Мне нужен доктор

Доминик Несколько томительных дней (а может недель, я не помню) слились для меня в липкую серую массу ожидания и неизвестности. Я пытался отвлечься. Разными способами, не всегда законными в понимании того мерзкого организма, что принято называть «социум». Моё собственное сердце выпрыгнуло куда-то вверх и забилось где-то в районе глотки, когда, пробегая взглядом по составленному секретарем расписанию, я увидел заветное «Анабель». Анабель… Брошенное вслух имя отразилось от стен кабинета и пронеслось эхом, пробирая до мурашек. Анабель. Она — Белль? Мне вдруг вспомнилась старая сказка про Чудовище в старом замке. Кажется, девушку звали Белль. Созвучно. Неужели, сама вселенная намекает? На этот раз я был готов к её визиту. Она уже не застала меня врасплох. Я пытался играть в психолога достойно. Убрал в ящик томик «Психологии для чайников» и приготовился исполнять свою роль. Но контакта не было. Она отвечала на вопросы односложно. Порой, не отвечала вовсе. Меня это раздражало. Но я держал себя в руках. Анабель не понимала, что перед ней тот человек, который действительно хочет помочь. Который выдернет её из своего унылого мирка и введет через парадную дверь в свой собственный. Который защитит и научит, как надо. Я позволил себе дотронуться до неё. Лишь на пару мгновений моя рука задержалась на её плече. Она не обернулась. Вздрогнув на долю секунды, напряглась, будто одеревенела и замерла, продолжая смотреть в одну точку. Я почувствовал почти физическую боль. И если сам я понимал, что нам необходимо время, что всё получится, но не сразу, то мой внутренний демон уже капал слюной с клыков и готов был вырваться наружу. Я сдерживал его. Если бы он вырвался, Анабель, наверняка, посмотрела бы на меня. Как жертва на хищника. А мой демон насытился бы её эмоциями. Её страхом, её покорностью перед моей силой. Внутренний демон ликовал. Он уже не просто шептал, он требовал. Показывал мне сладостные картинки, как я закидываю её на свой стол. Тетради, органайзер, ноутбук летят на пол вслед за сорванными масками и тормозами. С трудом отогнав картинку, стараясь не поддаваться искушению, я продолжал нашу беседу, если это можно было так назвать. Когда понимал, что её лимит, выделенный мне, подходит к концу, я рассказывал что-то своё. Мне хотелось рассмешить Анабель. Хотелось увидеть её оттепель, её эмоции. Мне казалось, что я справлюсь. Анабель Его пальцы…они как удар мокрой плетки. Мне больно от того, что я материальна. Помните фильм «Люси»? Как главная героиня растворилась в пространстве. Я хочу также…раствориться и стать невидимкой. Я хочу упасть на пол и плакать, чтобы он видел, как мне плохо. Хочу чтобы ему было тоже плохо. Я представляла как ударю его по лицу и закричу изо всех сил, чтобы он услышал наконец! Мне не нужны его вопросы, заученные годами однотипных разговоров с клиентами. Я не хочу лживого «я вас понимаю». Я хочу чтобы ты сгорел в моей тоске. Сгорел до тла! Хочу взять острый нож, воткнуть в грудь, разрезать твою кожу и положить в рану свою душу. Хочу смотреть, как умирает твой взгляд, а ты все говоришь и говоришь! Я не хочу тебя слышать! Пожалуйста, заткнись! Стрелка с щелчком добежала до цифры двенадцать. Я прикрыла глаза, выдыхая от облегчения. Я смогла. Я вытерпела еще одну пытку и даже все целы. Мария гордилась бы мной. «Всего хорошего». Я спиной чувствовала его взгляд. Кажется, он понимает, что скоро я перестану приходить. На секунду проскочила жалость. Доминик. Прости, я вижу, ты стараешься, но я не твой пациент. Такси, дорога, сигарета, дом. Мой взгляд скользнул по дырке в стене от выстрела. Почти под потолком. Помню как отец чистил дробовик посреди гостиной, с сигареткой в зубах. Я маленькая обожала эти моменты. Он мне рассказывал про оружие с такой любовью, что я не видела в нем опасности. Не оружие убивает. Убивает человек. И снова Мария. Спасибо, родная, что замяла это дело. Возможно только ради нее я и держусь. Мне хотелось убежать из этой мрачной квартирки с пулевым ранением в стене, чтобы проснуться утром с кем-то безликим и ненужным. Безымянный член…то что нужно моей пустой душе. Впрочем нет. Я буду учиться жить заново. Мне казалось, что я справлюсь. Доминик Она снова ушла. Не записалась на следующий приём. Так было и в прошлый раз. Она записывается по телефону, пишет администратору в вотс-ап сообщение, в котором указывает дату, время, инициалы. Ничего лишнего. Это её маленькая свобода. Если бы Анабель записалась заранее, её бы угнетала эта дата. Она не хочет этой боли. Ведь её и так предостаточно у Анабель. Что ж, один из нас должен страдать. Я принимаю эту маленькую боль на себя, и вот уже страдает не Анабель, в ожидании часа