Когда Роза и Огонь Едины

Только что выйдя из душа и нестерпимо желая поесть, Римус и Тонкс обнаружили, что Гарри все еще горбился рядом со спящим Роном. Они предложили заменить его, пока они будут есть. Все еще ощущая вкус дыма, Гарри наполнил стакан тыквенным соком и убежал в свою комнату. Он запер дверь и снова лег на кровать. Он не собирался думать о Снейпе. Он опустил руку на штаны пижамы. Или, может быть, собирался. Он закрыл глаза, лениво погладил себя и вспомнил о прошлой ночи. Туман, обжигающе-холодные кирпичи и скрип петель. Гарри вошел внутрь, накинув мантию невидимку. За ним последовали облака тумана, и он улыбнулся. В этом облике он почти мог сойти за привидение. Ему нравилось представлять, как он бродит по этому зданию, сводя Снейпа с ума небольшими перемещениями предметов домашнего обихода и ужасными шумами во время сна. Он бы мучил Снейпа так же, как и его мучили собственные призраки. Гарри оглянулся на нависшую тень мельницы, прежде чем щелкнуть дверью. На мгновение он стал черным, как смоль, и он стоял, прислушиваясь, с вынутой палочкой, прежде чем наколдовать безмолвный Люмос. В комнате, как всегда, пахло уютным и спертым запахом: погасшими свечами, переплетами книг из телячьей кожей и кожей гиппогрифа, сложенными на провисших полках, дуновением сырости в мрачных занавесках и старом ковре. На диване лежала куча магловских реклам и газет, а также небольшая тусклая стопка книг. Снейп тщательно исследовал что-то, и Гарри не знал, что именно. Он схватил одну из книг и сунул в карман. На цыпочках он подошел к стене, где стояли внушительные книжные шкафы, и открыл один из них кончиком палочки. Тот грубо заскрипел, выполняя его приказ, затем захлопнулся перед ним со скрипучим щелканьем. Гарри снова ждал, шар света освещал нижнюю ступеньку деревянной лестницы, покрытой изъеденным молью ковром. Он поднялся, поднимая за собой столб пыли, в помещения, которые когда-то занимал Бродяга. Слева был еще один проход. Он вел в непроглядную тьму. Он двигался тихо, совсем не дыша, что напоминало погружение в подземную пещеру. Как всегда, сердце Гарри забилось, быстро и тяжело. Его призраки сгустились вокруг его пульсирующего тела. Плащ колыхался от его частых и быстрых вдохов. Он подтолкнул одну ногу вперед и начал спуск, опираясь на свои ощущения, которые подсказывали, что он идет неправильным путем, что он приближается к краю бездонной ямы, что дальше не будет ступеньки, и он провалится в пропасть, в ткани реальности, вечность падая вниз, летя, безуспешно пытаясь остановиться, пока его тело будет отлетать от камней и ударяться о невидимые стены, кувыркаясь. Он продолжал ступать на ощупь ногу, двигаясь дальше. Наконец лестница закончилась, и Гарри медленно двинулся вперед по короткому темному коридору, тянувшись рукой вперед. Его подмышки и виски были влажными от пота, свет на конце его палочки колыхался. На стене впереди виднелись какие-то следы, которые скрывались за смятым полотном. Когда Гарри натолкнувшись на дверь впереди, открыл её, он почувствовал запах гари. Пахло огнем и едким дымом, как будто горело дерево. Он наклонился к двери, приоткрыл ее и оглядел ведущий за ней коридор. Сначала он был сбит с толку заклинанием, которое было наложено на это место; обеспокоен своими ощущениями и удивлен, обнаружив, что находится на втором этаже. Теперь он знал, чего ожидать. Это было умно, это могло сбить преследователей: предполагая, что они спускаются, они бы оказались на верхнем этаже. Гарри всё ещё понятия не имел, как это работает, но ему было всё равно. Всё, что