Мне нужен доктор

Доминик Она прекрасна с пистолетом в руке. Он идет ей куда больше, чем мне. Я простой мясник, мне можно. Не хочу, чтобы Анабель убивала ножом, как я. Огнестрел ей подходит больше. На дистанции убивать проще — вроде бы ты и не при делах, просто идет человек, потом падает. Не ощущаешь, как лезвие проскальзывает по костям и с треском прорывает сухожилия. Не пачкаешься. Да, Анабель, твоим рукам больше пойдет легкий шлейф пороха, хоть я его и не люблю. Мой демон настороженно наблюдает и на этот раз даже не вмешивается. Она поднимает руку, я не мешаю ей. Лишь сокрушенно наблюдаю, как она приставляет оружие к виску. Что это? Она уверена, что я не дослал патрон в патронник? Или она уже не может жить от переполняющей её боли? Боль разочарования наполняет меня. Неужели, недооценил? Убираю пистолет с траектории и прижимаю её к себе. Нет, не недооценил. Просто она еще не готова. «Извини, Анабель… Слишком быстро… Тебе нужно больше времени.» Разочарование сменяется сожалением. Успею ли я… Так мало времени… Её поцелуй еще более неожиданный, чем выстрел. Вы когда-нибудь входили в горящее здание? Нет? Я тоже… Но я думаю, что ощущения были бы примерно такие же. Я горел в её поцелуе, но не хотел, чтобы это прекращалось. Задыхался, пытаясь вобрать в себя как можно больше тонкого аромата её близости. В её поцелуе чувствовалась не страсть. Это было отчаяние. Как прыжок в пустоту. Я не дам тебе упасть, Анабель. Мне не хочется, чтобы это закончилось. Моя болезнь с каждым днем всё больше издевательски уничтожает мою память и может уничтожить воспоминание об этом поцелуе. Может, мне самому пристрелиться, пока не забыл? Но я бережно запоминаю эти ощущения и складываю на самые сокровенные полочки своего сознания. Я задыхаюсь от эмоций. Мне хочется раствориться в этом поцелуе. Анабель Я никогда не целую тех, кого не люблю. Да, я нарушила это правило. Да кому оно нахер нужно? Доминик единственный, кто смог подарить мне чувство спокойствия, хоть и зыбкого. Вроде он не против, что я его целую. Это приятно. Действительно приятно. Как будто в его руках я обретаю себя. Кажется ему нравится…и мне тоже. Мой милый Доминик, что мы творим? Впрочем, сейчас я не хочу думать. Я отдаюсь ощущениям, наслаждаясь его сбивчивым дыханием и своим биением сердца. Не знаю сколько мы простояли так, но нас отвлек пьяненький мужик, который очевидно заблудился. «Ох, ззвините…» Смачно икнув, он, пошатываясь, удалился обратно. Я улыбнулась. Доминик смотрел на меня так, будто пытался понять что сейчас произошло. Ну откуда я знаю! Возможно я потеряла контроль над собой, а может наконец стараюсь опять научиться жить? Мне стало неловко. «Давай пройдемся» Он соглашается и мы неспешно гуляем по парку. Доминик смотрит под ноги, совершенно не интересуясь тем, что происходит вокруг. А вокруг веселье. Дети бегают с сахарной ватой в руках, взрослые отдают бешеные деньги, чтобы их чадо покрутилось на очередной карусели. Кругом шум и восторженные крики. Я завидую этим людям, ведь они живут правильной жизнью. Для них трагедия, если ребенок измажется в мороженом. Радость, если получится выбить игрушку в тире. Я бы тоже хотела испытывать подобные эмоции. Но пока, только Доминик смог хоть немного всколыхнуть мою душу, стряхнув с нее пыль. Когда я вернулась домой, на меня вновь опустилась пустота. Тяжелая… давящая. Она окутывала плотным кольцом, не давая возможности вдохнуть и я снова погрузилась в свое привычное состояние тоскливой безысходности. Вот почему так плохо привязываться к людям. Они уходят из твоей жизни, оставляя после себя вакуум. Мне захотелось напиться. Но по дороге на кухню взгляд скользнул по картине, которую я не дорисовала. Может быть… когда-нибудь… Но не сейчас. Доминик «Ох, ззвините…» Посторонний голос