***
Цзэу-цзюнь неверяще остановился в дверях, увидев Сяо Синченя в постели. Бледный, с иссохшими губами, на лбу — бисеринки пота. Его дыхание было тяжелое, предсмертное — так дышал их с Лань Чжанем отец, бывший император, когда умирал от хвори в своей постели. Вдовствующая императрица стояла сзади, продолжая с силой сжимать ткань платья, неминуемо портя ее. — Что... Что с ним? — едва дыша, спросил Сичень, делая несколько шагов к постели возлюбленного. Сяо Синчень лежал с закрытыми глазами и, судя по сведенным к переносице бровям, сильно страдал от боли. Взяв сине-белую руку, император подивился тому, насколько та холодна. — Два дня назад у него случился выкидыш. Лекари не смогли это предотвратить. И... А-Хуань, он умирает. Сичень, переведя взгляд на Вдовствующую императрицу, раскрыл рот, неверяще мотая головой. — Как... Как это умирает? Как это — случился выкидыш?.. Слезы застыли в его глазах — он уже не мог увидеть выражения лица Мо Юйлинь, потому что перед глазами все расплывалось. — У него открылось кровотечение. Ничего нельзя предпринять... Сичень, склонившись над постелью возлюбленного, зарыдал в голос — неотвратимость его смерти настолько сильно ударила по нему, что он не мог этого выдержать. Вдовствующая императрица была не в силах это вынести. Она вышла из комнаты и приказала позвать Иньчжу. — Позови Его Высочество. Я не могу справиться с эмоциями Его Величества. Боюсь, нас всех ждут перемены.***
Ванцзи вздохнул, видя, как Не Минцзюэ рассматривает его лицо. — Без комментариев. — И все-таки, кто смог навредить Вам? Виновник уже казнен? — Нет, — еще раз тяжко вздохнув, ответил император, закатывая глаза. — Этот человек не может быть могущественнее Вас, следовательно, он не только очень смел и силен в бою, но еще и очень быстро бегает, раз смог после такого скрыться? Лань Чжань почесал затылок, понимая, что и на утреннем собрании будет довольно трудно объясниться. — Не Минцзюэ, лучше расскажи мне что-нибудь касательно твоего плана. — План не то чтобы мой, скорее, моего брата. Попробуем уличить ведьму в спекуляции над ценами. В этот раз она набила свою казну с помощью соли, но простой люд, даже если узнает, не поверит без доказательств, да и к тому же — это всего лишь соль. Без нее прожить можно. — И что ты предлагаешь? То есть, твой брат? — Он предлагает дождаться осени, когда начнется продажа зерна и риса. Она снова начнет свои спекуляции, но на этот раз мы не только ее подловим, но и обхитрим. Ванцзи, улыбнувшись, догадался. Однако пришлось тут же прекратить улыбаться — слишком болела левая щека и уголок губ. — Понятно. Будем тоже скупать зерно и рис в неограниченных масштабах, чтобы полностью пошатнуть цены. В конце концов, дворяне, стоящие за ее спиной, обанкротятся, если и дальше будут скупать зерно и рис за огромные деньги. — Верно. Вы быстро раскусили план моего брата, Ваше Величество! Ванцзи пожал плечами. — Всего лишь основы торговли. Минцзюэ, улыбнувшись, вздохнул, жалея, что его брат является омегой. Только из-за этого он не мог войти во дворец в качестве министра. — Кстати, разузнал насчет генерала Мо? Слухи о его болезни — правда? — Не удалось подвердить или опровергнуть слухи. Только время покажет, что с ним. Ванцзи нахмурился. — Вот как? Тогда, и правда, остается лишь ждать. Генерал Мо — наибольшая проблема. Из-за него я не могу лишить эту отвратительную женщину жизни. Ха-а-а, на этом, наверное, все, можешь идти. Мне еще нужно выспаться за этот час. — Вы не спали всю ночь? — удивленно спросил разжалованный канцлер, начиная понимать, почему у Его Величества такие мешки под глазами. — Кыш, кыш. Хватит заваливать меня вопросами. Иди к брату, а я спать. Ванцзи, подойдя к кровати, лег на нее прямо в лунпао и отрубился, как только его голова коснулась подушки. Не Минцзюэ, покачав головой, укрыл императора одеялом и только после этого скрылся из его покоев, использовав черный ход.