Посягательство

      После того, как Дикей нажал на кнопку, у Мирана затряслись руки. Не ожидав такого предательства от собственного тела, он крепко сжал кулаки, в надежде удержать дрожь внутри. Это было похоже на животный ужас, который испытывает пойманная в западню мышь.       Почему-то парню с каждой секундой становилось сложнее дышать, а сердце гулко забилось. Откуда-то появилась странная одышка, как после бега, а температура его тела начала подниматься. Сильнее всего это ощущалось на шее и спине.       Мужская рука плавно переместилась с плеча Мирана на запястье и, обхватив его, остановила озноб. Бу не смог скрыть свою реакцию от мужчины.       — Ну вот, теперь ты боишься меня, — бархатный голос учителя в мгновение ока добрался до самых глубинных мыслей юноши. — Глупый мальчишка.       Рука, что сжимала запястье, казалась неимоверно тяжелой. У Мирана появилось ощущение, что на него надели кандалы. Беспокойство усиливалось в геометрической прогрессии, и спустя минуту парень был готов свалиться на пол. А мужчина все продолжал крепко держать его за руку, будто игнорируя состояние своего подопечного. Бу решил поднять глаза, дабы убедиться, что учитель наблюдает, и увидел лицо, освещенное лишь светом пары газовых ламп. Оно казалось еще более смуглым чем обычно. Бу даже почудилось, что Сеймур примерил черную маску.       — Не смей смотреть на меня сейчас, малыш,— тихо, но достаточно грозно произнес мистер Ли, и Миран тут же вернул свой взгляд узору турецкого ковра. Сеймур наконец отпустил мальчика и сделал пол шага назад. - Не беспокойся, я вижу что с тобой. Давай это исправим прежде чем продолжим.       Вдоволь налюбовавшись впавшим в отчаяние подчиненным, Дикей, наконец, принял решение перейти к активным действиям. Трясущийся от ужаса подросток хоть и выглядел забавно, но всё же не подходил на роль саба. Страх приравнивается к недоверию, а мужчина желал других чувств для этого милого мальчика.       — Закрой глаза, — ласково произнес Сеймур и, когда Миран повиновался, медленно протянул к юноше руку. Он осторожно коснулся груди Бу и успокаивающе похлопал. — Начни медленно считать до десяти.       — Раз... Два... — делая небольшие паузы, начал Бу. При этом он старался сделать глубокий вдох, который каждый раз получался рваным. — Три...       — Хах, ты словно пытаешься высосать весь воздух у меня в кабинете, — хохотнул Сеймур.       — Так и есть, сэр, — Бу спокойно ответил на колкость, что в такой ситуации странно для него. Он и сам не смог бы сейчас себя понять.       — Вау, ты такой старательный и смышленый, — подметил Ли, не упустив из вида как Миран обратился к нему. — Продолжай считать.       — Четыре, — юноша начал чувствовать, что приходит в норму. — Пять, шесть, семь.       Вскоре Миран досчитал до десяти, и тело снова начало слушаться. Однако, он чувствовал, что с ним произошло какое-то необратимое изменение. Эта перемена была не физической, но вполне ощутимой.       В этот момент ласковая ладонь Сеймура переместилась вверх и мягко легла на шею парня. Она не давила, была неподвижной. Только указательный палец нежно гладил за ушком.       — Можешь задать первый вопрос, — тихо, почти шепотом сказал Ли.       Не открывая глаз и почти не задумываясь, Бу спросил:       — Что только что происходило со мной? Я уверен, вы знаете ответ на этот вопрос.       Сеймур улыбнулся и пошевелил пальцами, массируя гладкую шею своего ученика. Он хотел слегка смутить его этим, но никак не делать больно.       — Ты получил опыт психофизиологического удовольствия в следствии моего морального воздействия. Однако, ты испугался своих собственных ощущений и просто запаниковал, — без заминки начал пояснять Дикей. — Это повторится вновь, просто прими это ощущение.       — Вы говорите об удовольствии. А мне почему-то приятно не было, — с ноткой сарказма отвечает Миран. —Может, вы садист и удовольствие здесь получает только один человек?       Мужчина прищурился, чувствуя, как юноша под его рукой начинает своевольничать. Пресекая маленький бунт, Ли сильнее стягивает пальцы на шее мальчишки, и тот сразу начинает похрипывать. Когда парень вскидывает голову, Сеймур ловит испуганный взгляд и хищно ухмыляется в ответ:       — Это уже другой вопрос, малыш.       Ослабив хватку, Дикей обнимает пальцами аккуратный подбородок и с удовольствием отмечает, что Миран уже бреется здесь.       — Придется наказать тебя за то, что снова смотришь, — с наигранным разочарованием говорит мистер Ли и близко склоняется к лицу юноши. Положив большой палец на приоткрытые губы, он мягко проводит по ним, окончательно завораживая Мирана.       Мальчик и правда наблюдал за своим учителем с большим интересом, забыв, что его только что немного придушили и надо бояться. Он смотрел в темно-карие глаза Сеймура с хорошо знакомым для мужчины благоговением: томно и пьяно. Сам не замечая, Бу "поплыл" — его ноги медленно теряли устойчивость. Дыхание, что вновь стало жарким и страстным, буквально обжигало кожу на руке Дикея, и он, поддавшись минутному порыву, легко приоткрыл рот своего покладистого ученика и почти полностью погрузил туда свой большой палец. Юноша по наитию обхватил губами положенное в рот и принялся сосать, закрыв от наслаждения глаза. Сеймур чуть одурел от такого откровенно порочного поведения, но все же не отпрял сразу, давая мальчику немного воли.       Осознавая, что теплый ротик Мирана сейчас готов принять в себя всё, что ему предложат, мистер Ли не забывал, что по законам этой страны парень все еще был несовершеннолетним. Даже палец во рту подростка подводил мужчину под монастырь. Но... кто не рискует, тот не пьет шампанское.       — Ты такой плохой мальчик, Миран, — почти прорычал Ли, чувствуя, как жар охватывает низ живота. Палец то соскальзывал с губ, то снова возвращался к Бу в глотку. Все это действо сопровождали вульгарное причмокивание и тихие полустоны-полувздохи юноши. — Ты слышишь меня?       — Мм?.. — Миран пьяными глазами посмотрел на старшего, продолжая играть языком с чужим пальцем. Ему не хотелось включаться в разговор, не хотелось возвращаться в реальность. Чувство, которое ему дарили подобные действия, парень не мог сравнить ни с чем ранее испытанным. И, естественно, он не хотел прекращать.       — Все хватит, — грубо произнес Сеймур и отнял свою руку от лица юноши. Если они продолжат так забавляться, то мистер Ли лишится самообладания, а Миран — девственности. — На колени, — скомандовал мужчина.       Мальчик качнулся, но приказ не выполнил.       — Миран, я сказал: Встань на колени, — приказ повторился более властным тоном.       Бу сквозь дурман наконец расслышал слова своего учителя и начал сползать на пол, при этом бормоча:        — Да, сэр. Простите, сэр.       Дикей смотрел на своего протеже с легким опасением. Страх они проработали, но эйфория, которая овладела Мираном, тоже не входила в планы. По закону жанра он должен был находиться в полном сознании, задавать вопросы и с неохотой выполнять приказы. А он... Практически в экстазе. "Это из-за асфиксии?" — предположил Сеймур возможную причину такого поведения. — "Надо иметь в виду, что ему такое нравится."       Когда Бу встал в подчинительную позицию, Дикей обошел его со спины и чуть наклонившись к русой макушке, прошептал:       — Руки за спину, в замок.       Выполнив незамысловатое действие, Миран склонил голову, упираясь взглядом в пол. "Идеальный сабмиссив," — восторженно подумал Сеймур, снова подчеркивая, как безупречно ведет себя ученик. Ему не надо объяснять слишком долго, не надо доказывать, что именно так будет правильно. Миран Бу рожден подчиняться и служить, а интуиция сама подсказывает ему как делать это безукоризненно. Посмотрев на парня, можно подумать, что он в коленопреклонной позе провел не один день: плечи напряжены и расправлены, руки прямые, пальцы крепко сцеплены и прижаты к ягодицам, голова максимально низко.       — Хорошо. Сейчас можешь спрашивать второй вопрос, — произнес Дикей и отошел от юноши, дабы полюбоваться им издалека. Кто знает, когда ему представится снова лицезреть своего прекрасного ученика в таком виде.       — Я... — голос Бу стал слабым и тихим. — Не знаю.       — Если хочешь, могу ответить на тот, который ты задавал ранее, — стараясь не напрягать разум младшего, предложил Ли. Он стал разгуливать по кабинету, медленно обходя "добычу".       — Да, сэр... Пожалуйста, — на выдохе сказал парень.       — Напомню тебе. Ты спрашивал о том, садист ли я, — Сеймуру не нравилось, что его протеже находился в прострации и даже вряд ли слушал. Позже ему уже не захочется повторять ответы на такие вопросы, а Бу однозначно спросит. "Что бы смогло его отрезвить?" — начал раздумывать мистер Ли.       — Вы садист? — Миран качнул головой, чуть разворачиваясь в сторону. Он пытался найти взглядом хотя бы ноги старшего, и это неловкое движение, конечно, не осталось без внимания учителя. Сеймур снова приблизился к мальчику, при этом недовольно цокая языком. Запустив руку в серебристые волосы парня, а затем сжав их, мужчина резко потянул. Голова Бу непроизвольно дернулась назад, и он застонал от боли.       — Так и есть, — произнес Сеймур, склоняясь и заглядывая в широко распахнутые глаза Мирана. — Я люблю терзать и мучить людей, похожих на тебя. Прямо сейчас мне очень нравится делать тебе больно.       — Мне... нравится, — шепотом признался мальчик, всматриваясь в темные и выразительные глаза учителя. В данный момент он напоминал ему змею, которая готовится удушить свою незадачливую жертву.       — В этом и соль, мой милый, — плотоядно оскалившись и сильнее стиснув в руке клок серебряно-русых волос, говорит Дикей. — Я бы не делал это с тем, кому не нравится.       Вдруг, в дверь кабинета постучали. После короткой паузы в проеме появилась небольшая фигурка в белом переднике.       — Господин, ваше лекарство, — в помещение вошла горничная с подносом. На нем было несколько крошечных склянок и графин с водой.       Миран в миг покинул свое эйфорическое состояние и дернулся, попытавшись подняться на ноги. Почувствовав сопротивление, Сеймур толкнул голову парня вперед и отпустил. Чуть не упав, ученик вновь принял стандартное для саба положение, однако тут же повторил попытку встать.       — Сидеть, — прорычал Дикей и выпрямился, даже не став проверять, выполнит ли Бу приказ.       Девушка в темном платье спокойно прошла до рабочего стола и, опустив свою ношу на него, вернулась обратно, хладнокровно покидая комнату. Ей такое видеть приходится не первый раз, поэтому она даже не среагировала.       Когда дверь закрылась, со стороны Мирана послышались всхлипы.       — Малыш? — Сеймур проводил взглядом удалившуюся горничную и повернулся к парню. В его голосе скользнула нотка беспокойства.       — Я хочу прекратить игру, — шмыгнув носом, говорит Бу. После команды он действительно не шевельнулся, продолжая сидеть с руками за спиной, но смущение... уже было сильнее любопытства и интереса. — Сэр, могу я уйти?       Сердце Сеймура Ли в этот момент йокнуло. "Такой милый, с ума сойти можно!" — где-то в глубине души мужчины порхали влюбленные бабочки. Его безумно удивляло, как стыд преображал и красил мальчика. Конечно, он был и без того прекрасен. Но робким и послушным Миран теперь должен быть только с Дикеем. Это решение окончательное и обжалованию не подлежит.       — Да, само собой. Я не держу тебя, — будничным тоном произносит Ли. В строгом и властном голосе нет нужды, когда ты возвращаешься к обычной жизни. — Игра окончена.       