***
Уже совсем стемнело, когда рыцарь подъехала к зловещим воротам замка. Простояв так некоторое время, Эмма окончательно убедилась в правильности своего решения. Да, она давала клятву служить Королю верой и правдой, но ведь именно он приставил её к Королеве и именно он поручил ей делать всё, что в её силах, только бы Реджина была довольна своей новой жизнью. А это означало, что ей придется предать одну клятву ради выполнения другой. Иного выхода просто нет. Эмма много раз видела, как молодые девушки превращаются в каких-то безжизненных кукол, но в этот раз она не могла позволить этому случиться. Только не с Реджиной… Она слишком хороша для этого, из неё и правда получится прекрасная Королева, но для этого ей надо быть сильной, а не сломленной. Не успела Эмма сделать и нескольких шагов, как непонятный туман окутал её, и в следующее мгновенье она оказалась в просторном зале, а перед ней восседал на своем кресле не кто иной, как сам Тёмный Маг. — Так-так-так, и что же Вас привело сюда, дорогуша? — в своей привычной манере поинтересовался Румпельштильцхен. — Мне нужно одно зелье, — начала девушка, — а точнее то, что позволит внушить человеку чужие мысли. — Даже так, неужто наш Святой Рыцарь решил вступить на сторону зла? А как же всё эти благородные и пафосные речи, о том, что магия — это зло, её надо искоренить и бла-бла? — ехидно продолжил Румпель. — Я прекрасно помню всё, что я говорила до этого, и поверь, я не обратилась бы к тебе, если бы у меня был иной способ помочь. Я делаю это исключительно из благих побуждений, — сквозь зубы ответила Эмма. — Нет, дорогуша, так не бывает. Магия есть магия, и каждая магия имеет свою цену, готова ли ты заплатить свою? — Готова, — не раздумывая ни секунды, выпалила рыцарь, — что тебе нужно в обмен на это зелье? Это был любимый момент Румпельштильцхена. Он обожал чувствовать власть, он упивался ею. И сейчас он ощущал прилив сил, который говорил о том, что ещё один человек стал его «пленником». Подойдя практически вплотную к Эмме, он наклонился и прошептал ей на ухо свою «цену». На мгновение девушка вся напрягалась, а её глаза практически вылетели из орбит, но, поняв, что отступать некуда, она кивнула Темному Магу, забрала протянутое ей зелье и направилась обратно в свой замок с тяжелым грузом на сердце.***
Эмма вернулась в замок своей Королевы уже на рассвете. В её голове был туман, очень хотелось спать, но она не была уверена, что сможет уснуть после того, на что она решилась во имя своей цели. Она предполагала, что Румпельштильцхен не станет дешевить на подобную просьбу. Решение… такой проблемы не могло не нести подобных последствий. Но… но. но. Зайдя в конюшню, Эмма едва нашла в себе силы расседлать лошадь — каждый мускул будто был наполнен свинцом. И дело было не в доспехах — их воительница перестала ощущать на себе как нечто тяжёлое ещё будучи маленьким сорванцом, которому забавы ради всучили неподъёмную палицу. Выйдя из конюшни, Эмма вздрогнула — на неё буквально налетела юная Королева. — Где тебя носило?! Я уже второй день совсем одна в этом огромном замке! — полусерьёзно-полушутливо воскликнула Реджина. Эмма едва смогла выдавить из себя улыбку, и открыть рот, чтобы пробормотать что-то вроде: — Простите, Ваше Величество… Мне нужно было выполнить приказ Короля до его возвращения. — девушка поклонилась Королеве и поспешила в свои покои, оставив Реджину стоять в полном одиночестве. Та чувствовала опустошение. За эти дни она уже настолько привыкла к тому, что Короля нет в замке, что ей в какой-то степени даже начала нравится её новая жизнь. Но всему хорошему приходит конец. Погрузившись в свои мысли, Реджина не заметила, как вошла в свою спальню и буквально рухнула на кровать. Ей хотелось поскорее забыться и заснуть, но надоедливые мысли никак не давали этого сделать. Она вспоминала, как они с Эммой были на озере, как встретились в саду и о чем-то мило разговаривали, в те моменты она и правда ощущала себя по-другому, она чувствовала себе особенной, нужной. Именно поэтому