возвращает меня в реальность. Покачиваясь, тело удаляется прочь. Видел ли он ствол в моей руке? Похоже, что нет. Просто искал, где отлить и так некстати вывалился на нас. Мой демон спокоен, не видит опасности в этой безмозглой оболочке человека. Я снова смотрю на Анабель. Что это было? «Давай пройдемся» Киваю, неохотно выпуская её из своих рук. Мы идем по миру, который вдруг стал таким серым и перестал меня интересовать. Единственное цветное, что есть в этом мире — рядом. Анабель идет молча. Мы не говорим о том, что произошло между нами. Мы снова расстаемся. Я сам не знаю, что это было. Мимолетный порыв? Чувства? Нет, ты бы вряд ли вот так просто позволила бы мне войти в твой мир. Или всё-таки да? Конечно, мне хочется верить, что да. Хочется быть оптимистом, но скептик-реалист во мне только качает головой, когда она снова держит меня в неизвестности. Как птица в клетке, которая накрыта на ночь тканью. Снова болезненная неизвестность. Снова тающие кирпичики моей жизни… Иногда я прихожу на парковку, где стоит красный «слепыш». Я надеюсь увидеть какие-то изменения, но машину явно не трогали с того раза. Она стоит на том же месте, капот всегда холодный. Только мерзкий чертенок выглядывает и с усмешкой смотрит на меня, как на дерьмо. Он раздражает меня. И даже мой демон, запрыгнув на капот, скалится в ответ на его дурацкую улыбку. Я прихожу в парк и на карьер. Они стали значимы для меня. С точностью до сантиметра я нахожу те места, где стояла Анабель. Воспроизвожу в голове эти сцены с мельчайшими подробностями. Уж лучше, я забуду, как дышать, нежели забуду эти моменты, проведенные с Анабель. Анабель Дни тянулись бессмысленно и беспощадно. Я бы хотела стать снова ребенком. Только иметь память своей прожитой жизни. Многое было бы по другому. Начиная с первых ошибок в детстве, правильных решений и рассказов взрослым о том, что творилось в их отсутствие…и закончилось бы всё это тем моментом, когда я решилась сесть рядом с Виктором. Лучше бы у меня не хватило смелости. Что было бы сейчас? Возможно я вышла бы замуж за Пашку. Он добрый и симпатичный. Таскался за мной почти весь универ. Но мне казался слишком уж скучным. Я хотела эмоций, хотела пылать, как огонь. Да, Анабель. Ты хотела пылать от любви. А сгорела от боли. Ты могла бы родить детей и ходить с Пашей и мелкими по парку. Покупать им сладкую вату, возмущаться стоимостью билетов на аттракционы. А по ночам тебя прижимал бы к себе заботливый муж. Пусть не любимый, но такой родной. По телу пробежала дрожь. Нет, милая. Это не твой путь. По крайней мере не сейчас. Я встала с пола и подошла к картине. Только сейчас мне стало понятно, почему я не могу её закончить. Потому что она из той прошлой жизни. Где боль и желание жить смешались в одно. Как кофе с молоком. Сколько дней я провела в этой комнате? Когда-то здесь я была счастлива. Когда он просыпался рядом, прижимался ко мне губами и бормотал что-то невнятное. Мне казалось, это рай. Я люблю и я любима. А теперь эта комната почти пустая. Он убрал компьютер, чтобы я не смогла ни с кем выйти на связь. Забрал мой телефон и документы. Целый день я сижу одна, ожидая лишь его редкие визиты. Он работает в другой комнате и тщательно прислушивается, чтобы я ничего не натворила. А я сижу на полу, соскабливая краску с уродской трубы. Потому знаю, что будет вечером… звон наручников о металлическую трубу больно режет мою память. Из колонки играет What Can I Do группы Smokie. Что я могу сделать? Я вспомнила Доминика. Милый сталкер. Мне захотелось нарисовать что-то новое. Могу я это сделать? Одна точно нет. У меня не хватит сил…но с ним. Возможно… Я долго смотрю на экран телефона, думая о том стоит ли писать ему. Но пока не передумала, быстро нажимаю кнопку «Отправить». «Я готова рисовать. Ты со мной?»