Я - волшебник?! Что ж, поколдуем...

Я был освобождён от экзаменов как участник Турнира, поэтому на каждом экзамене просто сидел в конце класса и выискивал новые заклинания для третьего задания. Наконец в последний день экзаменов подошла профессор МакГонагалл. - Мистер Поттер, чемпионы собираются в комнате за Большим залом, - сказала она. - Но ведь тур начнётся только вечером! – возразил я, разбрызгав омлет, потому что испугался – вдруг я перепутал время. - Я помню об этом, мистер Поттер, - ответила она. – Дело в том, что на финальный тур мы пригласили семьи чемпионов. Для вас это возможность повидаться с ними. Большой зал пустел. Я доел свой завтрак. Вот Флёр встала из-за рейвенкловского стола и Виктор за ней, вот они вошли в ту комнату. Вскоре вслед за ними вошли я и Стю. Поддерживать нас явилась целая компания. Уизли, Гринпи (и Эдгар тоже), Мелани, Софи, Сириус с Анитой, Рем и Тонкс, мистер и миссис Уильямс, миссис Лебензон... Виктор Крам отошёл в угол, где оживлённо разговаривал с матерью и отцом по-болгарски. Крючковатый нос и чёрные волосы он унаследовал от отца. У матери же его были рыжие волосы и зелёные глаза - будто бы Лили и профессор Снейп стали счастливой семьёй. На другом конце комнаты Флёр болтала с родителями. Габриэль держалась за руку матери. Она помахала мне, я помахал ей в ответ и улыбнулся. - Гарри! – воскликнула миссис Уизли, направляясь ко мне с широкой улыбкой. – Гарри, я подумала, что нам всем надо приехать посмотреть на тебя! – она наклонилась и поцеловала меня в щёку. - Как дела? – спросил Билл, улыбаясь Гарри и пожимая мне руку. Я заметил, что Флёр с большим интересом пожирает Билла глазами, глядя через плечо матери. Уж она-то точно ничего не имела против длинных волос или серёжек с клыками. - А у нас прекрасные новости, - сказала миссис Гринпи. - Приятный сюрприз для всех вас. - Ну мам, я сам хотел... в общем, Гарри, мы с Мелани собираемся пожениться! Вы все приглашены. - Поздравляю, а когда свадьба? - Завтра, - улыбнулся Стефанус. Я уставился на него. - Завтра?! Но... - А что? - весело ответила Мелани, невинно моргая серыми глазами и поправляя перехваченную резинкой для волос русую косу, достававшую до уровня локтей. - Хогсмид рядом. И у нас всё уже готово. А тебе, Гарри, да и тебе, Стю, как раз после Турнира не помешает немного развеяться и забыть обо всех невзгодах. Просто придёте все туда к нам завтра утром и... и вообще, чего ждать-то, а, Сириус? И Ремус? - У нас помолвка в августе, - ответил Сириус. - Так что... А вот Рем затянул. Сколько раз я говорил - ей плевать, что ты оборотень, дружище. - Как классно вернуться сюда, - сказала Стелла, оглядываясь по сторонам. – Четыре года тут не была. - Да, мы все давно тут давно не были... - улыбнулся Станхард. - Стеф, Эдгар, помните, мы поколотили пару слизеринцев как раз вон в том коридоре? Когда вы были на седьмом, а я на четвёртом? - Я даже помню, за что, - кивнул Стефанус. - Они обижали нашего братишку. - А у нас недавно Эсти дал в глаз Окделлу. - За что? - А за то, - мстительно улыбнулась Софи, - что не надо било говог'ить, будто СтюАг'т со мной встг'ечается лишь г'ади постьели! - Та картина с сумасшедшим рыцарем ещё висит? - спросил Билл. - С Сэром Кэдоганом? - А как же, - ответил я, познакомившийся с Сэром Кэдоганом в прошлом году. - A Толстая Дама? – спросил Билл. - Всё ещё охраняет вход в башню Гриффиндора? - Она ещё при мне там висела, - ответила миссис Уизли. – Однажды ночью она мне такую проповедь прочла, когда я явилась в спальню в четыре утра… - Что это ты делала снаружи в четыре утра? – спросил Чарли, удивлённо глядя на мать. Миссис