«Непонятно Я наебал их, (себя) или всех? Я наебал (их), себя (или всех)? Я потерял их? (или себя нашёл?)»
Сомнений нет, слова сестрёнки о привлечении внимания оставили отпечаток в разуме Артёма. Илья говорил: «в тебе слишком много дерьма» и «ты ничего не добьёшься». Проецирует на него свои проблемы, Артём это понимает. У него-то (в отличие) всё впереди. Но что думает Ваня, который внутреннее содержимое своей черепушки не раскрывает вообще? Чтобы точно что-то понять, одного вечернего разговора недостаточно. Иван тогда пришёл в комнату младших, прихватив свою подушку. Артём стерпеть не смог, выдавил что-то вроде: «ну, и что ты об этом думаешь?». Хотя по-настоящему всё звучало как: «У тебя вообще есть ёбанное мнение на этот счёт? Какого хуя ты со мной не согласен, я не врубаюсь?». — Как бы тебе сказать… Мы не выбираем, на кого у нас встаёт, понял, пиздюк? И вообще думал, что геем у нас в семье ты окажешься. Артём не понял. И подъёб не засчитал. Иногда (окей, довольно часто) он даёт себе расслабиться, смотрит порно и прекрасно осознаёт, какие у него предпочтения. Девушек он тщательно разбирает по определённым признакам: ему нравятся стройные бёдра, которые удобно закидывать на плечи, нравится плоский живот с тонкой талией, упругая небольшая грудь с аккуратными сосками. Много косметики на лице и размазанная тушь — никуда не годятся. А ещё от смотрящих прямо в камеру больших тёмных глаз, в которых зрачок не видно, он просто тащится. Артём не понимает, потому что вот тебе категории. Он сознательно выбирает, на что у него встать может. Патлатого вряд ли удастся понять в этой вариации вселенной. Так что, если возникшую ситуацию с ним Артёму не исправить, то стоит поработать хотя бы над своей. Никто не хочет оставаться в дураках. А Тёма же совсем, совсем не идиот, как все остальные. И если надо это доказать, то он, чёрт возьми, докажет. Стоит начать с хуёвых оценок, понимает блондин, сидя на истории, где в то же время беспрерывно наблюдал за задроченным отношением некоторых личностей к учёбе. Кто-то реально старается писать хреновы конспекты и даже планирует начинать подготовку к экзамену аж за год до него. Мысли сами собой перетекают к Владу, который выбрал сдавать обществознание по словам очевидцев. Возможно, как и предполагала Ульяна, у Исаева были строгие мамка с папкой, заставляющие приносить хорошие оценки. Но которым было плевать на общее его воспитание? Потому что этот Влад грубый не только с теми, кто ему не нравится. Он громко и вызывающе себя ведёт, одевается как долбоёб и ходит с синяками, которые успевает заработать неизвестно где. Влад говорит учительнице «убрать зад с моей парты» и сам протаптывает себе дорожку к хуёвым оценкам, как бы ни старался. Для него в отношениях с людьми всё оставалось просто как три копейки. «Вы не трогаете меня — я не пытаюсь вас избить». Альтеев ну вот не может выкинуть из головы этот диссонанс, где такой опасный хулиган внятно и громко отвечает очередной стих какой-нибудь Цветаевой своим глубоким, но рявкаюшим голосом и на отлично пишет все сочинения. Потом Влад, конечно же, грязно матерится в коридорах дабы прочистить душу и одноклассникам в вк стикерами отвечает. Да ведь тот даже не прогуливает, исправно посещая занятия и создавая вокруг себя образ неприкосновенного мистического существа. Такой себе гопник выходит, гопник категории Б. — А на это нам даст ответ Альтеев, — говорит Екатерина Сергеевна и все свои три глаза, один из которых всевидящий, устремляет на него. — А? — недоумевает Артём, поднимая голову с рук. — Сегодня пятнадцатое число, вторник, Тём, ты на русском у Сергеевны, — шепчет спереди Наташа и смеётся от его растерянного взгляда. — Ответа не будет? Следите внимательнее за моими словами, Артём. Следующий вопрос — ваш. Он переводит равнодушный взгляд в окно и зевает. Вообще похуй. Он начнёт исправляться завтра. Место рядом пустует, и уже от этого немного отвратно.***
