Я - волшебник?! Что ж, поколдуем...

Вокруг послышались стук и грохот - значит, Дамблдор отпустил учеников, ибо все уже встали и собрались выйти из зала. Гермиона взволнованно вскочила. - Рон, Тилль, Ханна, нам же надо показать первокурсникам, куда идти! - Ой, точно, - сказал Рон, который и забыл об этом. – Эй! Эй, вы! Мелюзга! - Рон! - А что, они же мелкие… - Знаю, но нельзя называть их мелюзгой! Первокурсники! – крикнула Гермиона командным тоном. – Сюда, пожалуйста! Новички робко двинулись по проходу между столами, причём возглавить шествие никто не стремился. Они действительно казались очень маленькими; я был уверен, что он, впервые прибыв сюда, таким юным не выглядел. Я улыбнулся им. Белокурый мальчик рядом с Юаном Аберкромби словно застыл; он подтолкнул Юана и что-то прошептал ему на ухо. Взгляд Юана Аберкромби стал таким же испуганным, и он с ужасом посмотрел на меня. - До скорого, - сказал я друзьям и вышел из Большого зала один, изо всех сил стараясь не обращать внимания на перешёптывания, взгляды и указующие пальцы на пути. Глядя поверх голов, я протолкался сквозь толпу в вестибюле, и вскоре оторвался от всех. Проходя по пустынным коридорам верхних этажей, я сердито подумал, что иного ожидать и не следовало. Неудивительно, что все глазеют на меня: двумя месяцами раньше я появился из лабиринта на Турнире и заявил, что видел, как Лорд Волдеморт вновь обрёл силу. Так я и дошёл до конца коридора, ведущего к нашей гостиной. Гостиная была всё такой же гостеприимной – уютная круглая комната, полная обветшалых мягких кресел и старых столиков на гнутых ножках. В камине весело потрескивал огонь, и несколько человек, ещё не разошедшихся по спальням, сидели рядом и грели руки. Я помахал им и направился к двери, ведущей к спальням мальчиков - я был не очень расположен к разговорам. Невилл поднялся за мной. Джастин и Эрни уже добрались до спальни и развешивали возле своих кроватей плакаты и фотографии. Когда я открыл дверь, они переговаривались, но едва завидев меня, резко замолчали. - Привет, - сказал я, подходя к своему чемодану и открывая его. - Привет, Гарри, - отозвался Джастин, надевая пижаму. – Как провёл каникулы? - Неплохо, - пробормотал я. – А ты? - Да славно, - ответил он. – Гораздо лучше, чем Эрни, он мне только что рассказал. - Почему, Эрни, что случилось? – спросил Невилл, осторожно ставя свой Мимбулус мимблетонию на тумбочку. Эрни ответил не сразу - он был слишком занят распрямлением плаката любимой команды по квиддичу на стене. Потом он сказал, по-прежнему стоя спиной ко мне: - Родители не хотели отпускать меня сюда. - Что? – переспросил я, уже начавший было снимать мантию. - Они не хотели отпускать меня в Хогвартс. - Но… почему? – изумился Рон. Родители Эрни были волшебники, поэтому мы не могли понять, почему они вдруг повели себя как Дурсли. Эрни не ответил, пока не застегнул пижаму на все пуговицы. - Ну, - осторожно сказал он, - по-моему… из-за Гарри. - Что ты имеешь в виду? – быстро спросил Нев. - Ну, - снова начал Эрни, по-прежнему избегая глядеть на нас, - они… э-э… в общем, не только из-за Гарри, дело и в Дамблдоре… - Они верят «Ежедневному пророку»? – спросил я. – Они считают, что я лжец, а Дамблдор – старый дурень? Эрни посмотрел на меня. - Да, что-то в этом роде. Я промолчал. Я кинул волшебную палочку на тумбочку, стащил школьную форму, сердито сунул её в чемодан и натянул пижаму. Я забрался на кровать и собрался