D-World

      Денёк обещал быть веселым. Как только Джисон выбрался из студии, куда чуть не опоздал, сразу же напоролся на нервного Феликса, который чуть ли не плакал от волнения перед соревнованиями. Как только Джисон подошел, на него сразу же обрушилась лавина из сбивчивой речи. Хан пытался найти способ успокоить бедного Ликса, и закончилось все тем, что сейчас он ерзал на кресле в парикмахерской. — Ну и зачем тебе это? — недоумевал Джисон, которого не могло не быть рядом. — Так я успокоюсь, переключусь на другую тему и немного расслаблюсь. Кстати, тебе бы тоже пошло, — он взглянул на Хана через большое зеркало.       Джисон уставился на него в ответ, взвешивая предложение. Иногда бывают такие моменты, когда ты думаешь: «Нехуй думать, пусть будет так». И именно тогда и происходит полный пиздец. С одной стороны идея покрасить волосы очень даже привлекала, а с другой стороны… впрочем, какая тут могла быть другая сторона? Разве что он останется лысым, или его волосы превратятся в зеленую солому. К окончательному решению место и время оказались свободными, поэтому теперь предстояло сделать самую трудную часть. Выбрать цвет. — Вам помочь определиться? — сзади подошла невысокая девушка с длинными темными волосами и милой улыбкой.       Джисон рассматривал варианты цветов, пока окончательно не сдался. — Была не была, — он закрыл глаза и указал на первый попавшийся цвет. — Ого! — тут же присвистнул Феликс. — Думаю, это будет очень впечатляюще.       Хан открыл глаза. Темно-синий, насыщенный, переливающийся синий. Твою мать…       Девушка достала нужную краску и ободряюще улыбнулась Хану. Тем временем Феликс решил не останавливаться лишь на белом цвете волос, поэтому теперь кончики были бледно-фиолетовыми. Тяжело вздохнув и закрыв глаза, Джисон решил, что второй шанс ему в жизни был дан, чтобы он прожил его на полную катушку. — Как-нибудь обязательно ещё придем, — пообещал довольный Ликс и вытащил Джисона на улицу.       Сидеть на одном месте, в закрытом помещении неизвестно сколько времени было поистине невыносимо, но теперь улыбка с лица Феликса не сползала; он то и дело весело хихикал, смотря на волосы Хана, в то время как Джисону даже в зеркало смотреть было страшно. Надев кепку и большой капюшон, он хмуро осмотрелся вокруг, остановившись у выхода из здания. — Пошли поедим, — предложил Феликс. — Это тоже помогает от стресса, — и, не дожидаясь ответа Хана, потащил его куда-то в сторону.       За одним из зданий третьего корпуса находились ряды маленьких домиков, стоящих стеной друг к другу. Такие же были и за вторым корпусом, где Джисон нашел котенка. Это все походило на маленькие городские улочки. Каменные дорожки сейчас были все в листьях и лужах, но вокруг все равно было довольно много людей. Почти у каждого домика стояли скамейки и автоматы с игрушками и едой. Везде висели гирляндочки и цветы. Джисон ещё не был здесь, но сразу решил, что вернется в это место ещё не раз. Феликс быстро тащил его вперед мимо разноцветных домиков. Везде горел свет, и слышалась музыка. Через большие стеклянные стены виднелись столики в кафе или полки с разными вещами, Хан успел заметить даже небольшой книжный магазинчик.       Чуть не сбив по дороге пару людей и почти убив бедную собаку, которая случайно подвернулась под ногу Джисону, Феликс остановился у небольшого кафе. С улицы были видны разноцветные стены с мелкими рисунками музыкальных инструментов. — Я часто сюда прихожу, — сказал Ликс, заходя внутрь.       Как только дверь открылась, Джисон почувствовал сильный запах корицы. Весь потолок был обклеен гирляндой. Хан прошел к кассе, спереди висели огромные списки с различными напитками. Таких названий Джисон точно не встречал ещё нигде. Начиналось все ещё с более-менее знакомого мохито, а заканчивалось манговым муссом и подобными неизвестными напитками, название которых порой было сложно читать. И как не сложно было догадаться, главным десертом тут были небольшие булочки с корицей, которые тоже могли быть с разными начинками, начиная с шоколада и заканчивая манго. Кафе действительно было интересным, хотелось попробовать все неизвестные напитки и десерты, которые выглядели очень аппетитными. Но за один