Что такое алхимия?

      Эдвард проснулся от того, что почувствовал, как кто-то слегка тормошит его за плечо. Открыв глаза и встретившись с дневным светом, мальчик почувствовал головную боль, но не подал виду, поймав на себе взгляд Мустанга. Эд огляделся, осознавая то, что заснул в палатке полковника прошлой ночью.       — Всё хорошо, ты просто устал вчера, поэтому не заметил, как заснул, — улыбнулся Рой.       Младший алхимик кивнул, соглашаясь.       — Мы скоро выезжаем, а нам еще нужно позавтракать, — зевнув, сказал Мустанг. — Ты наверняка голоден.       Эдвард попытался понять, так ли это, но, представив себя за завтраком, осознал, что есть не особо-то и хотелось. Поэтому он покачал головой, поднимаясь на ноги.       — Ты ничего не ел со вчерашнего обеда! — возмутился полковник. — Это приказ, майор Элрик. Я хочу, чтобы ты хорошо питался. Не хватало мне еще тут голодных обмороков, ага…       Эд нахмурился, но отнекиваться не стал. Выходя из палатки, он обнаружил, что его красный плащ висит на торчащем из бруска гвозде. Тогда он понял, что все это время на его плечах находилось что-то другое.       Он стянул себя китель, по звёздам на погонах догадавшись, что вещь принадлежала Мустангу. Мальчик, раскрасневшись, сразу же скинул с себя элемент военной формы, протянув стоящему рядом полковнику. Рой усмехнулся, принимая китель из рук Эдварда, и молча направился в сторону столовой; мальчик лениво поплелся за ним.       Лагерь постепенно просыпался от громкоговорителя, объявившего подъем. Военные постепенно стягивались на завтрак, потягиваясь и отходя ото сна.       Оказавшись на пороге столовой, Эдвард сразу же заметил доктора Марко, который, по всей видимости, только приступил к завтраку. Тим тоже заметил Эда, кивнув в знак приветствия.       Алхимики встали в недлинную очередь за своей порцией, постепенно продвигаясь к окну выдачи. Когда у мальчика в руках оказался его завтрак, который состоял из пшеничной каши и одной котлеты, он неспешно направился к столику, где сидел Марко, но чья-то сильная хватка его остановила.       — Не хочешь присоединиться ко мне и моей команде за завтраком, Стальной? — Одной рукой Мустанг держал Эда, другой — поднос. Мужчина кивнул в сторону уже знакомых мальчику лиц.       Младший алхимик задумался. Он бы соврал, если бы сказал, что предложение его не заинтересовало, но говорить он, к сожалению, не мог. С одной стороны находиться в команде Мустанга — быть близко к временному командующему армией, с другой — Эдвард не хотел присоединяться к ним из-за гордости.       «Да и сам я привык работать один, — подумал он. — Но находиться подле Мустанга сейчас… Да, определенно, это намного выгоднее».       Мальчик уверенно кивнул, позволяя полковнику увлечь его за собой. Алхимики оказались за столиком команды Роя, которая уже во всю поглощала свой завтрак. Солдаты, завидев их еще издалека, дружно отсалютовали, продолжив трапезу.       — Майор Элрик! — воскликнул Брэда, чуть не уронив тарелку. — Давно не виделись. Как поживаете?       Эдвард пожал плечами, в ответ также получив неоднозначную реакцию. Хайманс нахмурился, но больше ничего не сказал. Мустанг глубоко вздохнул, усевшись за стол. Его команда, которая прежде веселилась и громко смеялась, немного помрачнела, когда младший алхимик присоединился к ним. Эда это немного смутило, но он старался не придавать значения. Если бы он мог говорить, обязательно бы начал диалог. Спросил бы как дела у Ризы или напомнил бы Хавоку о вреде курения…       До некоторых пор завтрак проходил в тишине, пока команда Мустанга снова не начала переговариваться между собой. Как ни странно, беседу начал прежде всегда молчаливый Фьюри.       Вскоре за столом остались только полковник и молодой майор, так как пришли позже остальных. Мустанг косо поглядывал на Эдварда, поймав задумчивость на его лице. Два раза справился о его здоровье, ибо выглядел он немного побледневшим и вялым. Младший алхимик же махал головой, как бы говоря о том, что все хорошо.       Когда военные покинули столовую, начались сборы. Солдат распределяли по машинам, ранее поделив их на группы по классам и званиям. Этим, конечно, занимался Мустанг и несколько других офицеров, так как служащих был целый лагерь, а главнокомандующий только один. Когда очередь дошла до Стального алхимика, один из помогающих офицеров определил его в одну из первых машин, как одного из главных нападающих. Эдвард уже было сел в грузовик, наполненный военными первых рядов, но его окликнул Мустанг.       — Стальной, я тут подумал, — полковник почесал в затылке, — что тебе лучше двигаться с моей командой. Ребята — сам знаешь — хорошие, спину прикроют, если вдруг что.       Младший алхимик нахмурился. Не то чтобы его спина нуждалась в чьем-то прикрытии. Он мог справиться сам. Но с командующим он спорить не собирался, поэтому проследовал к машине, на которую ему указал Мустанг.       В грузовике сидели все, кроме Хоукай, она присоединилась чуть позже, когда уже был объявлен приказ о скором выезде.       — Мы рады, что вы с нами, майор, — улыбнувшись, сказала она.       Эдвард усмехнулся. Крути не крути, он тоже был рад находиться в команде полковника, хоть и не хотел, чтобы кто-либо из них жертвовал собой, прикрывая его спину.       Позднее в грузовик уселся и Мустанг, крикнув Хавоку, который занимал место водителя, «трогай!».

