Под взрывами и огнями ночного неба

      Где-то в глубине зоомагазина трелью разливается телефонный звонок. Ханемия привычным движением принимает вызов и наспех зачитывает давно выученные слова:       — Здравствуйте! Вы позвонили в зоомагазин-       — Казу, блять, я знаю, куда я позвонил, — бурчит недовольно знакомый голос в трубке.       — Ой, Чифу, — смеется Казутора. — Я не смотрел, кто звонит. Чего, кстати, звонишь?       — Ты ведь не забыл покормить Пеке Джея? Остальных, кстати, тоже.       — Да покормил я всех, — обиженно фырчит Ханемия.       — Покажи, — не верит Мацуно, и Казуторе не остается ничего, кроме как включить камеру.       — Тогда и ты камеру включи.       Ответа не следует — вместо него на дисплее телефона появляется лицо Чифую, и Ханемия лишь тихо хохочет, когда видит на его голове фирменный небрежный пучок.       Казутора снимает каждый из пяти вольеров, попутно показывая Мацуно наполненные специальной едой кормушки. К концу обхода Чифую удовлетворенно кивает. Их беседу Ханемия разбавляет рассказами о происшествиях в магазине, параллельно пересчитывает кассу, готовясь закрывать свою смену. Так проходит около десяти минут, прежде чем Казу спрашивает:       — А как у тебя на личном?       — Пусто, временами можно заметить перекати-поле, — отмахивается Мацуно, и Казутора ясно чувствует фальшь.       — Ты врешь, — сладко тянет гласные Ханемия, на что Чифую хмурится.       — Я… Ну…       — Да не тяни кота за хвост, — фырчит Казутора. — Я в любом случае поддержу тебя!       — Мне нравится Баджи, — выпаливает Мацуно, несколько смущаясь.       — Так, это серьезно, — кивает старший. — Планируешь признаваться?       Ханемия отводит взгляд в сторону и с кем-то переглядывается. А может, Чифую это только кажется.       — Я хотел бы, но даже не знаю… Да и реакцию представить страшно. А что?       — Хочешь, помогу? — Мацуно кивает, Казутора отводит камеру в сторону, так, чтобы та захватывала маленький стул для гостей.       На нем сидит, немного щурясь и улыбаясь, мать его, Кейске. Чифую краснеет неприлично быстро, и через несколько секунд экран гаснет. Звучат громкие гудки.       — Блять, Баджи, он чего-то уже печатает, — опасливо озирается Ханемия.       — Дай сюда, — Кейске, игнорируя сообщение "КАЗУТОРА, ТВОЮ МАТЬ", блокирует контакт и возвращает девайс в руки друга. — Позже разблокируешь.       — А сам-то ты что делать будешь?       Баджи ничего не ответил.

***

      — Какой я идиот, — Чифую сжал телефон в руках до треска. — Блять.       Рвано выдыхает. Ну, теперь ничего не исправить, верно?       Мацуно бьет себя ладонями по лицу. Поздно отступать. Он примет все вытекающие из данной ситуации последствия, потому что так поступают все-       Гаджет в руках отзывается тихой вибрацией, не давая закончить мысль. Дрожащими пальцами Чифую включает телефон, на дисплее которого высвечивается лаконичное "будь готов к десяти, я заеду за тобой" от Баджи.       Мацуно сдерживает порыв бросить злосчастный девайс в стену.       Место встречи Кейске не написал. Значит, нужно идти за дом, ближе к гаражам. В этом Чифую уверен. На нем только джинсы и футболка, показывающие, что Мацуно искренне надеется, что ночь будет не такой уж и холодной.       Когда остается около пятнадцати минут, он уже стоит в нужном месте. Телефон загорается, показывая новое уведомление. "Пользователь "смерть всех зевающих котов" вас разблокировал". Не медля ни секунды Чифую набирает номер, заранее включив камеру. Ему отвечают почти сразу.       — О, Чифу-       — У тебя есть несколько часов до смерти, — злобно начинает Мацуно. — Постарайся не проебать их.       — Да ладно тебе, в конце концов ты бы никогда не признался, — пытается остудить решительно настроенного Чифую Казутора.       — Если что-то пойдет по пизде — это будет твоя вина.       — Думаю, человек сзади тебя позаботится об этом!       Мацуно оборачивается и рефлекторно вздрагивает, когда обнаруживает за свой спиной слегка склонившегося Баджи.       — Удачно провести вечер! — Ханемия на дисплее ослепительно улыбается и машет рукой, прежде чем отключиться. Теперь они точно остались наедине.       — Пойдем, — Кейске берет младшего за руку и ненавязчиво тянет, тот идет следом. Его байк, уже заведенный, нетерпеливо рычит мотором. — Не говори, что ты собрался так ехать.       — А что не так? — Чифую оглядывает себя и не сразу замечает, что на его плечах расположилась теплая джинсовка Баджи. Мацуно благодарно кивает, и Кейске готов поспорить, что Чифую краснеет.       Они рассекают дороги ночного города, и младший даже не знает, куда они едут. Но главной проблемой остается тот факт, что он не знает, куда деть руки: держаться надо, но теперь каждое прикосновение к Кейске безумно смущает; убрать руки — суицид. Приняв наиболее выгодное для них обоих решение, Мацуно сжимает бока старшего запястьями, тем самым сводя тактильный контакт к минимуму.       Приезжают они в абсолютно незнакомый для Чифую район города. Первое, что бросается в глаза — огромное озеро, отражающее в себе бездонную глубь небес ровно настолько, насколько позволяет его дно.       Мотоцикл Баджи ставит неподалеку, затем кивает на траву:       — Садись. — Мацуно неосторожно падает прямо на копчик, немного морщится. Чувствует, как Кейске садится рядом, подвигаясь ближе. Смущает. — Сейчас начнется.       "Начнется что?"       Не успевает задать вопрос Чифую, как слышит знакомый звук хлопка. Небо озаряют тысячи разноцветных искр и огней. Даже звезды меркнут.       — Фестиваль фейерверков, — кратко поясняет Баджи. — Думал, тебе понравится.       — Мне нравится, — тихо проговаривает Мацуно. Кейске кладет голову на плечо младшего, одной рукой приобнимает того за талию. — Но ты ничего не ответил.       — А тебе нужен ответ? — Баджи касается носом тонкой шеи, и Чифую кожей ощущает легкую ухмылку.       — Да, — неуверенно кивает Мацуно, немного зажмурив глаза.       Кейске смазанно целует Чифую в основание шеи, поднимается вверх, проходится по скуле, коротко целует в губы, чмокает в кончик носа, напоследок оставляя тепло губ на лбу.       — Ты мне тоже нравишься. Очень-очень.       Мацуно крепко вжимается в чужую грудь, пытаясь спрятать смущение в воротнике чужой футболки. Слышатся оглушающие хлопки, а затем небосвод разгорается всевозможными цветами.       И где-то печально вздыхает Казутора, которому придется отработать на одну смену больше.