***
— Я не могу поверить, что мы здесь уже месяц и до сих пор не видели Кальмара! — пожаловался Адриан. — У тебя есть семь лет, чтобы заметить его, не теряй терпения. — Семь лет! Я не могу дождаться выпускного дня, Гермиона! Осторожно закрыв книгу, Гермиона потерла покрасневший кончик носа, пытаясь согреть его. — Насколько мне известно, никто не может приказать гигантскому кальмару всплыть на поверхность, поэтому, боюсь, нам больше ничего не остается, как ждать, пока он придет к нам сам, — шмыгнула она носом, вытаскивая носовой платок. Вздохнув, как будто это был конец света, Адриан бросил камеру в сумку и встал. — К сожалению, я знаю, что ты права, — простонал он, потирая затылок. Покачав головой, он повернулся к своей подруге. — В любом случае, мне нужно идти, я хотел поговорить с профессором МакГонагалл о сочинении, которое мы должны написать, и она сказала, что ее единственное свободное время — это когда все занятия закончатся. — Тогда увидимся за ужином, — помахала рукой Гермиона, наблюдая, как уходит единственный человек, которого она считала настоящим другом в это время. Она заставила себя сдержать нервные подергивания, понимая, что ведет себя просто глупо. В данный момент не было никакой войны, Адриан не подвергался риску. От старых привычек трудно избавиться, предположила она. Потеря стольких людей сказалась на ней. В свое время она никогда не была таким эмоциональным человеком, но теперь обнаружила, что без этого слишком волнуется и нервничает. Война изменила ее. И Дамблдор, и Гийом предположили, что это похоже на посттравматическое расстройство. Гермиона предполагала, что это возможно, но знала, что нашла клад с золотом с Адрианом, так как он был добрым, терпеливым и понимающим мальчиком. Директор предложил найти ей своего рода психолога, но она отказалась, решив справиться с этим самостоятельно. Положив книгу рядом с собой, Гермиона уставилась на Запретный лес, ее пальцы легко скользили по поверхности озера в ленивом восьмеричном узоре. Она не обращала внимания на слезы, бегущие по ее щекам, погружаясь в свои воспоминания, ее сердце физически болело от потери ее друзей, мертвых и живых. — Гермиона! — воскликнул нежный голос из открытого коридора внутреннего двора Хогвартса. Гермиона вздрогнула от неожиданности, ее рука оторвалась от воды, чтобы схватиться за грудь. Она проверила, кто назвал ее по имени, улыбнувшись при виде невысокой девушки с длинными светлыми волосами, которая могла соперничать с Малфоем. — Пандора, — признала Гермиона. — Заходи внутрь, ужин вот-вот начнется. Кивнув, Гермиона махнула рукой, чтобы очистить лицо от любых пятен, оставшихся от ее импровизированного праздника жалости. Она закинула сумку на плечо и поспешила к девушке, даже не взглянув в сторону мародеров, которым удалось заявить, что дерево принадлежит им, и которые внимательно наблюдали за ней. Не заметила она и большой ряби, пробежавшей по поверхности озера, когда ее пальцы оторвались от него.***
— Ты хочешь немного? — предложила Пандора, протягивая миску с булочками. — Спасибо, Дора, — с благодарностью сказала Гермиона, беря булочку для себя и одну для Адриана, который еще не присоединился к ним за ужином. — Извините, могу я взять это? — спросил глубокий, но очень мягкий голос. Глаза Пандоры расширились при виде того, кто с ней разговаривал, поэтому Гермиона взяла на себя смелость ответить. — Конечно, угощайся. Ксенофилиус улыбнулся, прежде чем уйти с хлебом. — Что с тобой случилось, Пандора? — поддразнила Гермиона. — Он ужасно красив, тебе не кажется? — она покраснела. — Только не говори мне, что ты из тех, кто сходит с ума от милых мальчиков? — Нет! Но мне все равно нравится ими любоваться. — Он третьекурсник, — невозмутимо ответила Гермиона. — И что? Я просто сказала, посмотри, — Пандора пожала плечами. Гермиона покачала головой с усмешкой на лице, взглянув на стол, где она могла видеть высокого блондина, сидящего среди своих друзей, преувеличенно размахивающего руками, когда он что-то объяснял. Как только ужин был закончен, Гермиона, Пандора и Адриан, который присоединился к ним вскоре после того, как Ксенофилиус прошел мимо, медленно пошли обратно в башню Рейвенкло, дружелюбно болтая друг с другом и слушая объяснения Пандоры о Мозгошмыгах. Гермиона рассказала те знания, которые она получила от Луны, после того, как поняла, что, несмотря на ее странное отношение, Луна знала гораздо больше, чем люди верили. Когда они вошли в общую комнату, Пандора отправилась на встречу со своими