⊹──⊱ᚺ⊰──⊹
Три огромных коня морей, старых морских драконов стояли у берега. Солнце сияло в дымке чада, хотя прошло мало времени с момента восхода. Морские чудовища были потрёпаны, старые корабли, увенчанные резными мордами монстров из саг, требовали ремонта. Но вместо смолы и крепких рук плотников их ласкало море. Это было подобно тому, как и хирдманов этих драккаров ласкали не руки жён, а броня и чужое железо. Такие же голодные, потрёпанные и уставшие, как собственные корабли, мужи, шагали боевым строем, прикрывшись щитами, к городу. Штурм был смешным, удара не ждали, поэтому и ворота пали сразу. Судьба города уже была решена, хотя его воины только пытались выставить боевой порядок под шквалом стрел. Многие мужи выходили в рубашках, кто-то вместо копья сжимал вилы, единицы бежали в полной боевой готовности… Судорожно выставленный строй столкнулся с железным клином атакующих. Бой был коротким и жестоким. От крови и криков сгущался воздух, звон стали становился громче воплей агонии. Город пал. Точнее пали те, кто решил заплатить откуп железом. Традиции стары, никто не мешал остальным заплатить серебром и золотом, дать провианта и остаться жить дальше до следующего года. Город богат, хирду было чем поживиться. Таков закон мирозданья: голодный побеждает сытого. Уже через каких-то пару часов Вольный ярл Адгильс Змей осматривал добычу. Помимо провианта, нескольких добрых мечей и копий, взяли немного по меркам более сытых соседей: десять марок серебра, пару золотых браслетов и груду меди в монетах, и изделиях. Но то по меркам соседей, для которых этот город, так легко взятый на клинок, и не город вовсе. Так, дрянная деревня. Адгильс помотал русой гривой, торчащей из-под шлема. Его нутро дрожало от близкой добычи. Новый план набега был прост и эффективен, как раньше их предки не догадались? Для начала в море вышли чуть раньше обычного, а потом… Потом самое интересное! Адгильс-ярл решил не нападать на пограничные земли конунга Харельда. Змей был мудрее. Он дал им остатки золота и пару бочек вина, чтобы его пропустили «торговать». Эту схему придумал новый хольд — Олаф Гуннарсон, славный малый, не крепок в бою, но большой хитрец и редкий смельчак. И вот, Адгильс Змей идёт от фьорда во внутренние реки, к тёплым, сытым городам соседа. Он шёл торговать, но за товары он даст «железную цену».⊹──⊱ᚺ⊰──⊹
Ранним утром ярл Хвитсерк был хмур, как грозовое небо. Вести пришли недобрые: конунг Гарольд Колючий собирал хирд, чтобы как можно скорее подавить вспыхнувшее восстание. Вольный ярл Адгильс Змей разорял соседние города, жестоко расправляясь с каждым, кто смел оказывать сопротивление. Хвитсерк сжал в руке пергамент, на его лице заиграли желваки. Помнил он молодого ярла Адгильса, когда тот ещё был наглым мальчишкой, стремящимся всюду сунуть любопытный нос. А теперь ребёнок вырос и сеял разрушения всюду, до куда мог дотянуться. А ведь когда-то город Нифльхейм был процветающим, и его обитатели не умирали от голода, не дрались за жалкий, покрытый плесенью кусок хлеба. Ни то, что сейчас. Адгильс разорил свой дом и теперь намеривался сделать то же самое с остальными. — Муж мой, — мягко окликнула его Аса и нежно коснулась морщинистого лица. Её тонкие бледные губы лучились улыбкой. При виде жены сердце старого ярла дрогнуло, и все мысли улетучились. — Нам пора. — Да, иду, — поцеловав тонкую руку, Хвитсерк прижался к женской ладони колючей щекой. Как и прежде длинные пальцы Асы были успокаивающе холодны и нежны. Сколько бы лет не прошло, он всё также безумно любил. Порой Хвитсерк пугался собственных мыслей, думая, что Аса могла умереть в любой миг, а он не смог, не успел надышаться ею. Возвращаясь из походов, со всех ног бежал домой, боясь опоздать. Без Асы Хвитсерк задыхался, не знал, как жить, и каждый день молил Богов оттянуть грядущий миг страшной разлуки. — Я приготовила Илве подарок, — проворковала Аса и раскрыла маленькую деревянную шкатулку. Внутри лежала серебряная брошь. — Уверен, ей понравится, — с полуулыбкой ответил ярл и поцеловал жену в седеющую макушку. Вчера Илва