***
Стайлз расхаживает по крыльцу дома Хейлов, пока Скотт стоит прислонившись к одной из опорных балок. — Чувак, успокойся. Дерек всегда опаздывает, он придёт. — Успокоиться? — Стайлз раздражённо вскидывает руки. — Они напали на моего отца. У меня есть масса причин не быть спокойным. Скотт вздыхает. Отлипает от балки, хватает Стайлза за плечи, когда тот проходит мимо, останавливает его и пристально смотрит в глаза. — С твоим отцом всё было в порядке. Он открыл по ним огонь, а потом укрылся за рябиной, где его не могли достать. Да, он оказался заперт в собственном кабинете на пару часов, но никто ж не умер. На нём не было и царапины; разве что лодыжку вывихнул, когда споткнулся, впуская нас. Стайлз вздыхает и заваливается на Скотта, упираясь в плечо лучшего друга лбом. Он так благодарен за то, что они наконец решили рассказать отцу об оборотнях; так рад, что ему больше не придётся лгать об этой части своей жизни. Вид отца, растянувшегося на окровавленном полу своего офиса, довёл Стайлза до трясучки и паранойи, хотя шериф — что тогда, что сейчас — был в порядке. — Я просто не ожидал, что мой восемнадцатый день рождения будет таким, — бормочет он и выпрямляется. — Всё нормально, приятель. — Скотт улыбается и хлопает его по плечу. — Я раздобыл пачку «Мальборо», немного лотерейных билетов и самую хардкорную порнуху, какую только можно достать на заправке. Стайлз смеётся и стискивает друга в крепких объятиях. — Спасибо, приятель, — улыбается он, чувствуя себя лучше, чем за последние несколько недель. Стайлз отстраняется, и Скотт возвращается к переписке с Эллисон. По правде говоря, в его нервозности виновата не только стычка отца с Альфами. Это всплывает в голове уже не так часто, но он всё ещё помнит о той ночи, когда он пришел к Дереку и... Стайлз трясёт головой и возобновляет свои метания по крыльцу. Он слишком часто проигрывал этот момент в мыслях; настолько часто, что запомнил тот мягкий толчок бёдрами, те звуки, запахи. Это приводит его в ступор, делает несчастным, но он никак не может забыть, заставить эти образы покинуть его разум. Он смог подавить свои чувства настолько, что царящая между ними неловкость сошла на нет. Целую неделю, или около того, Стайлз едва мог смотреть Дереку в глаза, но видя, что тот не придаёт этому особого значения — вообще-то он о случившемся и слова не сказал, — вздохнул с облегчением и продолжил вести себя так, будто ничего и не было. Он всё ещё вожделеет. Всё ещё хочет и страдает. Но ему легче притворяться, что это не так, пока Дерек держит между ними дистанцию и не снимает свою футболку. Они просто ждут Дерека, чтобы расспросить его о грёбаной стае Альф. Спланированное нападение на полицейский участок полетело к чертям — шерифу просто совесть не позволила закосить под дурачка и закрыть глаза на бегающую по его городу сверхъестественную нечисть. Он и сейчас готов помочь всем, чем только может, хочет надрать кому-нибудь зад, но, увы, застрял дома с задранной к потолку ногой, облепленной пакетами со льдом. Стайлз, конечно, наводил кое-какие справки и считает, что на стаю можно напасть в новолуние. Мощь Альфы напрямую зависит от фаз луны, так что логично предположить, что самый серьёзный урон они смогут нанести в момент, когда луна ещё не войдёт в полную силу. Пусть даже часть их собственной стаи будет ослаблена, с его искрой, луком Эллисон и взрывными коктейлями Лидии Стайлз полагает, что у них есть все шансы наподдать непрошенным гостям. У него была целая прорва времени убедить Дерека в том, что это хороший план. Тот противится, всё так же настаивает, что они только пострадают, что он справится сам, но после того, что Стайлз успел увидеть, он на это не купится. Сегодня он предложит Дереку свою идею в последний раз, но что, если тот её отвергнет? Что ж. В любом случае Дерек точно не сможет сказать, что он его не предупреждал.***