друзьями, другими первокурсницами Рейвенкло. Гермиона быстро извинилась перед Адрианом, отправившись в свою комнату, чтобы взять новую книгу, которую она больше не осмеливалась открыть. Дневник основателя. Она быстро заколдовала его, замаскировав книгу так, чтобы, если бы кто-нибудь взглянул на обложку или прочитал через ее плечо, все, что они увидели бы, была последняя версия «Хогвартс: История». Она плюхнулась на диван, швырнув подушку в Адриана, который ловко поймал ее и положил к ногам. Когда он сел, Гермиона поджала под себя ноги и сразу же начала читать. Полностью погруженная в получаемую информацию. Адриан продолжал грызть последние несколько печений, заканчивая домашнее задание. Задание, которое Гермиона заставила его сделать заранее, но которое у него не было мотивации делать. 13 ноября, 993. Я украл эту записную книжку у Хельги. Я планирую написать свою собственную версию событий. Хельга превратила бы это в детскую сказку на ночь, она бы убрала кровь и ужасающих существ. Вот реальный рассказ о том, что произошло сегодня вечером, без изменений: Ровена и Салазар вытащили нас в большой парк дикой природы во французской сельской местности. Оказавшись в парке, мы последовали за парой к озеру среднего размера с тонким мостиком, ведущим на небольшой остров, заросший кустарниками и деревьями, защищающими от посторонних глаз здание, похожее на гробницу. Мы с Хельгой остались в стороне, наблюдая, как нетерпеливая пара приближается к железным воротам, окружающим его. Так внезапно, что мы оба пропустили это, пара была заколота и атакована тем, что казалось каменными людьми. Как раз в тот момент, когда мы начали верить, что им удастся победить странных существ, воздух вокруг нас изменился, и мы с Хельгой больше не могли ни двигаться, ни говорить. В панике мы попытались бороться с невидимой силой, удерживающей нас, но замерли еще больше, когда заметили, что пыль вокруг нас начала подниматься, собираясь перед нами. Легкий ветерок колыхал листья, тихий шелест наполнял ночное небо. Дрожь пробежала по моей спине, когда легкий, но холодный смех донесся до моих ушей, пронизывая меня до глубины души. Только когда пыль начала принимать форму, похожую на человеческую, я по-настоящему понял, почему люди так и не выжили в борьбе за Книгу. Однако, когда я взглянул на жесткое выражение, запечатленное на бледном, похожем на привидение лице женщины, я почувствовал настоящий неподдельный страх. — Моргана Ле Фэй, — выдохнула Хельга, широко раскрыв глаза. Фигура улыбнулась поистине злой улыбкой, бесшумно двигаясь по воздуху, останавливаясь между каменными людьми и лениво разглядывая Салазара и Ровену. — Вам здесь не рады, — заявила она холодным голосом. — Почему нет? Наша магия могущественна, мы заслуживаем права прочитать Книгу, — заговорил Салазар, его тон был слишком высокомерным для кого-то в присутствии Морганы Ле Фэй. Моргана громко рассмеялась, забавляясь наглостью этого человека. — Мерлин приказал мне впустить в это место только одного человека. Ни один из вас не тот человек, — небрежно заявила она. — Кто этот человек? — Ровена хотела знать. — Тот, кто несет в себе его магию. Его наследник. — У Мерлина не было ни детей, ни потомков. Книга пропадет даром, — возразила Ровена. — Я была уверена, что он сказал мне, что ты самая умная, — насмешливо сказала Моргана, насмехаясь над стройной женщиной. — Что ты имеешь в виду? — Мерлин предупредил меня, что вы придете за его книгой. Он приказал мне отказать вам во въезде, и поэтому вы не войдете. Он также сказал, что я не могу убить вас, и поэтому вы не умрете. Однако он не запрещал мне калечить вас, — объяснила Моргана. — И так изувечишь нас, ты сделаешь это? — пошутил я, освободившись от чар, которые удерживали меня на месте. То, что последовало за этим, как в тумане. Обезображенные существа вырвались из-под земли, когда Моргана Ле Фэй подняла руки, яростно подняв ветер. Деревья согнулись от его силы, застонали под давлением, наконец, сдались и вырвали свои корни, повернувшись к нам. Мы четверо храбро сражались, наши палочки рассекали воздух, когда мы молились о нашем спасении, беспокоясь, несмотря на обещание Морганы оставить нас в живых. Мы бы никогда сюда не вернулись. — Годрик Гриффиндор 15 ноября, 993. После нескольких месяцев исследований, и времени, потраченного на поиски по всему миру, мы наконец нашли Книгу. И нам было отказано во въезде. Даже мне! Мне, чья кровь чистейшая, чем у кого бы то ни было, было отказано во въезде! Никогда еще я не был так глубоко