***
Стайлз бы с удовольствием распрощался с воспоминаниями о прошедшем вечере. Он не мог правильно набрать номер Дитона и дозвонился до него только с четвёртого раза; не мог внятно объяснить, что происходит. Тот рявкнул на него прямо в трубку, чтобы он вёз Дерека в клинику, и после этого всё будто расплывается. Он помнит, как тащил в джип полусознательное, корчащееся от боли тело, молясь, чтобы никто из соседей не попался по пути. Помнит, что нёсся по улицам так быстро, как только мог, едва пристегнув ремнями и себя, и Дерека. Кажется, он проскочил на красный свет, когда ехал по Мэйн-стрит, но не может сказать наверняка. Помнит, как держал Дерека за руку, пока тот стонал от боли, сжимая пальцы до побелевшей кожи. Дитон помог занести Дерека в клинику. Тот всё ещё кричал, метался и корчился от боли, так что Стайлзу пришлось удерживать его, когда Дитон ставил капельницу. Какое бы варево ни вливалось в его тело, оно успокоило его и погрузило в глубокий сон. Они осторожно перенесли Дерека на диван в кабинет Дитона. Стайлз укрыл его потёртым одеялом, подоткнул края и провёл пальцами по горячей коже. Сейчас Стайлз просто пытается перевести дух. Он сидит в приёмной, стараясь осмыслить всё, что произошло за минувший вечер. В голове полнейший кавардак. Он ловит себя на том, что раз за разом пропуская сквозь волосы пальцы, отчаянно пытается отыскать хоть какой-нибудь фундамент, на который можно было бы опереться и разобраться, что к чему. В голове вспыхивают воспоминания о губах Дерека, касающихся его собственных, о тяжести его сильного и горячего тела, нависшего над ним, и в груди, полыхая ярким огнём, разгорается надежда. Дитон выходит из кабинета и тихо закрывает за собой дверь. Садится рядом, не говоря ни слова; просто даёт тишине повиснуть между ними. Стайлз ждет. — Итак, какого чёрта тут происходит? — не выдерживает он, переводя взгляд на изможденное лицо Дитона. Тот вздыхает. — Я не в праве отвечать на этот вопрос. Могу только сказать, что Дерек будет в порядке, ему просто нужно немного отдохнуть. — Есть вообще хоть что-нибудь, что ты можешь мне сказать? Стайлз раздражён. Он по горло уже сыт этими секретами. — Если вдруг заметишь, что он пытается принять аконит, схожий с тем, что ты видел в лофте, — Дитон ловит его взгляд, глаза не отводит; смотрит серьёзно, лицо его напряжено, — не давай ему этого сделать. Он может умереть, если примет ещё хотя бы дозу. Стайлз кивает, смотрит то на свои сцепленные ладони, то на пол. — Ладно, это я могу. — Он откидывается на спинку стула. — Сколько он ещё пробудет без сознания? — Скорее всего, ещё час или около того, может, дольше. Его тело пережило сегодня серьёзное испытание. Нужно время, чтобы восстановиться. — Дитон поднимается и смотрит на часы. — Уже поздно. Твой отец будет беспокоиться. Стайлз кивает, но с места не двигается. — Я ему напишу. Скажу, что остался у Скотта на ночь. — Поднимает на Дитона взгляд.— Я его не оставлю. — Как скажешь, — не возражает тот и уходит в дальнюю часть клиники. Дитон достаёт ему из шкафа старую армейскую раскладушку и ставит её у себя в кабинете рядом с диваном. Пружины изношены, впиваются в кожу сквозь тонкую ткань. Стайлз долго ворочается, пытаясь устроиться поудобнее, и когда наконец находит положение, которое не отзывается внутри желанием что-нибудь расхреначить, застывает неподвижно, наблюдая, как мерно опускается и поднимается грудь Дерека на каждом вдохе. В предплечье всё ещё воткнута игла капельницы; лекарственный раствор медленно, по капле, поступает в организм. Чернота, покрывающая сеткой тело, ушла, сменившись тёплым румянцем. Тело Дерека расслабленное и умиротворённое. Его мерные вдохи, спокойные и уверенные, убаюкивают Стайлза; насылают дрёму, пока у того не начинают слипаться глаза. Под звуки его дыхания он и засыпает.***