имело значение, — это свет, отблески которого было видно у дальней двери; слабый, жуткий лучик пробивался сквозь приоткрытую дверь, освещая тёмный коридор, пустой, если бы не столик с мраморной столешницей. Музыка отскакивала от стен большими волнами. К удивлению Гарри, это была маггловская музыка. Иногда одинокие, громкие ноты были слышны во тьме, иногда оглушающие гитарные рифы грохотали по лестнице, певцы хрипло кричали, словно пытаясь быть услышанными сквозь толстые тюремные стены. Пусть Снейп сделает все возможное, чтобы противостоять своей судьбе. Пусть музыка умоляет и кричит за него. Это ничего бы не изменило. Это, черт возьми, не вернет Дамблдора. Однако сегодня все было по-другому. Сквозь деревянные стены просеивался меланхолический хор, голоса, похожие на колокольчики, диссонирующие и удивительные. Разнообразные дуэты эхом, как волны, звучали то тут, то там, мягко переливаясь. Гарри не привык к красоте. Ему это казалось невыносимым. Он закрыл глаза, и его грудь начала ныть. Пламя начало собираться под его веками, и он моргнул. Он чувствовал себя очень одиноким и знал, что его здесь не должно быть. Его ногти цеплялись и вырывали щепки из панельной обшивки. Что-то вырвалось из него, раздуваясь до ужасных размеров в грудной клетке, что-то, что грозило взорваться волнами огня. Мертвые души внутри него толпились, глубоко погружаясь в музыку. Эхо доносилось хорошо. Мольбы о пощаде. По спине Гарри пробежала дрожь от тяжелой утраты, переходя от трепета до удовольствия. Значит, вот оно. Сегодня ночью. Сегодня вечером он закончит это. Он толкнул дверь и втянул воздух. Снейп стоял прямо перед ним, в дверях, скрестив руки на груди. Глаза его были чёрными, как вода из колодца. На звук вздоха Гарри он вскочил, как змея, и резким рывком сорвал с его головы плащ. Они долго, парализовано смотрели друг на друга. Затем губа Снейпа скривилась. — Входите, Поттер, — протянул он и, к удивлению Гарри, отвернулся. Гарри, если бы у него было время немного подумать, поставил бы половину галеонов в своем хранилище, что Снейп немедленно нападет на него, рыча, злобно оскорбляя и плюясь ядом. Но его бывший профессор просто ушел. Проходя мимо, он бросил мантию-невидимку на кровать, а затем остановился, склонив голову, перед шкафом, не обращая больше внимания на присутствие Гарри, пока не стихла волна голосов. Снейп нажал переключатель. Тяжелую тишину прервала музыка. К удивлению Гарри, источником музыки был маггловский проигрыватель компакт-дисков, более дешевая модель, чем та, которую Дадли подарили на день рождения примерно шесть лет назад. Нет, это не могло быть правдой. Это было больше похоже на сон. Всё ещё не удосужившись взглянуть на него, Снейп упал в свое чёрное кожаное кресло, в котором он, очевидно, сидел до вторжения Гарри. Оно было покрыто швами и выглядело потрескавшимся, местами потёртым. Латунные пуговицы на обивке были так поцарапаны, что казалось, у него завёлся кот. На тумбочке рядом с ним стоял приземистый стакан с остатками тёмной жидкости, толстая книга цвета слоновой кости, блюдо с остатками сыра, сердцевиной яблока, острым крошечным ножом и десертная чашка с оливковыми косточками. Салфетка, перекинутая через подлокотник кресла, отпечатала аккуратные следы губ Снейпа. Чтобы он ни пил, на его рту всё ещё оставалось пурпурное пятно. По какой-то причине это заставило Гарри почувствовать себя неуютно. Снейп поднес два пальца к виску и взглянул вверх. — Джезуальдо. — Простите? — увидев, как Снейп пробует свои силы в беспалочковой магии, Гарри был готов броситься на пути