было уже ложиться, но тут Эрни спросил: - Послушай… что произошло в ту ночь, когда… сам знаешь, когда… с Волдемортом и так далее? Голос Эрни звучал и нервно, и заинтриговано. Джастин, шаривший у себя в чемодане в поисках тапочки, как-то сразу притих, и я понял, что он внимательно прислушивается. - Зачем ты меня спрашиваешь? – поднял брови я. – Почему бы тебе просто не почитать «Ежедневный пророк»? Там-то ты прочтёшь всё, что хочешь знать. - Хочу знать твоё мнение, - ответил Эрни. - Да, Скитер больше там не работает, но... знаешь, было бы слишком оптимистично думать, что после её увольнения они стали кристально честны. Да и Эдгар Гринпи в своих передачах говорит прямо противоположное - не в открытую, конечно, иначе Фадж их закроет, но если читать между строк... В общем... твои друзья правда сражались Сам-Знаешь-С-Кем? - Правда, - ответил я. - Можешь зайти в "Зелья Гринпи", когда будем в Хогсмиде, и спросить... - Это тот новый магазинчик, что летом открыл твой приятель? - усмехнулся Эрни. - Ну так понятно, надышался небось парами своих же собственных зелий, вот ему и причудился Сами-Знаете... - Ты не прав, Эрни, - сказал Рон, и его уши покраснели — это всегда было недобрым знаком. - В чём не прав? – крикнул Эрни, который, в противоположность Рону, побледнел. – Ты тоже веришь во всю эту чепуху, которую он твердит насчёт Сам-Знаешь-Кого, что ли? Ты считаешь, что он говорит правду? - Да, считаю! – рассердился Рон. - Тогда ты тоже сумасшедший, - с отвращением заявил Эрни. - Да? Только вот к несчастью для тебя, дружок, я ещё и староста! – сказал Рон, ткнув себя пальцем в грудь. – Так что если не хочешь наказания, следи за языком! У Эрни словно мелькнула мысль, что за всё, что он хочет сказать, можно и наказание отбыть; однако он презрительно развернулся, влез на кровать и задёрнул шторы с такой силой, что они оторвались и упали на пол пыльной горой. Рон стрельнул глазами в его сторону, потом посмотрел на Джастина. - Ещё чьи-то родители имеют что-то против Гарри? – агрессивно спросил он. - Мои родители магглы, дружище, - пожал плечами Джастин. – Они обо всех этих событиях ничего не знают – я же не дурак, чтобы им рассказывать. - Бабушка говорит, что это всё чепуха, - подал голос Невилл. – И... эээ... и мой папа тоже. Они говорят, что это Фадж и «Пророк» чокнулись, а не Дамблдор. Они отменили подписку. - И правильно, - сказал Рон. - Мама тоже её не отменяет лишь потому, что хочет быть просто в курсе, что они там понаписали, но не верит ни одному слову. - Мы верим Гарри, - просто добавил Нев. Он влез на кровать и натянул одеяло до подбородка, глядя во все глаза на Эрни. – Бабушка всегда говорила, что рано или поздно Вы-Знаете-Кто вернётся. Она сказала, что раз Дамблдор говорит, что он вернулся, значит, он вернулся. Я ощутил огромную благодарность по отношению к Рону и Невиллу. Никто больше не сказал ни слова. Эрни достал палочку, вернул шторы на место и исчез за ними. Джастин лёг в постель и отвернулся. Нев любовался освещённым луной кактусом. Я откинулся на подушку, а Рон направился к своей кровати и стал разбирать вещи. Нас потрясла размолвка с Эрни. Сколько народу ещё заявит, что я лжец или сумасшедший? Страдал ли подобным образом Дамблдор этим летом, когда его изгнали из рядов сначала Визенгамота, а потом – Международной конфедерации чародеев? «В конце концов они узнают, что мы были правы», - отчаянно подумал я. Рон между тем лёг в кровать