Дерек подъезжает к своему старому дому и паркуется. Стоит открыть дверь — и запах Стайлза и его нервозности ударяет под дых так сильно, что он на секунду теряется. Даже с волчьим аконитом, прожигающим дыру в животе, желание заявить на него свои права достаточно сильно. Он борется с ним, делает глубокий вдох, затем захлопывает дверцу Камаро и идёт к дому. — Дерек, — зовёт Стайлз, сбегая по ступенькам ему навстречу. — Думаю, пора перестать беспокоиться о моей шкуре и начать действовать. Они приходили за моим отцом. Дерек протискивается мимо Стайлза, на долю секунды притираясь своей рукой к его (и как приятно это мимолётное прикосновение; оно отзывается в его руке, его крови; гудит глубоко внутри, пока не охватывает тело дрожью), а затем просит Скотта рассказать, что, чёрт возьми, произошло. Тот вкратце обрисовывает историю столкновения шерифа с Альфами, и Стайлз в очередной раз настаивает, чтобы они осуществили его идиотский план. — Я же сказал тебе не впутываться в это, Стайлз. — Почему нет? — кричит тот в ответ, нервно ведёт по волосам руками. — Они уже впутали меня, когда напали на отца. Если это не открытое выражение своих намерений, то я тогда не знаю, что это. Вздыхает, безвольно опуская руки по швам. — Слушай, это хороший план, и у нас больше нет идей. Если запахнет жареным, то мы с Лидией и Эллисон можем укрыться, а остальные разбежаться. Дереку всё ещё не нравится ни сам план, ни мысль, что Стайлз окажется в опасности, но он понимает, что лучшей идеи у них не будет. Все его инстинкты вопят «нет», но он всё равно согласно кивает: — Ладно. — Стайлз широко ему улыбается. — Но как только что-то пойдёт не так — ты исчезнешь, понял? Тот кивает и поворачивается к Скотту, улыбаясь теперь ему. Дерек чувствует жжение аконита глубоко внутри; чувствует, как вскипает от сдерживаемой похоти кровь, и задаётся вопросом: сможет ли он когда-нибудь научиться справляться с этим и не терять рассудок?***
План был очень хорош. Стайлз уверен на все двести. Он продумал все непредвиденные обстоятельства, просчитал все возможные варианты развития событий — не было ни единого шанса, что его блестящий, удивительный и безупречный план потерпит крах. Так что, естественно, всё идёт наперекосяк в первые же минуты. Предварительно замаскировав свои запахи, он, Эллисон и Лидия расположились на прикреплённых к деревьям лабазах ¹, позаимствованных у Дитона. Лидия снабдила их коктейлями Молотова, у Эллисон был наготове арбалет, а у Стайлза — запасное оружие отца, шестизарядный револьвер, заряженный пулями с аконитом. Он также подготовил чрезвычайно полезное заклинание огненного залпа, которое планировал задействовать во время битвы, просто чтобы посмотреть, насколько оно эффективно в бою с Альфами. Скотт должен вывести сюда Альф. Как только они минуют лесополосу, Эллисон даст сигнал, чтобы Дерек, Бойд и Айзек выскочили из своих укрытий и окружили стаю, загоняя их в ловушку. Когда это произойдёт, Стайлз закроет круг из рябины и Альфы окажутся в западне. И если что-то пойдёт не так — Стайлз, Лидия и Эллисон обрушат на них сверху шквал огня. Просто потрясающе. Все на исходных позициях и готовы действовать. И надо же было так сказочно проебаться. Начать хотя бы с того, что Альфы зашли не с той стороны. Скотт отличный парень и лучший друг Стайлза, но его умение ориентироваться на местности — отстой. Так что вместо того, чтобы миновать лес с северо-запада, как было запланировано изначально, он заходит с юга, в результате чего стая Альф направляется прямо к канаве, в которой залегли Дерек, Айзек и Бойд. Альфы проваливаются сквозь тонкий слой палок и листьев, которыми Стайлз пытался всех прикрыть, комично спотыкаются, проходятся по головам так, что слышна ругань Айзека и Бойда. Дерек же просто выскакивает из укрытия, приняв свою Альфа-форму, и с рёвом бросается на них. Альфы — во всех смыслах — занимают совершенно не ту сторону, поэтому вместо того, чтобы загнать их в центр поляны, Бойд, Айзек