неизвестного заклинания. Но это прозвучало не так, как заклинание, а как будто Снейп обозвал его шлюхой, на языке, который он совершенно не понимал. — Ничего подобного, — он поднял палочку. — На вашем месте я бы подбирал выражения. Снейп стал мрачнее тучи, хотя его лицо и так было похоже на камень. — Карло Джезуальдо, — сухо сказал он, — принц Венозы. Композитор, под музыку которого ты вломился сюда, — под его глазами пролегли тени и они стали ещё более выразительнее, когда Снейп улыбнулся — это было самое ужасное подобие улыбки, которое Гарри когда-либо видел. — Он музыкальный гений, Поттер. Известен тем, что убил свою жену и ее любовника, пока они лежали в постели, отдыхая после куколда. Гарри не был уверен, что знает, что означает «куколд» , но он отчётливо понял слово «убил». — Боги, — фыркнул он. На мгновение у Снейпа появились ямочки из-за улыбки, как будто Гарри сделал именно то, что тот ожидал. Затем он вздохнул и сел, потирая одну дрожащую руку о другую, как будто мыл их под краном. — С чего вы решили так неожиданно нанести мне визит? — одна бровь приподнялась, созерцая направленную на него волшебную палочку. — Осуществляем правосудие, да? Против невооруженного человека, который должен подчиниться силе вашей палочки. Но, конечно, кодекс чести Гриффиндора всегда располагал к несправедливым ситуациям. — Я наблюдал за вами, — хрипло ответил Гарри. Он чувствовал себя настоящим преступником. Во время разговора Гарри осенило: он уже десяток раз вторгался в Паучий Тупик, и, конечно же, у него было достаточно времени, чтобы привыкнуть к повседневной внешности Снейпа. Но это… Снейп был одет в халат поверх одежды. Такой обычный предмет магловской одежды казался странным. Гарри сам сожалел о том, что тот больше не носит мантию, пропитанную дымом тысячи кипящих котлов, в которой Снейп был в Хогвартсе. В каждой складке той мантии проскальзывало что-то жуткое. Мантия делала Снейпа пугающим до мурашек, наделив его негативной харизмой, которая не часто присуща тощим, жестоким мужчинам. Теперь, глядя на изможденного человека, сидящего в потертом кожаном кресле, на канделябры, мерцающие и сверкающие шкафы позади него, на кровать с балдахином и потрепанным грязным покрывалом рядом, Гарри почувствовал, как призраки внутри него кучкуются под его кожей и выстраиваются в ряды, словно смотря представление. Каждый раз когда он чувствовал их особенно сильно, в его ушах эхом отдавались звуки пылающего Министерства. Он увидел охваченного пламенем Снейпа, сидящего в одиночестве в своей белой рубашке с высоким воротником, бордовом бархатном халате с поясом, свисавшим на сиденье, в длинных черных узких брюках. Один черный ботинок упирался в старые половицы, другой — медленно постукивал по воздуху. Он молча оценил состояние Гарри. Затем, поморщившись, Снейп поднялся, недовольно посмотрел на шкаф и исчез в дверном проеме в дальнем углу, ведущем в туалет. Гарри услышал плеск и звяканье, а также звук пробормоченных Снейпом ругательств. Мгновение спустя он вернулся со стаканом для полоскания рта, взял графин с потускневшего серебряного подноса и осмотрел его содержимое при мерцающем свете свечи, прежде чем налить стопку. Он наполнил свой стакан, сделанный из того же громоздкого, осколочного стекла, что и графин. Снова опустившись в кресло, он иронично поднял бокал. — Другой для тебя, — сказал он. Гарри подошел к шкафчику, взял импровизированную рюмку и вскинул руку со своим стаканом. — Джезуальдо, — тост Снейпа рассмешил его, и он выпил залпом. Язычок огня со сладким послевкусием пронзил его