Милый котик/Pretty Kitty

Совершенно вымотанный от дневной суеты, Драко плелся по ступеням, ведущим в их квартиру. Чаепитие с матерью прошло, как он и ожидал — «замечательно». Нарцисса снова умоляла его вернуться «домой» и позволить ей нанять команду разрушителей проклятий и целителей, вынуждая Драко еще раз прояснить ситуацию. Как бы ему ни было больно расстраивать мать, но поместье он больше не мог назвать домом. Драко мечтал быть рядом с Гермионой, где бы она ни находилась. Немного иронично, что бывший школьный соперник, ставший коллегой и постоянным половым партнером, теперь стал самым важным человеком в его жизни, но Драко не сомневался в судьбе. Он не разлучится с Гермионой до тех пор, пока она сама этого не захочет. Родители отказывались признавать, что Гермиона — единственная надежда снять проклятье, которое превратило его в гибрид человека и кота, и Малфоя бесконечно это раздражало. Она самая умная и талантливая ведьма, которую он когда-либо знал, и Драко это говорил не только потому, что влюблен в нее. Иначе зачем Министерство наняло ее — и его тоже, хотя это уже не имело большого значения — сразу после окончания Хогвартса, если бы Гермиона не была лучшей? Более того, его мать даже не потрудилась спросить, чего хочет он, и это тоже было довольно раздражающе, но не больше, чем оскорбление способностей Гермионы. Сначала его изменения требовали некоторой адаптации, но Драко начал ценить свои кошачьи особенности. С ним всё будет в порядке, даже если Гермиона не сможет найти контрзаклятье, но он всё же верил в обратимость этого состояния. Его жизнь в качестве домашнего кота парня протекала хорошо, и Драко не особо торопился вернуться к прежней — долгим дням на работе, за которыми следовали натянутые формальные ужины с родителями и одинокие ночи в собственном крыле поместья, если только Гермиона не сочтет нужным пригласить его к себе. Честно говоря, он даже согласился на предложенную работу в Отделе Тайн только потому, что хотел быть рядом с ней. По мере приближения выпускного Драко начал паниковать из-за того, что не воспользовался их соседством в качестве главных старост и не признался Гермионе в своих чувствах. Таким образом, совместная работа в Министерстве была единственным логичным решением. Не то чтобы ему не нравился престиж должности или интеллектуальная нагрузка, которую та предполагала, но в основном Драко просто хотел быть рядом с Гермионой. Теперь, когда Драко заполучил ее, он всё остальное время бездельничал, выполняя различные домашние обязанности, и угождал своей ведьме. У него было мало жалоб, за исключением того, что Гермиона не уделяла ему достаточного внимания или требовала, чтобы он вел себя прилично, когда приходили ее друзья. В остальном, учитывая все обстоятельства, жизнь казалась отличной. Именно поэтому настойчивость матери на том, что он нуждается в «лечении», была более чем раздражающей, несмотря на то, что эта надоедливость из лучших побуждений. До сих пор Драко закрывал глаза на вмешательство Нарциссы в его жизнь, но теперь он готов потерять всякое терпение. Он любил свою мать и знал, что она заботится о нем, но, если Нарцисса не будет уважать его желания, Драко попросту прекратит с ней общение. В Гермионе было всё, что ему нужно, и Драко мог с комфортом прожить несколько жизней за счет личных хранилищ, оставленных бабушкой и дедушкой. Унаследованное богатство позволит ему заботиться о себе и Гермионе, даже если родители примут решение лишить Драко своих денег. Всё разочарование от тяжелого дня исчезло в тот момент, как он распахнул дверь в квартиру. Конфетно-фруктовый аромат, отчетливо напоминающий о Гермионе, захватил его чувства, мгновенно успокоив Драко. Он слышал ее мелодичный смех, эхом разносящийся по коридору, и чей-то приглушенный голос. Должно быть, она разговаривает со своей матерью