Цветок Поднебесной

      Вдовствующая императрица какое-то время рассматривала рубиновое кольцо.              — И все-таки оно вернулось ко мне, — пробормотала она, поднимая взгляд на распахнувшуюся дверь. Вошла Цзиньчжу, поклонилась, подошла ближе.              — Цинъян отправлена из дворца.              — Хорошо. Ты позаботилась о доме и муже для нее?              — Да, скоро она выйдет замуж за молодого купца.              — Это хорошо. Молодец, Цзиньчжу.              Вдовствующая императрица улыбнулась.              — Ваше Величество, я также пришла сообщить, что император вошел в Ваш дворец. Скоро он прибудет сюда.              Мо Юйлинь мягко кивнула и махнула рукой, прося оставить ее одну. Цзиньчжу, закусив до крови губу, исполнила приказ.              Вдовствующая императрица отодвинула рубин и высыпала на ладонь небольшую горстку белого порошка. Не долго думая, она отправила его в рот и проглотила. Приподнявшись, она достала из ящика стола письмо и свиток. Оба документа были запечатаны императорской печатью Вдовствующей императрицы. Она выложила на стол также вышитый платок, зная, что он тоже понадобится.              Вдохнув воздух полной грудью, она принялась ждать. Ханьгуан-цзюнь вошел в покои и сразу же подошел к столу, за которым сидела женщина.              — Рада Вас видеть.              — Не могу сказать того же, — бросил император, присаживаясь за стол напротив Вдовствующей императрицы. — Вэй Ин просил Вас помиловать, утверждал, что Вы не причастны к покушению.              Мо Юйлинь потерла подбородок.              — Вот как? Думала, он будет обижен на меня.              Император тяжело вздохнул, откинувшись на стуле — он чувствовал, что разговор предстоял очень долгий.              — Я благодарен Вам за то, что Вы оттолкнули его. Теперь мне намного проще расправиться с Вами. Особенно после смерти генерала Мо.              Женщина никак не изменилась в лице.              — Я дала ему урок не ради Вас, так что не стоит благодарить меня. Я сделала это ради него.              Лань Чжань какое-то время ничего не говорил, просто смотрел в ее темные глаза, пытаясь отыскать ответы.              — Это мое письменное разрешение на бракосочетание.              Вдовствующая императрица протянула императору свиток, разрешающий ему взять в мужья Усяня без созыва совета министров. Ванцзи, удивившись, взял в руку бумагу.              — А вот это письмо передайте Вэй Ину после моей смерти.              Лань Чжань взял протянутое письмо и непонимающе уставился на нее.              — Разве Вы не собираетесь просить меня сохранить Вашу жизнь?              Вдовствующая императрица покачала головой.              — Я не для этого просила Вас о милости. Прошу Вас отправить Цзиньчжу в старый дворец. Хоть она и родственница Иньчжу, я прошу не казнить ее. Она ни в чем не виновата.              Ванцзи поджал губы.              — Вы изначально знали, что это случится? Это все-таки Ваш приказ?              — Ха, конечно же нет. Я просто предполагала, что Ваша клятва сохранить кому-либо жизнь поможет мне. Так и получилось.              — Если бы все сложилось иначе, Вы бы попросили сохранить Вам жизнь? — Лань Чжань чувствовал, что желает услышать ответ на этот вопрос — ему казалось, он поймет ее немного лучше, если услышит ответ.              Вдовствующая императрица повертела головой, отчего длинные маленькие золотые висящие цепочки, торчащие из ее высокой прически, тихонько зазвенели.              — Нет.              — Почему? Вы всеми силами пытались сохранить молодость и красоту, Вы ведь желали править этой страной вместо меня. Так почему сейчас отказываетесь от жизни?              Вдовствующая императрица улыбнулась.              — Знаете такое выражение: и с высокого дерева листья падают к корням?              Лань Чжань потер переносицу, не понимая, почему она даже сейчас не может объясниться.              — Хотите сказать, что Вы уже упали на землю?              — Верно. Нет никакого смысла взбираться наверх, когда я уже отцвела и упала к корням.              Лань Чжань смотрел на ее грустное лицо и не понимал, почему его сердце бьется так часто. Неужели он жалел эту женщину?              — Зачем Вы столько лет пытались захватить власть? Какая у вас была цель?              Мо Юйлинь ощутила легкую боль в верхней части живота. Похоже, у нее было не так уж и много времени. Обдумав, она тихо сказала:              — Моя мечта — сделать женщин и омег этой страны свободными. Сделать их равными мужчинам. Дать им возможность обучаться грамоте, несмотря на сословие; дать им должности в правительстве; дать право самим выбирать супругов; дать возможность поступить на военную службу.              Лань Чжань удивленно слушал ее, теперь понимая, что за ее странными и, порой, откровенно неудачными законопроектами крылось желание ослабить патриархат.              — Ваши идеи перегоняют развитие нашей страны на несколько столетий вперед. Сейчас Поднебесная не может себе позволить что-то подобное.              — Знаю, поэтому прошу Вас заложить основы моей затеи. Сделайте жизнь слабых лучше.              Лань Чжань ничего не ответил, но ее слова надолго засели в голове. Сейчас ненависть к ней ослабла, притупилась, хоть и не исчезла полностью.              — Я не буду просить у Вас прощения за смерть Вашей матушки и Сиченя — я не настолько бессовестна. За свои ошибки я буду расплачиваться уже после смерти, поэтому...              — Вы сказали матушку? Значит, это были не слухи, а правда? Вы действительно убили мою мать, просто потому, что она стала Вам соперницей?              Лань Чжань не помнил главную наложницу — он был слишком маленьким. Сейчас, когда он услышал из ее уст правду, его почему-то захлестнуло отчаяние.              — Да. Это была моя первая и самая серьезная ошибка. После этого мое положение стало безвыходным.              Лань Чжань взбесился. Поднявшись из-за стола, он ударил по нему.              — Бывает только неправильный путь, но не бывает безвыходных положений! Вы называете убийство моей матушки ошибкой, и я просто не могу это стерпеть! А Сичень?! Вы тоже убили его «по ошибке»?              Лань Чжань коснулся шеи Юйлинь и несильно сжал ее горло, глядя прямо в глаза. Он учащенно дышал, трясся в гневе и смотрел на нее так же, как и Цинхэн-цзюнь. По спине Юйлинь пробежались мурашки — она действительно боялась Ванцзи, так сильно похожего на своего отца.              — Если я скажу, что жалею о его убийстве, что Вы сделаете? Может быть, задушите меня прямо так? Давайте, сделайте это, отомстите за близких, я не против.              Ванцзи, разжав руку, тихо прорычал, едва сдерживая себя. Неожиданно Юйлинь закашлялась, и из ее рта вытекла тонкая струйка крови. Женщина взяла со стола какой-то платочек с вышивкой и прижала его ко рту, вытираясь.              — Что это? — шокировано произнес император, полностью выпрямляясь. Юйлинь, оттерев подбородок от крови, тихо сказала:              — Лучше хорошая смерть, чем плохая жизнь.              — Вы... приняли яд перед моим приходом? Но зачем?              Лань Чжань все больше и больше терялся: ему казалось, что он понял Юйлинь, как она вдруг снова выкидывала что-то из ряда вон выходящее.              — Цветы цветут в положенное им время. Мое время пришло.              Лань Чжань сел обратно и прикрыл глаза, не понимая, что ему теперь делать. Вдовствующая императрица, чувствуя, что времени совсем мало, начала свой рассказ:              — Цинхэн-цзюнь был жесток по отношению ко мне: он стал таким после смерти главной наложницы. Посмотрите, во что я превратилась под гнетом его омерзительных поступков? Ваше Величество, думаете, я хотела стать такой? Пхах, я просто хотела любить и быть любимой. В конечном счете, я закончила как злодейка без каких-либо принципов. Ваша матушка перед смертью просила меня не вставать на темный путь; говорила, что я добрая. Но несмотря на это, я все равно превратилась в чудовище. Я ненавижу себя больше, чем кто-либо. Я не понимаю, почему вынуждена была жить именно так. В этой стране у женщин нет никаких прав, они не могут свободно любить и выбирать свою судьбу. Я пыталась просить помощи у генерала Мо, но, получив отказ, я больше ни разу не назвала его своим отцом. Перед смертью он умолял меня простить его, хотел, чтобы я отпустила его грехи. Я смотрела на него и не понимала, как можно быть таким бесстыдным? Я совершила много ошибок за свою жизнь, но я никогда не буду просить у кого-либо прощения, если совершенный мною поступок нельзя простить. Я узнала на собственном примере, что следовать злу — значит скользить в пропасть. Я сама привела себя к такому печальному концу, и сейчас я вынуждена признать, что Вы правы: «Бывает только неправильный путь, но не бывает безвыходных положений». Всю свою жизнь я только и делала, что жалела себя. Я убивала ради призрачной цели, которой так и не смогла достичь. Я даже... даже дала приказ убить Сиченя, доброго и ласкового ребенка.              Вдовствующая императрица снова закашлялась, и в этот раз крови было значительно больше — она попала на красивый желтый наряд, неминуемо портя его. Лань Чжань внимательно ее слушал, пребывая в смешанных чувствах.              — Вам нужно лечь, — тихо сказал император, вставая и подходя к мачехе. Взяв ее на руки, он отнес ее в постель, бережно укладывая. Юйлинь была бледной, ее глаза влажные, словно она вот-вот заплачет. Ванцзи достал из кармана платок и вытер рот женщины от крови.              — Ты все-таки не похож на него. Я ошибалась все это время.              Юйлинь вымученно улыбнулась, цепляясь пальцами за ярко-оранжевые одежды императора. Ванцзи не знал, что и сказать: его брови были сведены к переносице, а глаза отчего-то наполнились слезами.              — Ха-а, не так уж и плохо умереть вот так. Спасибо, Лань Чжань.              Она назвала его по имени не с целью унизить, и Ванцзи понял это по ласковому тону, который она использовала когда-то давно, когда воспитывала их. Женщина коснулась рукой волос императора и нежно погладила по голове, широко улыбаясь. Лань Чжань видел розовые от крови зубы императрицы, слезы на ее щеках, и почему-то ему нестерпимо сильно захотелось обнять ее.              — Вы... Вы правда ужасная женщина, раз заставляете меня чувствовать себя так. Я правда Вас ненавижу.              Ванцзи крепко прижал Юйлинь к своей груди, слушая ее тихое и редкое дыхание до тех пор, пока оно не остановилось.