ноздри. Он безмолвно ахнул, прям как рыба. — Портвейн, — протянул Снейп, как будто Гарри должен был знать это лучше него. — Это не лекарство от кашля, — добавил он, когда Гарри с хрипом прочистил горло. В течение многих лет Гарри зажимал нос и выпивал самые мерзкие зелья, придуманные этим человеком. Как еще он мог пить что-нибудь, что подал ему Снейп? — Итак, вы наблюдали за мной, — наконец Снейп вернулся к теме. Его глаза не отрывались от Гарри, даже когда тот смаковал портвейн, делая глотки и водил языком по губам словно распробывая. Гарри задавался вопросом, подозревал ли ублюдок, что призраки бушевали внутри него, дрожа от близости к этому испорченному человеку; или от пламени, вспыхнувшем в нем при виде костлявого, желтокожего Снейпа. — Я не знал, что следить за кем-то было частью гриффиндорского плана, — пробормотал Снейп. — Я бы подумал, что это скорее ваш стиль. Если бы вы ошиблись, вы бы объявили о своем присутствии способом привлекающем наибольшее внимание. Но затем, — выгнув ногу назад, он осмотрел носок своего ботинка, прежде чем снова обратить свой темный взгляд на Гарри, — как бы я ни старался подавить воспоминание, на ум приходит Петтигрю. Теперь весь Гриффиндор, будто взяв с него пример, стал считать шпионаж собственной отдушиной и правильным решением. — Вам бы рассуждать о таком, Снейп, учитывая, как вы шпионили всю свою жизнь, — фыркнул Гарри. Даже с такого расстояния Гарри мог видеть, как глаза убийцы расширились, полностью налившись черным. — Было бы бессмысленно отрицать это. В особенности, — бокал с портвейном прижался к его рту и он сделал большой глоток, — несмотря на вашу убежденность в том, что вы разгадали все нюансы моих мотивов, — еще одна пауза: облизывал губы, — каждую сложность, каждое, — долгий, медленный глоток, — мелкое последствие. Я полагаю, — промурлыкал Снейп, — «Ежедневный Пророк» будет с удовольствием выкладывать новости о вуайеризме своего спасителя на всю первую полосу. Держу пари, мисс Скитер с ее автопером могут быть у меня на пороге завтра. — Не сваливайте свои извращения на меня, — поперхнулся Гарри. Он был удивлен, заметив, что ему больше не было холодно, несмотря на то, что его призраки ещё не отступили. — Я вас проверял. Вы удивлены? Возможно, вам нравится ваш домашний арест… — Я наслаждаюсь, — Снейп впервые отвернулся и поднял руку к высокому воротнику с пуговицами. Он сжал его, как бы давая своей шее больше свободы. — Продолжайте. Гарри застопорился. — Вам… Нельзя доверять. Я не могу быть уверенным, что вы не сломаете чары и не убежите. Видите ли, я выяснил, как вы проводите свое время. Все эти книги по симпатической магии. Я уверен, что это нарушает требования условно-досрочного освобождения Министерства. — Я оправдан, Поттер. Не заставляйте меня читать вам лекции о разнице этого, — его взгляд остановил тираду Гарри. — Вы видите повсюду доказательства того прогресса, которого я добился наедине с собой? Позвольте мне предположить, что вы имбецил, и что этот допрос подошел к концу. Вы можете выпроводить свое неимоверное чувство справедливости и вашу самодовольную задницу на выход. — сказав это, Снейп швырнул пустой стакан на тумбочку у стула и обхватил своими длинными пальцами лежавший там толстый том. Переплетенный веленем и окаймленный сусальным золотом, он напомнил Гарри запретную секцию в библиотеке Хогвартса. Снейп положил книгу себе на колени и позволил ей раскрыться в отделе, отмеченным грязной зеленой бархатной лентой. На обеих страницах, насколько Гарри мог видеть, нарисованные вручную розы были окружены