Я сломал настоящее

Гарри всего пару часов как в Слизерине, а уже испортился характером. Считает себя самым умным и плюёт на других. Он вообще не пытался ко мне прислушаться! Не хочет рисковать жизнью матери – пожалуйста! Я предложил нормальный план: тщательно готовимся, точно контролируем движения хроноворота, и переносимся в более позднее время, когда Волдеморт развоплотился, и Лили уже никто не угрожает. Первый курс – идеально. Воссоздаем тролля или что-то подобное для Гермионы, отправляем туда мелкие копии нас, подстраховываем под мантией, они побеждают и становятся друзьями. С финансами моей семьи сложнее, нужно сначала разобраться, что именно изменилось. От меня вопросы будут звучать странно, а вот Гарри может аккуратно расспросить Джинни. Вернуться в нужную дату нам в тот раз помог Дамблдор. В этот – попросим Лили Поттер-Снейп, она умная, хоть и со странным вкусом. Гарри упёрся как гиппогриф: не будем вмешиваться во Время. И плевал он, что в этой реальности Рон Уизли – бесполезное тупое ничтожество, без друзей, талантов и значка старосты. - Какое тебе дело до прошлого! – отмахнулся он. - Скажешь, что взялся за ум. Вали всё на нас с Гермионой. Говори, что начал тянуться за друзьями. Или что у тебя появилась цель в жизни, а какая – секрет. Или просто повзрослел и стал серьёзнее. И всё! Друг, называется! Гарри бывал в ситуации, когда все о нём сочиняли что-то странное, без капли правды. Но Наследником Слизерина или жаждущим славы пронырой на Турнире хотя бы не позорно быть! - С Гермионой можно подружиться прямо сейчас, - твердил мне Гарри. - А сближающих совместных приключений нам и так с лихвой хватит. Нам ещё хоркруксы собирать, забыл? А то, что детская дружба – самая крепкая, он не желал понимать. И что Гермиона упряма как великан. У неё уже сложилось мнение о Роне Уизли, и мне надо стать лучшим учеником, старостой школы и капитаном команды по квиддичу, чтобы заставить её пересмотреть взгляды. Ладно, капитаном не обязательно, лучше получить двести баллов для факультета. - С деньгами ещё проще, - заверял Гарри, не слыша моих возражений. – Я предложу близнецам совместный бизнес, они откроют магазин, и вашим родителям не придётся на них тратиться. Уже экономия. Я убеждал, уговаривал, умолял. Я угрожал и потрясал кулаками. Я ныл и посылал себе в лицо струю Агуаменти, чтобы показать потоки слёз отчаяния. Бесполезно. - Рон, когда ты голодный, ты невыносим. Время ужина, иди поешь, и увидишь, что всё не так плохо, как тебе кажется! – ничуть не стесняясь своей наглости, заявил мне Гарри и выпер меня из больничного крыла. Да мне копчёный окорок дракона надо сожрать целиком, чтобы заесть возмущение от такой несправедливости! Ноги сами вынесли меня к Большому Залу. Я уже сел за стол, когда вспомнил, что должен был пойти на кухню, где меньше риск столкнуться с самим собой. Но меня-шестикурсника за столом не наблюдалось, а куриные ножки пахли так соблазнительно… Как же давно я не ел хорошей еды! Флёр – прекрасная женщина, но кулинар из неё так себе, на уровне Гермионы. Лучше меня, конечно, но даже до талантов Гарри ей далеко. Зато хогвартские эльфы готовят прекрасно, почти как моя мама. Я откусил кусочек нежной, сочной курятины и глубоко вдохнул аромат мяса и пряностей. После долгого перерыва нельзя жрать быстро и от пуза, но так хотелось! - Неужели профессор Снейп занимался с тобой на отработке этикетом, Уизли? – фыркнула Гермиона. Она сидела почти напротив меня, чуть левее. Ох, я почти забыл, какой противной может быть эта ведьма, когда ей невтерпёж взъесться на меня за какой-нибудь пустяк! Мне говорили, что я ем торопливо и неаккуратно. Я как-то не задумывался над этим. В большой семье клювом не щелкай, зазеваешься – сметут всё вкусное и оставят тебе брокколи. А близнецы, не моргнув глазом, любезно предложат вернуть съеденное через полдня – известно каким способом. За гриффиндорским столом порядки схожие. Еды много – едоков тоже. Основные блюда достанутся каждому, но вкусности подаются на общих тарелках. Кто успел – тот и