ей так не хватало девушки в последние дни, за этот короткий срок та успела стать для неё самым важным человеком, ведь по сути она была единственной, кто относился к ней, как к равной. Эмма не пыталась казаться кем-то, она просто была собой, позволяла себе отпускать какие-то шуточки, порой переходила на «ты», что являлось непозволительной роскошью, коль уж ты разговариваешь с самой Королевой. Но ей было на это наплевать. Она видела перед собой лишь Реджину, и это подкупало. Однако, сегодня что-то изменилось. Не было того блеска в уже родных глазах, улыбка казалась натянутой, и вся поза рыцаря будто бы кричала о том, как ей некомфортно находиться в этой компании. «Может я её чем-то обидела?» — подумала Реджина, — «не могла же она за пару дней так кардинально изменить свое отношение ко мне». За всеми этими мыслями девушка не заметила, как наступило утро, а это означало, что совсем скоро в её покои набегут слуги, которые будут готовить её к очередному выходу в свет. Решив на сей раз сделать всё сама, Реджина распахнула свой шкаф и выбрала оттуда платье нежно-голубого оттенка. Она всегда любила это платье. Оно символизировало собой свободу. Голубоватый оттенок переливался на солнце и казалось, будто бы в твоих руках весь мир. И ты в праве сам распоряжаться своей судьбой. Сегодня Реджине захотелось почувствовать себя именно так, хоть пока она и не знала, какие новости принесет ей новый день. В родном дворце её каждое утро оповещала служанка Розалинда о том, что пора на завтрак. И с момента переезда к Леопольду Реджина по привычке заходила с утра в Большой зал и ела, не задумываясь о том, голодна ли она вообще. Сегодня она остановилась у дверей зала и с необъяснимым восторгом осознала, что сегодня она откажется от завтрака. Уже собираясь рвануть в сад, она внезапно услышала голос Короля. Он словно окатил её ледяной водой. Не задумываясь, Реджина распахнула двери и увидела того, на разлуку с которым она так сильно надеялась. Ощутив, будто бы земля уходит из-под её ног, а облачные замки в голове неумолимо обращаются в руины, она перевела взгляд на единственного человека, надеясь в его взгляде найти поддержку. Эмма, стоящая за спиной Леопольда, мельком взглянула на Королеву, прикрывая плащом руки, в одной из которых был бокал с вином, а в другой блестела едва заметная склянка. Последняя быстро исчезла в поясной сумке. Непонятная улыбка промелькнула на лице рыцаря, и та подала бокал Королю. Сделав несколько глотков, Леопольд обратил своё внимание на распахнутые двери, и увидел свою жену: — Дорогая! — воскликнул Король, — как я рад тебя видеть! — Взаимно, Ваше Величество, как прошло путешествие? — из вежливости поинтересовалась Реджина и села на свободное кресло, пряча дрожащие руки под стол. — Все прекрасно, нам удалось подавить восстание, и теперь жители деревни чувствуют себя в безопасности, — ответил Король и добавил, — сейчас мне пора идти, но позже мы обязательно обо всем поговорим. На этих словам Король встал со своего трона и хотел провести рукой по щеке жены, но какая-то невидимая сила будто бы удерживала его от этого. Не обратив на это никакого внимания, Леопольд улыбнулся и пошёл прочь из зала. Реджина же прибывала в полном недоумении. Ещё ни разу ей не удавалось избежать прикосновений Короля. Обычно он при любом удобном случае касался её, тем самым показывая всем, что она принадлежит ему. Сейчас же, он не смог даже прикоснуться к ней. Переводя свой взгляд на Эмму, она вновь увидела едва заметную улыбку на её лице, которая больше была похожа на ухмылку. Вспомнив то, что ещё недавно в руках рыцаря был непонятный флакон, и сопоставив это со странным поведением Короля, Реджина воскликнула: — Что ты сделала?! Рыцарь немного вздрогнула от резкой смены тона. Ещё ни разу она не слышала, чтобы Реджина повышала на кого-то голос, и уж точно та не рассчитывала, что этим кем-то станет она. — О чём вы говорите? — попыталась выкрутиться Эмма. — Не прикидывайся дурочкой! Я всё прекрасно видела, что ты подсыпала Королю?! Отвечай