Уизли улыбнулась, её глаза сверкнули. - Мы с вашим папой отправились на ночную прогулку, - ответила она. – Его поймал Аполлион Прингл – тогдашний надзиратель – у вашего отца с тех пор отметины остались. - Не устроишь ли нам экскурсию, Гарри? – спросила Мелани. - Ладно, - ответил я, и мы пошли к двери, ведущей в Большой зал. Всё утро я наслаждался прогулкой по залитой солнцем территории школы, не забыв показать всем нашим шармбатонскую карету и дурмстрангский корабль. К обеду мы вернулись в замок. - Мама! Билл! – ошеломлённо воскликнули Рон и Джинни, увидев их за гриффиндорским столом. – Что вы тут делаете? - Приехали посмотреть, как Гарри справится с последним заданием! – радостно ответила миссис Уизли. – Как ваши экзамены? - Ну... нормально, - ответил Рон. – Я правда, вспомнил не все имена гоблинов-повстанцев. Да ладно, - сказал он, накладывая себе корнуэлльские пирожки под суровым взглядом миссис Уизли, - зато на остальные вопросы, думаю, я ответил правильно. После обеда мы долго ходили по замку, а потом вернулись в Большой зал на вечерний пир. За столом для учителей сидели Людо Бэгмен и Корнелиус Фадж. Бэгмен был весел, зато сидящий рядом с мадам Максим Корнелиус Фадж - мрачен и неразговорчив. Мадам Максим не отрывала глаз от своей тарелки, и мне показалось, что глаза её покраснели. Хагрид поглядывал на неё с другого конца стола. Блюд подали больше, чем обычно, но я занервничал и ел не очень много. Когда цвет заколдованного потолка сменился с голубого на тускло-фиолетовый, Дамблдор встал, и воцарилась тишина. - Дамы и господа, прошу вас через пять минут отправиться на поле для квиддича – начнётся третий и последний тур Турнира трёх волшебников. Чемпионов же прошу отправиться на стадион с мистером Бэгменом прямо сейчас. Я встал. Все наши наградили меня аплодисментами и пожелали удачи, и я вышел из Большого зала вместе с Флёр, Стю и Виктором. - Всё в порядке, Гарри? – спросил Бэгмен, спускаясь с крыльца. – Уверен в себе? - Да, - ответил я. Да, я нервничал, но на ходу прогонял в памяти все чары и заклинания, которые отработал и ощущал уверенность, потому что знал, что помню их все. Мы дошли до поля для квиддича, которое стало совершенно неузнаваемым. По его периметру росла изгородь двадцати футов высотой. Перед ними был просвет: вход в огромный лабиринт. Проход за ним был тёмен и страшен. Через пять минут зрители начали заполнять трибуны; воздух наполнился возбуждёнными голосами и топотом ног сотен студентов, занимающих места. Небо стало тёмно-синим, начали загораться первые звёзды. Хагрид, Барти, профессор МакГонагалл и профессор Флитвик вошли на стадион и подошли к Бэгмену и чемпионам. У всех на шляпах были большие красные светящиеся звёзды, только у Хагрида звезда была прикреплена сзади к его кротовой шубе. - Мы будем патрулировать лабиринт снаружи, - объяснила чемпионам профессор МакГонагалл. – Если у вас возникнут проблемы и вам понадобится помощь, пошлите в воздух красные искры, и кто-нибудь из нас придёт за вами, понятно? Чемпионы кивнули. - Так занимайте свои посты! – радостно сказал Бэгмен четверым патрульным. - Удачи, Гарри, - шепнул Хагрид, и все четверо разошлись в разные стороны вокруг лабиринта. Бэгмен коснулся палочкой горла, пробормотал "сонорус", и его усиленный голос эхом прокатился по трибунам: - Дамы и господа, сейчас чемпионы начнут выполнять третье и последнее задание Турнира трёх волшебников! Позвольте напомнить, у кого сколько очков на данный момент! Первое место делят набравшие по восемьдесят пять очков Стюарт Гринпи и Гарри Поттер – оба из школы Хогвартс! – Крики и аплодисменты спугнули птиц