Шипы и Розы

– Если он решил предать меня, пусть приходит, - она наклонилась ближе, глядя девушке прямо в глаза - и узнает цену бунта... …Дождь затих на тяжелых веках девушек. Вскоре утро пробилось сквозь еще сонные веки. Равенна лежала на спине, а Грета приобнимала ее, прильнувши головой к животу, по которому она легонько скользила пальцем. -…Почему вы не использовали ваш дар исцеления, чтобы залечить эту рану? – Грета нежно, будто боясь спугнуть, погладила шрам на боку, оставленный Охотником - Я могу излечивать лишь других, - Грета подняла на нее свои глазки, - но не себя, - усмехнулась Равенна. Грета поникла взглядом, уста спустились ниже, трепетно и осторожно оставив свой след на шраме. Королева выдохнула напряжение. - Спасибо, - тепло, но уверенно, ответила Грета… …Темный лес больше не казался таким пугающим, особенно если идешь с тем, кто знает его как свои пять, и еще с тем, с кем только-что провела ночь, и еще – не с тем, а с той. И еще больше, чем ее величество дивилась себе, она удивлялась своей спутнице: как сильно та повзрослела, что стало с той еще детской наивностью, а, быть может, она всегда была такой, просто теперь Равенна узнала ее…. Лес оказался позади, впереди виднелся город, а над ним, как грозовая туча, высочил замок ее величества. Но на «границе» они задержались. Королева стояла впереди Греты и спиной чувствовала ее волнение. Она развернулась. - Я должна остаться…, - переминалась взглядом девушка. Венка на лбу у королевы тревожно постукивала, она чуть наклонилась, пытаясь заглянуть Грете в глаза. - Но ты ведь можешь пойти со мной, - она взяла девушку за ладони, - и…быть со мной - И кем я буду, в твоем замке, как пленница, - слезы упали на их соединенные руки. Королева убрала ладони: - Лучше всю жизнь прожить в лесу? - Что лес, что замок, - подняла лицо Грета, - одинаково страшны и опасны. Но я должна остаться, - девушка положила ладони на живот и с некой опаской взглянула на Равенну, - я беременна… Королева отпрянула. Все это время, пока она не находила себе места, покоя, пока она чуть ли не умирала по этой девушке, эта девица могла с легкостью позволить себе ночь другую. Хотя чего она ожидала, отпуская их вместе, что Грета будет хранить верность? Кому? Не ты ль сама говорила, что она не любит тебя? Но ты, неосторожная, надеялась. А эта ночь? Случайность? Ее величество обманули? Перестань!!! Она влепила Грете звонкую пощечину, сама того не ожидая, но Грета и не собиралась перечить. Королева вовремя «собрала себя»: - Мне нужно было убить тебя в первую нашу встречу. Ее величество развернулась и ушла прочь… *** Летели месяцы, летели осенние листья, летели хлопья снега, а зима в этот год выдалась особо морозной. Равенна вновь сидела перед Зеркалом, вглядываясь в свою «старость» и рыдая, рыдая, рыдая. В дверь учтиво постучали – она резко метнула взглядом. Как тогда. Она ненавидела это непроизвольное чаяние, но все же мимолетно оно выскальзывало из цепкого контроля, и тогда всплывали эти огнистые и веснушчатые образы. Но нет! Больше со мной такого не случиться! Но оно случилось, случалось, снова и снова. Однако затем время, словно волны, все ж изгладило эти вспышки воспоминания, и королева – смирилась. Так вот – дверь по приказу отворили, стража втолкнула новую девушку на ледяной пол, волосы снова накрыли лицо. Равенна будто не спешила, еще разглядывала собственное отражение. Девушка не подымалась, тяжело дыша, ей не хотелось глядеть в глаза самой – Смерти. Наконец оторвавшись от себя, королева вальяжно, но грозно, - у каждого шага было свое эхо, - подошла к лежащей. - Встань! – окинула она взглядом «прибывшую». Тело начало дрожать еще сильнее, ноги прогибались под страхом. - Встань! – королева ухватила девушку за подбородок и подняла сама. Убрав волосы с ее лица, она обомлела: эта была та самая девушка, «покорявшая публику местной таверны», а теперь – выпачканная, запуганная, перед ней. Узнала ли она королеву? Очень возможно. Шатенка с ужасом выдохнула горячий воздух в звонкие стены. Королева провела пальчиками вниз по дрожащей щеке, задержавшись на пухлых