полакомился. Но когда мы с Гарри и Гермионой жили втроём в палатке, то всю еду делили честно. И её было мало, удовольствие приходилось растягивать. Кстати, сама Гермиона, дочка небедных стоматологов, тоже научилась ценить каждый кусочек жратвы, когда моталась по лесам. Ну да, не эта Гермиона, а другая она. Я хотел проигнорировать её выпад, но понял, что сокурсники пялятся на меня. Даже Джинни оторвалась от перемигивания с Дином и приподняла бровь. Нельзя выходить из роли, но я не готов обожраться, не жуя, а потом выблевать долгожданный ужин. Я заглотил немного воздуха и протяжно рыгнул, не отводя взгляда от Гермионы. - Дурак! – она сделала брезгливую рожу, но заметно покраснела и смутилась. А вот нечего задаваться! Я продолжил наслаждаться курочкой. Добавил к ней тушеных овощей, немного сыра, пирожок с печенью и заполировал тыквенным соком. Гарри прав: стоило поесть, как жизнь перестала казаться беспросветной. Очевидно, что я зря поднял панику. Гарри не хочет ничего менять не из вредности, а потому что ещё не пришел в себя. Он успел полежать несколько часов в больничном крыле, но под грузом таких новостей, что не отдохнёшь, а обалдеешь. Оказался слизеринцем, Малфой – друг, Снейп – декан и вообще отчим. Гарри нужна пауза, чтобы уложить всё в голове. Я дам ему время набраться сил и успокоиться. И взвыть от дружбы Малфоя. Точно! Через неделю Гарри сам прибежит ко мне с воплями: меняем Время, чтобы обоим попасть на Гриффиндор. Я ободряюще улыбнулся Гермионе. Ничего, дорогая, скоро у тебя снова будут верные друзья, которые спасут тебя от скучной круглосуточной зубрёжки. Будешь с нами разгадывать тайны, влипать в неприятности, нарушать правила и веселиться. Гермиона моего дружелюбия не оценила. Скривилась, будто обнаружила в тарелке таракана. А потом прокашлялась так со значением, будто подавая кому-то условный сигнал. Дин вытащил руку из-под стола – судя по направлению движения, до этого она была на коленке моей сестры, но может, мне показалось. Дин тоже прокашлялся, приосанился и сделал серьёзное лицо. - Рон, ты прогулял сегодня Трансфигурацию. О нет, началось. Староста контролирует посещаемость. Я с такой ерундой к студентам не привязывался! Дина я всегда считал нормальным парнем. Никогда бы не подумал, что должность старосты заставит его так противно выслуживаться. Перси в своём мозгоклюйстве хотя бы был искренен и верен себе. - Я навещал Гарри в больничном крыле, - отмахнулся я. И поморщился, сообразив, что зря это ляпнул. Тут все думают, что мы с ним враждуем. Пришлось выслушать нотацию об учёбе, прогулах и драках от Дина. Потом Гермиона завела песню о репутации факультета. - Да не дрались мы с ним! – не выдержал я. - Я друг Гарри Поттера, ясно вам?! - Друг, ага, заливай нам, - фыркнул Дин. - Я говорю правду. Можете сходить в больничное крыло и спросить у Гарри, - ответил я с достоинством. Джинни заржала как кобылица. - «Гарри», ну надо же. Это ради него ты так намарафетился сегодня? - Нет, пытаюсь очаровать Макгонагалл, - огрызнулся я и схватил с блюда последний пирожок. Какое там «намарафетился», я только сегодня с войны, еле успел переодеться и рожу умыть. - Гарри Поттер не станет дружить с таким как ты, Тупоронни, - пропела сестра. - Если он один раз побрезговал и не унизил тебя в стычке, это не значит, что ты теперь его друг. Максимум, мальчик на побегушках, если будешь очень стараться. Ну и язва она у меня! Джинни всегда была остра на язык, но я привык, что против меня она выступает, только если я сам ей что-нибудь выскажу: по делу ли, не по делу – не важно. А тут я о её флирте с Дином и короткой юбке, больше похожей на широкий пояс, ни слова не сказал! - Или подопытная крыса для экспериментальных зелий, - вторил ей Симус. Он сидел рядом с Гермионой, и та ему шепнула, не слишком понижая голос, я услышал: - Лучше сразу для ядов, вони меньше. Я отложил пирожок: аппетита и хорошего настроения как не бывало. Повернулся к Невиллу: - А ты что молчишь? - Я ничего не говорил, - тот втянул голову в плечи. Да что с ним