***

       По дороге полковник лишний раз напоминал своей команде план действий как для всей армии, так и для его группы. Находясь подле главнокомандующего, ребята, естественно, тоже заимели немаловажные роли, ибо Мустанг не мог просто так распустить команду, отправив каждого в разные отряды. Он привязался к ним и был уверен, как ни в ком другом.       Дорога до Канды была более пустынной, лесов не было вообще. Редко попадались небольшие водоемы, но большинство из них были усохшими.       К обеду в военной машине стало совсем душно. До этого времени Эдвард в прохладе крепко спал, несмотря на то, что делал это сидя; изредка просыпался, когда авто налетало на кочки. В эти моменты он резко поднимал опущенную голову и вздрагивал. Ловил на себе взгляд полковника, который ухмылялся, а когда снова засыпал, Мустанг продолжал беседовать с Хоукай.       Через пару часов поездки в ужасной духоте Рой разбудил младшего алхимика. Тогда Эд с досадой обнаружил, что буквально упал на плечо Мустанга, когда уснул в последний раз. Он резко подскочил, чувствуя, как лицо наливается краской. Огненный алхимик рассмеялся.       — Мы приехали позже, чем рассчитывали, — сказал полковник, выходя из машины. — Но назад пути нет, как вышло, так вышло. — Он вальяжно сел на ступени грузовика, доставая из сумки что-то вкусно пахнущее.       Эдвард облизнулся, сделав несколько шагов к полковнику.       — Проголодался? — ухмыльнулся мужчина. — На, ешь, а то потом не до этого будет. — Мустанг протянул младшему алхимику сверток, который тот уверенно принял.       Перед тем, как открыть его, Эдвард нашел укромное место в тени дерева, которое оказалось здесь как нельзя кстати. Солдаты и рассчитывали найти место, где можно было бы безопасно оставить военные автомобили, будь то скалы или небольшой лес.       Мальчик облокотился на дерево, разворачивая сверток. В его руках оказался бутерброд с курицей и какой-то зеленью, от которой Эдвард сразу же избавился, позднее он утолил жажду личным запасом воды и вернулся к машине, на которой приехал.       Сборы как раз подходили к концу, а это означало, что скоро начнется новая битва. Эд не знал, чего ожидать, но был готов.