в Запретном Лесу, и они взвились в темнеющее небо. – На втором месте набравший восемьдесят очков Виктор Крам, институт Дурмстранг! – Снова аплодисменты. – И на третьем месте – Флёр Делакур из академии Шармбатон! Я помахал нашим рукой, и они радостно помахали в ответ. - Итак... по моему свистку – Гарри и Стюарт! – провозгласил Бэгмен. – Три… два… один… Он дал короткий свисток, и мы бросились в лабиринт. Взметнувшиеся вверх изгороди отбрасывали чёрные тени на дорожки; и то ли потому, что они были высоки и густы, то ли потому, что были заколдованы, едва мы вошли в лабиринт, шум толпы на трибунах сразу стал не слышен. Мне казалось, что он снова под водой. Я вынул палочку и пробормотал "люмос"; Стю сделал то же самое. Через полсотни ярдов мы дошли до развилки и переглянулись. - Пока, - сказал я и пошёл влево, а Стю - вправо. - Пока, - сказал Стю. - Нашим я уже сказал - они аппарируют туда по моему сигналу, и я тоже. Бэгмен дал второй свисток. В лабиринт вошёл Виктор. Я ускорил шаг. Выбранная мной дорожка была совершенно пуста. Я свернул направо и поспешил вперёд, держа палочку над головой и пытаясь всё разглядеть как можно лучше. Но пока ничего не происходило. Издалека донёсся третий свисток Бэгмена. Теперь все чемпионы были внутри лабиринта. Я непрестанно оглядывался. У меня возникло ощущение, что за мной наблюдают. С каждой минутой в лабиринте становилось всё темнее, небо было уже густо-синим. Вот и вторая развилка. - Направь меня, - шепнул я палочке, положив её на ладонь. Палочка повернулась и показала направо, в плотную изгородь. С той стороны был север, а путь к центру лабиринта лежал на северо-запад. Значит, лучше всего было пойти влево и снова двигаться прямо как можно скорее. Эта дорожка тоже была пуста, и когда я дошёл до поворота направо и свернул, то опять оказался на свободном пути. Тут же прямо позади послышалось движение. Я выставил вперёд палочку, готовый к нападению, но увидел лишь Флёр, выбежавшую справа. Рукав её мантии дымился. - Там чудовьище! – прошептала она. – Огг'омное – я елье унесля ноги! Она потрясла головой и скрылась из виду на другой дорожке. Я тоже поспешил подальше от монстра. Завернув за угол, я увидел... скользящего ко мне дементора. Ростом в двадцать футов, с капюшоном на лице и вытянутыми, покрытыми струпьями руками, он двигался вперёд, вслепую нащупывая путь. Я услышал его хриплое дыхание; ощутил сковывающий холод, но знал, что делать... Я призвал на помощь самую счастливую мысль и изо всех сил сосредоточился на видении, потом поднял палочку и прокричал: "Экспекто патронум!" Из кончика палочки вырвался Патронус и галопом поскакал к дементору, который споткнулся о подол мантии и упал навзничь... Никогда ещё я не видел, чтобы дементоры спотыкались. - Подожди! – крикнул я вслед своему серебряному Патронусу, - это же боггарт! Ридикулус! Раздался громкий треск, и фигура взорвалась, улетев струйкой дыма. Серебряный олень растаял. Я пошёл дальше, как можно быстрее и тише, внимательно прислушиваясь и высоко подняв палочку. Налево... направо... снова налево... я дважды попадал в тупики. Я снова применил чары Четырёх Сторон и понял, что ушёл слишком далеко на восток. Я развернулся, повернул направо и увидел впереди странный золотой туман. Я осторожно подошёл, направив на него луч из палочки. Это походило на какие-то чары. Я задумался, как убрать их с пути. - Редукто! – произнёс я. Заклинание пролетело прямо сквозь туман, не рассеяв его. Ну да, это заклинание – для плотных предметов. А что если пройти сквозь туман? Стоило ли попытать счастья или лучше повернуть назад? Я задумался, и вдруг тишину