и задул последнюю свечу. Я же прикидывал, сколько ещё нападок, подобных сегодняшней, я переживу, пока не придёт нужное время. На следующее утро Эрни оделся с невероятной скоростью и ушёл из спальни раньше, чем я успел натянуть носки. - Боится, что станет психом, если слишком долго будет находиться в одной комнате со мной? – громко спросил я, едва полы мантии Эрни исчезли из виду. - Не волнуйся, Гарри, - пробормотал Джастин, закидывая на плечо школьную сумку, - он просто… Но он явно не мог точно сказать, что именно «просто», так что после небольшой неловкой паузы вышел из комнаты. Невилл с Роном одарили меня взглядом, говорящим «это-его-проблемы-а-не-твои». Сколько раз мы ещё столкнёмся с подобным отношением? - В чём дело? – спросила пять минут спустя Гермиона, когда рейвенкловцы встретились с нами по пути на завтрак. – Вид у вас совершенно… о боже мой! Она уставилась на объявление на стене, написанное большими буквами: «ГАЛЛОНЫ ГАЛЛЕОНОВ. Не хватает карманных денежек на свои хотелки? Хотите дополнительного заработка? Обратитесь к Фреду и Джорджу Уизли в общую комнату Гриффиндора за простой, необременительной и относительно безболезненной работой. (К нашему сожалению, весь риск – на плечах соискателя)». - Они перешли все границы, - помрачнела Гермиона, сняв объявление. – Рон, Тилль, нам придётся поговорить с ними. Рон явно запаниковал. - Почему? - Потому что мы старосты! – ответила Гермиона, вылезая в дыру за портретом. – Наша обязанность – пресекать подобные вещи! Рон промолчал; по его мрачному выражению лица было понятно, что задача не дать Фреду с Джорджем делать то, что им нравится, его совсем не радовала. - Так в чём дело, Гарри? – снова спросила Гермиона, спускаясь по череде лестниц мимо портретов волшебниц и волшебников, ни на кого не обращающих внимания и занятых своей беседой. – Ты явно чем-то расстроен. - Эрни считает, что Гарри врёт насчёт Ты-Знаешь-Кого, - коротко ответил Рон. Несси вздохнула. - Вот и Падма так думает, - мрачно сообщила она. - И что ты ей ответила? - Просто велела ей не разевать свой рот насчёт тебя. - И я согласна с сестрой, - с достоинством проговорила Саманта, но при этом покачала головой. – Разве ты не помнишь, что говорил Дамблдор на пиру в конце прошлого учебного года? Мы уставились на неё, и Несси снова вздохнула. - Насчёт Сами-Знаете-Кого. Он сказал, что его дар сеять раздоры и вражду колоссален. Победить можно лишь показав такие же сильные сплочённость, дружбу и доверие… Именно об этом Дамблдор и говорил. Сами-Знаете-Кто вернулся два месяца назад, и мы уже начали противостоять друг другу. И Шляпа предостерегала о том же самом: держитесь вместе, будьте едины… - Однако вчера вечером Тилль был прав, - возразил Рон. - Если это значит, что мы должны сдружиться со слизеринцами — чёрта с два. По вестибюлю шли несколько младшекурсников; заметив меня, они сгрудились, словно боялись, что я нападу на них. - Ага, нам точно надо постараться подружиться с им подобными, - с сарказмом сказал Тилль. У входа в Большой Зал к нам подошла Чжоу Чанг. - Привет, Чжоу. - Привет, - резко ответила она, - как лето прошло? – И, не дожидаясь ответа, добавила: - Послушайте, меня назначили капитаном команды. - Поздравляю, - улыбнулся я. - Ну так вот, нам нужен новый вратарь, раз Роджер Девис уже выпустился - так вот, Тилль, ты же хотел в команду? Испытания в пятницу в пять. - Ладно, - ответил Тилль. Чжоу улыбнулась ему и отошла.