***

      Чего он ожидал, так это оказаться в первых рядах во время наступления, но главнокомандующий Мустанг определил его практически в самый хвост, где находился и сам.       Эдварда это разозлило, и он не понимал, почему так произошло, а спросить не мог. В его силах было только показывать недовольство на своем лице, что полковник успешно игнорировал. Это злило молодого алхимика еще больше.       Когда завязалась перестрелка, Мустанг начал постепенно продвигаться вперед — Хоукай уверенно шла за ним, держа винтовку наготове.       Эд, наконец потерявший контроль со стороны бывшего опекуна, который, казалось, все еще являлся им в настоящем, ринулся сквозь толпу бегущих солдат, обгоняя их.       Он влетел в самое пекло сражения и как раз вовремя! Товарищам как раз нужна была его помощь. Эдвард делал все то же, что и обычно, чувствуя необычайную легкость в своих движениях. Это многочисленные тренировки давали о себе знать.       Сложно было посчитать сколько жизней он спас за этот небольшой период времени. Он выстраивал барьеры, отгораживая солдатов от пуль и летящих снарядов, действуя как щит. Убил нескольких особо борзых ишваритов, перерезав им глотки.       Перчатки уже запачкались кровью и грязью, оторвавшийся кусок плаща снова затерялся где-то в песках Канды, но он продолжал двигаться вперед.       Оказавшись уже в центре захватываемого города, Эдвард решил повторить тот же трюк, что сделал когда-то при захвате Ганжи: потопить и этот город в песке. Начиная с небольших дворов, алхимик создавал бури песка, засыпая ими жилые дома, лавки и рынки.       Алхимик прошел глубже в город, куда аместрийские солдаты еще не добрались. Хлопнув в ладони, он уже было собрался утопить в песке и этот район, но почувствовал, как что-то уткнулось в его голову, заставив остановиться.       — Руки вверх. — Чей-то голос резко разрезал приглушенные звуки в ушах.       Эдварда пробрала дрожь, краска отлила от лица. Он почувствовал, как на его спине начала вырисовываться дорожка пота, беря свое начало на вспотевшей от длинных волос шее и заканчивая на пояснице там, где начинались штаны.       Следующее, что Эд услышал, — щелчок. Оружие, уперевшееся в его голову, готово было выстрелить. Алхимик зажмурился, через несколько секунд открыл глаза и выдохнул. Он хотел усыпить бдительность человека, который угрожал ему, чтобы ударить в нужный момент, но боялся даже пошевелиться.       Мальчик всего лишь поставил ноги поудобнее, чтобы суметь быстро дать отпор, но раздался выстрел, который заставил Эдварда упасть, однако не от полученной пули, а от тяжелого тела ишварита, что упало на него.       Алхимик резко поднялся, скидывая с себя труп, и ужаснулся, увидев его окровавленный затылок. Эд отскочил назад, падая на песок.       Раздался чей-то крик: — Стальной! — Он казался приглушенным и совсем не выделялся на фоне прочего шума.       Эдвард уставился на труп ишварита, который минуту назад был готов застрелить его в голову.       — Стальной, ты слышишь меня? — За плечи его тряс Мустанг, пытаясь вытащить из оцепенения.       Мальчик поднял голову, встречаясь с полковником взглядом.       — Поговорим об этом позже, тебе нужно уходить отсюда. Это приказ! — рявкнул Рой. — Хавок проведет тебя. Поторопитесь! — Мужчина толкнул бывшего подопечного в сторону младшего лейтенанта, который тут же схватил его за руку и потащил куда-то.       Они старались обходить горячие точки, чтобы не поймать пулю. Эдвард же все еще находился в неком оцепенении и полностью пришел в себя только в машине первой помощи.       У него обнаружили только несколько ссадин и один относительно небольшой порез на ноге, который отчего-то обильно кровоточил.       — Шеф, вы в порядке? — спросил Хавок, закуривая очередную сигарету. — Выглядите напуганным.       Алхимик издал истерический смешок. — «Не каждый день к твоей голове приставляют ствол, знаешь ли». — Это было глупо, ведь Эдвард прекрасно знал, на что идёт, когда отправлялся на войну, но прежде ему никогда не доводилось столкнуться со снятым с затвора пистолетом, приставленным к затылку. В этот момент он ясно ощутил наступающую на пятки смерть.       Когда раны алхимика были обработаны, он снова собрался идти в бой, ведь чувствовал, что товарищам нужна была его помощь. Но Эд все ещё был немного ослеплён произошедшим и никак не мог выкинуть это из головы. Даже при этом инстинкт самосохранения отказывался работать, подталкивая мальчика снова преобразовать руку в клинок и ринуться в бой.       — Простите, шеф. — Его остановил Жан. — Главнокомандующий полковник Мустанг распорядился, чтобы я не пускал вас в сражение.       Эдвард нахмурился и все равно направился в сторону города.       — Нет, майор! — Хавок преградил ему путь, на этот раз не только словами, встав перед мальчиком и раскинув руки. — Я понимаю, что не имею права вас останавливать, но, быть может, я выйграю игру переубеждением?       