прорезал крик. - Флёр? – крикнул я. Снова молчание. Я внимательно огляделся в округ. Что с ней случилось? Её крик слышался где-то впереди. Я глубоко вдохнул и вбежал в заколдованный туман. Мир перевернулся вверх дном. Я висел над землёй, волосы встали дыбом, очки повисли на носу, того и гляди - упадут в бездонное небо. Я надвинул их себе на нос и в ужасе завис. Ноги как будто приклеились к траве, которая превратилась в потолок. Внизу бесконечно простиралось тёмное, усеянное звёздами небо. Казалось, что если я подниму хотя бы одну ногу, то совсем упаду с земли. Кровь бросилась мне в голову, и я стал уговаривать себя: «Думай, думай...» Но ни одно из мне известных заклинаний не было предназначено для борьбы с внезапно поменявшимися местами небом и землёй. Может, всё-таки двинуть ногой? Я закрыл глаза, чтобы не видеть бесконечность под собой и с силой оторвал ногу от травянистого потолка. Мир тут же встал на место сам собой. Я упал на колени на очень твёрдую землю. Я глубоко вздохнул, чтобы успокоиться, и поспешил вперёд, то и дело оглядываясь через плечо на золотой туман, поблёскивающий в лунном свете. Я остановился на стыке двух дорожек и огляделся в поисках Флёр. Он был уверен, что кричала она. Что ей повстречалось? Всё ли с ней в порядке? Красных искр не было – значит ли это, что она справилась сама или же она в таком положении, что не может дотянуться до палочки? Я пошёл направо... В течение десяти минут я никого и ничего не встретил, зато без конца попадал в тупики. Дважды я сворачивал не туда в одном и том же месте. Наконец я нашёл новый путь и пустился дальше в колеблющемся свете волшебной палочки. Он в очередной раз завернул за угол и нарвался на соплохвоста. Он был огромен. Десяти футов в длину, похожий больше всего на гигантского скорпиона. Его длинное жало поднялось над спиной, а толстый панцирь сверкал в свете направленной на него палочки. - Ступефай! Заклинание ударило в панцирь чудовища и отскочило; я пригнулся как раз вовремя, но уловил запах горелых волос – пламя прошлось по макушке. Соплохвост опять выпустил сноп огня и побежал ко мне. - Импедимента! – заорал я. Заклинание ударило по панцирю и отрикошетило; я отлетел на несколько шагов и упал. - ИМПЕДИМЕНТА! В нескольких дюймах от него соплохвост застыл – мне удалось попасть в мясистое, не защищённое панцирем брюхо. Я вскочил и побежал в противоположную сторону – заклятие не вечно; соплохвост может встать на ноги в любой момент. Я помчался налево – тупик, направо – опять тупик; заставив себя остановиться с бешено бьющимся сердцем, я снова применил чары Четырёх Сторон, отошёл и выбрал дорожку, которая вела на северо-запад. Я постоянно попадал в тупики, но сгущающаяся тьма придавала уверенности, что я подхожу к самому центру лабиринта. Наконец я вышел на длинную прямую дорогу и снова заметил какое-то движение; луч света из палочки осветил необычное создание, которое я видел только на картинке в «Чудовищной книге о чудовищах». Это был сфинкс. У него было тело льва-переростка, большущие когтистые лапы и длинный желтоватый хвост с коричневой кисточкой на конце. Голова же была женская. Она повернула узкие миндалевидные глаза ко мне. Я нерешительно поднял палочку. Она не сжалась, готовясь к прыжку, а просто расхаживала туда-сюда по дорожке, преграждая путь. Потом она сказала низким хриплым голосом: - Ты почти у цели. Кратчайший путь – мимо меня. - Тогда... тогда не пропустите ли вы меня? – спросил я, уже заранее зная ответ. - Нет, - ответила она, продолжая расхаживать поперёк дорожки. – Нет, пока ты не отгадаешь мою загадку. Ответишь правильно - пропущу. Ответишь