приема. Страдаю я, от неизвестности. Тренажерный зал работает круглосуточно. Сонный администратор приветствует коротким кивком. Ни он, ни я не нацелены на большее. Нам ни к чему эти вежливые и, по сути, никому не нужные «доброй ночи» и «как дела». Сегодня я занимаюсь, как спущенный с цепи пёс, дорвавшийся до свободы. Мне нужно заглушить собственную дурь и доводящие до изнеможения мысли. Подходы? Счет? Да к чертям собачьим! Я забыл, как считать! Какие тут, нахер, подходы?! Лишь, когда мышцы подают сигнал в мозг о тотальном перегрузе, я немного прихожу в себя. Но только затем, чтобы оторвать собственную задницу от «бабочки» и переключиться на новомодное «бёрпи». Забавная штука. В моё время не было таких слов. Но штука забавная. И снова, до изнеможения. Зачем? Возможно, потому, что хочу, чтобы мотор внутри меня, тот, что качает кровь по телу, разорвало к чертям собачьим? А может, потому, что хочу, чтобы единственным желанием стала бутылка воды, оставленная на скамье. Я выбиваю одну дурь другой. Прекрасно осознаю, что мышцы будут завтра в таком состоянии, что даже стакан держать смогу с трудом. Но продолжаю, пока не падаю. Холодная вода бодрит. Её пьет мое тело и пью я сам, подставляя открытый рот под струйки душа. Смыть пот, смыть свои угнетающие мысли. Знаешь, я люблю музыку. Но не могу позволить себе роскошь ходить в наушниках и слушать её постоянно. Я знаю, скольких смертей можно было бы избежать, если бы не они. Это моя слабость. Моя трусость. Я боюсь отключиться и перестать контролировать окружающую обстановку. Боюсь не успеть среагировать на опасность. Лишь дома я могу порадовать себя просмотром заезженного до дыр мюзикла или просто включить аудиозапись Чака Берри. Этот парень чудесен. Его зажигательный рок-н-ролл властен над моим телом и заставляет дергаться в такт. Мне нравится. Это создает иллюзию веселья. Но я боюсь носить наушники вне дома. Поэтому мне приходится слушать диалог двух пергидрольных блондинок за соседним столиком. Одна интересуется у другой, сколько калорий в этом чизкейке. Дура, ты жрешь его в два часа ночи и запиваешь пина-коладой со взбитыми сливками. Когда мне приносят мой заказ, ловлю на себе (точнее, на своей тарелке) их завистливый взгляд. Мне можно, я сейчас на массе. Потом позлорадствуете, когда я на сушке капустой хрустеть тут буду. Разговаривают о новом фитнес тренере. Что его прикосновения были так интимны, когда он показывал, как выполнять упражнение. Что это было как секс. Я закатываю глаза. Многим девушкам свойственно всё романтизировать и сексуализировать. Впрочем, не только им. У меня был знакомый, который тоже любил так делать. Из любопытства я поинтересовался у него, представляет ли он себе женскую вульву, когда ест мидий. Обиделся. А тренер новый вообще не по женской части, я видел, как он обжимался в массажном кабинете со своим дружком. Впрочем, я рад, что меня отвлекли от моих мыслей… Анабель Мария без умолку болтает, но ее я могу слушать. Вернее делать вид, что слушаю, потому что мой разум проваливается в небытие, когда чужие сильные руки касаются моей кожи. Она привела меня в спа. Милая Мария…мне же только хуже от этого. Вонь ароматных палочек делает воздух тяжелым и душным. Меня намазали какой-то хренью, мне противно. Кто-то смеётся, но это далеко. Воздух все плотнее, меня тошнит. «Анабель?» Сердце стучит, подбираясь ближе к горлу. Тошнота усиливается. Сердце можно выплюнуть? «Вам плохо?» Ты дура? Я умираю! Вскакиваю, хватая полотенце и прижимая его к груди, несусь босиком в туалет. Падаю на кафельный пол, колено вышло из чата. Воздух кончился. Мне больно во всем теле. Мне больно даже в мозгах. Пожалуйста! Пожалуйста! ПРОШУ! Пусть это кончится! На полу нитка. Я смотрю на нее, я держусь за эту крошечную красную нитку, ведь она единственное реальное, что есть рядом, пока я отхожу в мир иной. Вдох-выдох…еще раз…и еще… Кажется лучше. Я проснулась…а где я проснулась? Типичный номер отеля и тело рядом. Спасибо, друг. Я не помню твое имя, но помню твое частое дыхание у себя над ухом. Было не плохо. Было бы еще лучше, не лезь ты с поцелуями. Я не целую тех, кого не люблю. Однако, мне пора. И пока я собиралась, мой взгляд упал на маленький циферблат часов, встроенных в мини-бар. 10:35 Вот черт! У меня же консультация у Доминика через пол часа! Быстро натянула платье, чулки, туфли. Расчесалась в лифте, макияж в такси. И вот я стою перед красивой дверью. Я опоздала. Что он подумает обо мне? Разбитая коленка, мятое платье, красные глаза и кажется от меня пахнет мужским парфюмом. Хотя меня это мало интересует. Это последняя наша встреча. Я вытаскиваю наушники, небрежно бросаю в сумку и хватаюсь за скользкую ручку двери.