немедленно! — свирепо продолжила Реджина, надвигаясь на девушку. Поняв, что смысла отнекиваться больше нет, рыцарь ответила: — Это обычное зелье. С его помощью я смогла сдержать слово. — Какое ещё слово? Ты хоть понимаешь, что с тобой будет, если об этом кто-то узнает? Тебя ведь казнят, а я вновь останусь одна! — сквозь слёзы продолжала Королева. Ей было страшно. Она боялась, что потеряет ещё одного человека, а новая утрата убьет её окончательно. Увидев слёзы на таком родном лице, Эмма не выдержала и подбежала к Королеве, заключив ту в крепкие объятия. — Всё будет хорошо, никто не узнает. Это никак не отразится на его характере, правлении и общении с людьми. Единственным, кто это заметит будешь ты, потому что… потому что он больше не сможет к тебе прикоснуться, — шепотом говорила Эмма, продолжая удерживать Королеву и запуская пальцы в шелковистые темные локоны. — Что? О чем ты говоришь? — недоуменно спросила Реджина, а потом осознание будто бы накрыло её с головой, — стой, так ты это сделала для меня? — Да. Я дала слово, что он никогда не закончит начатое, и я его сдержала. Он будет думать, что каждую ночь проводит со своей женой, но на деле не сможет даже пальцем тебя тронуть, без твоего на то согласия. Реджина ощутила, как у неё перехватило дыхание, сердце рвалось прочь из грудной клетки. Казалось, будто никакой магии не нужно, чтобы его вырвать — оно само сейчас возьмёт и выпорхнет птицей далеко-далеко в небо. То ли это от ощущения, что рядом с ней есть человек, способный за неё постоять, с железной волей, сильный, умный и решительный. То ли это от лёгких прикосновений мозолистых, но нежных рук её рыцаря, скользящих по её спине, будто выводя какие-то причудливы узоры. Её ничуть не волновало, что этот рыцарь — девушка. Даже в какой-то мере — наоборот, разжигало огонь в её сердце лишь сильнее. Чувство, что она настолько может противостоять устоявшимся правилам, обычаям, которые привели её на брачное ложе со стариком, что готова таять в объятьях… девушки, её опьяняло. Эмма даже сквозь кольчугу ощущала трепетное биение её сердца. И что-то у неё внутри тоже шевельнулось. Нехотя нарушив столь интимный момент, девушка произнесла: — Давай переместимся в сад, тут слишком много лишних глаз. Вместо ответа Реджина лишь кивнула, и, взяв девушку за руку, направила прочь из Зала.***
Весь путь до сада они молчали. Каждая была погружена в свои мысли. И кажется, что только сейчас до Эммы в полной мере начало доходить, что именно она сделала: та пошла против воли своего Короля, она опоила его, внушила ложные чувства и по сути подчинила своей воле. Если бы ещё месяц назад её спросили, способна ли она на такое, она бы тотчас заколола того, кто хоть мог помыслить о таком. А сейчас она сама приняла такое решение, по собственной воле. Её никто не заставлял и по сути даже не просил. Но сама мысль о том, что Реджина будет находиться в чьих-то объятьях, заставляла кровь закипать, и рыцарь не готова была с этим мириться. Это было похоже на ревность, но ведь она не могла ревновать Королеву, так? Они не вместе и никогда не будут, Эмма лишь слуга, который должен оберегать Реджину, но почему-то эти мысли вызывали дискомфорт. Рыцарь поймала себя на мысли, что с уходом любимой из её жизни, ещё никому не удавалось так глубоко проникнуть в душу Эммы. «Неужто я снова влюбилась?» — промелькнула шальная мысль, но, быстро оборвав себя, Эмма решила обратиться к своей спутнице: — Может присядем? — нежно спросила она. — Да, пожалуй, — ответила Королева и вновь вернулась к своему молчаливому диалогу с самой собой. Прошло ещё несколько минут перед тем, как Реджина наконец заговорила: — Я не понимаю, — наконец озвучила она, — ты знаешь меня всего ничего, в то время как с Королем ты уже несколько лет, почему ты решилась на это? Почему просто не оставила меня разбираться со всем этим в одиночестве? Этот проникновенный взгляд мог заставить Эмму выполнить что угодно, она готова была вечно смотреть в эти глаза, погружаясь в них все больше и больше