неверно - нападу. Промолчишь – отпущу прочь невредимым. - Ладно, - ответил я. – Можно послушать загадку? Сфинкс уселась на задние лапы в самой середине дорожки и продекламировала: "Сумеешь рифму к слову «час» найти - И ты уже на правильном пути. Вторая часть на дне озёр и рек Лежит за годом год, за веком век. Часть третью будет разбирать судья. На этом завершу подсказки я. Всё вместе – очень злое существо, Никто не станет целовать его". Я разинул рот. - А можно ещё раз... помедленнее? – осторожно спросил я. Сфинкс подмигнула, улыбнулась и повторила стишок. – Все подсказки, составленные вместе, означают существо, которое не хочется поцеловать? – спросил я. И опять эта загадочная улыбка. Я расценил её как "да" и напряг ум. - Рифма к слову "час", - пробормотал я, глядя на сфинкса, - если найти её… э-э… понятия не имею. К слову «час» можно подобрать не одну рифму… не будете ли вы любезны повторить следующую подсказку? Сфинкс повторила следующие строки стишка. - «На дне озёр и рек», - повторил я. – «Лежит за годом год, за веком век». Это же… ил! Он покрывает дно озёр и рек... можно послушать ещё раз последний отрывок? Сфинкс повторила последние строки. - Если это будет разбирать судья, то это какая-то жалоба, - сказал я. – Э-э… это получается... иск! Судья разбирает иск! Сфинкс улыбнулась. - Ил... иск... ил... иск... – повторял я, расхаживая взад-вперёд. – Существо, которое не захочется поцеловать... василиск! Сфинкс улыбнулась ещё шире. Она встала, вытянула передние лапы и отошла в сторону, пропуская меня. - Спасибо! – крикнул я и пустился вперёд. Теперь я близко, совсем близко... Судя по направлению палочки, я на правильном пути... Я помчался со всех ног. Впереди было несколько дорожек. "Направь меня!" – шепнул я снова своей палочке; она повернулась и показала на правую дорожку. Я свернул на неё и увидел впереди свет. В сотне ярдов от меня сверкал Кубок трёх волшебников. Вдруг на дорожке передо мной возникла тёмная фигура. Это был Стю. Но тут я увидел слева над изгородью огромное существо, бежавшее по поперечной дорожке; оно двигалось так быстро, что Стю мог вот-вот врезаться в него, потому что не видел этого существа... - Стю! – закричал я. - Слева! Он оглянулся как раз вовремя, чтобы проскочить мимо существа и не врезаться в него, но из-за спешки споткнулся. Палочка вылетела из его руки, и на дорожку вступил огромный паук. - Ступефай! – заорал Стю; заклинание попало в огромное, покрытое чёрной шерстью тело, но с тем же успехом он мог бы бросить в паука камень; паук подскочил, развернулся и набросился на меня. - Ступефай! Импедимента! Но бесполезно – паук был либо слишком крупным, либо слишком волшебным, ибо заклинания лишь дразнили его. Я с ужасом взглянул на восемь чёрных блестящих глаз и острые, как бритвы, жвалы над собой. До его ушей донёсся крик "Ступефай!", но это заклинание опять не помогло… Тогда я поднял палочку, и едва паук опять раскрыл жвалы, крикнул: "Петрификус Тоталус!" Это сработало – благодаря заклятью паук повалился на бок. - Гарри! – вскричал Стю. – Ты в порядке? - Ага, - отозвался я. Я прислонился к изгороди, чтобы отдышаться, и огляделся. Мы стояли в футе от сверкающего позади Кубка трёх волшебников. - Давай, - кивнул Стю. – Иди, бери его. Он твой. И... я дам нашим сигнал, как только выйду... Он взял меня за руку и помог взобраться на постамент, где стоял Кубок. Добравшись до него, я протянул руку к блестящим ручкам Кубка и схватился за него. В тот же миг я ощутил толчок за пупком. Ноги оторвались от постамента. Я не мог оторвать руку от Кубка трёх волшебников; Кубок тянул меня в вихрь ветра и красок.