по магловской версии камина. Малфой не до конца доверял магловским технологиям, но Гермиона настаивала на том, что они облегчают жизнь, но в любом случае его это не волновало. Если Грейнджер счастлива, то его всё устраивало, даже если Драко предпочитал засунуть голову в камин, нежели воспользоваться этим странным изобретением, которое она оставляла на столе. Он пошел на звуки к их маленькому кабинету и, совершенно не обращая внимания на незнакомое лицо на ярко горящем экране, заполз к Гермионе на колени. Обняв Грейнджер за плечи и уткнувшись лицом в изгиб шеи, Драко глубоко вдохнул, прежде чем потерся носом о ее кожу и мягкую ткань платья. Когда маленькая ладошка коснулась его поясницы и успокаивающе погладила, Драко тихо замурлыкал. Это было именно то, что ему нужно. Просто быть рядом с ней. Знать, что всё в порядке. Он мог бы остаться у нее на руках до вечера…  — О, Гермиона! Ты не говорила нам, что у тебя есть парень! Бестелесный голос нарушил его спокойствие, и Драко раздраженно поднял глаза и уставился в экран. — Эм, да, мама… Это Драко, — неуверенно проговорила Гермиона, махнув рукой между ним и экраном. — Драко, познакомься с моей мамой — Хелен Грейнджер. — Здравствуйте, мэм, — натянуто сказал Драко. Он не забывал про свои манеры, даже если был немного — или, скорее, весьма — недовольным, когда ему приходилось делить внимание Гермионы. Всё, чего он хотел, — это обнимать свою ведьму, пока не забудет обо всех своих проблемах. Неужели он просит слишком многого? — Я тоже рада познакомиться, молодой человек, — с ослепительной улыбкой ответила Хелен. — Кстати, эм, Гермиона? Почему на нем ошейник? Драко удовлетворенно наблюдал, как лицо Гермионы окрашивалось в прекрасный розовый оттенок. Он вытащил ошейник из кармана и нацепил на шею сразу после того, как переступил порог квартиры, стремясь получить чувство комфорта и успокоения, даже если Гермиона была уже совсем рядом. Находясь в прострации, она этого не заметила, однако заметила ее мать.  — О, это просто сейчас в моде… Кто-то стучит в дверь! Я сейчас вернусь, мам! Недовольное фырканье вырвалось у него, когда Гермиона прервала звонок и одним быстрым движением столкнула Драко с колен. Он нахмуренно стоял и смотрел на нее, демонстративно скрестив руки на груди. Гермиона невозмутимо уперла кулаки в бока, пристально глядя на него. — Драко! Зачем ты надел его? Чтобы моя мама увидела? — Какое это имеет значение, Грейнджер? Ты стыдишься меня… нас? Он знал, что это не так, но его день становился всё хуже и хуже и он не мог не провоцировать ее. — Даже не пытайтесь уйти от ответа, мистер. Я совсем не так представляла наш с мамой разговор о тебе и вообще о том, что я с кем-то встречаюсь. И я бы хотела, чтобы она не была в курсе наших… эм… наших личных предпочтений. — Ты стыдишься меня, — раздраженно сказал он, сердито впившись взглядом в свои ноги. — Нет, это не так, и ты это знаешь. Наберись терпения и займись чем-нибудь, пока я не закончу разговор. После этого я вся твоя. Драко фыркнул, когда она поднялась на цыпочки и поцеловала его в щеку, но тотчас зарычал от негодования, когда Гермиона силой вытолкнула его из комнаты. Грейнджер хотела игнорировать его? Отлично. Он ей еще покажет. Он даже не был сильно навязчивым. Этого недостаточно для такой бурной реакции Гермионы. Возможно, он просто очень сильно нуждался во внимании Гермионы, но в остальном Драко был совершенно тихим и вежливым во время короткого общения с ее матерью. Всё, чего он хотел, — это положить голову на ее спутанные кудри, в то время как Гермиона чесала бы основание его кошачьего уха до тех пор, пока все его проблемы не исчезнут. Он что, просит слишком многого? Очевидно, так и было. Похоже, ей необходимо преподать урок, и, держась за эту мысль, Драко начал разрабатывать план. Прокравшись по коридору, ведущему в