геометрическими узорами и загадочными символами. Гарри направил палочку. Книга слетела с колен Снейпа и прилетела к нему, сильно ударив Гарри в грудь, заставив того поворчать. Он закрепил ее в ремне своей мантии. Снейп проревел: — Осторожнее с ней, дурак! Верно. Пора для разнообразия посмотреть, какого ему. Искра ликования вспыхнула в Гарри при виде Снейпа, раздраженного, но бессильного что-либо с этим поделать. Значит, ублюдок умел сдерживаться. Все, что для этого требовалось — изменить ситуацию, погрузить в бессилие. Гарри отогнал воспоминания о трех мародерах, объединившихся в шайку вокруг ботана, чтобы стянуть с засаленного дрища бесформенную школьную форму; проигнорировал тот факт, что Снейп подползал к ногам Темного Лорда, рискуя Круциатусом, измельчая свою душу, зарабатывая ненависть всего волшебного мира. Всё потому, что, ну, он был неисправимо тёмным в душе, он родился таким, верно же… Потому что Альбус просил его об этом. Нет. Гарри прогнал эту мысль, как какую-то букашку. Это была неправда. Даже он начал верить лжи, хотя был свидетелем происходящего. Пожары во снах, которые так часто мучили его, горели и в его сердце, странная дрожь пробежала по его коже. Его призраки задыхались. Они были нетерпеливы. Гарри пошел вперед, сжимая книгу в согнутой руке. Его тело было расслабленным, его поднятая палочка гудела от желания выпустить заклинание. — Министерство вас недооценивает, — сказал Поттер, глядя вниз. — Но не я. Я не сомневаюсь, что вы сможете сломать чары, если приложите все усилия. — Значит знаменитый Поттер верит в меня, — усмехнулся Снейп. — Вы меня не перестаёте удивлять. Я так надеюсь, что просветление поможет мне жить в соответствии с вашими ожиданиями, — он откинулся назад, дюйм за дюймом оставляя следы на коже кресла там, куда впивались его ногти. — Но вы, в свою очередь, недооцениваете Министерство. Теоретически я мог бы найти способ сломать защиту, независимо от того, есть ли у меня палочка или нет. Далеко бы я ушел? Нет. — Верно, потому что я пришёл за вами, — Гарри перекладывал книгу из одной руки в другую, прежде чем вспомнил, что нужно отступить и убрать ее в свою мантию. Затем он сунул конец палочки в рот, наблюдая, как сузились глаза Снейпа, когда он небрежно посасывал ее. Зажглась свечка, породив золотой свет. Улыбаясь, Гарри крутил деревянную рукоятку палочки между пальцами, позволяя ей плыть по ветру, как стрелке компаса, в направлении Снейпа. — Я нашел вас, — промурлыкал он, чувствуя дряблую книгу в его нагрудном кармане, прижатую к сердцу. — И Министерство ничего не сможет сказать о тактике, которую я использую, чтобы остановить беглого Пожирателя Смерти. — Избавь меня от угрозы изнасилования, мальчик, — потрясенный, Гарри чуть не уронил палочку. — Твоя вера в себя не уменьшилась, не так ли, Поттер? Как всегда, на мне лежит ответственность за твое эго. Потому что я обещаю, ты меня не поймаешь. Никто не поймает, — губы Снейпа сжались, едва приоткрывшись. — Им это не понадобится. — Вы думаете, что сможете перехитрить нас? Вы думаете, что вы лучше всего Ордена, авроров и всех остальных, и что никто не может раскрыть секреты вашего коварного разума? — крикнул ему возмущённый Гарри. — Дело не в том, кто раскроет секреты моего разума, а в том, что там находится, — Снейп заколебался. Затем он чопорно оперся головой о спинку стула и начал расстегивать воротник. Какого черта? Снейп расстегнул четыре пуговицы и широко расправил крылья своего воротника. Проворные пальцы собрали локоны растрепанных волос и откинули их в сторону, спрятав за плечи. Его