по праву заняла дом. Вошла в него, как настоящая хозяйка: гордо и величественно. Держась за подставленную руку Штосса, девушка прошла по помещению и заняла место хозяйки длинного дома. Как и советовал Рагнар, Илва выгнала старых трелей и почти сразу набрала новых. Спасённая рабыня Сигрид заняла место бриты — надзирательницы и, словно в отместку за причинённые унижения в прошлом, начала раздавать жёсткие указания. Надо было привести дом в порядок. Вещи Раннвейг были проданы, некоторые безделушки отданы за даром, а кое-что, что не представляло никакой ценности, выброшено. А сегодня, когда наконец приготовления были окончены, Илва и Иоганн устраивали большой праздник, на который пригласили абсолютно всех. У входа в дом Хвитсерк и Аса услышали песнь тальхарпы и харпелейк, по ту сторону двери также доносился топот множества ног, и на перебой звучали голоса — праздник уже начался. Но стоило дверям распахнуться, как музыка стихла, а присутствующие, проявляя уважение, расступились, пропуская самого почётного гостя. Штосс и Илва склонили головы в глубоком поклоне. — Для нас огромная честь, что вы пришли, мой ярл, — чуть охрипшим от кашля голосом, проговорила Илва. На её щеках уже проступал здоровый румянец, глаза вновь блестели жизнью, и это не могло ни радовать ярла. Хвитсерк положил руки ей на плечи и чуть сжал их. Совсем недавно он думал, что потерял её, и вряд ли бы старое сердце выдержало столь сильный удар. Но Боги оказались милосердны. Взяв из рук жены маленькую шкатулку, Хвитсерк с гордостью вручил небольшой подарок. — С возвращением, — сказал ярл. — Теперь ты дома. И за это надо выпить! Толпа народа согласно загудела. Заиграла задорная музыка, мужчины и женщины пустились в пляс, трели ловко лавировали между гостями, разнося горячую еду и разливая эль. Хозяева и почётные гости заняли места во главе, взирая на веселящихся с улыбками. Илва сидела по правую руку от ярла и с неохотой ковырялась в тарелке. Аппетита не было, как и подходящего для праздника настроения, но раз этот жест был необходим в местных обычаях, то она потерпит. — Ну и что ты с ней сделал-то?! — восклицал седобородый воин, сжимая наполненный до краев элем рог. Лицо его от алкоголя стало потным и красным. — Как что?! Трелям за три медяка продал! — гоготал Сагр и одним движением оторвал от барана особенно зажаристую ногу. — Должна же эта баба хоть какую-то пользу приносить людям! А трелям и слепая сгодится! Сидящие за столом дружно заржали. История с Одноглазой Альвдис, которую Сагр саморучно и окончательно лишил зрения с помощью сломанной стрелы, не осталась незамеченной, и многим было очень интересно, чем же всё закончилось. Но берсерк всё же остался немного разочарован тем, что Илва не проявила ожидаемого интереса и не захотела смотреть на пленницу. Он повернулся и с широкой добродушной улыбкой махнул сидящей за столом Илве, и душа его возликовала, когда девушка махнула в ответ. — А где Рагнар? — шепнула девушка рядом сидящему Иоганну. Воронёнок на её плече недовольно встрепенулся, и несколько маленьких чёрных пёрышек упали на край стола. — Вроде, был с какой-то рабыней, — отмахнулся барон, и одним глотком допил эль. Тенью рядом стоящая Сигрид сразу же наполнила рог до краёв. Девушка была очень благодарна новым хозяевам за должность, о которой та не могла мечтать, и особенно за скромные украшения, врученные Илвой. «Спасибо, что была рядом» — сказала тогда молодая хозяйка и отдала небольшие серьги. — А потом куда-то ушёл. «Чего и следовало ожидать, — девушка отпила немного вина. — Интересно, он хотя бы иногда может не исчезать?» — Потанцуем? Задумавшись, Варя не сразу поняла, что обращались к ней. Штосс завёл одну руку за спину, а вторую протягивал ей, галантно приглашая на танец. «Будет ли он рад, если я оттопчу ему ноги?» — успела подумать Варя прежде чем её захлестнула музыка, громкий смех и топот множества ног. Это был совсем не тот вальс, которого ожидала Варя: это был шумный и немного диковатый танец, во время которого на ноги то и дело проливался чей-то эль. То теряясь в общей