Сломан

Ацуши медленно покрутил коричневато-красную жидкость в стакане, мир бесцветным пятном окружил его, когда поднёс стакан к губам. Напиток обжигал горло, а он молился, чтобы спирт сжёг не только горло, но и всё вокруг. Хотя бы на мгновение. Так он сможет унять агонию внутри. Когда стакан оказался на столе, он опрокинул голову на столе, разглядывая блики света в жидкости. Мир был темно-грязным. Он был реалистом, каким не каждый мог быть. От несправедливости мира никуда не деться. Перестал себя тешить словами о том, что всё наладится. Ни черта. Реализм был единственной причиной, по которой он не сдался окончательно. Но жизнь казалась такой безнадежной, его одиночество было настолько подавляющим, что легче было бы утонуть, чем плыть наверх, к свету. Потому что, в конце концов, ничего не изменится. Накаджима знал, что дело тут вовсе не в оптимизме или пессимизме. Возможно, это была просто попытка ухватиться за спасение. Желание убежать от правды и людей, которые были важными. Он поднес стакан к губам и залпом выпил остаток алкоголя. Горло жгло, но это было неважно. Он надеялся, что спирт смоет всю боль, позволит не думать ещё пару минут. — Ты, конечно же, начал без меня, — раздался с порога ироничный голос. Тигру не нужно было оборачиваться, чтобы узнать говорившего или говорившую. Хигучи Ичиё. — Это первый стакан. Ты же знаешь. — Я знаю. — она вышла из комнаты, направляясь на кухню. Ацуши смотрел ей вслед, вспоминая их первый настоящий разговор. Как ни странно, это произошло в самолете. — Что ты здесь делаешь? Он оторвал взгляд от книги и посмотрел на женщину, голос которой сразу узнал. Хигучи Ичиё. Член портовой мафии. — Я думаю, мы оба в аэропорту, потому что нам нужно уехать. Хигучи проверила билет, вздохнула и села на свое место рядом с ним. — Я здесь не для того, чтобы острить с тобой. Я не знаю, как отплатить тебе. Ацуши замер, размышляя над поведением мафиози. — Почему ты со мной разговариваешь? Мы не друзья. — Я просто…разговор с тобой поможет мне отвлечься. Ацуши прекрасно понимал, что она имеет в виду. Он был там, когда Хигучи была готова молиться богам за спасение. Большой неожиданностью и прекрасной возможностью для жаждущих мести Крыс стало и то, что Ичиё и Кёка оказались мишенями. Вскрылась правда о том, что Хигучи была «крысой» среди людей Достоевского. Агентство и мафия не успели вовремя. Зато тигр оказался там. И Хигучи, истерично рыдающая над еле живым телом, которое она звала по имени. Человек был ей близок, Ацуши это понял сразу же. И он сделал первое, что пришло в голову. Он спас жизнь Хигучи Ичиё. — Как твой друг? — Лиам в коме. Мне больно. — Он твой друг, ты говорила, что почти как брат. Это нормально — переживать. — Не делай вид, что тебе не все равно, оборотень. — огрызнулась Хигучи, тут же закрывая рот. — Прости. Я не должна была… Ты, наверное, думаешь, что я получила по заслугам. Мафия и все дела… — Никто этого не заслуживает. — Почему ты спас меня? Я даже не из агентства… — Просто… — сказать вслух, что «ты ценна для него» он не смог. — я не мог по-другому. — Но Кёка осталась там… — Я не буду говорить. В любом случае, никто не заслужил всего этого… Да? — Мне двадцать три, — прошептала девушка. — Но почему мне кажется, что жизнь уже закончена? Ему следовало бы знать, что их пути снова пересекутся. Мир не так уж велик. — Я не слышал, как ты пришла. Хигучи, с бокалом красного вина, сидела рядом с ним за стойкой. Она быстро осушила его несколькими глотками, поморщившись, когда жидкость обожгла внутренности. — Это потому, что ты был в своих мыслях, — ответила она, когда закончила и налила себе и Ацуши по второму стакану. — Ты все ещё не считаешь меня своим другом? — печально усмехнулась она. — Нет. — Отрезал Ацуши. — Почему ты здесь, Хигучи? — Акутагава посоветовал мне, в мягкой форме, — он