Интим

В салоне закрытого английского клуба звучит музыка. Черные и белые клавиши. Белые столы. Официанты в белом. За окнами замка зима. Джон Вайлет один за столиком. Чайник, нарезанные ананасы треугольником, девушка-блондинка шагает на сцену. Голос льется, как чистое венецианское стекло, растекается внутри, будоражит, прожигает. Джон Вайлет с равнодушием пробегает взглядом по ее лицу - приятное, чистое, без теней возраста. Отворачивается и вновь разделывает ананасы - часть в кружку, часть в рот. - Джон, - подсаживается Майкл Монтгомери за столик без спросу, на правах друга, как часто, - твой нетрадиционный вкус - легенда, - усмехается седой мужчина. - Что с ним? Со вкусом? - Ананасы в чай… Как тебе она? Ты только честно, как из самого сердца! Все, что есть! - В ней есть красота, железная холодность, сопротивление и это… - Что это, Джон? - Не понял! Я слишком зол, чтобы понять. Она права - традиционная мужская гордость из нашего сословия, из любого… Такой взгляд, как у нее вспарывает внутренности…Скольких она вспорола? Какой же вкус этой грубой нежности, я бы погладил пальцем сосок… - Достаточно! - бледный Майкл Монтгомери стукнул кулаком в середину столу. - Майкл? - Джон Вайлет вздрогнул, перевел взгляд на друга - красное лицо и седые волосы. - Это моя дочь! Имей такт! - Хельман?! - Шарлотта! Я тебя спросил как тебе премьера моей дочери здесь! - Майкл Монтгомери взмахнул рукой в сторону сцены. - Черт, Майки! Я думал… - Джон Вайлет посмотрел на сцену, - Шарлотта Монтгомери! Конечно, Майки! Ты меня прости… не узнал, не заметил… Пронзительный голос… - не договорил, ответил на звонок телефона. - Профессор Вайлет? - энергичный женский голос, - это Миранда Принцип. Я училась у вас… - Простите? - «Эвгемеризм» из ирландских саг и современные… - Миранда! Конечно! - Простите за столь поздний звонок. Я работаю в периодическом издании «Ночной город», я прошу вас приехать ко мне в офис… Сегодня! У нас есть заказная статья на вас! - «Ночной город»? Газета из желтых сплетен? - Она самая, мистер Вайлет!