толпе, то вновь встречаясь взглядами Варя и Иоганн кружили вокруг друг друга. Казалось, никто не замечал неумелых и скованных движений покрасневшей от смущения девушки. Множество одобрительных возгласов, адресованных непонятно кому и первоначально пугавших, теперь же воспринимались как музыкальный фон. Повинуясь смешанным чувствам, Варя позволила себе раствориться в царившей атмосфере праздника. Взяв Штосса под руку, вывела в центр помещения. Держась за руки, пара смеялась, покачиваясь из стороны в сторону. В голове царил приятный сумбур, мысли путались, алкоголь придавал телу лёгкости, а непрекращающаяся музыка поднимала настроение. Вокруг них кружили множество гостей, их спины периодически сталкивались, но Варя уже этого не замечала. Она смотрела на раскрасневшегося Иоганна, чёрные вьющиеся волосы прилипали к влажному лицу, но он, не чувствуя усталости, продолжал танцевать, хлопая в ладоши в такт звучащей музыке. — Красивая пара, — заметил ярл. — Кажется, они напоминают нас, — добавила Аса и вложила свою ладонь в руку мужа. На её пальцах в свете свечей блеснули кольца. Сагра на прежнем месте уже не было. Зато вернулся Рагнар. На его макушке уже по-обыденному сидел воронёнок, которого с общего согласия было решено назвать Игг. Сидящие рядом гости не упускали момента ткнуть пальцем в птенца, но практически сразу получали мощный отпор острым клювом. — Осторожно, очень злой ворон, — предупредил Рагнар, когда птенец клюнул очередного хускарла в толстый палец. — Он у нас агрессивный, будьте внимательнее. Немой погладил Игга по растрёпанным пёрышкам и предложил малышу кусок хлеба, но тому больше по душе пришёлся эль. Наглый птенец воинственно раскрывал крылья и шипел, когда какая-то трель попыталась убрать кружку. Гости разразились хохотом, даже ярл с женой не удержалась, и сразу же со всех сторон Иггу поступали предложения попробовать ни то вина, ни то ещё что-нибудь. — Не смейте спаивать мне ребёнка! — прокричала Варя, проталкиваясь сквозь толпу. Она как раз стояла возле входной двери, чтобы выйти подышать свежим воздухом, когда раздался негромкий стук. «Кто-то опоздал?» — Уже устала? — пьяно улыбаясь широкой белозубой улыбкой, спросил барон. Он держал в руке рог, из которого от каждого движения стекал эль. — Мы же только начали! — Отдышаться хочу. Входите, открыто ведь! — распахнув дверь, она замерла. Перед Варей стоял Абьёрн. Девушка узнала его не сразу, но страшное при жизни мужское лицо намертво отпечаталось у неё в памяти, а после смерти оно стало ещё ужаснее. Трупно-синяя кожа, смертельные раны, нанесённые Иоганном на тинге продолжали кровоточить и оставлять за собой вонючий багровый след. Адский вид ожившего мертвеца поверг девушку в неподдельный животный ужас. Она смотрела на Абьёрна не отрываясь от заплывших белой плёнкой глаз и, кажется, забыла, как дышать. Музыка теперь звучала приглушённо, а голоса отдалялись всё дальше и дальше, будто она вновь тонула. Спины коснулись ледяные когти страха. Варя даже не успела вскрикнуть, когда Иоганн схватил её за плечи, и они повалились на пол. Совсем рядом, разрубая воздух с воющим свистом, пронёсся меч мертвеца. Музыка сразу же затихла, народ повскакивал со своих мест, но оружия ни у кого не было. Кроме ярла. Хвитсерк едва поднялся, когда Абьёрн одним ударом снёс завизжавшей от ужаса рабыни голову и рванул в толпу. Огромный, как бык, драугр нёсся вперёд, разрубая всех и каждого, кто попадался у него на пути. Брызги крови разлетались в разные стороны, вопли оглушали и давили со всех сторон. Штосс затащил трясущуюся Варю под стол, когда толпа рванула наружу. Несчастное тело обезглавленной рабыни было жестоко и беспощадно растоптано. — Где этот берсерк когда он так нужен?! — в ярости прошипел Штосс. От приятного алкогольного дурмана не осталось и следа, стоило ему увидеть стоящего перед домом мертвеца. «Этот подлец даже сдохнуть нормально не может!». Барон попытался выбраться из импровизированного укрытия, но Варя мёртвой хваткой вцепилась ему в руку и, кажется, не собиралась отпускать даже под угрозой жестокой