раз все меню было не осилить, поэтому уже сейчас Хан был готов пообещать, что вернется сюда ещё не раз. Сегодняшний выбор он решил остановить на манговом муссе и самой обычной булочке без добавок, Феликс протиснулся в самый конец зала. Столики были отделены друг от друга большими перегородками в виде различных музыкальных инструментов. Феликс прошел в самый конец, где между двумя столиками стояла огромная гитара. Он быстро поставил поднос на стол и потянул Джисона за рукав, сажая его рядом с собой. — Что? — не понял Хан, такого резкого поведения друга. — Как долго они хотели скрывать свои очевидные отношения? — Феликс смотрел на тарелочку с красивым пирожным. — Как думаешь?       Джисон в непонимании оглянулся вокруг. Ничего странного он не заметил, но… Глаза Хана чуть не вывалились на стол, когда он увидел одно непримечательное с виду НО. Это было то самое НО, которое бесстыдно и ничего не подозревая целовалось за той самой гитарой в паре метров от их столика. Феликс хихикнул с лица Джисона, приводя его в себя. — Они… встречаются? — Хан переводил взгляд с парочки на Феликса и пытался получить ответ. — Они всегда любили друг друга, но поняли это, кажется, только сейчас. Думаешь, мы им не мешаем? — довольно громко сказал Феликс.       Но пара была настолько поглощена друг другом, что не обратила на это восклицание никакого внимания. — Ладно, — вздохнул Ликс. — Когда закончат, смогут обратить внимание и на нас.       Джисон, все ещё прибывая в немаленьком шоке, взял свой стаканчик и попробовал новый напиток; новый вкус вызывал приятные ощущения, он был сладким и холодным.       Феликс в открытую наблюдал над тем, как целовались Сынмин и Хенджин.       Хван резко прервал поцелуй, отстраняясь, он опустил голову и уткнулся ей в плечо младшего.       Сынмин приложил руку к левому плечу Хвана. — Что происходит? — настороженно спросил Хан, неотрывно следя за парочкой. — На четвертом, у него РПО, — серьезно сказал Ликс, подавшись вперед. — Что? — Резкое Проявление Облучения, из-за портала. Сынмин связан с ним? — это прозвучало не как вопрос. — Не каждый решится помогать четвертому, но это подтверждение того, что у них все серьезно, — в его голосе слышались нотки спокойствия. — Они связались, — Ликс повернулся, посмотрев на Джисона, — Сынмин помогает Хвану в такие моменты, ему легче это делать, потому что он из первых, у них больше сил и способностей здесь. В любом случае я рад за них, — Феликс ещё раз взглянул на соседний столик, но в его голосе все равно слышалась грусть. — Что делать будем? — спросил он, намекая на парней спереди. — Подождем? — Хан весело улыбнулся, пытаясь поднять ему настроение. — Не хватает попкорна и мягких игрушек, — решил Феликс, делая вид, что смотрит самый интересный фильм. Джисон не раз бывал у него в номере, и самым впечатляющим было количество плюшевых игрушек. Они были буквально везде, и каждую из них Ликс любил больше жизни. Первое, что он перевез, заполучив новый номер на верхнем этаже, это была мягкая разноцветная гора. — Какая романтика, — наигранно комментировал Ликс. — Хенджин ведь тоже участвует сегодня? — Хан отломил кусочек булочки и принюхался. Пахла она очень даже съедобно, на сцену впереди он старался не обращать внимание, все же это личное, хоть и в общественном месте. — Должен, — кивнул Феликс. — Сейчас мы их взбодрим немного, смотреть становится скучно, — он достал телефон и начал что-то быстро печатать. Джисон заглянул ему через плечо. — Давай не так! — запротестовал он, заставляя Феликса стереть половину сообщения.       «Оторвитесь друг от друга», «сколько заплатить за просмотр?», «и часто вы устраиваете романтичные сцены в общественных местах?» или «а ты хорошо целуешься, особенно если смотреть сбоку». Все возможные варианты короткого сообщения были перебраны, но после долгих споров они все же отправили последний вариант. Хенджин отлепился от Сынмина и достал свой телефон. Как только он прочитал сообщение, Феликс заржал с выражения его лица. Зажимая рот руками, он старался не привлекать к себе особо много внимания, но получалось это у него не слишком хорошо. Джисон не выдержал и тоже засмеялся. — Какого ху… — обреченно выдохнул Хван.       