***
Гермиона привалилась к стене, тяжело дыша и крепко зажмурив глаза. Она была уверена, что справится с этим, она могла справиться с чем угодно, кроме, очевидно, этого. — Я не могу этого сделать, Мерлин, я просто не могу, — бормотала она себе под нос, повторяя снова и снова. Она пыталась не обращать внимания на боль в руке, она пыталась не обращать внимания на разбитое сердце, которое испытывала каждый раз, когда видела кого-то, кого, как она знала, в свое время уже не было в живых. Слезы покатились по щекам, когда она потянула себя за волосы. Возможно, Гермионе следовало бы более тщательно выбрать свой коридор, так как в настоящее время она оказалась в хорошо известном коридоре первого этажа, где можно было найти почти заброшенный женский туалет. Погруженная в свои мысли, Гермиона не заметила прозрачную голову, торчащую из каменной стены. — Что с тобой не так? — спросил высокий девичий голос. Гермиона раздраженно вздохнула. — Пожалуйста, оставь меня в покое, Миртл. — Откуда ты знаешь мое имя? Первокурсники никогда не знают моего имени, — простонала надутая девочка. — Я знаю о тебе гораздо больше, чем ты думаешь, — пробормотала Гермиона. — Потому что ты из Рейвенкло? Когда-то я тоже была оттуда… — Миртл говорила задумчивым тоном в голосе. Гермиона вытерла щеки, взглянув на жалкое привидение. — Тебе понравилось? Это мой первый день, и я не уверена, что вписываюсь, — спросила Гермиона. Миртл пожала плечами, прислонившись к стене с драматическим вздохом. — Независимо от того, подходишь ты или нет… Все зависит от тебя. Хотя, Рейвенкло — второй по престижности дом в Хогвартсе, после Слизерина, конечно… Ты должна знать, что Рейвенкло и Слизерин не очень далеки друг от друга в своих амбициях. Они просто идут к ним разными путями. — Что ты пытаешься сказать? — Гермиона нахмурилась. — Я чувствую это в тебе, все призраки чувствуют. — Я не понимаю… — Гермиона замолчала. Миртл наклонила голову с насмешливой улыбкой на лице. — Ты была в кабинете директора? Гермиона покачала головой, глаза больше не были мокром месте, а лицо сморщилось в замешательстве. — Пока нет, но мне сказали идти. Миртл упала на спину, взлетев к потолку. Гермиона смотрела, как исчезает призрак, ничего не понимая из того, что только что произошло. — Ах! Мисс Делакур, как раз та молодая девушка, которую я искал! — Гермиона подпрыгнула от удивления, когда услышала, что профессор Дамблдор выкрикнул её имя. — Профессор! Я… Как вы меня нашли? — она задалась вопросом, зная, что её урок в данный момент проходил на третьем этаже. — Секрет директора, моя дорогая, — сказал он с озорным огоньком в глазах. Приняв ответ кивком, Гермиона взяла его за руку, помогая себе встать, отряхнула одежду и последовала за ним туда, куда он вел. — Ты должна как-нибудь навестить меня в моем кабинете, моя дорогая, — сказал он после короткого молчания. — Почему все продолжают говорить мне это? — потребовала она. — Сначала сортировочная Шляпа, потом Миртл, что, честно говоря, было просто странно, а теперь вы. Дамблдор усмехнулся, качая головой, когда они остановились перед классом Трансфигурации. — Возможно, это означает, что ты должна послушать нас всех? — Это приглашение для меня прийти в ваш кабинет, профессор? — Мисс Делакур, я не вел занятия более десяти лет, я больше не профессор, — поддразнил он. — Теперь мы пойдем внутрь? Я полагаю, вы учитесь в одном классе с первокурсниками Гриффиндора? — уточнил Дамблдор. Гермиона кивнула, готовясь ко всем знакомым лицам, с которыми, как она знала, ей придется столкнуться. Когда директор постучал, Гермиона поспешно вытерла глаза, зная, что они все равно останутся красными, несмотря на попытку скрыть это. — Минерва, я привел тебе твою последнюю ученицу, мисс Делакур, — прервал урок Дамблдор, мягко подталкивая Гермиону в класс, наполненный любопытными глазами. — Я, кажется, предупреждал