усмехнулась, — откопать записи агентства пятилетней давности. Тигр не удивился. На самом деле, он ожидал этого. Его появление точно взорвет спокойствие к чертям. Все захотят узнать правду, которую знали лишь несколько человек. — Забирай. — Он рассеянно махнул рукой и отхлебнул виски. — Но Ацуши… — В файлах нет никакого компромата на меня или на агентство. Я подчистил все ненужные детали. Тишина окутала их, словно густой туман. — Он собирается выяснить все о тебе. — Когда тигр попытался возразить, женщина оборвала его. — Не стоит недооценивать его, Накаджима. Когда он хочет что-то узнать, он не остановится ни перед чем, пока не получит это. — Я никогда не недооценивал его. Я всегда был наготове, потому что прекрасно знаю, какой он. Вера Акутагавы в силу была почти легендарной. Тигр знал, что он никогда не остановится, пока не получит то, что хочет. Добьётся цели. Какая-то извращенная часть его души хотела, чтобы мафиози это выяснил, раз уж ему так этого захотелось. Наказать его так, как наказали его самого. Позволить бывшему напарнику испить яда, который уже пять лет тёк в его крови. Поделиться с ним этим адом. — Ты должен рассказать кому-нибудь, что случилось. Твои секреты убивают тебя. Это действовало ему на нервы. — Мне не нужны твои советы, Хигучи. — Нет, тебе нужна помощь, — возразила Хигучи, наливая себе еще одну рюмку. — тебе нужно поговорить с кем-нибудь об Италии, обо всем, включая их самих. И, как бы ты не хотел, первый, с кем ты должен поговорить по душам, Дазай Осаму. Он попытался скрыть это, но лицо выдало его, и он помрачнел. Дазай-сан. — Я не хочу говорить об этом. — Ты никогда этого не делаешь, тигр, вот в чем проблема. Ты никогда ни о чем не говорил, никогда не горевал, но и никогда не отпускал. Не думай, что я не знаю, какие скелеты ты прячешь в шкафу. Когда-нибудь тебе придется начать говорить. Ацуши взорвался. Его гнев красил в черный всю его личность. Не успел он опомниться, как уже кричал на собеседницу. — Я знаю, что придётся! — А точно? — Хигучи оставалась смертельно спокойной. — Потому что мне кажется, что ты делаешь все, что в твоих силах, чтобы забыть. Ты прячешься. Парень с горечью покачал головой. — Только потому, что я стал таким, не означает, что забыл прошлое. Женщина помрачнела, выпивая свой стакан. Сжала кулаки, желая ударить кого-нибудь. Что бы она не говорила, что бы она не предпринимала…тигр игнорировал все её подсказки, даже прямые слова о том, что даже он не знает всей правды. Ацуши боится услышать её, понять, что он был обманут ради победы других. — Когда ты поймешь? Пять лет назад именно Осаму… — Остановись. Какой толк от разговоров? Это ничего не изменит. Это не остановит кошмары. — Да, черта с два! — она взорвалась, словно бомба. — Не только ты мучаешься кошмарами. Не только ты поломан. Может уже выйдешь из раковины прошлого и мрака?! — она замолчала, допивая вино. — Я говорила с ним. Кровь отхлынула от его щек, и он в ужасе уставился на Ичиё. — Ты… Дазай-сан в курсе всего, что происходит? Женщина торжественно кивнула. — Даже если бы и не я… — она усмехнулась. — Задумайся, было ли что-то, насчет чего Осаму не был бы в курсе? Не просто умалчивал, а именно не знал? — он молчал. — Вот именно. — По крайней мере, я знаю, почему он так странно посмотрел на меня недавно. — Дело не только в этом, Ацуши. Он все понимает. Я сомневаюсь, что ты найдёшь кого-то, кто этого не сделает. — она подпёрла щеку рукой. — В конце концов именно его письмо ты получил несколько недель назад, не так ли? Так что же он открыл тебе? Или…ты узнал о том, что твой секрет оказался не совсем твоим? Он провел пальцем по краю стакана и устало вздохнул. — Не думай так много… всего. И я… Я рад, что ты такого мнения о нём. — Ты тоже можешь кого-нибудь впустить в свою жизнь. Ты никому не доверяешь, ты даже мне не доверяешь, и ты