Сидящий рядом Сынмин неотрывно смотрел назад, где Джисон и Феликс уже почти лежали на полу от смеха. — Ты покрасился? — Сынмин встал со своего места и сел напротив Ликса. — Ага, — ещё смеясь, сквозь слезы кивнул он.       Хан сидел в кепке и капюшоне. — А тебе идет, — Хван подсел к Сынмину. Он немного покраснел. — Спасибо, вы тоже ничего так смотритесь! — вновь засмеялся Феликс. — Приятно слышать, — Хенджин замялся. Повисла неудобная пауза. — Да ладно тебе, никто не против уж точно, — решил разрядить обстановку Джисон. — Точно? — неуверенно спросил Сынмин. — Да точно, — подтвердил Феликс и решил больше не смущать этих двоих. — Ого! — воскликнул он, смотря в телефон. — Батлы поменяли местами. Теперь рэп после танцев, а дальше вокал. — В смысле? — Хан с ужасом смотрел на список.       Сынмин облегченно выдохнул. — Хоть будет больше времени, — обрадовался он.       Джисон же с ужасом понял, что вместо обещанной почти целой недели, ему придется выступать уже завтра. Феликса этот факт ничем не задел, поэтому он тут же решил вновь поднять главную тему. — Так вы… ну это, — он многозначительно кашлянул. — Как бы… — Ага, — Хенджин уверенно кивнул и взглянул на Сынмина. — Мы сами недавно это поняли, поэтому не злись.       Уже открывший рот Феликс захлопнул его обратно. — Ладно, это обсудили, — Хенджин пальцем указал на макушку Ликса. — А это что? — Нравится? — улыбаясь, Феликс провел ладонью по голове. — Прикольно, — кивнул Хван. — Любви! — вдруг воскликнул Хан. — И здоровья… желаю, — добавил он. Все за столом уставились на Джисона. — Спасибо, — поняв, что к чему, поблагодарил его Сынмин. — Я отойду, — Хенджин встал со своего места и направился в сторону уборной.       Воспользовавшись моментом, Феликс перегнулся через весь стол, чтобы быть ближе к Сынмину. — Как это произошло, как получилось? — его глаза чуть ли не светились от любопытства.       Джисон подался вперед, боясь прослушать. — Он сегодня позвал в кафе. Сказал, что волнуется перед выступлением и привел сюда, а потом, потом… мы, ну, просто… он переволновался, и его надо было успокоить. Вот я его и… поцеловал, — закончил Сынмин, опустив голову. — Так, он тебе не нравится? — не понял Джисон. — Нет, нравится, очень! — замахал руками Ким. — Ох, это так романтично!.. — Феликс буквально растекся по столу с широкой улыбкой — Как же мило. Ты хотел его подбодрить и помочь, и он тебе так нра… — Стой, все, хватит! — Сынмин закрыл лицо руками. — Прекрати.       Джисон захихикал, смотря на его красные щеки. — Как проходят соревнования? — решил помочь он Киму. — Ох, это действительно самое масштабное мероприятие на острове. Для этого сделали специальный огромный зал под землей, — тут же отозвался Феликс. — Там будут почти все. Ты увидишь, насколько это круто, а после батлов начинается время походов в клубы. После соревнований все начинают ходить на тусовки, на днюхе Сынмина не было ничего по сравнению с тем, что начинается потом, — Ликс подался вперед, увлеченно рассказывая, кое-где и Сынмину удавалось вставить пару слов. — Батлы идут три недели. Сначала все самые масштабные, потом начинаются уже не такие популярные, некоторые из таких даже совмещают по дням, но через три недели начнутся походы по клубам. Правда все, что связанно с алкоголем очень хорошо контролируется, поэтому беспорядков не много. Но суть в другом, — Феликс остановился на мгновение, чтобы передохнуть, и его речь тут же подхватил подошедший Хенджин. — Когда ты приходишь в клуб первый раз за эти три недели, тебе дают значок новичка. В эти три недели люди зарабатывают значки. Чем чаще ты ходишь по клубам, тем больше значков можешь заработать, считается, что чем их больше, тем ты круче. Заработать их довольно просто, если ты умеешь пить. Значки можно получить за определенные напитки: если выпьешь его, то получаешь значок. Потом градус повышают, и так постепенно ты зарабатываешь значок все большего уровня, начиная от слабых и заканчивая пиздецом полным. Высший значок ещё никому заработать не удавалось. В общем и целом, это действительно круто. Всего уровней значков двадцать, у меня есть только шестнадцать, — гордо заявил Хван. — В тот вечер, помню, чуть не сдох, это, пожалуй, было единственным, что я помню.       