гостиную, Драко внимательно осмотрел пространство, определяя, что может вызвать наибольший грохот с наименьшим ущербом. Он не хотел, чтобы уборка последствий отняла у Гермионы слишком много времени, но это должно было вызвать достаточно сильный шум, чтобы отвлечь ее внимание и сделать следующий шаг в его схеме возможным. Когда его взгляд остановился на большом растении в горшке, которое стояло на подоконнике, Драко понял, что нашел идеальную цель. Его хвост нервно рассекал воздух, пока он пробирался к драцене маргината. Опрокинуть ее будет достаточно легко. Самая сложная часть — это как можно быстрее унестись прочь и незаметно обойти Гермиону, когда она будет искать источник переполоха. К счастью, Драко умел бесшумно передвигаться еще до своей трансформации, а с его новыми кошачьими особенностями у Гермионы было мало шансов поймать его, пока не станет слишком поздно. Как только горшок начал раскачиваться на подоконнике, Драко скрылся из виду и спрятался за дверью. Разумеется, при звуке сильного грохота Гермиона выбежала из комнаты. Пока она была занята уборкой, Драко вернулся в кабинет и нырнул под стол. Произошедшие события настолько взволновали Гермиону, что та даже не заметила Драко, когда, шумно выдохнув, опустилась обратно в офисное кресло. Она снова включила камеру и только после этого заметила его присутствие — ноготь Драко скользнул по ее икре, но она мало что могла с этим сделать. Гермиона уже дважды прерывала разговор с матерью, а это означало, что она вряд ли сделает это снова. Тем более его ведьма любила рисковать. Гермиона жила ради острых ощущений, и Драко знал, что она не устоит перед возбуждением, вызванным вероятностью быть пойманной. Воспользовавшись замешательством Гермионы, Драко языком проследовал по оставленной ногтем полосе, в то время как хвост обвился вокруг ее лодыжки. Драко притянул ее к себе, облизывая и целуя ее колено и бедро. Когда его лицо полностью скрылось под юбкой ее платья, Гермиона нерешительно пнула Драко в предупреждении, но он попросту проигнорировал эту попытку. Если бы Грейнджер хотела, чтобы он остановился, она бы сказала ему об этом. Так они действовали с самого начала их секса без обязательств, и даже когда отношения обрели более серьезный уровень, ничего не изменилось. И Драко было наплевать на наказания, которые он мог бы понести за свой маленький акт неповиновения. Это определенно стоит того — заставить Гермиону сойти с ума во время разговора с матерью. Пусть подумает над своим поведением. Драко хотел подразнить ее и растянуть сладкую пытку, но он не знал, как долго Гермиона будет разговаривать. В этом случае он мог бы ласкать ее медленно, наслаждаясь вкусом и тем, как она извивается на сиденье. Вместо этого он начал прикасаться к Гермионе так, как ей нравилось — то, что нужно, чтобы подвести ее к краю. Он обхватил одной рукой ее бедро и впился пальцами в податливую плоть. Другой Драко провел ногтем по шву трусиков, пока шелковая ткань не порвалась на две части. Наклонившись вперед, он стащил нижнее белье зубами и медленно погрузил язык во влагалище, пробуя соки ее возбуждения на вкус. Когда Драко обхватил губами клитор и начал посасывать, Гермиона издала писк, но ей удалось преобразить его в кашель. Однако ее колени сжались по обе стороны от его головы, прижимая Драко к своей коже и явно пытаясь задушить. Это был бы отличный способ умереть, и он бы с радостью так встретил свой конец: с опьяняющим запахом, окружающим его, и восхитительным вкусом на языке. Драко знал, что Гермиона желает, чтобы он трахнул ее пальцами для получения разрядки, но Малфой не был таким великодушным. Вместо этого он безжалостно ласкал ее клитор губами, зубами и языком, несмотря на то, челюсть начала затекать, а дыхание стало прерывистым. Услышав, как мать Гермионы спрашивает, всё ли с ней в порядке, Драко вырвался