и Дерек вынуждены сдать позиции и попытаться заманить их глубже в лес. Попытка донельзя очевидна, и спустя мгновение один из Альфа-близнецов ведёт носом и указывает на деревья, на которых укрылись Лидия и Эллисон. Эллисон выпускает стрелу. Она попадает Альфе в плечо, оборотень рычит, выдёргивает снаряд из плоти и прыгает к её дереву, находясь уже на полпути к ней. Эллисон бросает в него одним из коктейлей, задевает по касательной, и оборотень вспыхивает вместе с деревом, падая на землю обугленным кулем. Стайлз издаёт победный клич, а в следующую секунду понимает, что огонь-то не гаснет. Пламя облизывает сухую кору дерева, подбирается прямо к Эллисон; она смотрит на Стайлза, встречает его яркий от пламени взгляд и в следующее мгновение прыгает вниз. Выполнив сложную серию сальто, она приземляется на корточки, выглядя донельзя круто, и снова стреляет, выбрав в качестве цели ближайшего к ней оборотня. Скотт теряет самообладание. Он прорывается сквозь стаю Альф, лавирует между ними, оставляя на каждом ярко-красные раны, пока не оказывается как можно ближе к Эллисон; и пусть следы от его когтей быстро затягиваются, он хотя бы немного прикрывает её тылы, ограждая от неприятностей. Земля вокруг дерева Лидии объята огнём. Израсходовав весь свой запас горючих коктейлей, она, как и Эллисон, пусть и не так грациозно, спрыгивает вниз и делает рывок в сторону лесополосы. Стайлз знает, что в её ситуации это наилучшее решение, но всё равно переживает за её сохранность, благо Дерек прикрывает её отход, кинувшись на босоногую Альфу, начавшую преследование. — Вижу, ты захватил с собой своих питомцев. Альфа усмехается, замахивается на Дерека ногой с острыми когтями, но тот уворачивается, перемахивает через неё и кувырком летит на землю. Она пробует ещё раз, но снова безуспешно — Дерек ныряет под руку и пришпиливает Альфу к дереву, на котором всё ещё сидит Стайлз. Он крепко стискивает её горло, сыплет угрозами, и тут раздаётся треск, будто что-то рвётся, и Стайлз вместе с лабазом летит вниз. Приземление отнюдь не мягкое. В груди раздаётся хруст, лёгкие сдавливает как от нехватки кислорода, Стайлз закашливается, перекатываясь на бок, и чувствует на губах кровь. — Вот дерьмо, — стонет он и, пошатываясь, поднимается на ноги. Вокруг хаос: пламя, крики, мелькающие люди и оборотни и у него пробито лёгкое. На губах пузырится кровь, на груди будто покоится ноша в полсотни тонн. Стайлз обхватывает себя руками, накрывая рёбра, и двигается к лесополосе. Один из Альф, оставшийся в живых близнец, оказывается перед ним с плотоядной ухмылкой. — Хорошо пахнешь, — он подкрадывается к Стайлзу всё ближе и ближе. — Пахнешь так, будто создан специально для меня. Стайлз стонет и вскидывает руку, начиная заклинание; быстро бормочет фразы на латыни, смысл которых едва улавливает, и ощущает, как нагревается ладонь. На секунду её охватывает пламенем, а затем оно вырывается наружу и летит в оборотня, окружая его огнём. Отдача отбрасывает Стайлза назад, швыряет спиной на землю, и он снова заходится кашлем. Кровь заливает его лицо, и он мог бы поклясться, что перед глазами мельтешат проглядывающие сквозь кроны деревьев звёзды. Спустя мгновение он понимает, что белые точки — вовсе не звёзды, а признак скорой потери сознания.***
Дерек видит, как Стайлз срывается с дерева; видит, как поднимается на ноги и схлёстывается с Итаном, один на один. Грудь сдавливает — Дерек и боится за Стайлза, и одновременно гордится тем, что его пара настолько сильна, чтобы с пробитым лёгким противостоять оборотню. Он должен переключиться на Кали; сосредоточиться на сохранности собственной шкуры, ведь она смертельно быстрая, верткая, ужасно гибкая и рушит выстроенную им защиту на раз. Он наконец укладывает её на лопатки, удерживает, не давая подняться на ноги, и тут понимает, что Стайлз исчез. Он чувствует его запах, знает, что далеко тот не ушёл, но не видит его на