Интим

Осень в разгаре. Деревья теряют листву, сопротивляясь ветру. Вечер. В замке очередная тусовка, прием, играют в салонах джаз и классику, пьют, ведут диалоги. Машины на приколе ждут. Водители курят. Джон Вайлет идет мимо бильярдного зала, останавливается в проеме. Экстравагантная женщина бьет кием шар. Белый шар летит в лунку. Джон Валет рассматривает угол прицела, голубой глаз женщины и второй прищуренный. «Он где-то ее видел… ». Монтгомери с двумя бокалами в правой руке останавливается рядом с Джоном Вайлетом, перекладывает из правой руки бокалы в левую, протягивает правую руку для приветствия. - Приветствую, профессор! Джон Вайлет усмехается: - Какие условности, Майки! - Как всегда, - улыбается ему в ответ Майкл Монтгомери, совсем седой и уже до неприличия полный, - выбираешь партнера для игры? - Сбежал от политиков, у них безудержная жажда вылить на писателя свои взгляды… говорить-говорить… - Спасибо, Джонни! Я - политик! - огонек иронии возникает в глазах министра транспортного развития Лондона Майкла Монтгомери. - Кто она, экстравагантная женщина за седьмым столом? - спрашивает Джон Вайлет, изменяя тему разговора. - Леди Хельман. Женщина в обтягивающем черном платье, увешанная бриллиантами, длинным шарфом из страусиных перьев и с высокой прической вновь целится во второй шар. Шар летит по линии кия - безошибочно в цель. - Пух, перья… что такие как она делают? Благотворительность, раздутое достоинство, снисходительность, истинный представитель… - Леди Хельман пришла в бильярдный зал, чтобы выиграть всего лишь одну игру. Год от года одно и тоже. Ты не попадал на ее острый глаз? Джон Вайлет отрицательно качает головой. - Выиграет - уйдет? - Джон Вайлет спрашивает у Майкла Монтгомери. - Да. - Если не выиграет? - Такого не случалось, Джонни. - Наймем для нее чемпиона, чтобы она не думала, что жизнь беспроигрышная. Майкл Монтгомери рассмеялся: - Пробовал! У чемпиона провал, а стерва на коне! Майкл Монтгомери показывает взглядом на бокалы, которые держит в руке и идет внутрь зала к трем британским политикам. Джон Вайлет остается один около входа в бильярдный зал. Ходят туда-сюда официанты. Клубы дыма от табака. Леди Хельман закусывает бордовую губу белоснежным зубом, прищуривает глаз и вновь бьет. «Где-то видел это лицо, видел где-то» - Джон Вайлет продолжает рассматривать женщину - не прикрыто, бестактно, из проема, взяв с подноса официанта порцию виски, не пьет, взбалтывает о края стакана. Игра закончена. Противники с седьмого стола пожимают друг другу руки. Победитель Хельман без единой эмоции на лице - холодно, величественно. Поднимает вверх руку, подзывая служащего, передает свой кий, стоит, притулившись боком к столу. Служащий возвращается с упакованным кием. Леди Хельман идет к выходу из зала, останавливается напротив Джона Вайлета. Глаза в глаза. Усмешка частью губ: - Поставили на моего противника? - Я? - Внимательно следили за игрой, - произнес безэмоциональный женский голос. - Быть может исключительно за вами, леди? - А! - снисходительно улыбнулась и вышла прочь. Джон Валет проводил взглядом, удаляющуюся фигуру. Выпил залпом свой виски, вышел из особняка, прошел до помещений охранников. Спустился в подвал, преодолел коридоры, нашел среди охранников начальника Тома Бенедетти. - Сэр Джон Вайлет? - старик посмотрел снизу вверх, протянул руку. Рукопожатие. - У меня к вам дело! Месяц назад у нас были сложности с новыми камерами… - Да-да. Устранены! - Сохранились ли записи? - Нет, конечно, сэр Джон Вайлет, записи не идут в этих помещениях, только трансляции и то… когда вводили… это была оплошность. - Если нет записей, то я хотел бы повторить эту оплошность! Вы можете мне организовать это? - Но, мистер Вайлет… - Том, меня интересуют апартаменты с белой гостиной и белой спальней. Меня интересует один посетитель. Прошу вас оставить просьбу между нами. Вы организуете мне доступ к этой камере! От осени остались воспоминания. Пара листьев. Зимним холодом и дождем по лицам. Машины плотно укутаны каплями на крыше, капоте, шоферы переоделись в теплое, шоферы курят на парковке около замка, проклиная погоду, обсуждая о том, какой плотности будет утренний туман и за сколько они доберутся до Лондона. Кучки шоферов, ничем не отличные от кучек политиков, журналистов, бродяг, библиотекарей, только темы… только условности. Джон Валет снимает в помещении охраны ботинки. За ними носки. Складывает голые пятки на стол и располагается с банкой колы около монитора. Не успел на начало, сейчас женщина-блондинка смывает над раковиной косметику. Стучат в дверь. Парень в костюме, приветственно кивает. Она ему. Ни секунды улыбки, вежливости, ничего. Женщина в халате включает настенный телевизор в спальне. Парень убирает пиджак и рубашку на одну вешалку в шкаф. Женщина ждет на широкой кровати, листая каналы. Можно разглядеть часть ее правой груди, вылезающей из под неплотно завязанного халата. Парень ложится на спину. Она ему на левой плечо, продолжая выбирать… ВВС «Пингвины». Джон Вайлет делает большой глоток колы, ждет. Пингвины ныряют в холодную воду. Пингвины расхаживают друг за другом кругом. Джон Вайлет вскрывает вторую банку колы - женщина, положив голову на грудь парню засыпает, не произнеся ни слова за этот долгий час и не совершив больше никаких действий. «Что за черт?!» - Джон Вайлет продолжает рассматривать жизнь пингвинов. За сном сорокалетней блондинке на груди приглашенного для нее парня. Теперь он уверен, что если смыть все с лица леди Хельман, то получиться хрупкая женщина в однотонном халате… Почти уверен, но «Что за черт?! Африканские племена и пингвины?! Где страсть и секс?!»