такое? Даже на младших курсах он не был настолько забитым. Я же не Снейп какой-нибудь, чтобы при мне скукоживаться. - Отстань от Невилла, Уизли! – выкрикнула Гермиона, наставляя на меня палочку. - Прекрати третировать его! А меня, значит, можно третировать?! Кровь бросилась мне в лицо, я чувствовал, как горят щеки. Я знаю, что в такие моменты выгляжу как перезрелый помидор, который вот-вот лопнет и забрызгает соком всё вокруг. И мысль, что Гермиона видит меня таким, бесила ещё сильнее. Чтобы не наговорить ей гадостей, о которых потом пожалею, я вскочил из-за стола. Хотел уйти, но тут Макгонагалл будто выпрыгнула из-под пола. - Пятнадцать баллов с Гриффиндора за шум в Большом зале и попытку нападения на сокурсника! Вы решили к концу года увести факультет в минус, мистер Уизли?! Какое там нападение, я даже голос я не повышал, это Джинни гоготала, а Гермиона рявкала и грозила палочкой. - Что? Я же ничего ему не сделал! – возмутился я. - Только потому что я успела помешать, - деканша поджала губы, выражая неодобрение в своей обычной манере. Это была женщина с лицом и голосом Макгонагалл, в её любимой мантии и шляпе, с её привычными выражениями лица - но по поступкам я её вообще не узнавал. И это – декан Гриффиндора? Даже Снейп не снимал баллы за свои фантазии о чужих намерениях! Может, она свихнулась, у неё галлюцинации? Или у меня… - Э… но… - я подавился воздухом. Невозможно подобрать слова, когда сталкиваешься с такой чудовищной, но нелепой несправедливостью. Я развернулся и вылетел из Большого Зала с одной мыслью – оказаться подальше от этого дурдома. Я не думал, куда бегу, и притормозил, только когда перед глазами замаячила знакомая дверь больничного крыла. Заходить к Гарри я не стал. Ему нужно отдыхать, а я не беспомощный ребёнок и не приложение к Герою. Я и сам справлюсь со своими проблемами – уж с собственной обидой так точно. Это всё ерунда. Это глупые злорадные детишки и равнодушная училка, которых мы с Гарри должны уберечь от Волдеморта. Они ничего обо мне не знают и ничего не понимают. Их слова ничего не стоят. И вообще это не моя сестра, не моя Гермиона и не моя боевая деканша, готовая броситься на защиту своих студентов и порвать Пожирателей на рагу для акромантулов. Это их временные замены, а потом мы с Гарри всё исправим, и у нас будут настоящие наставники, друзья и родные. Я развернулся и пошел на восьмой этаж, к Выручай-Комнате. Сделал положенных три круга, думая, куда бы скрыться ото всех, чтобы никто меня не трогал хотя бы несколько часов. За дверью оказалась роскошная спальня. Не будуар с рюшечками, а что-то вроде охотничьего домика: с головами животных над камином и пушистой шкурой на полу. На широченной, на десятерых, кровати меня ждала пижама из ворсистого, явно теплого и уютного материала. У меня была такая в детстве, только с мишками, а не с мётлами. Я плюхнулся на кровать, снял ботинки, откинулся на спину. Прикрыл глаза, выдохнул и расслабился всего на мгновение. И тут у меня заболело всё: каждая мордредова мышца и каждая косточка, а ещё внутренние органы. Если не все, то через одного. - Это старость, дружище Рон, - простонал я вслух. - Семнадцать лет – это тебе не двенадцать, когда весь день покоряешь на машине воздух, сражаешься с Ивой или убегаешь от пауков, а потом как ни в чем ни бывало идёшь на уроки. Я заполз под одеяло, и пока собирался с силами, чтобы переодеться в пижаму, уснул. И продрых до самого завтрака. Когда я закончу Хогвартс и стану богатым, обязательно закажу себе такую же огромную кровать с дорогим, не продавленным матрасом. Потому что здоровый сон – это залог хорошего настроения, бодрости, а значит, и карьерных успехов и счастья в семейной жизни. Просто словами не передать, как улучшается мир вокруг, когда ты от души даванул хороший матрас! Брюхо требовало посетить кабинет задумчивости, а потом пожрать. Но остальные части тела соблазняли поваляться подольше, и ленивая задница победила. Не вылезая из-под тёплого одеяла, я развернул Карту Мародёров и изучил обстановку. Мой Гарри