тебя, что задержу её. Гермиона знала, что он ничего подобного не делал, но МакГонагалл кивнула, пропуская её вперед на единственное свободное место, которое, к счастью для нее, оказалось рядом с Адрианом. Гермиона поспешила сесть на него, пытаясь спрятаться от пристальных взглядов, устремленных на неё, и вытащила свою книгу и пергамент. Она огляделась, чувствуя себя как нервничающая первокурсница, заправляя волосы за уши. Она поймала себя на том, что встречается только с одним взглядом, взглядом Сириуса Блэка. Она смущенно улыбнулась ему, пытаясь снять напряжение, которое чувствовала. Однако одиннадцатилетний Сириус Блэк не послал ей беззаботной улыбки, как это сделала бы его старшая версия. Он просто прищурился, глядя на неё — разительный контраст с улыбающимся мальчиком из поезда. Она решила не зацикливаться на этом. Она прекрасно понимала, что Сириус, Джеймс, в какой-то степени, Ремус и Питер станут якобы хулиганами Хогвартса. Если бы они решили, что она им не нравится, это значительно упростило бы ситуацию для Гермионы и её попытки не вмешиваться в события времени. Пока Гермиона размышляла на уроке, она понятия не имела, что два Мародера в настоящее время планируют подшутить над ней, Лили или Северусом. У группы не было времени решить, кто будет их главной мишенью. Во-первых, был Северус, скользкий крючконосый слизеринец, и на самом деле это было все оправдание, в котором нуждались Джеймс и Сириус, чтобы подшутить над мальчиком. Потом была Лили, девочка, которую мальчики считали нормальной, если бы не тот факт, что она дружила со слизеринским подонком. Это само по себе также оправдывало розыгрыш. Наконец, была Гермиона, лохматая зубастая рейвенкловка, которая все время утыкалась лицом в книгу. В ней не было ничего особенно плохого, но Сириус и Джеймс согласились, что что-то в ней их так раздражало. Что-то в том, как ее лицо всегда оставалось бесстрастным, но глаза заставляли чувствовать, что она знает ваши самые глубокие, самые темные секреты, беспокоило мальчиков, даже Ремус признался, что чувствует себя неловко рядом с ней. Встретившись с ней взглядом, ты почувствовал бы себя почти ничтожеством, как будто она знала все о твоем прошлом, настоящем и будущем. И это не устраивало мальчиков, особенно Сириуса, у которого было много секретов. Секреты, которые он планировал сохранить таким образом. Гермиона накрутила прядь волос на указательный палец, уставившись в окно, настолько погруженная в свои мысли, что вздрогнула, когда Адриан толкнул её в ребра, привлекая внимание. Она выпрямилась и встретила раздраженный взгляд профессора МакГонагалл, не зная, что делать. Приняв решение за долю секунды, Гермиона нырнула вглубь сознания своего профессора, ища, что она должна была сказать или сделать. — Репарифарж, — сказала Гермиона. — Это заклинание, чтобы изменить форму объекта. Это общее заклинание, используемое для противодействия эффектам плохо выполненного заклинания трансформации или для преобразования частично преобразованного объекта. Ноздри Макгонагалл раздулись, прежде чем учитель кивнул. — Молодец, пять баллов Рейвенкло за то, что прочитала руководство по трансфигурации перед уроком, — она повернулась к остальным ученикам. — Вы все должны брать с нее пример, — упрекнула Минерва, глядя на своих гриффиндорцев. Покраснев, Гермиона опустила голову, избегая обвиняющих взглядов, которые она получала от гриффиндорцев, и гордых и довольных взглядов, от своих сокурсников из Рейвенкло. В тот момент, который Гермиона могла описать только как идеальный, прозвенел звонок, сигнализирующий об окончании урока. Она собрала свои книги в сумку, и повернулась к Адриану. — Увидимся за ужином, хорошо, Адриан? У меня есть несколько дел, — она улыбнулась ему. Юноша оторвал взгляд от своего листа пергамента, на котором делал несколько последних пометок, и кивнул. — Конечно, Миона, не