так влюблен, негромко произнес:       — Игорь, я знаю, что ты там. Почему ты убежал? Я тебя чем-то обидел? — русоволосый вытер слезы с глаз и щек и постарался выровнять голос, но получилось это плоховато:       — Н... нет... Ты меня не обижал, просто... Просто надо так было...       — Пустишь меня к себе? — тихо и мягко продолжил Кит, надеясь на положительный ответ.       — Ммм... А это не будет выглядеть странно? Типа, два парня заперлись в одной кабинке...       — Не бойся, здесь нет никого нет, — уверенным тоном произнес каштановолосый и вышел в туалетную "прихожую", в ожидании прислонившись спиной к стене. Игорь вздохнул и открыл. Никита зашел и снова запер дверь, после чего поднял Герю с насиженного места, сел сам и, несмотря на пунцовые щеки одноклассника и его несильное сопротивление, усадил до этого невинно пострадавшего к себе на колени. Тут покраснел и сам Кезеров, понимая, что если он не уследит за собой, то может случиться кое-что плохое. А делать больно и без того несчастному Игорьку Никита не хотел.       — Итак, что ты хотел? — слегка осипшим от волнения голосом спросил кареглазый, чуть ерзая в попытках найти удобную позу. С каждым движением Кит все больше краснел, он уже с огромным трудом сдерживался, чтобы не взять Игоря прям тут. Когда же это желание достигло своего пика, прозвенел, мерзко дребезжа на все лады, звонок. Гоша подорвался с друга, вышел из кабинки и ушел, оставив Никешу с каменным стояком.       — Уфх... Су-ука-а... — тихо провыл парень и, снова закрыв дверь на щеколду, принялся умелыми и привычными движениями расстегивать джинсы. Надо было избавиться от возбуждения. Минут через семь, с рыком излившись в руку, Никита замел за собой следы и спокойным, чуть ленивым шагом направился в класс. Там его появление встретил визгливая трель голоса учительницы музыки.       — И где же ты, Кезеров, был? Урок начался почти десять минут назад.       — Курил в туалете, — не моргнув соврал парень. Интересно, она сразу попиздует к завучу или додумается обнюхать его?       — Что?! — взвилась женщина, тряся отвратительной прической.       — Что? — более спокойно, чем учительница, переспросил подросток. — Я был в толчке, а что я там делал — вас не касается. Не курил, сиги дома забыл... — закончил он и сел к Васе, которая прикусила костяшки, чтобы не заржать в голос. Елена Васильевна еще повозмущалась, погудела и с независимым видом продолжила урок. Лиса же наклонилась к соседу по парте и прошептала:       — Уделал. Видел, как она охренела? "Что я делаю в толчке вас не касается...". Найс.       — Видел, я ж на нее смотрел. Старуха, блять, чтоб ее трамваем переебало, а органы собаки растащили...       — Поддерживаю, задрала уже. Вася то, Вася это, Вася ты не так делаешь. Чтоб ее в подворотне трахнули! — тихо воскликнула девушка, а Никита закусил губу и уткнулся в плечико подруги. Его плечи тряслись от беззвучного хохота. Когда же парень успокоился, он произнес:       — Вась, ну у какого адекватного человека встанет на эту придурочную? Те, кто может возбудиться при взгляде на Елену Васильевну, вымерли миллионы лет назад.       — И то верно. Динозавр злоебучий, — сказала девочка и только сейчас заметила на себе строгий взгляд. Она незаметно тыкнула одноклассника под ребра. Тот тихо цокнул языком и сел нормально, глядя прямо в злющие карие глаза училки.       — Встали и вышли из класса, раз не умеете себя вести, — прошипела музичка. Ребята, честно пытаясь не ржать, со скорбными минами вышли из-за парты и выпали в коридор. Но перед тем, как выйти полностью, Никита заглянул в кабинет и сказал:       — Вы так сами сказали... — после чего ученик исчез за дверью. В коридоре раздался приглушенный смех друзей. Этот урок по воле судьбы и "Динозавра" ребята проведут в кабинке женского туалета, играя в карты и покуривая Василисин "Jool". Откуда карты? Эта братва (Костя, Кратова и Кезеров) завернула колоду в пакет и приклеила на внутреннюю сторону крышки сливного бачка.       И вот старшеклассники играют в дурака. Ник явно проигрывает, имея на руках 10 карт, при том, что у ехидно улыбающейся подруги 3. Тут подросток психанул и выкинул две карты. К его удивлению, Кратова молча взяла обе десятки. Тогда парень приободрился и через пять минут закрывал лицо от женских ногтей, покатываясь при этом со смеху. За игрой они не заметили, как прозвенел сигнал на перемену и оба испугались, когда это случилось. Василиса шустренько вернула колоду на место, после чего ребята вышли из уборной. Оставалось отсидеть только химию...