знаешь, что я ни за что не посмею ударить тебя в спину, пока жива. Я простила тебя за то, что ты солгал мне. Я молчала, сделала все, что ты просил — все, что было в моих силах, чтобы показать тебе, что ты можешь впустить меня, а ты все еще этого не делаешь. Ты не хочешь жить настоящим, все ещё утопаешь в прошлом по собственному желанию. Он закрыл глаза. Хигучи была права, но он просто не мог решиться. — Однажды, — честно признался он. — Когда-нибудь я доверюсь тебе. Я буду доверять тебе безоговорочно. Только не сегодня. — Может быть, — прошептала Ичиё. — Может быть, к тому времени, когда ты будешь готов, я найду то, что тебе поможет… Накаджима промолчал. Женщина выпрямилась и налила себе третий бокал вина, пролив немного на деревянный стол, потому что ее руки сильно дрожали. — Я рассказала ему об Италии. — И она выпила содержимое своего стакана. Он серьезно посмотрел на нее. Тигр не был ни расстроен, ни удивлен. В конце концов, это был не только его секрет, а секрет нескольких. И…не он один был его создателем. Хигучи тоже была там. А Акутагава был её другом. Женщина писала о нем в своих письмах. — Он заслуживает знать то, что знает Дазай. Ты знаешь, — Ацуши понял, что она пьяна и сильно. — Я готова жить дальше. Я не хочу быть такой, как ты. Я не хочу иметь секретов и не хочу больше лгать. Я хочу спать по ночам, не слыша ни твоего голоса, ни моего в своей голове. Я хочу победить своих демонов, чтобы помочь тебе победить твоих. Его телефон прозвенел. Новое смс. — От кого оно? — Мой бывший босс. — Вы общаетесь? — Да, почему бы и нет. Накаджима, Я понимаю, что ты уже не детектив, и понимаю, что уже поздно, но у меня чрезвычайная ситуация. Давай встретимся на нашем месте? Спасибо. — Он просит о встрече. — Ты ведь не пойдешь, правда? — Тихо спросила блондинка. — Мне больше нечем заняться, так что навещу его. Хигучи фыркнула, но парень знал, что её это не сильно расстроило. В конце концов их посиделки были лишь началом продолжительного путешествия по памяти. И ни один из них не любил это делать. — Опять убегаешь? Впрочем, я поняла. — она опрокинула в себя своё вино. — Но знаешь… Насчёт Акутагавы… — Скажи ему, — Ацуши слабо улыбнулся ей, положив свои руки поверх рук Хигучи, которые были сжаты вместе. — Ты права. Тебе необязательно лгать и держать всё в себе. — Ты тоже этого заслуживаешь. — Нет, не знаю. Женщина обняла его, но он просто стоял, опустив руки. — Ты должен простить себя за все. И принять правду той истории. Ту, которую знает Осаму Дазай. — Мне нужно идти. — он оторвался от собеседницы, подходя к двери квартирки, хотя это был больше подвал, переделанный под бар. Это было место, которое по вечерам было пустым. Не иначе, как мистика. — Прощай. — Прежде, чем ты уйдёшь… — она схватила его за руку. — просто скажу, что не ты один засыпаешь после снотворного. — Что ты имеешь в виду? — внутри похолодело. Хигучи отвернулась от него, уперев взгляд в стену. — То, что хватит жалеть себя. Знакомая фраза, да? — она повернулась к нему, леденея глазами. — Он также мучается от кошмаров. — она налила себе новую порцию вина. — И я могу поспорить, что ты там был. Я много говорю. — она отвернулась от него. — Я ещё посижу тут, а ты иди. Накаджима не желал больше слушать её. Услышать лишнего не хотел. Когда в баре осталась лишь она сама, Ичиё уронила голову на барную стойку, слушая звон в своей голове. Мысли пьяным хороводом били по черепной коробке. — Чёртов Накаджима. Чёртов Акутагава. Чёртов Осаму. Чёртова ситуация. — она со злостью поставила стакан на стойку, разбивая его в дребезги. Кулак сжался, раня её ладонь. Кровь капнула на дерево. — Только бы все наконец прозрели. Твою мать. А в это время Ацуши уже направлялся к месту встречи. И если честно… Слова Хигучи посеяли в его душе больную надежду. Надежду, которую он так старался удавить.