по-прежнему торчал в больничном крыле, а его двойника-шестикурсника снова нигде не было. Моего тоже. Хммм… Вряд ли они решили сбежать из Хогвартса. Зная, как мой Гарри притягивает приключения и неприятности, могу предположить, что и здешний намылился кого-нибудь спасать. Но того Рона он бы в напарники не взял, они не друзья, это мне в голову уже вбили. Их что, вообще нет? Значит, мы их… заменили? Я не очень разбирался в путешествиях во Времени, но вроде бы, попадая в прошлое, ты должен избегать встречи с двойником. То есть, двойник никуда не девается. С другой стороны, мы перенеслись не сразу в это время, а сначала в прошлое и оттуда в будущее. Это важно? Была бы с нами Гермиона, она бы все поняла и объяснила! Я повернулся на бок и почесал затылок. Это хорошо или плохо, что наших двойников нет? Хорошо, что мы с ними случайно не встретимся в коридорах, и нам не нужно прятаться. Минус в том, что есть риск попасться на незнании фактов. А ещё на легальном положении нам придется тратить время на уроки. Программу шестого курса мы с Гарри проходили, но за год порядком подзабыли. Пока мы прятались на Гриммо и блуждали по лесам, Гермиона заставляла нас учиться. Но Гарри настоял, что мы будем изучать самое нужное – Защиту. И в Темной магии пришлось покопаться. А вот над эссе по Травологии и Зельям придётся корпеть как простым шестикурсникам. И как нам при такой загрузке хоркруксы искать?! Хотя, о чём я? Мы же не останемся в этой реальности, мы с Гарри вернемся в прошлое и исправим мою жизнь и его слизеринство. Гарри же не начнёт терзаться, что эта реальность без его помощи не справится? И здешнего Избранного мы своим появлением… ну, как бы… ммм… уничтожили… О-ёй. Я схватился за голову. Гарри эту версию своей мамы в беде не бросит. Нам придётся очень быстро победить Волдеморта здесь, чтобы в исправленной реальности не оказаться намного старше, чем должны быть. А в новой реальности мы опять заставим исчезнуть тамошние версии себя? Гарри откажется, если поймёт, как это работает. А как он не поймёт, не дурак же, я сразу догадался, а у него ещё будет время осознать. От мудрёных мыслей блаженное утреннее настроение испарилось. Я поплелся на завтрак. По пути заглянул в туалет, в зеркале отразилась заспанная рожа с красной полосой от подушки на щеке. На голове воронье гнездо – перекрась в чёрный и сойду за потерянного во младенчестве брата Гарри. Одежда чистая, но мятая, как будто меня василиск пожевал и сводил на экскурсию по своим пищеварительным путям. Плевать? Но Гермиона… «Самый быстрый и надёжный способ понравиться ведьме — соблюдать личную гигиену». «Не обязательно носить дорогие вещи и одеваться по последней моде. Важнее, чтобы одежда хорошо сидела на вас», - всплыли перед глазами строчки из «Двенадцати безотказных способов очаровать волшебницу». Чего не сделаешь ради любимой женщины! Я сбегал в гриффиндорскую гостиную, переоделся, умылся, причесался, уложил волосы чарами, которым меня научил Билл. Неплохо, но мантия эта потрепанная… Эх. Если бы не хоркруксы, устроился бы на лето на работу! Почему героям не платят зарплату? Согласен даже на долю в добыче! Уничтожим хоркруксы, победим Волдеморта, его пособников посадят в Азкабан, их имущество конфискуют – в чью пользу? Министерства, которое простояло в позе страуса, пока их не захватили Пожиратели! А надо – тем, кто решил проблему. Большую часть Гарри, как лидеру и тому, кто больше всех рискует. Ну и остальным, согласно риску и вкладу. Мечты! Я отогнал видение уютного коттеджа у моря, где мы с Гермионой пьем утренний кофе на балконе и лениво обсуждаем список гостей на нашу свадьбу. До свадьбы и коттеджа ещё работать и работать. На завтрак я уже не успевал, поэтому покидал учебники в сумку, разжился на кухне сэндвичем, сжевал его на бегу, запил Агуаменти и примчался к кабинету Защиты за минуту до начала урока. У самой двери я чуть не налетел на Тонкс. Для пущей серьёзности и солидности, она сделала свои волосы тёмно-каштановыми. Ей шло, но сразу проявлялось фамильное сходство с