лицо было каменным. Его кадык и яремная вена были обнажены. Гарри посмотрел на него. — Дерьмо, — прошептал он. На коже горла Снейпа была вытатуирована полоса замысловатых рун, изящных и почти декоративных на вид. С расстояния в несколько шагов их можно легко принять за вязаное крючком колье или парчовый воротник из оникса, гагата и кружева. Они были черными, как отпечатавшиеся чернила на его бледной коже, исчезая в длинных темных волосах на затылке. — Итак, понимаете, — тихо произнес Снейп, его плечи двигались, словно ими кто-то управлял, — что бы я ни делал, мне суждено быть помеченным до конца своих дней, — он закрыл глаза, одна рука скользнула вверх, поглаживая руны тонкими прикосновениями пальцев. Очарованный Гарри подошел. С закрытыми глазами Снейп выглядел мертвым. Гарри видел столько мертвых лиц: Седрика, Дамблдора, Фреда Уизли, столько своих старых однокурсников, лежащих совершенно холодными после попавшего в них проклятия, что он легко мог представить Северуса Снейпа мертвым. Эти смерти были жертвами войны. Снейп только выполнял приказы. Для Гарри все это не имело значения. Он привел в комнату своих ангелов смерти, призраков огня. На мгновение он насладился усталостью, преследовавшей ненавистное лицо Снейпа, длинными острыми скулами, нетронутыми добротой, длинными твердыми руками, которые занимались какой-то ерундой теперь. По-прежнему с закрытыми глазами, Снейп сказал: — Я полагаю, это должно было доставить вам удовольствие, Поттер. Я надеялся… Но, очевидно, ошибся. Полагаю, я должен к этому привыкнуть, — он поднял голову и почти незаметно вздрогнул, когда увидел, что Гарри склонился над ним, и словно почувствовал желание Гарри сжать его горло. — Очевидно, свобода предназначена для таких как вы, которым не о чем сожалеть, — Гарри чуть не ударил его: кем был Снейп, чтобы судить о таком? Вместо этого он потянулся вниз, чтобы провести по коже, открывшейся под расстегнутой рубашкой Снейпа. Только когда его пальцы заставили кожаное кресло скрипнуть в их хватке, Гарри будто очнулся ото сна и заметил, что его рука с палочкой вырисовывала в воздухе сомнительные движения, которые, вероятно, заставили Снейпа испугаться. Но нет, он мог прочитать по лицу Снейпа, что он ожидал не этого, а кару, унижения. Он ожидал, что острый кончик палочки вонзится ему в горло, а Избранный позлорадствует над его стыдом. Гарри поспешно отошел и взял палочку в левую руку, что было неловко и несколько нелепо, учитывая, что Снейп не позволил бы ему прикоснуться к нему в таком уязвимом месте. Снейп вообще не позволил бы ему к себе прикоснуться, если подумать. Но он хотел. От смеси отвращения и нужды в этом у него закружилась голова. Наверное, это вина призраков. В присутствии Снейпа, в его комнате, Гарри перешел от чувства холода, которое он испытывал почти всегда к почти лихорадочному состоянию. Словно ледяные души убитых бросились в горячий котел потрескивающих воспоминаний, и от внезапного шипения пара возникло тепло. Возникла жизнь. Откуда еще это могло взяться — это желание прижаться ладонями к белой коже под челюстью Снейпа, слегка впавшему горлу, свидетельствовавшем о похудении, тонкому стыку, где шея соприкасалась с плечом, где руны, словно очерчивали место для обезглавливанья. Ему захотелось охладить руки, захотелось до ожогов от перепада температур облиться холодной водой. Его рука взметнулась в воздухе между ними. Снейп наблюдал, отслеживая, где та приземлится. Он был готов наброситься, если Гарри даст повод. Он понял, что тот скорее будет драться, чем позволит прикоснуться к