расправы. Девушка была бледной, широко распахнутые глаза смотрели в одну точку, а губы беспорядочно что-то шептали. — Так ведь не бывает… Не бывает… — Вы что тут делаете? — размазывая кровь из разбитого носа, прорычал поднявшийся с пола Рагнар. В руках он сжимал топоры. Заметив впавшую в невменяемость Варю, Немой наотмашь врезал ей по лицу ладонью. Девушка несколько раз моргнула, шмыгнула носом, взгляд стал осмысленным и очень напуганным. — Брысь! Бросив короткий взгляд на сражавшегося с мертвецом ярла, Варя сорвалась с места, слыша за спиной стальную песнь скрещивающихся мечей. — Плохо ты его в прошлый раз упокоил, — фыркнул Рагнар. Штосс снял со стены щит и меч, который был ему неудобен, но выбирать не приходилось. — Виноват. С диким рычанием и воем, драугр и ярл набрасывались друг на друга. Хвитсерк парировал размашистые удары мертвеца и наступал всякий раз, стоило Абьёрну открыться. Шаг. Толчок. Удар. Схватив висящее на стене копьё, ярл проткнул мертвеца насквозь в грудь. Рассвирепевший Абьёрн схватился рукой за древко, но Хвитсерк, разрывая глотку от яростного вопля, навалился на копьё и начал выталкивать мертвеца из дома. Драугр одним движением разрубил древко, ярл едва не рухнул и, успев уклониться в сторону, ушёл от мощного удара. Налетевший на мертвеца Иоганн, щитом протаранил здоровенную грудь, вышвырнув драугра в распахнутые двери. Абьёрн рухнул. Древко всё ещё торчало из его груди, но мертвец не замечал его. Рагнар замахнулся топором, чтобы одним точным движением во второй раз обезглавить восставшего, но Абьёрн оказался быстрее. Перекатившись, мертвец врезал Рагнару в лицо тяжёлым ботинком. Послышался смачный хруст. Схватив Немого за ногу, он швырнул его в бежавшего Штосса, как будто тот ничего не весил. — Один, я иду! Хвитсерк атаковал со спины. Закрыв голову рукой, мертвец сразу же её лишился. Отрубленная конечность упала в грязь. Снова зазвенела сталь. Абьёрн, словно загнанная в угол крыса, сражался с ещё большей злостью. Он теснил отбивающегося ярла, но с большим трудом. Старый воин был проворен и невероятно силён. Меч Абьёрна почти достал ярла, оставив кровавый росчерк вдоль щеки. Забрезжил рассвет. Первые лучи солнца упали на землю и коснулись мёртвой плоти Абьёрна. Щурясь и шипя от злости, драугр отбил новый удар и, толкнув старого ярла в грудь, поспешил скрыться. — Стоять! — рявкнул Штосс, но его удар уже прошёл сквозь тело, исчезающего мертвеца. — Трус! Иоганн обернулся на кряхтенье. Рагнар пытался подняться, но его ноги разъезжались в жидкой грязи, и он постоянно падал обратно, держась рукой за разбитое лицо. Из дома к ним уже бежал растрёпанный с заспанным лицом Сагр, а следом перепуганная Варя. На улицу начал высовываться народ. Кто-то уже во всю начал перетаскивать раненых. Перед тем, как прийти в дом Илвы, драугр на славу повеселился с теми, кто не успел укрыться. — Где ты был?! — заорал красный от ярости Штосс, швыряя под ноги Сагра щит. — Чтоб тебя Гарм сожрал, понял?! Берсерк слушал ругательства с мрачным лицом. Он помог Рагнару сначала подняться, а потом сесть на ступеньку дома. Кровь не останавливалась, Варя рявкнула трелям срочно нести чистые тряпки и скользнула быстрым, но цепким взглядом по барону. Несколько глубоких ран кровоточили на руках, он прихрамывал и, слава Богам, больше ничего серьёзного не было. «Дядюшка Хвитсерк!», Варя замотала головой. Перед глазами мелькали суетившиеся люди. Женщины торопливо перевязывали раненых, кто-то куда-то бежал, дети испуганно таращились из-за приоткрытых дверей… Как вдруг, наступившую тишину разорвал вой. Спины коснулся озноб, внизу живота стянулся тугой узел. Варя медленно обернулась на звук, туда, куда теперь смотрели все. Сначала взгляд наткнулся на сидящую на коленях Асу, а потом на ярла. Варя ощутила, как внутри внезапно что-то оборвалось. На земле лежал дядюшка Хвитсерк. Его лицо было расслабленным, он как будто бы мирно спал и вот-вот должен был проснуться, но… ярл был неподвижен. Его грудь не вздымалась от равномерного дыхания, а из-под головы растекалась багровая лужа.