из дурмана ее запаха и навострил уши, прислушиваясь к новому направлению разговора. Заикаясь, Гермиона дала уклончивый ответ, который мало объяснял ее покрасневший вид, и Драко задумался, не хочет ли она быть пойманной. Грейнджер, должно быть, близка к оргазму, судя по ее быстрому дыханию и по тому, как ее пятки впивались в спину Драко, но Гермиона всё равно еще не завершила звонок. Увеличивая давление на клитор, Драко в последний раз щелкнул по нему языком и почувствовал, как пьянящее чувство возмездия захлестнуло его, когда ее живот и ноги вздрогнули, а по телу прошла судорога от каждого сокращения влагалища. Его член болезненно впивался в брюки, но он позаботится об этом позже. Не дав Гермионе ни минуты на то, чтобы прийти в себя, Драко убрал когти и проник в нее двумя пальцами, согнув их, чтобы добраться до того чувствительного места, которое сводило ее с ума. Он продолжал ласкать клитор, изгибая пальцы, снова и снова дразня стенки влагалища, пока не ощутил, как Гермиона опять начала сжиматься. Это были два оргазма менее чем за десять минут, и Драко чувствовал себя одновременно самодовольным от хорошо выполненной работы и отстоявшим свою правоту за ее прежнее пренебрежение. Он услышал, как Гермиона попрощалась с матерью и откинулась на спинку кресла, в то время как его язык продолжал ласкать ее влагалище. Драко не останавливался, пока она не отодвинула стул назад и не потянула рукой его за волосы. Озорная ухмылка расплылась по его лицу, когда он облизнул губы. — Теперь ты будешь обращать на меня внимание? — спросил Драко низким серьезным тоном. Гермиона смотрела на него сверху вниз, ее грудь тяжело вздымалась, лицо покраснело, а на висках выступили бисеринки пота. Она закусила нижнюю губу, будто размышляя, что с ним делать, пока ее милый ротик не озарила злостная ухмылка. Отодвинув кресло еще дальше, она высвободилась из его хватки и встала на ноги. — Так вот в чем дело, Драко? Ты хотел больше внимания? Что ж, теперь оно твое. С силой, которую мало кто мог ожидать от такой миниатюрной ведьмы, Гермиона подняла Драко с колен и развернула его, толкнув на сиденье. Взяв со стола свою палочку, она взмахнула ей и пробормотала заклинание, фиксируя его запястья на кресле. — Ты был таким непослушным, и это сразу же после того, как я сказала тебе подождать меня, — прошептала Гермиона. Гермиона оседлала Драко, разведя колени по обе стороны от его бедер и прижимаясь к нему. Он чувствовал жар ее влагалища, и его таз инстинктивно приподнялся. — О, нет. Ничего подобного не будет, — цокнув, сказала Гермиона и чмокнула его в нос. Она извивалась и устраивалась на его коленях, пока полностью не оказалась сидящей на его члене. Драко издал тихий стон, когда Гермиона пошевелила бедрами и влажность ее влагалища начала просачиваться сквозь ткань его брюк. — Мне очень жаль, Грейнджер, — наконец сказал он через несколько минут. Всё это время она терлась об него, прижимаясь мягкими поцелуями к его подбородку и шее. — Нет, не жаль, — ответила Гермиона. — По крайней мере, пока. Она спрыгнула с его колен и злобно ухмыльнулась, когда он заскулил, потеряв контакт. Опустившись на колени, Гермиона расстегнула его брюки и с отточенной легкостью стащила их вниз по бедрам. — Держу пари, ты хочешь трахнуть меня, не так ли? — спросила она. Драко просто лихорадочно закивал, не заботясь о том, в каком отчаянии он находился. Все мысли о мести испарились из его головы и были заменены единственным навязчивым желанием оказаться внутри нее. — Жаль, — сказала Гермиона. — Только хорошие мальчики получают вознаграждения. — Боги, Грейнджер, пожалуйста. — Тише. Или наказания ты тоже не получишь. Глаза Драко распахнулись, зрачки расширились, когда он увидел, как Гермиона медленно наклонилась, обхватывая головку губами и слизывая выделяющуюся смазку. После чего провела