себе. Сбитый с толку, он поднял руку, чтобы поправить очки, откинул челку назад и убрал руку из поля зрения в карман, будто ничего не произошло минутой ранее. Ничего не произошло? — Эээ. Итак. Они используют это, чтобы выслеживать вас, не так ли? — более взволнованно, чем он хотел, выпалил Поттер. После долгого молчания Снейп потуже завязал пояс своего халата и сел прямее. На одну мучительную секунду он вернулся к тону язвительного профессора зелий, травящего своего тупоголового ученика, смотрщего на него совиными глазами. — Поттер. Я подумал, что даже вы сможете сделать очевидные выводы. Ради Мерлина, здесь не требуется интеллект. Посмотрите еще раз. Вам это ничего не напоминает? — его глаза поискали, но, ничего не найдя, Гарри мотнул головой. Всё, что ему сейчас было нужно, так это то, чтобы Снейп пронюхал о его запутанных мыслях. — Возможно, если бы я засучил рукав… — Министерство использует Темную Метку? Снейп вздрогнул от вскрика Гарри. — Очень хорошо, о спаситель волшебного мира. В таком случае не стоит сомневаться, что вы поступили в Хогвартс благодаря вашим мозгам, — он холодно смотрел на растерянность Гарри, на его лице было написано желание уничтожить этот дом. — Конечно, они разделяют один принцип, неисправимый вы болван. Да, Поттер, вы раскрыли правду. Все ваши героические действия были напрасны, и Министерство теперь является рассадником деятельности Пожирателей Смерти. Приготовьтесь снова начать войну. Только на этот раз без меня. Гарри захлопнул рот и сузил глаза. Снейп фыркнул на эту жалкую пародию на него. — Как я уже говорил, это — он указал на руны, — обладает определенными свойствами, связанными с замыслом Темного Лорда. Хотя британские магические власти в своем бесконечном самодовольстве заявили, что это не то же самое, что и Тёмная Метка. А все потому, что никто не заставляет меня носить эту татуировку, — он замолчал, проводя пальцами по символам на его шее. Гарри подумал, оставили ли эти странные руны теплые рубцы, или кожа Снейпа была гладкой на ощупь? О, Мерлин, почему ему не все равно? Подавляя желание узнать, он положил палочку в карман и снял очки, надавив на глаза руками. Ему пора домой. Не то, чтобы он этого хотел. Если честно, он не знал, чего хотел. Ну, может быть… «Заткнись» — сказал он мысленно сам себе. — Значит, если они вызовут вас с помощью этой штуки, вам придется прийти? Как когда Волдеморт вызывал вас на собрания Пожирателей Смерти? — выпалил он первые слова, которые пришли ему в голову. Снейп изучал его со злобой. — Поттер, это ошейник, а не поводок. Очевидно, Министерство не заинтересовано в том, чтобы затащить меня обратно в Азкабан, если я проявлю непримиримость. Они выжидают, знаете ли. Надеясь, что я покажу свое истинное лицо, устремившись к свободе, — Снейп прищурил глаза, как кошка, по-видимому, он пребывал в хорошем настроении из-за присутствия Гарри. — Честно говоря, я предполагал, что вы к этому приложили руку. Домашний арест, задница Мерлина. Приговоренный к увяданию в одиночной камере. Это похоже на вас, — он потянулся, а затем внезапно вскочил на ноги, напугав Гарри. — Я потратил годы на то, чтобы примириться с этим презренным домом. Примириться с прошлым, — его холодный взгляд скользнул по грязным обоям, паукам в углах, приземистому книжному шкафу с щербатыми зубьями, в котором не хватало нескольких томов. Резкими движениями пальцев Снейп застегнул пуговицы своей рубашки, излучая отвращение к комнате, к Гарри, к ситуации в целом, которая завела его в ловушку. — Теперь я буду вынужден снова научиться ненавидеть все