Дерек просыпается со стойким ощущением, будто по нему проехался каток, и он со стоном перекатывается на бок. В комнате темно; Стайлз спит без задних ног рядом с диваном, представляя собой безумный клубок переплетённых конечностей на хлипкой койке. Дерек бы обязательно попытался выяснить, насколько комфортна эта поза, если бы не чувствовал себя как дерьмо, так что ему остаётся только сочувственно содрогнуться. Он скатывается с дивана, вытаскивает капельницу из руки и накрывает плечи Стайлза одеялом, которым был укрыт ранее. Тот что-то бормочет и зарывается лицом в изношенную ткань. Дерек чувствует укол боли в груди, плотнее укутывает его и выходит из кабинета. Дитон поджидает его за дверью, расположившись на одном из пластиковых стульев, коими была заставлена приёмная. — Сколько ты принял? — интересуется он, медленно вставая на ноги. — А это имеет значение? — Дерек прислоняется к стойке, скрещивая руки на груди. — Имеет, — Дитон становится напротив него и обводит сканирующим взглядом. — Если подобное спровоцировала маленькая доза, то я серьёзно опасаюсь за твоё благополучие. — Я принял всё, — Дерек хмурится, — и я не хочу слышать твои опасения. — Я уже говорил, Дерек, тебе надо быть осторожным. Это кратковременное решение проблемы. И это никоим образом не помешает формированию или укреплению связи. — Знаю. Просто… Я напал на него. Я не мог контролировать волка, и я… — Дерек мотает головой, отталкивается от стойки и начинает бродить туда-сюда. — Ты знаком с рисками, возникающими из-за подавления связи. И всегда знал, что они могут возникнуть. Дерек вздыхает, трёт глаза, пытаясь избавиться от остатков сна и затянувшейся головной боли. — Я просто не думал, что они действительно появятся. Думал, что смогу это контролировать. — Дело не в контроле, — Дитон вздыхает. — Мы уже это обсуждали, я не собираюсь тратить своё время на очередную лекцию. — Я справлюсь, — уверяет Дерек и почёсывает кожу в том месте, где раньше была капельница. — Я поговорю со Стайлзом. — С этого и надо было начать, — замечает Дитон, направляясь к выходу. — Тебе надо быть осмотрительнее. Сегодня ты находился на волосок от гибели, — он замирает у двери, взявшись за ручку. Явно хочет что-то добавить, но только качает головой, и момент ускользает. — Захлопни дверь, когда будешь уходить. Дерек кивает и возвращается в кабинет. Стайлз всё ещё спит, распластавшись на раскладушке. Волк внутри довольно урчит: ему нравится, что Стайлз рядом, что они наконец заявили на него права, хотя Дерек всё ещё боится признать ту связь, что формируется между ними. Волк ворчит, не желая принимать в расчёт его опасения. «Я причиню ему боль. Я его сломаю». Волк скалится, он убежден, что связь не позволит навредить своей паре. Но Дерек, его человеческая половина, которая успела познать и любовь, и потерю, и страх, — совсем в этом не уверен. Дерек садится на потёртый диван, откидывается на спинку и смотрит на спящего Стайлза. Он столько всего должен ему сказать, но для этого никаких слов не хватит.***
Стайлз просыпается медленно. Тело протестующе ноет, когда он ёрзает на раскладушке; одеяло соскальзывает на пол, и ему требуется целая минута, чтобы это понять. — Дерек, — выдыхает он, моментально принимая сидячее положение; тот сидит на диване с опущенной головой. — Ты в порядке? Как себя чувствуешь? Дерек поднимает на него взгляд; под глазами залегли мешки, он выглядит уставшим и осунувшимся. — Я… уже лучше. — Я бы поспорил, — пытается пошутить Стайлз, чтобы разрядить напряжённую атмосферу, внезапно повисшую между ними. — Я боялся, что мне придётся избавляться от твоего тела или что-то такое, и не думаю, что отец был бы очень рад обнаружить меня на месте