раз за разом. И она совсем не могла врать или же лукавить, когда Королева смотрела на неё так. — Честно? Я не знаю, всё вышло само собой. Когда я впервые тебя увидела, то подумала, что ещё никогда не видела столь чудное и нежное создание. Ты была как цветок, который требует заботы и ухода, и тогда, спустя время, он расцветет и затмит всех своей красотой. А затем я увидела твои глаза, они будто бы молили о помощи, и я… я просто не смогла стоять в стороне, я поняла, что пойду на что угодно, лишь бы сделать тебя хоть чуточку счастливей, лишь бы заставить тебя улыбаться и наслаждаться жизнью. Когда мы сидели на озере, я поняла, что сама мысль о том, что ты должна быть с Королем вызывает во мне отвращения, и тогда я поклялась, что сделаю всё, чтобы уберечь тебя от этого. Ты заслуживаешь ласки, любви и заботы, а не вот этого куска де… прости. Я к тому, что после того обещания, я начала думать, как именно могу тебе помочь и тогда совершенно случайно мне вспомнился рассказ одной девушки. Она говорила, что муж постоянно ей изменял и у неё не было никаких сил это терпеть, тогда она и решилась на сделку с Темным, который дал ей зелье, с помощью которого та внушила мужу, что кроме жены ему никто не нужен. Помолчав несколько секунд, Эмма добавила: — Как-то так всё и было, я поняла, что не могу убить Короля и не могу похитить тебя, поэтому единственное, что мне оставалось — прибегнуть к магии. Реджине нужно было время, чтобы осознать услышанное, но при слове «магия» по её коже пробежал холодок. — Магии?.. — мрачным полушёпотом уточнила она. Зная, на что способны люди, связавшие свою жизнь с колдовством, Реджине не хотелось верить, что Эмма ступила на тот же путь. Скользкий, не предвещающий ничего хорошего путь. В её памяти в этот момент промелькнули ужасные картинки из прошлого, когда мать… нет, прочь эти воспоминания! Не время, не место. Эмма тут же заметила сильную перемену в лице юной Королевы. Плавную, но очень явную. Ей показалось, будто своими словами она подняла зловещий ворох мыслей и образов в душе подруги. И, не дожидаясь, когда девушка с ним справится и сделает вид, будто всё в порядке, перехватила инициативу: — Тебя явно что-то тревожит. Мне кажется, или магия в твоей жизни сыграла какую-то роль?.. — Эмма осторожно положила руку на плечо девушки. — Нет… нет. — невольно бросила Реджина. В её голове сейчас шла целая битва. Таких не видала даже её верная защитница. Образы, будто созданные в кошмарных сновидениях, вновь, против её воли заполонили пространство, которое способен окинуть взгляд. Реджина повернула голову. Сквозь тени, невидимыми руками сжимающие горло Королевы, на неё двумя путеводными огнями смотрели глаза Эммы. Либо она пойдёт на свет, либо… — Да. — пришло время открыть своё сердце и пустить в него кого-то ещё. Пришло время довериться. Поняв, что Реджине очень трудно об этом говорить, рыцарь вновь сократила дистанцию, приобняв Королеву, и еле слышно прошептала: — Всё хорошо, ты можешь мне рассказать. Посмотрев на Эмму, и, не увидев в той признаки лжи, Реджина наконец продолжила: — Моя мать — Кора, была ученицей Темного мага. Ещё в своей молодости она решила, что трон и власть — это то, что ей нужно. Ей было плевать на всех: на меня, на своего мужа. День за днем она оттачивала свои навыки и становилась всё сильнее, а когда мне стукнуло 9 лет, она решила, что обычные наказания для меня слишком просты, поэтому начала прибегать к магии… Она могла часами держать меня в воздухе, периодически оставляя обжигающие удары плетью на моей спине, лишь бы доказать, что я была не права. На утро все следы исчезали, это было плюсом данного способа. Никто не мог упрекнуть наследницу престола в том, что та так по-зверски обращается со своей дочерью. Мне нельзя было высказывать своё мнение, я не могла дружить с детьми из бедных семей, я не могла даже просто говорить с простыми людьми, ведь я — будущая Королева. Долгое время мне было просто невыносимо, но однажды в наше королевство пришел конюх. Его звали Дэниэл. Мы