это. Потому что, если я когда-нибудь выйду из себя и с криком побегу на улицу, у меня будет примерно пять минут, чтобы вернуть себе рассудок, покаяться в своей виновности и вернуться обратно в безопасное пространство этих забытых стен. Предполагаю, — он нахмурился, — что Смотрители были сформированы, чтобы возвращать меня, если я выйду отсюда. В противном случае, — он шагнул вперед и притянул Гарри к себе, достаточно близко, чтобы каждый чувствовал запах портвейна от дыхания другого. Гарри съежился в ожидании бунта его призраков. Но ничего не произошло, кроме того, что Снейп проворно порылся в его мантии, и, победив в своей битве, он вынул уменьшенную книгу. — В противном случае я буду вынужден стоять за дверью и задыхаться. Теперь, Поттер, если вы позволите…? — он открыл миниатюрный том, держа его в одной руке. Пораженный, но всего на мгновение, Гарри вытащил палочку и постучал по раскрытым страницам, вернув книгу к нормальному размеру. Снейп с бесконечной осторожностью закрыл ее и положил на один из подлокотников кресла. Его пальцы задержались на стёртом переплете. — А теперь уходите, — не поднимая глаз, сказал он Гарри. Гарри призвал плащ. Снейп резко перехватил его. — Ты не можешь командовать мной, Снейп. Я приду, когда захочу, — ощетинился Гарри. — Медленная пытка — ты связываешь меня по рукам и ногам. Министерство действительно знает, как принести раздражение и неудобства, будто без них жизнь заключенного не является полноценной, — прижав к лицу мантию, Снейп фыркнул. Он притянул пальцами кусок переливающейся ткани, с преувеличенным интересом рассматривая плащ. — Министерство ничего не знает обо мне, — сказал раздосадованный Гарри. Снейп фыркнул. — Не будь глупцом. Министерство держит тебя на поводке с того момента, как ты впервые нарушил охрану моего дома. Твои цели просто соответствуют их целям: чтобы ты мог мучить меня, как они сочтут нужным, — он бросил плащ Гарри. — Даже если я невиновен. Интересно, это правда или игра? — Невиновен? Посмотри на меня, Снейп! — вспыхнул Гарри. Снейп впился в него взглядом. На этот раз Гарри не отвел взгляд, не вздрогнул. — Я оговорился. Ты прав. Ты действительно принес смерть в мир. Считай себя одним из падших, Поттер, — через мгновение ровно сказал Снейп. Когда Гарри больше не мог выдерживать этих острых ощущений, то зажмурился. Пламя внутри него было таким ярким, но он все равно не мог ясно видеть Снейпа. Его ресницы были влажными от боли. Но мерцающая вуаль, возникшая между ним и миром, не спасла его от сухого, смертоносного хрипа Снейпа. — Возможно, мне следовало догадаться. Не держи на меня зла, мальчик. Я не знал, — Гарри услышал, как влажный язык коснулся губ, устало сглотнул, представил микроскопическую связь рун на коже сорокалетнего мужчины. Он почти чувствовал запах горящих волос Снейпа. Грубый и сдержанный голос продолжил. — Я никогда не думал, что скажу это вам, — его дыхание внезапно стало причиной жара в промежности Гарри, как и легкое прикосновение бордового бархатного халата к его мошонке, — но добро пожаловать в ад, мистер Поттер. Открыв глаза, Гарри потребовалось меньше секунды, чтобы сориентироваться, прежде чем он в панике аппарировал. Последнее, что всплыло перед его взором из этой тускло освещенной комнаты, было рукой Снейпа. Белой как кость, стиснутой и сильной, так сильно сжатой вокруг столбика кровати, что, если бы это было живое существо, он бы точно сломал ему шею.

--------------------------------------

Задыхаясь от воспоминаний, Гарри ходил кругами, думая о своих руках, держащих Снейпа за горло.