преступления. — Прости за испорченный вечер. — Нет-нет, — возражает Стайлз. — Я рад, что ты в порядке, не пойми меня неправильно. Просто… это была странная ночь. Дерек кивает и снова опускает глаза в пол. Стайлз не знает, куда себя приткнуть, поэтому поднимает с пола одеяло и складывает его в аккуратный квадрат, после чего кладёт рядом с собой и переплетает пальцы, пытаясь сильно не нервничать. — Нам надо поговорить, — подаёт голос Дерек, и звучит он так, будто слова вырываются из его рта против воли. — Ага. Да, надо бы. — Я многого не могу объяснить, — начинает Дерек, ёрзая на диване. — Возможно, ты поймёшь всё позже, когда позволят обстоятельства, но сейчас я не могу вдаваться в подробности. Стайлз кивает и только сильнее стискивает пальцы. — Мой волк… Он думает, что ты его пара, — поясняет Дерек спешно. — И хочет заявить на тебя свои права. — Значит, тогда, — слова застревают у Стайлза в горле; он вспоминает холодный кафель и горячее дыхание; с трудом заставляет себя договорить. — Это был не ты. — Нет. Ответ эхом разносится по кабинету. В ушах звенит; один-единственный слог заставляет сердце колотиться как безумное. «Боже, а это больно, — Стайлз судорожно дышит, пытается расслабить руки, чувствуя, как ногти впиваются в кожу, как боль поднимается по рукам и следует прямо к груди. — Боже, это больно». — Что нам теперь делать? — выдавливает он, не в силах смотреть на что-то помимо своих сцепленных ладоней на фоне тёмного линолеума.***
Дерек не может думать. Волк воет, клацает челюстями и рвётся с натянутого поводка. Он чувствует боль Стайлза и тонкую связь между ними, звенящую вместе с ней. Он понятия не имеет, что делает. — Я… Могу держаться в стороне, продолжу принимать аконит, чтобы… — Нет, — возражает Стайлз; в глазах плещется боль вперемешку со злостью. — Дитон сказал, что это может тебя убить, меня такой расклад не устраивает. Чего хочет твой волк? — Контакта. Он хочет защищать тебя, оберегать. Хочет… не только этого, но я не могу навязать тебе подобного. Я найду способ совладать с этим желанием. Стайлз смеётся, но это вовсе не радостный смех — надломленный. — Если тебе нужно меня трахнуть, — хрипит он, сквозя гневом, — значит, трахни. Он поднимается и крепко сжимает ладони в кулаки. — По крайней мере, так я хоть что-то с этого поимею, — бросает он и разворачивается к двери. — Стайлз, подожди, — зовёт Дерек, подскакивая с дивана. — Не надо, Дерек. Стайлз стоит к нему спиной, плечи опущены и напряжены. Он неподвижен, тело — сгусток окоченевших мышц. Дерек не видит его лица, не может разобрать мешанину эмоций, повисшую промеж них густой взвесью. — Просто… Позвони, когда станет совсем плохо. Стайлз распахивает дверь и шагает в полумрак коридора. — Я буду рядом. — Он поворачивается лицом, на губах застыла натянутая улыбка. — Я всегда буду прикрывать твою спину. Звук, с которым закрывается дверь, еле слышен, но для Дерека он словно оглушительный удар; будто с уходом Стайлза из комнаты выкачали разом весь воздух. Он борется с желанием завыть и падает на диван, обхватив голову руками. Сердце разрывается от боли. «Я его сломаю. Я уже на полпути».***
Стайлз успевает сесть на водительское сидение, когда его накрывает. Он сдерживает рыдание, делает глубокий, судорожный вдох и выпускает воздух из лёгких. «Ты знал, что ты ему не нужен». Он закрывает глаза руками и бьётся головой о подголовник. «Ты знал. Не делай вид, будто для тебя это сюрприз, будто ты не знал, во что ввязываешься. Это всё волк, не Дерек». Наружу вырывается сдавленный всхлип, под ладонями становится мокро. Стайлз тихо смеётся и насухо вытирает лицо. «Довольствуйся, чем можешь». Он повторяет это про себя всю дорогу до дома; ждёт, что сам поверит в очевидную ложь. «Ты научишься с этим жить».