После этих слов Сеймур отходит к столу, ни на секунду не задерживаясь подле паренька. Аккуратно налив в бокал воды, он начинает неторопливо выбирать подходящую склянку с лекарством и всецело этим увлекается, словно забывая о том, что недавно произошло. Проходит несколько минут, прежде чем в кабинете появляются другие звуки, помимо звона стеклянных пузырьков.       — И... Это все? — Миран все еще сидел на ковре и явно недоумевал. Сначала его, конечно, до слез оскорбило то, что какая-то горничная застала его в такой компрометирующей позе, но сейчас он просто шокирован поведением учителя.       Тем временем, определившись с дозировкой снадобья и залив его в воду, Ли повернулся и сделал из хрустального сосуда небольшой глоток.       — А чего ты хочешь? — чуть надменно произнес он, окинув взглядом озадаченного мальчика.       — У меня ноги затекли, — кажется, это единственное, что пришло юноше на ум. — Может, поможете встать?       Брови на лице мужчины изогнулись от удивления.       — С чего бы? Сам сел, сам и вставай.       Миран ошарашенно похлопал глазами и надул свои маленькие губки. Ему никак не удавалось понять, почему после окончания игры Сеймур Ли ведет себя так бестактно. "Это ведь он предложил сыграть... Он говорил мне все эти вещи... Он все это начал!" — сокрушался в душе Бу. — "Какой же дерьмовый взрослый, Боже..."       Наконец приняв мысль о том, что никто не будет помогать ему, парень начал кое-как вставать. Он не придумал то, что его ноги онемели. Каждый сантиметр кожи на них кололи невидимые иголочки, доставляя практически нестерпимую боль. С таким Миран уже сталкивался и знал что делать: надо размять конечности и подождать, когда пройдет, но сбежать хотелось уже сейчас. Да, он бы с радостью ушел хлопнув дверью, но пока и шага сделать не мог. Пришлось бессильно плюхнуться на кушетку, которая так кстати оказалось очень близко.       — Вы реально садист, — буркнул парень и начал растирать лодыжки.       — Да, — подтверждает Ли, небрежно пожимая плечами. — Я так и сказал.       — Над женой тоже издеваетесь? — прищурившись, съязвил Бу.       — Нет, у меня нет на это полномочий, — неоднозначно отвечает Сеймур и резко спохватывается. — Прибереги подобные вопросы для следующего раза.       Зайдя за стол, мужчина садится в кресло и, отставив бокал с лекарством, который до этого держал в руке, сладко потягивается. По его мнению, день прошел более чем удачно, и теперь стоит расслабиться. Как ни странно, он бы сейчас не отказался от партии в шахматы с Мираном. Но чутье подсказывало, что парнишка будет вредничать.       — А на меня у вас есть все полномочия? — продолжает щетиниться юный протеже.       — Замечательный вопрос, милый Миран, — никак не реагируя на выпады ученика, с доброжелательной улыбкой отвечает Сеймур. — Однако, я советую тебе включить мозг и подумать самостоятельно.       Миран вскакивает с кушетки и чуть ли не задыхается от возмущения.       — О чем я должен подумать?! — восклицает он. — Что вы несете?       — Господи, Бу. Как не стыдно? Угомонись, — просит Сеймур, садясь в кресле ровно и выкладывая руки на стол. — Давай будет компромисс. Я, так и быть, скажу это. А ты будешь вести себя тише. Раз ты забыл, я напомню: в доме маленький ребенок.       Разгневанный доселе парень теряет весь свой воинственный дух после последней фразы мужчины и на глазах сдувается:       — Ладно.       — Славно. Садись, — любезно предлагает Ли и жестом руки указывает на кресло около стола.       — Я постою, — упрямо отказывается Миран и скрещивает руки на груди в ожидании объяснений.       Мистер Ли обреченно вздыхает и опускает голову, в мыслях коря своего ученика за то, что тот такой лентяй и тугодум.       — В первую очередь, будь внимательнее к моим словам. Это важно, ведь если бы ты слушал...       — Хватит меня поучать, — перебивая старшего, прошипел сквозь зубы парень.       — Так тебя учить или нет, ребенок? — с усмешкой спросил Сеймур.       — Ага, теперь я ребенок. А несколько минут назад, когда вы засовывали мне... — Миран остановил свой поток слов и зарделся. — Короче, Склифосовский.       — Если очень коротко?.. — мужчина в задумчивости почесал подбородок. — Если я — садист, то ты — мазохист.       Бу нахмурился и с недоверием покосился на мужчину:       — Я это должен был понять?       — Да.       — Но это не так, — твердо говорит юноша.       — Миран... — Сеймур сглотнул, чувствуя, какой безвыходной является эта ситуация. Ему не хотелось говорить прямо, ведь самостоятельно принимать такие особенности всегда было легче. — Ты сам об этом сказал.       — Вы меня заставили! — взвизгнул паренек и резко развернулся, обняв себя за плечи. В этот момент его память любезно и в красках восстановила сцену, где он, стоя на коленях, с трепетом заглядывал в глаза чудовищу и признавался, что ему нравится принимать боль. — Это все ложь...       — Если бы, малыш, — со вздохом сказал Ли, а потом пожал плечами. — Но от этого не умирают.       Миран, еле перебирая ногами, подошел к креслу для партнеров, которое стояло максимально близко к столу, и измученно бухнулся в него. Лицо у него стало серым и почти обезличенным, но погружение в собственные мысли и воспоминания ярко отражалось в глазах. Сеймур воочию наблюдал это, и пусть слегка переживал за психическое здоровье мальчика, но все же и радовался. Принятие себя — часть взросления, а семнадцать лет — хороший возраст для этого.       Надев пиджак и кепку, Бу бросил взгляд на стоявшего рядом Сеймура. Зачем-то мужчина вышел провожать его на веранду.       — Можно еще вопрос? — тихо сказал Миран.       — Конечно, любой, — скрестив руки на груди, ответил ему Ли. На улице заметно похолодало, а он вышел в одной рубашке.       — Горничная была спокойной, потому что вы делали это раньше?       — Верно, — с капелькой смущения произнес учитель и почесал затылок. — Она никому не скажет, если ты переживаешь об этом.       — А что если скажет? Вы накажете ее, как меня? — юноша посмотрел куда-то вдаль, пытаясь скрыть, что его все еще смущает эта тема.       Сеймур прыснул услышав это предположение от мальчишки:       — Нет, просто лишу премии.       — А, ну ладно, — пожав плечами, пробормотал Бу и начал спускаться по лестнице. Сеймуру было жаль отпускать его так легко, но ничего не поделать. Сегодня юноше хватит потрясений.       Уже собравшись попрощаться, мужчина внезапно вспоминает прочитанное накануне всех этих событий письмо и окликает ученика. Тот останавливается почти у калитки и оборачивается:       — Что?       — У меня есть предложение, — сбежав по лестнице и быстро сократив расстояние между ними, говорит мистер Ли.       — В игры играть не буду.       — Не говори гоп, пока не перепрыгнешь, Миран, — очаровательно улыбаясь, почти шепчет мужчина.       — А если серьезно? — игривое настроение учителя парень совсем не разделял. Вряд ли его сейчас вообще что-либо могло обрадовать.       — Друзья пригласили меня на мероприятие, — начал Дикей. — Хочешь составить мне компанию?       — Звучит интересно, конечно, но... — подросток переводит взгляд на небо, будто бы советуясь с ним. — А когда?       — Завтра.       — Так скоро? — Миран поморщился. — Не уверен.       — Можешь подумать до завтрашнего утра, — мужчина протянул руки к пиджаку Мирана и неторопливо разгладил складку на его воротнике. — Если будет желание, то как обычно: в девять у меня в кабинете.       Юноша впервые заметил подтекст в ласковых действиях учителя, но так же впервые никаких эмоций не проявил. То ли все равно ему, то ли это перестало смущать.       — Хорошо, — согласился Бу и, аккуратно убрав от себя руки старшего, пошел восвояси.