очень быстро подружились, но матери нельзя было знать об этом, иначе она бы прогнала его, или чего хуже — казнила. И вот как-то я была на уроке верховой езды, и мы мило беседовали с ним о нашем будущем, как вдруг мимо нас пронеслась маленькая девочка верхом на резвом скакуне. Она кричала «помогите-помогите», и я не смогла остаться в стороне. Я взгромоздилась на Россинанта и погналась вдогонку. С девочкой всё было хорошо, ты её прекрасно знаешь, её зовут Белоснежка. Как оказалось, в это время Леопольд со своей дочерью путешествовал по соседним городам и случайно забрел в наш замок. Узнав, что я спасла его дочь, он тут же предложил мне выйти за него, я хотела отказаться, но не успела, и тогда моя мать отдала меня ему, без моего на то разрешения. Той же ночью я отправилась в конюшню и поспешила рассказать всё Дэниэлу. Мы решили бежать, и всё бы хорошо, если бы не юная Белоснежка, она застукала нас и после рассказала всё Коре, — на этих словах Реджина прервалась, и слёзы скатились по её щекам. Её было невыносимо больно заново переживать самый худший момент своей жизни, но, почувствовав, как Эмма сжала её руку, будто бы придавая уверенности, она продолжила, — мы не знали об этом, и в тот самый миг, когда мы были готовы бежать, появилась Кора. Она сделала вид, что благословляет нас, но на деле ей это было нужно лишь для того, чтобы приблизиться к Дэниэлу и вырвать его сердце. Она сделала это прямо на моих глазах, раздавив его, а с ним и последние мечты на мое счастливое будущее. — Поэтому я так ненавижу магию, она лишила меня всего: детства, возлюбленного и шанса на счастливую жизнь. Ты — хороший человек, я вижу это, и я не хочу, чтобы с тобой случилось нечто подобное, я боюсь потерять и тебя, — закончила Реджина и уткнулась в плечо своего рыцаря. Со слезами будто бы выходила вся боль, что накопилась в ней за это время. Она так устала, она просто хотела быть счастливой, но неужели её мать была права? Неужели счастье — непозволительная роскошь, которой Реджина просто не достойна? Внутри Эммы бушевал ураган. Она не понимала, как такое можно сотворить со своим ребёнком. У неё в голове было лишь одно желание — отомстить за все годы мучений хрупкой девушки, чьи слёзы текли по её плечу. Подобные существа не достойны жизни. Но с другой стороны, это означало бы, что придётся покинуть свою Королеву, а этого рыцарь уж точно не могла себе позволить. Ей не хотелось ни на шаг от неё отходить. Чтобы та чувствовала себя в безопасности и что на сей раз её в любой момент готовы защитить. Собравшись с мыслями, Эмма тихо сказала: — Ты потеряешь меня только тогда, когда мне надо будет отдать жизнь за тебя. До тех пор я клянусь, никакая магия не разрушит моей верности и желания быть с тобой и защищать от кого бы то ни было. Я сделаю всё возможное, чтобы все твои враги пали и не смогли и пальцем пошевелить, дабы сделать тебе дурное. Мне пришлось воспользоваться магией. Но поверь, это наименьшее зло, с которым тебе пришлось бы столкнуться. — Реджина зачарованно, но при этом с толикой недоумения заглянула в глаза воительницы. — Ты ведь на самом деле понимаешь, о чём я говорю. — Я… я не знаю, что на данный момент чувствую. Всё это похоже на дурной сон, и мне хочется скорее проснуться, чтобы понять, что ничего на самом деле не было. Но прошлое не вернуть — ты пошла против своего Короля, ты прибегла к Темной магии и сейчас ты говоришь то, что меня пугает. Та Эмма, которую я знала, никогда бы не опустилась до этого. Она не стала бы мстить, да, она бы сделала всё, чтобы помочь мне справиться со своей болью, но делала бы это иначе. Я боюсь того, что могу стать такой же, — шепотом добавила Реджина, и Эмма недоуменно посмотрела на неё: — Что ты имеешь в виду? — В день свадьбы моя мать пришла в мои покои и начала критиковать моё платье, мой внешний вид и говорить что-то о будущем, я так разозлилась, что случайно отправила её в Зазеркалье, — на этих словах Реджина подняла свой взор на воительницу, дабы убедиться, что та ещё не сбежала от столь смелых