безумной Беллой. - Доброе утро, Тонкс! – заорал я и проскользнул в дверь вперёд неё. Заходить в кабинет позже преподавателя – дурной тон, как заявил нам однажды Снейп, приперевшись на урок за десять минут до начала. - Профессор Тонкс, - весело поправила она. - Фамильярничать со мной могут те, кто продержался против меня в дуэли хотя бы две минуты! - Ха! – я усмехнулся, но бахвалиться не стал. Тонкс аврор, и хотя во время операции «Семь Поттеров» она высоко оценила мои умения, на дуэли она меня точно уделает. - То есть, в следующем семестре! - Старайся, старайся, - хмыкнула она. – Сегодня проверю твои успехи. Я улыбнулся ей и покосился на Гермиону. Смотри, дорогая, вот нормальная женщина, не задавака, как некоторые! Гермиона старательно делала вид, что меня не существует. Остальные гриффиндорцы меня так же не замечали или приветствовали вялыми кивками, никто не поздоровался вслух. Ну и я не стал. Защита у нас была со Слизерином, и Малфой с Паркинсон показали жесты, будто их тошнит. Слабые желудки у змеёнышей, раз так страдают от одного моего появления. - Наша сегодняшняя тема – чары Разоружения, - бодро начала Тонкс. – Их попадание вырывает из рук вашего противника волшебную палочку. Она взмахнула палочкой, и на доске появились слова заклинания и рисунок движения. Экспеллиармус я отлично знал задолго до шестого курса и даже до Отряда Дамблдора, ещё со времен дуэльного клуба, но законспектировал, чтобы не выделяться. - Обычно палочка улетает вправо, если применивший чары правша, и вверх, а потом падает. Ваш противник может её поднять, поэтому постарайтесь не дать ему такой возможности. После Экспеллиармуса можно использовать Манящие чары, чтобы завладеть палочкой противника. Либо сразу атакуйте снова. Тонкс велела нам срисовать с учебника картинку, где один волшебник обезоруживает другого. Спиральной стрелочкой нужно было показать, куда полетит палочка. Странно, я всегда думал, что направление случайно. Я изобразил дуэль Гарри и Хорька. Гарри вышел хорошо, я ему нарисовал шрам, очки и лохматую чёлку. А прилизанный Малфой получился не очень узнаваемым. Я добавил ему нашивку со змеёй на мантию и соплю под нос. Не идеально, но лучше я не нарисую. Тонкс тем временем перешла от теоретической нудятины к демонстрации: - Сейчас я покажу вам, как это выглядит на практике. Мистер Уизли любезно вызовется мне помочь, не так ли? - Я готов, профессор, - отрапортовал я. Как же здорово, что Защиту у нас ведёт Тонкс, а не Снейп. Никто из преподавателей не был так хорош, как она! Объясняет понятно, в меру занудно, не орёт на студентов и не сыплет гадостями. Я вышел в свободную часть класса, поклонился, как положено на дуэли. Тонкс ответила мне тем же и применила Экспеллиармус. Действовала она не слишком быстро, чтобы все успели разглядеть, как правильно колдовать. Я успел закрыться Протего. Красная вспышка разбилась о серебристую поверхность щита, моя палочка даже не дрогнула в руке. Демонстрации не получилось. - Упс, - я во весь рот улыбнулся Тонкс и развёл руками. Я понимал, что она - молодой преподаватель, и её авторитету профессора не нужны перешучивания со студентами. Но как же я был рад её видеть! Веселую, не изменившуюся, непредвзятую ко мне. Живую! - Прекрасные щитовые чары. Три балла Гриффиндору, - не растерялась Тонкс. В любой реальности она ценит хорошие боевые навыки. На мгновение её волосы стали красно-золотых тонов. Интересно, а когда она Слизерину баллы присуждает, то они зеленеют? Я улыбнулся ещё шире, аж щёки заболели, и тут в меня полетело Ватноножное. Я увернулся, применил заклятие Косноязычия, Тонкс его отразила и снова атаковала меня Экспеллиармусом, а вслед за ним послала Инкарцеро. В этот раз её Разоружающее было сильнее, оно разбило мой щит, и мне пришлось шарахнуться от Связывающего. - Риктусемпра! - Ступефай! - Протего! - Экспеллиармус! Я в очередной раз отскочил, но неудачно, оступился. Упал на колено, применил Экспеллиармус – Тонкс его заблокировала и послала в меня Таранталегру. Уворачиваться на одном колене не