губах. На Зеркало сел тот самый, уже подросший, ворон и издал не менее пронзительный звук, чем взгляд ее величества. Взгляд девушки дрожал. Королева зарылась ладонью в ее густые волосы и начала медленно приближаться для поцелуя. Однако теперь шатенка – в ее власти. Постепенно молодость и жизнь начали покидать лицо девушки, ворон закричал еще сильнее, но королева не обращала внимания. Она скользнула рукой под юбку девушки, и та невольно простонала, уже и не пытаясь сопротивляться. Смерть заблестела в глазах шатенки, жизнь растворилась с последним стоном, Равенна выпустила ее бездыханное тело на звенящий пол и, приказав стражу «прибраться», вновь села перед Зеркалом, вытирая рукою губы своему отражению… Ничего удивительного – она проделывала это и до и проделывала после. И ее сострадание, разбуженное однажды рыжей, окончательно стерлось и притупилось… . Февраль добегал к концу – Грета должна была скоро родить, а затем пронеслись еще два с половиной месяца. Монотонно и безлико… Королева вновь сидела возле Зеркала, затем вышла из духоты комнат – нет, не из замка – на балкон. Свежий ветер приятно щекотал кожу, но взгляд не был расположен к умиленью природой. Но вдруг ветер начал приносить хлопья пепла, Равенна вгляделась в даль – Темный лес горел! Крики вздымались вместе с дымом, пламя пожирало деревья. С предельной холодностью ее величество зашла обратно: огонь все равно б не добрался до города и уж тем более – до замка, а дальше – Равенне должно быть все равно. И так и было – пожар утих вместе с волнением, а лес – обугленная мертвая рана этого королевства – каждый день напоминал крестьянам о бессилии человека перед могуществом природы и…судьбы. Королева уставше сидела на своей троне, принимая послов… . Кончилось. Наконец-то. Солнечные лучи пробились сквозь окна, освещая открытые руки королевы, снова бросились в глаза мелкие морщины. - Оставьте меня! – скомандовала она стражникам, и те покорно удалились. Последний из них все учтиво пропускал остальных. Дверь захлопнулась, однако тот последний остался внутри. - Глухой или мало соображаешь?! В любом случае я тебя повешу. Стражник развернулся прямо к фигуре, уже подорвавшейся с трона королевы и уверенно, но тем не менее почтительно, зашагал в ее сторону. Равенна остолбенела от таково нахальства. «Наглец» остановился перед ее троном, секунда и он снял шляпу, сорвал щетину и усы, и снова, как и тогда, рыжая глядела ей в глаза. Прежде чем Равенна успела что-либо сказать, Грета перехвалила право голоса. - Знаю, - кусала она губы, - я говорила, что никогда сюда не вернусь. Я не заслуживаю Вашего снисхождение, Вашего внимания, однако смею молить о последнем. Всего несколько минут. Королева своей холодностью будто подписала согласие. - Я пришла, чтобы предупредить Вас. После пожара народ обрел новый страх, а с тем же – и потерял старый. Грядет восстание, они двинуться на замок… - Пусть приходят, - Равенна вальяжно села обратно на трон, - моя армия готова, им не осадить мои владенья. - Я в этом не сомневаюсь, - ее величество вскинула бровью, - я здесь для того, чтобы просить Вас избежать кровопролития! Неужели Вам нравиться мысль, что Ваш народ будет перерезан Вашими же солдатами? - Приятно, что ты печешься, - театрально повела Равенна. – Однако, это не Мой народ. – Грета хотела подойти ближе, но Равенна жестом руки приказала ей не приближаться. – Если он решил предать меня, пусть приходит, - она наклонилась ближе, глядя девушке прямо в глаза - и узнает цену бунта. По взгляду Греты пробежался страх. - Стража! Двери распахнулись и вошли двое. - Выведите ее отсюда и выбросьте вон из замка! Стража схватила Грету под руки, девушка начала вырываться, но ничего не выходило, грубая сила одержала верх, слезы гнездились в глазах девушки, она то и дело умоляюще поглядывала на королеву, пока ее уволакивали, ее величество даже не смотрела на нее. Лишь оказавшись у самой двери Грета отчаянно выкрикнула: - Равенна! И королеве пришлось поднять на нее глаза, но лишь на миг, затем взгляд скрылся за оглушающим лязгом дверей. Королева вновь осталась одна…