признаний, — и тогда я поняла, что мне это нравится. Мне нравится чувствовать силу, что я могу за себя постоять и дать отпор любому, кто только посмеет не так посмотреть на меня. Но это неправильно, я не могу идти по этому пути, ведь тогда рано или поздно я стану такой же, как она. Тогда я встретила тебя: такую светлую, жизнерадостную, готовую к труду и обороне, ту, с кого хотелось бы брать пример. Но сейчас… сейчас я вижу перед собой другого человека: озлобленного на весь мир, готового на все, лишь бы достичь своей цели. Ты не подумай, я правда благодарна тебе за всё, что ты сделала ради меня, но лучше бы я каждую ночь проводила в объятьях Леопольда, если бы это значило, что ты останешься собой, — грустно подытожила Реджина, и очередной всхлип накрыл её с головой. — Боже, нет! Что за чушь ты вообще несешь?! Причем здесь я и моя душа?! Мы говорим о тебе! Я — рыцарь, который должен тебя защищать, ты — Королева, жизнь который ценится в сто крат сильнее моей. Может я в чем-то и изменилась, но я не изменила себе, и даже после того, как Румпельштильцхен назвал свою цену, я не отступила! — эмоционально воскликнула Эмма и только потом поняла, что сболтнула лишнего. В надежде, что Королева не заметит этих слов, она хотела перевести тему, но Реджина её опередила: — Что потребовал Темный Маг?! Увидев, что девушка опустила глаза в пол, и вся её поза будто бы кричала о том, что она провинилась, Королева продолжила: — Отвечай! Я — твоя Королева, и ты обязана говорить мне правду и только правду! — Он потребовал взамен моё сердце, — шепотом произнесла Эмма, но Королева всё же услышала. — ЧТО он потребовал?! Что значит твое сердце?! Ты же сейчас здесь, со мной, разговариваешь и вроде как не собираешься умирать. — Я не умру до тех пор, пока Румпельштильцхен не захочет этого, — пробубнила рыцарь, которая в данную минуту больше напоминала провинившегося ребенка, и даже не посмотрела на Реджину. — Неужели нет никакого способа вернуть твоё сердце назад? — взволнованно спросила Королева. — Можно сказать, что нет. Мне поможет лишь поцелуй истинной любви, но это невозможно, поэтому предлагаю забыть об этом и обсудить что-то более оптимистичное. Я не хочу, чтобы ты думала об этом. Единственная цель, которую я преследовала всё это время — твое счастье. Но слезы на глазах и обеспокоенное выражение лица абсолютно не способствуют тому, чтобы я и правда поверила в то, что ты счастлива и что всё было не зря. Прошу тебя, ради меня, просто живи, Реджина, живи… — Моё счастье… — Реджина растерянно посмотрела перед собой. — А ты не подумала, что для того, чтобы сделать другого человека счастливым, нужно для начала хотя бы спросить у него, что именно сделает его счастливым. Ты же даже не намекнула, что ты собираешься сделать… На что ты пойдёшь. — девушка вдруг осеклась. — Нет, ты говорила, что Король не сможет закончить начатое, но… Эмма уже ничего не понимала. Эта девушка всё ещё считает, будто её поступок эгоистичный и… недостойный хотя бы того, чтобы просто сказать «спасибо» и радоваться тому, что впереди её не ждёт вереница отвратительнейших ночей? Нет. Она не просто не понимала. Эмма отказывалась это понимать. — Ваше Величество, прошу прощения, но сейчас я всё-таки вынуждена покинуть Вас. По приказу Короля… — не найдя причины, по которой Королю вдруг пригодился бы рыцарь ни с того ни с сего, девушка вскочила со скамьи и быстрым шагом направилась к замку. Её глаза застилали слёзы, но она не могла им дать волю, пока есть хоть малейшая вероятность, что кто-то увидит её.***