Джисон внимательно слушал Хенджина, пытаясь вникнуть во все сразу. Жизнь на острове определенно была не скучной. — Чтобы попасть в первые ряды в зале, надо приходить гораздо раньше, чем другие или если у тебя есть такой хороший знакомый, который побеждал в прошлые соревнования, — резко сменил тему Феликс, возвращаясь к соревнованиям. — Мать твою!!! — вскрикнул Сынмин, отъезжая назад со стулом. По столу растекалась огромная лужа из сладкого напитка Хвана. К их столику тут же поспешил подойти кто-то из персонала кафе. — Простите! — тут же обратился к нему Сынмин. — У нас рукожоп! — добавил Феликс. — Можно, пожалуйста, тряпку? — прояснил ситуацию Джисон.       Только тут девушка заметила, что стало причиной криков, и поспешила выполнить просьбу.       Сынмин хмуро сел на чистый стул рядом с Джисоном, но злиться на Хвана перестал.       Девушка вытерла стол и выслушала новый заказ Хенджина.       Время летело незаметно. За смехом и историями из жизни на острове Феликс и Хенджин чуть не забыли про соревнования. Быстро схватив вещи, они вылетели из кафе, а у Сынмина с Джисоном ещё было достаточно времени. Как выяснилось, Хенджин был не далек от победы в прошлом году, поэтому в этом у него была возможность предоставить друзьям лучшие места у сцены.       Погода значительно улучшилась, в отличие от настроения Джисона. Перестановка дней явно была не лучшим решением по отношению к нему. Дело было даже не в том, что Хан боялся, что не сможет спеть, — свою партию он уже давно отработал, — страх был перед толпой. В прошлый, и единственный, раз он чуть сознание не потерял от массы людей. Хотя после этого он не раз попадал в подобные ситуации, паники больше не возникало. Возможно, тот раз был не из-за этого, но другого разумного объяснения не находилось.       Джисон сильнее натянул капюшон, чтобы синих прядей не было видно, и пошел за Сынмином в сторону первых корпусов. — Где это находится? — спросил Хан. Они шли по главной улице парка, которая выходила прямо к первому корпусу. — Ты сам все увидишь, но будь уверен, такое ты себе даже не представлял! Телефон с собой? — Разумеется, — Джисон потряс телефоном перед лицом Сынмина. — Хенджин прислал билеты, так что можем уже идти. Придется немного подождать, но так не попадем в толпу. — Тогда пошли, — Хан ускорил шаг.       Сынмин знал многое из небольших особенностей жизни острова, так что скучно идти Джисону не пришлось. Когда впереди показалось главное здание острова, Хан задал вопрос, ответ на который уже давно хотел узнать. — Сынмин, а как ты… помогаешь Хенджину?       Этот вопрос ничуть не смутил Кима, только его лицо немного погрустнело. — Понимаешь, это все немного сложно. Чтобы помогать четвертым, нужно взаимное согласие. Если другой человек не согласен, ничего не выйдет. У каждого из четвертых на руке есть рисунок, с его помощью мы и связываемся. Для этого я должен через него предложить помощь, а другой человек должен ее принять, ну, или отказаться.       Джисон задумчиво шел вперед, смотря себе под ноги. Вскоре они оказались у знакомого здания, здесь Хан бывал уже не один раз. Знакомый зал заставил его вспомнить о вчерашнем визите. Сегодня Чонин весь день утверждал, что все в порядке и ему гораздо лучше, но беспокойство брало верх.       Из главного зала Сынмин прошел к лифту. Людей было больше, чем обычно, многие стояли компаниями, Хан прошел следом. Как только двери закрылись, они быстро поехали вниз. Прозвенел звонок, вперед уходил широкий коридор. Джисон нерешительно вышел, впереди были широкие двери из тонированного стекла. У входа стояли два проверяющих. Все это было немного необычным, как будто секретное место, но самым загадочным было то, что ожидало его за дверьми. Сынмин сканировал билеты, и двери открылись. Хан застыл в проходе. Это был огромный зал высотой минимум в пять этажей. Сцена занимала все пространство впереди, на огромном экране над ней высвечивалось время до начала, в зале уже было довольно много людей. — Этот зал в прошлом году доделали, — сказал Сынмин, подходя сзади.       