обращай на меня внимания. Улыбнувшись мальчику, Гермиона выбежала из класса, направляясь прямо к башне Рейвенкло. Она быстро ответив на загадку, которую проверил Орел на входе, и поспешила вверх по лестнице в свою комнату, бросив свою большую сумку в ногах кровати, прежде чем снова уйти. Гермиона не теряла времени даром, шагая по коридорам замка Хогвартс, направляясь прямо в кабинет директора. Она остановилась перед Горгульей, которая оставалась неподвижной. — Мисс Делакур, я полагаю? — горгулья заговорила, глядя на ведьму неприятным взглядом своих каменных глаз. — Да, — кивнула она. — Пароль? — Пирог с патокой. Горгулья кивнула, но отказалась отойти в сторону. — Вы довольно своеобразная ведьма, мисс Делакур, — сказал она, когда Гермиона уставилась на нее, не зная, как ответить. — Призраки были правы насчет тебя. С этими словами и ещё одним кивком Горгулья отошла в сторону, позволяя войти. Гермиона мгновение стояла неподвижно, пытаясь понять её слова. Очевидно, что-то происходило. Возможно, этот визит в кабинет директора был тем, в чем она действительно нуждалась. Все, казалось, думали, что это так, и поэтому, скрестив пальцы, Гермиона поднялась по ступенькам к большой деревянной двери.***
— Директор будет через минуту, — сообщил Гермионе портрет молодой ведьмы. Гермиона кивнула в знак благодарности за информацию и медленно, с любопытством прошлась по кабинету. Она остановилась у потайного отделения, скрывающего тайник, и подняла руку, чтобы провести по узорам, вырезанным на стекле. Вздохнув, Гермиона отвернулась от шкафа, когда услышала звук камня, бьющегося о камень. Слева от нее, за столом директора, отделялись четыре больших кирпича, каждый из которых разделялся посередине и отходил друг от друга по диагонали. Гермиона подошла к недавно открывшемуся отсеку, прищурившись, вглядываясь в темное деревянное пространство в форме куба. Подойдя ближе, она смогла разглядеть внутри тень предмета в форме книги. Она протянула дрожащую руку внутрь только для того, чтобы вытащить старую, потрепанную книгу в кожаном переплете, которую, очевидно, открывали много раз. Одна из рук Гермионы погладила обложку, восхищаясь рунами, выгравированными на ней золотом. — Это дневник Основателей, — раздался голос Дамблдора у нее за спиной, его тон предполагал, что он глубоко задумался. Она испуганно вздрогнула, чуть не выронив бесценную книгу. — Простите меня, профессор, я понимаю, что, вероятно, не должна была прикасаться к нему, но футляр открылся, и я не смогла удержаться… — Возможности увидеть новую книгу? — Дамблдор усмехнулся, не отрывая взгляда от книги в маленьких руках. — Не волнуйся, моя дорогая. Этот дневник не представился бы кому попало. — Действительно? — Гермиона посмотрела на дневник. — Я никогда не слышала о дневнике Основателей, — пробормотала она. — Конечно, нет. Это артефакт, о котором разрешено знать только директорам Хогвартса. Никто из других учителей, членов совета или даже должностных лиц министерства не посвящен в его существование и содержащиеся в нем знания. — Вы посвящены в его знания? — Гермиона задумалась. — Боже мой, нет! — Дамблдор усмехнулся. Девушка только сейчас заметила, что все портреты в кабинете молчали и смотрели на нее с благоговением. — Если бы я рискнул предположить, я бы сказал, что никто в мире живых не мог получить доступ к этой книге, — сказал он, кивая на книгу, которую она невольно сжимала в руках. — Кроме тебя, очевидно. — М-м-м, — она замолчала, облизывая губы. — Почему я, профессор? — Ну, Основатели оставили что-то вроде записной книжки для будущих директоров Хогвартса, рассказывая нам о большинстве секретов здания. В блокноте есть целый раздел, посвященный объяснению их дневника, его важности и эксклюзивности. Только член всех четырёх факультетов мог получить к нему доступ. — Но я всего лишь член Рейвенкло, сэр, — поправила