поле боя. Контроль над волком летит в тартарары. В одно мгновение зверь захватывает власть над всем человеческим, что Дерек так усердно пытался сохранить всё это время. Раз, и нет больше Дерека. Есть один большой инстинкт — убить каждого, кто встанет у него на пути. На пути к Стайлзу. Когда ему всё-таки удаётся прийти в себя и вытащить на поверхность долю человечности — вокруг одни изломанные трупы. Стайлз без сознания, лежит прямо под ним, дышит неровно и быстро-быстро. Лицо его усыпано каплями крови, и Дерек пытается их стереть, но вскоре отказывается от этой идеи, так как его ладони измазаны в крови и получается только хуже. Скотт, Бойд и Айзек застыли в стороне. Тяжело дышат и смотрят на Дерека так, будто главная угроза тут — он. — Всё в норме, я в порядке... — выдыхает Дерек и трясёт головой. — Просто... Нам надо доставить его в больницу. Скотт отмирает первым и бросается к Стайлзу, отталкивая его прочь. Тот рычит, но крепко сжимает губы, сдерживая инстинкты в угоду желанию защитить пару. Стайлз приходит в себя, когда Скотт закидывает его руку себе на плечо, помогая подняться. Он поднимает голову, пошатывается и озирается по сторонам, совершенно дезориентированный. — А где Дерек? Он будет в бешенстве. Он снова заходится кровавым кашлем и больше не произносит ни слова, пока Скотт торопливо ведёт его к припаркованному недалеко джипу.***
Стайлз приходит в сознание в больнице. Из носа торчит кислородная канюля ², из предплечья — капельница, на пальце красуется пульсометр. Судя по задорным зелёным огонькам на мониторе, у него всё хорошо. Грудь всё ещё болит, но боль уже не такая острая, как раньше. Стайлз поворачивает голову, чтобы осмотреться; комната плывёт, и он понимает, что ему дают нечто замечательное — наверное, морфий. Отец устроился в старом кресле, едва поместившемся между стеной и больничной койкой. Стайлз спускает ногу с кровати и пинает одну из ножек. Отец всхрапывает и быстро выпрямляется; в глазах читается паника. — Привет, пап, — хрипит Стайлз на грани слышимости. — Ох, чёрт, ребёнок. Прихрамывая, отец выбирается из кресла и крепко его обнимает. У Стайлза болят рёбра, но он молчит. Вздрагивает, но всё равно не отстраняется; стискивает в объятиях отца, наплевав на натянувшуюся трубку капельницы. — Я в порядке, — Стайлз жмётся к родному теплу. — Я в порядке. Отец отстраняется, обхватывает его лицо ладонями. В глазах блестят застывшие слёзы, и Стайлз сглатывает вставший поперёк горла ком. — Не смей так больше поступать со мной. Понятия не имею, о чём ты думал, когда пошёл на Альф в одиночку. Стайлз пытается возразить, но отец его только несильно встряхивает. — Я серьёзно, ребёнок. Не делай так больше. Мы мило поболтали с Хейлом, и при повторении подобной херни он тебе этого с рук уже не спустит. Я и так из-за тебя растерял приличное количество нервных клеток, Стайлз, и не хочу лишиться оставшихся. Стайлз согласно кивает и, тяжело дыша, опускается на больничную койку. Отец рассказывает, что с ним произошло (перелом ребра, прокол лёгкого, частичный пневмоторакс ³; врачам пришлось воткнуть в грудь иглу, чтобы откачать кровь и дать доступ кислороду) и как долго ему ещё предстоит тут находиться. На протяжении большей части разговора Стайлз участливо кивает, но под конец клюёт носом. Отец ласково ерошит ему волосы и выходит из палаты, давая отдохнуть. Тихий писк приборов, успокаивающее жужжание кислородного концентратора ⁴, капельница с морфием: несмотря на обстоятельства, всё это расслабляет его и убаюкивает. Стайлз вздыхает, пережидая неприятные ощущения в груди, и устраивается удобнее, прикрыв глаза. Какое-то время спустя слышится тихий щелчок дверной защёлки, и он заставляет себя разлепить веки. К нему пришёл Дерек.***