По бокам от них находились трибуны, а все пространство перед сценой было разделено на прямоугольники перегородками. — Нам вперед, — Ким чуть подтолкнул Джисона в спину. — Кстати, Чанбин сказал, что у них с Чаном и Чонином места не далеко от наших.       Пройдя внутрь, зал казался ещё больше. До начала оставалось ещё полтора часа. — Мы должны стоять тут, — Сынмин остановился недалеко от сцены. Здесь был ряд кресел чуть ниже уровня сцены, с них было видно все, что происходило на ней. — Так как наш Джини был призером в том году, в этом у нас есть привилегии, — Сынмин гордо улыбнулся, и за этой улыбкой можно было уловить всю его искреннюю любовь.       Джисона как-то не задело то, что его друзья нетрадиционной ориентации. Может быть, это было связанно с новой жизнью, но в любом случае сейчас это не казалось чем-то неприятным или неправильным. Хан зашел на свою страницу, заявки в друзья все ещё остались непринятыми.       Людей становилось все больше, место у сцены быстро заполнялось. На экране иногда появлялись видео с соревнований из прошлого года, там Джисон без труда смог узнать Хенджина, только его волосы на тот момент были короткими и темными. Когда на экране высветилось пятнадцать минут до начала, а зал был почти полностью заполнен, Сынмин внезапно появился с двумя стаканчиками и упаковкой чипсов. — Ну что ж, скоро начало. Я прислал тебе ссылку, перейди по ней.       Джисон выполнил просьбу. На экране высветилась длинная таблица. — Я тебя уже зарегистрировал, — Ким указал на уголок экрана, где было имя Хана. — Это для чего? — таблица состояла из участников соревнований, у каждого был свой номер. — Это участники. Все они выступают по очереди, а ты должен будешь выбрать четырех, кто тебе больше всех понравится, — пояснил Сынмин. — А их не слишком много будет, танцы ведь распространены? — На соревнования можно попасть только после отбора или если ты вошел в тридцатку в прошлом году, так что примерно пятьдесят. Каждый выступает не более четырех минут, потом определение победителей, — Сынмин протянул Джисону один стакан. — Чан и Чанбин сидят в той части зала, — он указал рукой на противоположный конец сцены.       Свет в зале внезапно погас. Осталось пять минут, Джисон уставился на сцену, замерев в ожидании, каждая секунда была слишком долгой.       Время тянулось слишком долго, Сынмин выглядел расслабленным и спокойным. Когда на экране пошел отсчет последней минуты, вся толпа начала считать. 34…29…15…4, 3, 2, 1.       Джисон замер, в зале воцарилась тишина, в кромешной темноте не было видно даже вытянутой руки. Это было похоже на то, когда кто-то набирает полные легкие воздуха, чтобы в следующую секунду взорваться. И толпа взорвалась. Как только сцену озарили яркие лучи прожекторов, освещая всех участников соревнования, зал взорвался криком, и все подняли вверх небольшие фонарики. Сынмин протянул Джисону такой же фонарик. — На, развлекайся! — он откинулся на спинку кресла. — Я сюда ради одного пришел.       Хан поднял руку с фонариком вверх. Все участники были в масках и костюмах с номерами. Как сказал Сынмин, это создавалось для честной оценки танцоров, чтобы мнение не зависело от внешности человека, здесь оценивались только способности. Костюмы были разными, но все полностью закрывали тело.       На середину сцены вышла девушка-ведущая. Она кратко объяснила все правила голосования и, поблагодарив, ушла. На сцене остался участник под номером один.       А дальше все было слишком быстро. Каждый из выступающих был по-своему хорош, у каждого читался свой стиль. Как только на сцене появилась узнаваемая фигура Хенджина, Сынмин сразу же поддался вперед. А танцевать Хван действительно умел, его движения были пластичные, но одновременно с этим четкие и жесткие. Казалось, что музыка живет в его движениях, и это он ее создает своим телом. Как только положенное время закончилось, а толпа громко проводила Хенджина, Сынмин опомнился. — Голосуй! — скомандовал он и, не думая, проголосовал.       Дальше было все, как в начале: местами попадались те, кто танцевать вообще не умел; были и те, кто трясся от нервов; а от других не веяло ничем особенным. Как будто они просто заучивали конспект, не вникая в его смысл. Хенджин жил этой музыкой, он жил на сцене в тот момент, когда танцевал. В нем читалась эта любовь, и танец был его неотъемлемой частью.       