Эмма мчалась по знакомым коридорам в свои покои, и главной её задачей на данный момент было не попасться кому-то на глаза. Ведь если кто-то увидит слёзы рыцаря, это могла бы закончиться плачевно. С пеленой на глазах, забежав в свою комнату, Эмма тут же ринулась к кровати и зарыдала, как маленькая девочка. Она не плакала очень давно, уже несколько лет она запрещала себе это делать, ведь слёзы — удел женщин, а она не была женщиной. Она была опорой Королю, своим подданным, она — та, кто защищал Королевство от любой угрозы и, кто каждый божий день рисковал своей жизнью ради блага общества. Но что же изменилось сейчас? Реджина! Вот, кто всё разрушил, кто принес в спокойный жизненный уклад суматоху и за несколько дней смог сделать из рыцаря жалкую влюбленную девушку. «Ну как она может не понимать?! Черт возьми, неужели она думает, что мне нравится расхаживать по Королевству без сердца и думать, что каждый мой вздох может стать последним! Ведь я сделала это ради неё, я думала, что она будет рада тому, что Король не сможет больше коснуться её, но теперь я оказываюсь виноватой, потому что… А почему я вообще виновата?!» Эмма не заметила, как за окном сгустились сумерки и рваный стук в дверь привлек её внимание. Заняв более удобную позу, она воскликнула: — Входите! — Сэр Сэинтнесс, Вас вызывают Король с Королевой, говорят что-то срочное и немедленно ждут Вас в тронном зале. После этих слов сердце Эммы ушло в пятки (хотя, если верить Темному Магу, то никакого сердца уже давно не было), и она на подкашивающихся ногах направилась к месту встречи. Решив перевести дух, девушка застыла на несколько долгих секунд перед дверью, а затем резко распахнула её и предстала перед Королевской семьей. То, что она увидела, повергло её в шок: Реджина сидела непозволительно близко к Королю и держала его за руку. Но так как рыцарь была уверена в силе заклятья, она понимала, что всё это означает лишь одно — Королева сама захотела коснуться Леопольда. Необъяснимая волна ненависти пронзила сердце рыцаря, и, едва подавив в себе эти чувства, Эмма наконец заговорила: — Ваше Величество, желали меня видеть? — Сэр Сэинтнесс, наконец-то! Весь день отправлял слуг на твои поиски, и вот наконец ты соизволила предстать перед нами. У нас к тебе серьезный разговор, дело в том, что моя жена рассказала мне преинтереснейшую историю, — к тому моменту, как Эмма попыталась открыть рот, Реджина её остановила: — Дослушай для начала. Вскинув взгляд на Королеву, девушка решила прислушаться к её мнению. В то время Король продолжил: — Ты столько лет служила мне верой и правдой, рисковала своей жизнью ради меня и нашего Королевства, что я решил, что пришло время тебя отпустить, — закончил Леопольд и выжидающе посмотрел на рыцаря. — Что? О чём Вы говорите? — недоуменно поинтересовалась воительница. — Я говорю, что отныне ты свободна, тебе необязательно уезжать из замка, ты можешь жить здесь, сколько захочешь, если это действительно то, что тебе нужно. Но теперь ты не обязана прислуживать мне или же Королеве, ты не должна нам служить. Теперь твоя жизнь принадлежит тебе и только тебе. От этих слов у Эммы на мгновение даже потемнело перед глазами. Она не предполагала, что в её жизни когда-либо наступит такой момент. На долгие годы вперёд она выбрала себе девизом «Служить. Повиноваться. Защищать.» Она не понимала, как можно иначе. И видимо, эта ситуация была последней, когда её тело само собой сложилось в поклоне, а с губ сорвались слова: — Слушаюсь, Ваше Величество. — Ступайте, Эмма. Рыцарь безмолвно развернулась и двинулась к дверям. Её чувства были неподвластны описанию. Там было место и гневу, и печали, и… но главное, что заполнило её душу будто каким-то изощрённым методом изготовленным ядом, была пустота. Как будто её сердце было взято не в момент передаче этого органа в руки Тёмного Мага, а сейчас. Когда Король сказал ей, что она больше не должна служить. И что ранило сильнее всего — она больше не должна служить Королеве. Второй раз за день ворвавшись в свою комнату, Эмма начала её рушить. Картины, некогда украшавшие её стену, были разорваны в клочья, ваза, стоявшая на прикроватной тумбочке и служившая единственным напоминаем о детстве, полетела в стену и разбилась в дребезги. Теперь уже бывший рыцарь была опустошена, ещё никогда в жизни она не чувствовала себя настолько слабой. Всё, о чем девушка могла сейчас мечтать — чтобы Румпельштильцен раздавил наконец её сердце, и всем мучениям пришел бы конец. Но это было бы слишком просто.