языком по всей длине и опустилась ртом на член. — Блять, — простонал он. Гермиона просто хмыкнула в согласии, и от этого импульсы возбуждения пронеслись через его тело, сконцентрировавшись внизу позвоночника. Ее рука обхватила член у основания, карие глаза пристально наблюдали за ним, пока она посасывала головку. Как только он подумал, что вот-вот взорвется от заданного темпа, Гермиона вытащила его член изо рта и отстранилась. Отсутствие горячего влажного языка было намного, намного хуже, чем ее пытка в воспитательных целях. Когда его бедра снова дернулись, она тут же убрала руку.  — Ты будешь вести себя послушно, если не хочешь, чтобы я полностью остановилась.  — Да, черт возьми, хорошо, я буду вести себя послушно, — быстро согласился он. Его пальцы впились в ручки кресла, отчаянно желая прикоснуться к ней и почувствовать ее гладкую кожу или мягкие локоны. Гермиона заметила это движение и хихикнула, уголки ее губ изогнулись в озорной улыбке. — Я знаю, чего ты хочешь, но ты этого не получишь, — сказала она. — Если бы ты хорошо вел себя раньше, я бы позволила тебе трахнуть меня в рот, — Гермиона наклонилась ближе, горячее дыхание ласкало влажную кожу его эрекции. — Или, может быть, я бы легла прямо на стол и позволила тебе взять меня сзади. Я знаю, как тебе нравится эта поза. Его член дернулся при этой фантазии, но Драко решил промолчать, чтобы полностью не отбить у Гермионы желание продолжить эту пытку. Несколько долгих секунд Гермиона наблюдала за ним, словно ожидая, что он устроит сцену или возразит. Но Драко пристально смотрел на нее, пока она снова не опустила лицо к его коленям. Он вскрикнул, когда Гермиона глубоко взяла член в рот. Ее глотка туго обхватила его, и в тот момент Драко мог поклясться, что никогда не испытывал более приятных ощущений. Было сильное желание вдалбливаться в ее рот, заставить Гермиону скользить по члену, но она не шевелилась, и он как мог сопротивлялся своей потребности. Затем она начала работать ртом верх и вниз, ее язык выводил узоры на чувствительной коже. Когда Гермиона обхватила его рукой и начала двигать ей, продолжая ласкать головку губами, Драко почувствовал, как напряжение нарастает, приближая его к краю. Всё, что Драко мог сделать, — это предупредить ее о том, что близок к оргазму, но Гермиона проигнорировала это. Ее рука соскользнула с члена, и она снова начала глубоко насаживаться по самую глотку, пока Драко не кончил и вязкая жидкость его семени не заполнила ее рот, покрывая язык. Гермиона сглотнула сперму, и от этого зрелища Драко снова застонал, его тело расслабилось и обмякло от блаженного экстаза, который всегда следовал за оргазмом. Спрятав член в трусы, она оказалась у Драко на коленях и развязала его руки. Гермиона нежно огладила его запястья и, ласково шепча слова поддержки в его кожу, целовала его нос, щеки и лоб. Через несколько минут Гермиона провела пальцами по его волосам и царапнула уши, а он удовлетворенно мурлыкал, уткнувшись лицом в ее грудь. — Ты готов поговорить об этом? — спросила она, и ее мягкий голос вырвал его из задумчивости. — Не знаю, — честно ответил Драко. — Моя мать просто… Она хочет, чтобы я вернулся в поместье. Он почувствовал, как Гермиона напряглась. — Оу. Ну если ты этого хочешь, я, конечно, приму твое решение. И буду продолжать искать… Пальцы, царапавшие основание его уха, перестали шевелиться, вынуждая Драко прижаться головой к ее руке, пока она не возобновила движения. — Нет, дело не в этом. Просто раздражает, что она не оставляет меня в покое. Я хочу быть здесь, с тобой. — Если ты уверен… — сказала Гермиона. — Уверен, — тут же ответил Драко. — А ты? — Да, — она улыбнулась и нежно поцеловала его губы. — Оставайся. Обняв ее, Драко погрузился в ощущения комфорта и защищенности, которые обеспечивала Гермиона, и удовлетворенно притянул ближе свою ведьму.