Феликс вышел под номером тридцать пять. Даже под маской несложно было понять, что он улыбается. Ликс танцевал красиво, безусловно лучше многих других, и его стиль сильно отличался. Это была энергичная музыка, и даже только половина его лица передавала всю тонкость и силу мимики этого эмоционального парня. Ушел Феликс так же, с большой любовью толпы. А Джисону оставалось дождаться конца и проголосовать ещё за двух людей. Всех, кто был до сорока двух, он благополучно забыл, как только они ушли, а вот сорок третий заставил проголосовать. Это точно был парень, высокий, но по глазам ему можно было дать от силы семнадцать. Его движения были отточены настолько, что казалось, будто он родился танцуя. За этого паренька Хан без сомнений отдал предпоследний голос. Решив, что последнего он выберет рандомно, и просто тыкнет пальцем на экран, Джисон взглянул на сцену, в ожидании сорок восьмого участника. На сцене появилась стройная фигура парня. Как только зазвучала мелодия, когда первое четкое движение плавно перетекло в музыку, Хан забыл как дышать. Каждое движение разрядом отражалось на сердце и протекало в душу, заставляя тело покрываться мурашками. Джисон не помнил, как пролетели две минуты, не помнил, как выключился прожектор, все это время следовавший за парнем, как он проголосовал, и как выступили последние участники. Но он точно знал, что тот парень заставил его понять, что танец — это часть души. Он не понимал от чего, но глаза были влажными, это было то самое чувство, когда осознаешь что-то, о чём не догадывался никогда раньше. — А теперь проголосуйте за тех, кто вам понравился! — сказала откуда-то появившаяся ведущая, и Джисон без сомнений отдал свой последний голос за парня под номером сорок восемь.       Все участники соревнований вновь вышли на сцену. — Голосование закончено, — через две минуты объявила ведущая. — Уже совсем скоро мы объявим результаты первых соревнований этого года.       Хан почувствовал, как Сынмин начал ерзать на стуле. Три часа пролетели незаметно, но за все это время Ким взглянул на сцену от силы пять раз. Толпа что-то громко выкрикивала, но Хан не мог понять что. — А теперь мы объявим результаты. Те, кто войдут в тридцатку лучших, получат приз шестой степени. Кто будет в десятке, заберут приз пятой степени. Приз четвертой степени получат участники пятого и четвертого мест, а три главных приза возьмут три главных победителя, — голос ведущей замер. — Поздравим призеров шестой степени!       На экране высветилось двадцать номеров участников, рядом с номерами теперь высвечивались и их имена. Ни одного знакомого Хан не нашел, впрочем так же, как и в призах пятой степени. Те, кто получали награды, снимали маски и забирали призы, отходя в сторону. — И двумя участниками, получающими приз четвертой степени становятся!..       На экране высветились два имени. Джисон смотрел на знакомый номер, под цифрой четыре. Феликс радостно подскочил к краю сцены, где находилась площадка для победителей четвертого приза. Радостно улыбаясь, он получил в руки небольшую коробочку и чуть ли не в припрыжку проскакал к своему месту. — Третье место в этом году занимает… — ведущая сделала нарочную долгую паузу, вместе с ней замерла и толпа. Хан поймал себя на мысли, что все это время боялся увидеть номер сорок восемь, но теперь он был уверен, тот парень займет место в тройке. — Ники! — объявила девушка.       Без маски он выглядел ещё младше, может быть, он тоже попал сюда раньше семнадцати. Парень занял место слева на пьедестале и радостно улыбнулся. Сынмин нервно кусал губу, его ладони вспотели, и он то и дело вытирал их об кофту, нервно теребя край. — Второе место в этом году, получает номер сорок восемь, поздравляем, Ли Минхо! — толпа заглушила слова девушки.       Парень подошел к краю сцены. Джисон смотрел на главный экран. Как бы он сейчас не хотел, отвести взгляд не получалось. «48 — Ли Минхо».       Ошибки быть не могло, это был он. Хан перевел взгляд на парня, забравшего приз, и напоролся на яркую улыбку, встретившись взглядом с ее обладателем.       Минхо, это был он, тот парень, который заставил его сердце услышать танец.       