Домой сразу после школы Артём ходит редко. Особенно сегодня, когда многое нужно было переварить (когда не хочется попадаться на глаза некоторым личностям). Как там проводят дни обычные школьники? Летом Артём даже читал на улице, устроившись головой на коленях Лизы, и зависал в скейтпарке. До того, как скейт у него напополам развалился от очередного хилфлипа. На новый он пока не заработал. Но был ещё вариант. Потому захватил из нычки в заброшке баллончики, сунул в рюкзак этот грязный пакет и потопал за лучшим другом. Тот, совсем забывшийся со своей пассией, даже перестал писать, что Артёма не особо волновало. Но для профилактики пора ему вправить мозги. Он звонить сразу не стал, полагаясь на эффект неожиданности, но всё же не надеялся встретить там Валеру. Чечена, если по-нашему. Даже лучше. Так хоть какая-то туса намечалась. Под их дружный пиздёж Альтееву проще забыться и расслабиться. Искать решение для чужих проблем было гораздо проще. — Откуда ты всё это знаешь? — интересуется Слава, выслушав рассказ Артёма о том, как Исаев так угарно обосрался на математике. — Пацаны рассказывают. — Альтеев пожимает плечами, потряхивая баллончиком, будто бы сам не интересовался. — Угарный, походу, чувак. Мож затусит с нами? – Прикативший на велике Валера ещё не отчаялся найти себе достойную компанию. Они полностью разрисовали стену чьего-то гаража всякой хернёй под конец дня. И тигр Славы был больше похож на кусок полосатого дерьма, чем хоть на какое-либо животное. Однако тот упорно этого не принимал. — С хуя у него собачья пасть? — спросил Валера, указывая на линию челюсти животного. На его-то части стены красовался огромный член. У Артёма же была некая надпись, попытка в шрифт, единственное, что выходило у него неплохо. Окей, относительно неплохо для остро реагирующего на критику Артёма — вообще ёбаный пиздец для всех остальных. Но для тех, кто спрашивает, Lord Zero – красивое название. Торговая марка. Это стиль такой, а не он рукожопый. Ни у одного из них не было какого-либо опыта ни в граффити, ни просто в каком-либо виде художества. Лишь спортивный интерес и жажда прожечь время, да напортачить. В планах носили грандиозные проекты. — Это что? — ответно ржёт Слава, указывая на непонятные полосы. — Волосы на яйцах, идиот. — Валера яростно вскидывает руки, защищая своё творчество. — И ты должен знать, что зелёных членов не бывает, — подмечает Славка. — Это постирония. Слышал о таком? Лучше исправляй рожу своему помойному животному. — Тогда уж метаирония, — усмехнулся Артём. — Я бы сказал, что это как-то по-гейски, друг. Фрейд бы не оценил, — серьёзно добавляет. — Рисовать член — по-гейски? Это всего лишь шутка. — Ну не знаю, Тёма прав. Ты что, скрываешь от нас что-то? Я бы такую хуйню скрывал. — Потому что ты ссыкун, Слава. А я бы любым собой гордился. В следующую секунду оба его друга уже валялись на гальке и шуточно наносили друг другу удары. Сам Артём общему веселью не поддавался, а гачи-игры его никогда не веселили. Он не смог подавить желание посмотреть на время, сияющее голубизной дисплея телефона. А ещё он хочет открыть вкладку с музыкой, чтобы показать ребятам, мол, вот, что настрогал недавно, но смотрит на них, и желание отпадает. Даже если ему и удастся их отвлечь от столь интересного занятия, то выслушивать комментарии вроде: «как-то на раннего Фараона смахивает», «а ты не пробовал текст добавить» не горело. Сейчас он замечает, насколько сильно ему с ними скучно. Стоило зайти в соцсети, как тут же взору предстало сообщение от Лизы. Она пишет: «я сегодня выпью с подружками, ты не против?». Часа три уже прошло. Наверное, опоздал. [Как хочешь] Если его подружка хочет выпить, то пусть валяет. Пока такое внимание и глупые вопросы попросту раздражают.