Гермиона. — Я имел в виду не члена школы, моя дорогая, даже не дома, и не крови, а члена магии. — Магии? — повторила она в замешательстве. Он кивнул. — Тот, кто владеет магией всех четырех домов. Все качества и недостатки, предлагаемые каждым домом, — его взгляд остановился на книге, голодный блеск в его глазах заставил Гермиону прижать книгу к груди, защищая. — Я считаю, что это доказательство того, что ты здесь не случайно. — Я все равно не должна быть здесь, —покачала головой Гермиона. Его губы сжались, он пристально посмотрел на нее. — Как бы то ни было, позаботься об этом дневнике, моя дорогая. Спрячь его хорошенько. Если бы кто-то узнал о его существовании, многие люди пострадали бы. Некоторые не остановятся ни перед чем, чтобы получить его, — он задумчиво кивнул. — Действительно, в этом мире есть только одна книга, более ценная, чем та, которую ты держишь, и многие волшебники и ведьмы погибли, сражаясь за нее. — Что это за книга? — поинтересовалась Гермиона. Покачав головой, чтобы избавиться от несколько ошеломленного взгляда, он улыбнулся. — Не утруждай себя такими знаниями, моя дорогая. А пока сосредоточься на этом, — сказал он, махнув на толстый том. Гермиона кивнула, глядя на свою книгу, прикусив губу от страха и волнения. — Вы законный владелец этой книги, мисс Делакур, и только вы можете решить, что с ней произойдет, и с кем вы поделитесь её секретами. Используйте её правильно. Снова кивнув, Гермиона подняла глаза тогда, когда сортировочная Шляпа решила присоединиться к разговору. — Я же говорила тебе, что визит в кабинет директора не будет напрасным. Гермиона на мгновение замолчала, вспоминая свой разговор с Миртл и Горгульей. — Ты была не единственной, — ответила она, нахмурившись. Возможно, в этой книге содержались ответы на все вопросы. Почему она была здесь? Почему у нее были странные отношения с Миртл и Горгульей? Два волшебных существа, которые редко разговаривали с кем-либо без крайней необходимости или, чтобы не быть занозой в заднице. Гермиона медленно побрела обратно в свою комнату в общежитии, не отрывая взгляда от книги, которую держала в руках. Когда она сидела на своей кровати, задернув занавески, она осторожно положила дневник перед собой. Указательный палец провел по серебряному кругу, окруженному всеми золотыми рунами, чувствуя, как он нагревается от прикосновения. Как будто книга общалась с ней. Гермиона вытащила свою палочку, зная, что ее кончик идеально впишется в вырезанный круг. Книга нежно засветилась, палочка Гермионы нагрелась до такой степени, что почти обжигала, прежде чем снова остыть. Едва сдерживая волнение, она уронила палочку и открыла книгу. 27 июня, 993. Хогвартс наконец-то готов. И все же, мы согласны с тем, что что-то не совсем правильно. С тех пор как мы обнаружили, что сделал Мерлин, мы не можем не хотеть знать, для чего он это сделал. Это было для нас? Или для кого-то совсем другого? Салазар и Ровена согласились не останавливаться ни перед чем, чтобы понять ситуацию, раскрыть секреты колдуна. Я не уверена, как они планируют совершить такой подвиг. Мерлин был мудрым и могущественным волшебником, обладавшим даром Зрения. Он бы не разделил свое магическое ядро без причины. Однако без дара Зрения, боюсь, мы никогда не узнаем, что задумал Мерлин. Чтобы понять будущее, нужно знать будущее, на что мы все четверо неспособны. Полагаю, это займет их на время, но я считаю, что все это бесполезно. Годрик довольно молчалив по этому поводу, не поощряя, но и не разубеждая эту пару. Довольно редко можно встретить Годрика, у которого нет своего мнения. Однако, он упомянул о Книге, и я беспокоюсь, что это может нас разлучить. Ровена и Салазар, похоже, думают, что Книга была бы лучшим способом понять мотивы Мерлина. Я боюсь этого, так как только смерть и отчаяние обрушиваются на тех, кто её ищет. — Хельга Хаффлпафф.