Дерек ненавидит эту больницу. Ненавидит эту атмосферу, запах антисептиков и смерти. Когда он попадает в палату к Стайлзу, то испытывает облегчение — аромат сахара и корицы перебивает больничную вонь. Стайлз моргает; веки его тяжёлые, а зрачки будто в дымке. Он бледен и под глазами тёмные круги. Дерек замечает воткнутую в руку капельницу, и это отзывается болью, будто ему, а вовсе не Стайлзу, ввели под кожу иглу. — Привет, Дерек, — слова звучат едва разборчиво. — Давно не виделись. Дерек садится на край его кровати, стараясь ничего не отдавить. Молчит, просто сидит и смотрит на Стайлза; прощупывает волка, пытаясь понять, убедился ли он, что его пара жива и ей ничего не угрожает. Стайлзу неловко. Это видно по тому, как постепенно каменеют его плечи, как напряжение проступает на лице. И Дерек знает, что надо что-то сказать, что-то сделать, чтобы он расслабился. Вместо этого он протягивает руку и обхватывает ладонью его лицо. Скользит по нагретой коже за ухом; нежно поглаживает большим пальцем родинки на щеке. Он наизусть знает расположение всех до единой. — Ты чёртов идиот, — бормочет он. — Больше так не делай. Стайлз хмурится и отстраняется от прикосновения. Там, где касалась его чужая ладонь, кожа окрашена румянцем. — Думаешь, я не в курсе? Я всё понял, когда упал с дерева и сломал ребро. Не надо говорить то, что я и так знаю. Стайлз отводит взгляд, ёрзает и ворочается, пока тонкие больничные одеяла не достают до подбородка. Он дуется. Дереку нравится его нахохленный вид, хотя и не должен. Он снова тянется и проводит ладонью по его волосам. Стайлз вздыхает, закрывает глаза и еле заметно льнёт ближе. — Почему ты такая задница? — глаза Стайлз так и не открывает. Дерек улыбается и продолжает перебирать пальцами пряди. — Я не знаю. Стайлз вздыхает и поворачивает голову, подставляясь под прикосновение. — Знаешь, — голос звучит сонно, — я всегда тебя прикрывал. Неважно: глупая это затея или нет, если я тебе понадоблюсь — я рядом. — Просто не подставляй под удар свой зад, ладно? — просит Дерек, наслаждаясь ощущением мягких волос под пальцами. Стайлз не отвечает, лишь сильнее кутается в одеяло и тянется за ладонью. Они сидят так несколько минут: Дерек медленно гладит его по голове, а Стайлз тихо делает вдох при каждом касании. — Прости, что тогда вломился к тебе, — шепчет Стайлз на грани слышимости; Дерек едва разбирает слова. — Я не хотел путать тебе карты или что-то такое. Дерек не знает, что сказать; что ответить на это тихое извинение. — Я просто… Я никогда не извинялся за это и не могу перестать думать о… Неважно, просто… Извини. Стайлз склоняет голову, и ладонь Дерека соскальзывает вниз. Обрамлённые пушистыми ресницами глаза по-прежнему закрыты; кожа под ними отливает синевой. Дерек хочет дотронуться до неё, хочет почувствовать под своими ладонями и губами. Его одолевает жажда и тоска. Отстраниться от Стайлза, удержать между ними дистанцию стоит ему огромных усилий. — Всё в порядке, — говорит он, поднимаясь на ноги. — Отдыхай. Стайлз что-то мычит в ответ, и этот звук проносится по коже Дерека толпой мурашек. Он слишком похож на стон. Слишком похож на те звуки, которые Дерек хочет слышать из его уст. Он уходит, тихо закрывает дверь и проклинает себя на протяжении всего пути до дома.***
Стайлзу уже восемнадцать, и ему снится Дерек. Этот сон отличается от тех, что были до этого: ни пота, ни стонов, ни скользкой кожи. Вместо этого они просто тихо сидят на крыльце дома Хейлов, прижавшись друг к другу и держась за руки. Они слушают тишину леса и еле слышное дыхание под боком, пока солнце не опускается за горизонт и всё вокруг не окрашивается в красные и золотые оттенки. Дерек встаёт, отпускает руку Стайлза и идёт в лес. Стайлз хочет последовать за ним, но не может пошевелиться, застыв на месте, как это бывает во сне (он никогда не может убежать, когда за ним гонятся; никогда не может бежать, когда хочет кого-то догнать). Дерек уходит вглубь леса. Оборачивается на мгновение, светит в ночи горящим красным взглядом и исчезает. Стайлз плачет, когда просыпается, и не может вспомнить, почему.