Губы сами расползлись в радостной улыбке, Джисон помахал фонариком и, не сдержавшись, рассмеялся. — И, забрав главный приз сегодняшнего вечера, заняв первое место, победителем танцевального соревнования этого года становится… Хван Хенджин! Поприветствуем! — Джисон чуть не оглох, это было самое громкое из всего, что он когда-либо слышал.       Хенджин подошел за наградой, снимая маску. Сынмин улыбался сквозь слезы и смотрел прямо в глаза победителя, получая взамен самую теплую улыбку. С их мест были видны все победители. Хван занял место между вторым и третьим победителями, под самые громкие крики.       А Джисон понял, что этот вечер не забудет никогда. Это было действительно самым запоминающимся событием на острове, и уже послезавтра он должен будет точно так же стоять на сцене и выступать перед огромной толпой людей. Все, кто был в зале, вскоре начали расходиться. Сцена опустела, и в зале вновь зажегся свет. Сынмин потащил Джисона к ближайшему выходу. Хан оказался среди толпы. Как только он это осознал, вдруг понял, что дискомфорта нет. На смену удивлению пришла радость, значит в тот раз это было просто действие алкоголя. Как только Сынмин вытащил Джисона на улицу, Хан осознал, что сейчас произошло. Это был гигантский зал под землей. Сколько сил на него потратили сэльвы и другие существа, он даже не стал спрашивать. — Через пятнадцать минут мы все встречаемся у Феликса, — скомандовал Сынмин и двинулся вперед.       Они шли по парку, вокруг было множество фонариков, которые сегодня не выключались. Джисон оглянулся, людей вокруг было очень много, и все они шли с соревнований. Наверное, Феликс не ошибся, говоря, что такого Джисон ещё никогда не видел. Это было самое большое событие на острове.       Когда они уже подошли к номеру Феликса, Хан понял, что очень устал, вчерашняя ночь давала о себе знать. А ведь Минхо, наверное, спал гораздо меньше, а сегодня выступал.       Хан зашел в номер Ликса. Здесь как всегда царил беспорядок и правили им всевозможные мягкие игрушки. — Ликс сказал, что сегодня его соседа не будет, поэтому мешать ему мы не сможем, — Сынмин прошел на кухню и по-хозяйски открыл холодильник.       Дверь с грохотом распахнулась, ударяясь о стену. Ручка отлетела к противоположной стене, а на пол упал Феликс. — Я вернулся! — радостно воскликнул он.       За ним в проеме двери показался Хенджин. Сынмин даже глазом не повел, когда вслед за Феликсом на пол полетело все, что было в коридоре. Хван перешагнул через лежащего на полу Ликса и прошел на кухню. Феликс буквально влетел в Джисона, заключая его в крепкие объятия. — Четвертое место! Ты видел!!! Ты же видел, это четвертое место!!! — он прыгал по кухне, маша руками в разные стороны.       Сынмин и Хенджин стояли у стола, заключив друг друга в крепкие объятия, а такой же радостный Джисон пытался успокоить друга. В этом состоянии и застали их остальные. Чан, привыкший к такому состоянию Ликса, спокойно разулся, а Чонин прошмыгнул следом. Джисон тут же пристал к нему с расспросами о вчерашнем дне, на что младший только немного краснел и смущался. Решив не доставать Яна, Хан снова переключился на Феликса. Последними пришли Чанбин и Минхо.       Вся компания сидела на кухне, активно обсуждая соревнования, расставляя на столе кучу еды, которую принесли Чан и Чонин. Как только за стол сел Чанбин, Феликс замолчал и успокоился. Сынмин и Хенджин прилипли друг к другу. Чан сел на стул между Феликсом и Сынмином, а Чонина утащил к себе Джисон. Минхо тут же сел рядом с Ханом, а Чанбину оставалось занять единственное свободное место рядом с Феликсом. Когда все более-менее расселись, голос подал Хенджин, вставая. — Я, ну, в общем… и целом, — он задумался. — Сегодня самый счастливый день в моей жизни, — начал Хван. Феликс с Джисоном переглянулись, тут же понимая, что сейчас произойдёт. — Я не знаю, как это прозвучит, и правильно ли вы меня поймете, поймёте ли вообще и… примете ли, но я хотел бы сказать. Я думаю, что все, кто сейчас здесь сидят, это и есть моя семья, те люди, с которыми я могу поделиться самым важным. Те, кто меня всегда поддерживает. И среди всех, кого я встречал, я нашел человека, которого очень сильно люблю, — Хван сделал паузу, собираясь с духом. Сынмин поднялся со своего места, беря руку Хенджина. — Мы встречаемся, — просто сказал он. Его лицо выражало спокойствие, но в глазах был страх и мольба. За столом на мгновение повисла тишина. Сынмин поджал губы. Все молча переваривали поступившую информацию, не решаясь что-либо сказать. Но все как всегда решил Феликс, который не удержался и хрюкнул в ладонь, которой все это время крепко зажимал рот, пытаясь не заржать в самый важный момент. — Да блять, Феликс! — тихо прошептал Джисон, закрывая лицо руками. — Что ж, — улыбнулся Чан. — Я очень за вас рад.       