очень-то удобно. Танцевать, как оказалось – тоже. По-моему, я просто крутил задом, неспроста слизеринцы и гриффиндорцы так дружно заржали. Я снял танцевальный сглаз Финитой, и мне пришлось перекатиться по полу, чтобы уйти от нового Экспеллиармуса. - А теперь невербально! – воскликнула Тонкс, радуясь непонятно чему. Мало нас Снейп этой гадостью мучил! Невербальные я освоил не в Хогвартсе, а во время поиска хоркруксов. Но далеко не все заклинания я могу использовать молча. Я вскочил, применил Ступефай – Тонкс увернулась. Она не торопилась нападать, давала мне показать, на что я способен. Тогда я атаковал Левикорпусом – и впервые мне удалось достать её. Ну, я надеюсь, что удалось, а не она сама поддалась. Тонкс взмыла к потолку, на миг зависла вниз головой, но быстро освободилась. Она перевернулась в воздухе и приземлилась, как кошка, на четыре конечности. Выглядело это грациозно, эдакая сильная гибкая хищница, но едва её нога коснулась пола, как раздался явственный хруст. - Ой, - сказала она. Я бросился к Тонкс, протягивая руку, чтобы помочь ей подняться, но она остановила меня невербальным Коллошу. Ноги прилипли к полу, и я взмахнул руками, чтобы не впечататься носом в пол. - Мы не закончили! – рявкнула Тонкс. На её щеках вспыхнул румянец, но она тут же замаскировала его по-малфоевски бледной кожей. Я кивнул, и тут Тонкс запустила в меня невербальный Экспеллиармус. Тот был таким ярким, что я выкрикнул «Протего», даже не пытаясь понизить голос, не то что перейти на невербальные чары. Красная вспышка прошла сквозь щит, побледнела и истончилась, но выбила палочку у меня из рук. Тонкс приманила её невербальным Акцио, а потом вылечила свою ногу. Будь она не хорошей девушкой и лучшим в Хогвартсе профессором, а Пожирательницей, я бы не сдался. Швырнул бы в неё стулом или бросился бы вперед, ударил ногами в голени, сбил с ног, отобрал бы палочку. Или вырвал оружие у Малфоя. Но на уроке мне оставалось только развести руками и вежливо поклониться. - Двадцать баллов Гриффиндору за прекрасную дуэль, - заявила Тонкс с таким видом, будто меньшего от меня и не ожидала. А вот сокурсники пялились на меня в немом изумлении. Что, я так редко зарабатываю баллы? Или обычно я хуже в Защите? Ни Тонкс, ни я сейчас не выкладывались по полной, но сражался я на твёрдую «Выше Ожидаемого», на мой взгляд. Не ниже, но и не выше. Конечно, я на год старше их Рона, знаю больше заклинаний, тот же снейповский Левикорпус. Но даже Гермиона выглядела пораженной. Большинство чар из программы шестого курса мы узнали ещё на пятом – в Отряде Дамблдора. Тут Гарри не собирал ОД? Не приглашал в него гриффиндорцев? О, конечно же – он не приглашал меня! Тонкс велела всем выйти из-за парт и поделиться на пары, отрабатывать новое заклинание. Мне достался Невилл, и он опять боялся то ли меня, то ли всего мира. Экспеллиармус у него не получался, пришлось вспомнить ОД и поработать наставником. Тонкс – мировая ведьма! – добавила мне ещё пять баллов. А глаза Гермионы стали круглыми, как у совы, хотя и она, и Малфой тоже заработали баллы за успех в освоении Экспеллиармуса. Я послал ей ухмылку, но на самом деле немного растерялся. Что говорить, приятно утереть нос и слизням, и своим же гриффиндорцам, болтавшим обо мне вчера всякие гадости. «Что, съели?» - так и хотелось мне фыркнуть им в лица, особенно Дину, зазнайке-со-значком-старосты. Но я так выхожу из роли, не соответствую своей репутации. Вызываю подозрения. Где подозрения, там и сплетни. Дойдут до Дамблдора, тот сопоставит даты, вспомнит путешественников во Времени – и поймёт, то мы что-то изменили. И что тогда – заставит всё исправить? Лили погибнет, а Гарри меня убьёт, сделает чучело и будет тренировать Круциатус. Непростая у меня задачка! Я должен показать Гермионе, что я изменился, но скрыть это от Дамблдора. Усыпить его бдительность, показать постепенные перемены. На Травологию я пошел с чётким намерением не выделяться. Это будет не сложно: волшебные растения на войне не нужны, Гермиона не мучила нас книгами о них.