унижен. Все это время ушло впустую. Если бы не Ровена, чей интеллект, по общему признанию, не имеет себе равных, я бы потерял гораздо больше времени в одиночестве. Я все еще прикован к постели из-за битвы, в которой мы сражались той ночью, и, хотя это очень прискорбно, это дало мне время поразмыслить о прошлых событиях. Слова Морганы Ле Фэй снова и снова звучат у меня в голове. Что задумал Мерлин? Кто его наследник? Мне нужны ответы. Мне нужна Ровена. — Салазар Слизерин 20 ноября, 993. Салазар не перестает преследовать меня с тех пор, как встал с постели. Будь проклята Хельга за то, что сказала ему, что для него приемлемо стоять. Он повсюду следует за мной, почти умоляя помочь ему понять последние слова Морганы Ле Фэй, обращенные к нам. Годрик обвинил его в попрошайничестве, но Салазар решительно отрицал это, в конце концов, какой уважающий себя слизеринец стал бы когда-либо о чем-либо просить? Возможно, если бы он попросил, я бы передумала, так как это означало бы, что это действительно важно для него. А пока я просто хочу забыть о том, что произошло на острове Мерлина. Никогда я не видела таких ужасных существ, как те, что разрывали землю на части по команде Морганы. Скелетообразные существа без человеческих черт лица или плоти. Мое тело дрожит при мысли о них. Я признаю, что Салазар возбудил мое любопытство, и хотя я надеюсь забыть, я знаю, что это невозможно. Очевидно, Мерлин что-то планировал, когда размещал свою защиту на острове. Если только его наследник сможет добраться до Книги, у него каким-то образом должен быть потомок. Или, возможно, не потомок, а просто кто-то, кто обладает его магией, что было бы эквивалентом его наследника. Действительно, Мерлин был хитрым волшебником, которого я не могу понять самостоятельно. Мне нужен Салазар. — Ровена Рейвенкло — Гермиона? — упомянутая девушка подпрыгнула, когда её выдернули от книги. Широко раскрыв глаза, она встретилась взглядом с Адрианом, который смотрел на неё с удивлением. — Извини, я не хотел тебя напугать, — пробормотал он. — Я просто хотел предупредить тебя, что собираюсь лечь спать. Быстро оглядев комнату, она поняла, что почти все факелы были потушены, что все стулья пусты и что огонь в камине медленно угасал. — Который час? — Держу пари, почти час ночи, — пожал он плечами. — Ты только что закончил свою домашнюю работу? — она нахмурилась. Он усмехнулся, качая головой. — Нет, я заснул, как только закончил. — О, — засмеялась Гермиона, быстро обнимая маленького мальчика и желая ему спокойной ночи. — Спи спокойно, Адриан, — пожелала она. — Ты тоже, Миона, — ответил он, торопливо спускаясь по лестнице в свою комнату. Гермиона стояла неподвижно, оглядывая заброшенную общую комнату. У нее не хватило духу сказать ему, что этой ночью она будет плохо спать. На самом деле, она задавалась вопросом, сможет ли она когда-нибудь снова хорошо спать, хотя бы один день в своей жизни. Несмотря на то, что в ее комнате было еще пять девочек, Гермиона каждую ночь чувствовала себя ужасно одинокой, свернувшись калачиком в своей постели. На этот раз все было по-другому, она натянула одеяло и наложила несколько заглушающих заклинаний, чтобы не беспокоить своих соседей по комнате своими шумными кошмарами, которые будили каждую ночь. Как бы она объяснила сны, которые покрывали ее, потом и наполняли болью сердце, невинным одиннадцатилетним девочкам? Гермиона натянула ночную рубашку до колен и бесшумно подошла к открытому окну. Она открыла ее пошире, сидя, скрестив ноги, на выступе, зная, что многие защитные заклинания не позволят ей упасть на землю внизу, если она когда-нибудь потеряет равновесие. Легкий ветерок коснулся ее щеки и убрал волосы с водянистых глаз, когда она глубоко вдохнула. Ее пальцы скользнули по буквам, испачкавшим ее предплечье. Нет, она сомневалась, что когда-нибудь снова сможет спокойно спать. Ее воспоминания мешали ей сделать это. Она прерывисто вздохнула, на мгновение закрыла глаза и потянула материал рукава ночной рубашки, чтобы скрыть это слово. Надеясь, что никто никогда не узнает, что она скрывала. Никто не узнает. Никогда. Она была по-настоящему одинока, несмотря на свою дружбу с Адрианом. Как можно выжить в одиночку в то время, к которому она не принадлежит, с людьми, которые, как она знает, умрут? Она задумалась. Гермиона Джин Грейнджер, ныне Гермиона Делакур, еще не осознавала, что принадлежит к этой эпохе так же, как и любой другой человек. Мерлин, конечно, знал, но это мало помогло, поскольку она не могла с ним поговорить.