Хенджин облегченно выдохнул, было видно, как он расслабился. Когда говорил Чан, он говорил за всех. Его мнение здесь уважали и каждый к нему прислушивался. — Я рад, что вы нашли друг друга, — кивнул Чанбин в знак согласия.       Хенджин расслабленно сел на свое место. — Думаю, мы можем перейти к нашим лучшим танцорам года, — объявил Чан.       Феликс тут же выполз из-под стола. — Это было ахуенно, — сразу же начал Джисон. — Кто лучше? — Феликс подскочил со своего места. — Мне понравился Хенджин, — первым отозвался Сынмин. — Это понятно, а тебе Чан? — не унимался Ликс. — Все прекрасно выступили, каждый по-своему особенный, — решив никого не выделять, объявил Чан.       Феликс перевел разочарованный взгляд на Чонина. Тот молча пожал плечами, жуя конфету. — Ты офигенно выступил, — Чанбин положил руку на плечо Феликса. — Мне понравилось.       Феликс замер, чуть приоткрыв рот. — Спасибо, — выдавил он и посмотрел на Джисона сияющими глазами, мол «он до меня дотронулся, да ещё и сказал, что я охуенный, мне пизда». — Думаю, в честь такого события можно выпить! — предложил Чанбин, Хенджин активно его поддержал.       Все посмотрели на Чана, дожидаясь его решения. — Ну, ладно, сегодня можно, — наконец-то сдался он. — Только немного! — Бан Чан строго глянул на всех младших. — Мне ещё отвечать за вас. — Тогда мы должны выпить за то, что в следующем году обязательно соберемся здесь все вместе! — Хан встал со своего места. За ним поднялись все остальные.       Джисон посмотрел на Феликса и улыбка тут же спала с лица. Рука Ликса непроизвольно дрожала, а глаза были опущены. Чанбин, как ни в чем не бывало, поднял стакан и чокнулся со всеми. Джисон перевел взгляд на Чана, тот лишь покачал головой.       Много никто не пил, Чонину вообще не разрешили, а Сынмин отказался сам. Глаза уже закрывались, в комнате стало слишком жарко. — Открой окно, — попросил Феликса Хван.       Ликс тоже не пил. После того как Джисон упомянул о больном, он почти не говорил, стараясь держать на лице притворную улыбку. Прохладный ночной воздух приятно пронесся по комнате. Хенджин с Сынмином куда-то исчезли, Феликс остался у открытого настежь окна. Чонин обхватил себя руками, опустив голову, Хан взволнованно дотронулся до его плеча. — Это от холода, — тихо пояснил Чан. — Нужен плед.       Джисон принес большой плед Феликса из гостиной. — Потом, — ответил Чан на вопрос в глазах Джисона. Он помог Чонину встать и отвел его в спальню. За столом остались только пьяный Чанбин и Минхо, который не пил, но явно собирался уснуть.       Хан вышел на маленький балкончик. Холодный воздух пробивал легкие. Внизу весь парк светился огоньками фонарей, кое-где, держась за руки, ходили парочки. Джисон опустил голову на руки, держась за перила, и тяжело вздохнул. Тут была обратная сторона, и она во много раз превосходила радостную. Ведь так всегда, сколько бы мы ни искали, идеальной жизни не существует, всегда есть то, что надо преодолевать, с чем надо жить, и то, что надо терпеть. Но жизнь без трудностей нельзя назвать жизнью. Это бессмысленное существование. С проблемами мы становимся сильнее. Каждый раз, когда мы превозмогаем себя, когда работаем, стараемся, когда живем дальше, мы становимся сильнее. Но жить, зная о смерти, было слишком сложно. Джисон боялся, что не сможет.       «Не бывает безвыходных ситуаций», — пронеслось у него в голове. — «Всегда есть способ».       Хан поднял голову. В темном небе местами были видны звезды, ничего дальше острова видно не было. Вдалеке светились огни других корпусов. — Я найду способ, чего бы это ни стоило, — пообещал Хан, смотря на самую яркую звезду.