Алхимик оттолкнул Жана, намекая на то, что итог игры уже предрешен. Он направится в город и закончит эту битву героем в очередной раз. Младший лейтенант уже не пытался его остановить — только достал из пачки новую сигарету, закуривая.       Эдвард же решительно направлялся в сторону поля боя, намереваясь ворваться в толпу, уничтожить всех ишваритов, оставив в их последних воспоминаниях образ Стального алхимика.       Когда мальчик приблизился к городу, увидел невысокие столбы чёрного-пречерного дыма, которые быстро росли вверх.       «Там явно что-то происходит!» — решил Эд, направляясь прямиком туда.       Чем короче становилось расстояние, тем туманнее были улицы вокруг алхимика. Черный едкий дым проникал в лёгкие, дышать становилось тяжелее, бежать тоже… Эдвард приблизился к месту возгорания, с ужасом обнаружив, что горело относительно большое здание, и пожар был колоссальных размеров.       Алхимик увидел несколько аместрийских солдат, лежащих у стены строения, вылетающие из окон горящие обломки и прочее. Маневрируя под падающими частями здания, Эд приближался к товарищам, чтобы проверить пульс и, если что, вовремя спасти, как неожиданно из окна вылетела какая-то железяка, смутно напоминающая доспех.       Глаза мальчика расширились, и он застыл, наблюдая за тем, как железка летит в него. Через несколько секунд мир померк.       Горящее здание. Падающие с потолка обломки и деревянные балки. Пустой доспех.       Теперь только с этим в его голове ассоциировался пожар. Будь он маленьким или большим, любой из них напоминал ему об Альфонсе.       Взрывы. Летящие в разные стороны осколки. Пепел… Пустой доспех…       Снова.       Он ощутил жар своей кожей, почувствовал, как огонь зацепился за волосы, но вместо того, чтобы поскорее убежать от пламени, направился в противоположную сторону. Туда, где горячие ярко-красные языки обрамляли старый доспех.       Упав на колени, прокусил запястье, возвращая на доспех кровавую печать.       Тело уже горело. Кровь запеклась. Кожа почернела. Он чувствовал боль и хотел кричать о ней, но, как бы не старался, не мог…       Просыпаться в лазарете бивака начало превращаться в традицию, становиться ритуалом перед тем, как произойти вновь.       Эдвард не смог найти в себе силы полностью открыть глаза, но чувствовал очень сильный жар во всем теле. Он понял, что находится в лагере по голосу Марко, но точно не мог разобрать, о чем тот говорил. Мальчик то засыпал, то просыпался. Чувствовал, как ко лбу прикасается что-то холодное и мокрое.       Эдвард не понял, сколько прошло времени, прежде чем он проснулся окончательно. Находясь в бессознательном состоянии, мальчик видел кошмары с того дня и не мог отличить их от реальности. Ему казалось, что это происходит вновь и вновь, но не способен был это предотвратить.       Поднявшись с кровати, Эд почувствовал ужасное головокружение, чуть не упав обратно в постель.       Именно в этот момент в лазарет вошёл доктор Марко.       — С ума сошёл? Тебе нельзя вставать! — рявкнул он, помогая младшему алхимику лечь обратно. — Ты несколько ребер сломал! Удивительно, что конечности остались целы. Тебя придавило взорвавшейся газовой плитой, которая вылетела из окна прямо на тебя. Ожогов много. Благо только второй степени.       Эдвард закрыл ладонями лицо.       — Тебя привезли пару дней назад; Мустанг лично сопровождал, почему — я так и не понял. Когда убедился, что с тобой все в порядке, уехал обратно.       Мальчик устало вздохнул, отняв руки от лица.       — Если все будет хорошо, они должны вернуться сегодня. Несколько дней практически без отдыха сражаются, запасы кончаются. — Помолчав какое-то время, Марко спросил: — Есть хочешь, неверное?       Эдвард покачал головой. Аппетита не было совсем, несмотря на то, что он не ел несколько дней.       — Так нельзя, — возмутился доктор. — Я принесу. — Он вышел из лазарета и через несколько минут принес тарелку с рагу и стакан компота. — Поешь, как надумаешь, но я надеюсь вскоре увидеть тарелку пустой. — С этими словами он снова ушел.       Когда Эдвард остался один, не считая храпящих раненых вокруг, он устало прикрыл глаза.       Почему Мустанг приехал сюда с ним? Как главнокомандующий мог оставить армию? Ради чего?       «Неужели ради меня? — подумал Эд. — Это неправильно».       Все это смутно напоминало гиперопеку, которая ужасно напрягала младшего алхимика. Он считал, что это только все портит, лишает его возможности действовать самому.       Мустанг не имел права так с ним поступать! Как главнокомандующий, он должен был относиться ко всем солдатам одинаково. Не избавлять Эдварда от сражений, в которых он должен принимать активное участие, ведь фюрер полагался именно на своего подопечного.       Неужели полковник считал его слабым? Неспособным выполнять свою работу?       Мальчик ударил стальным кулаком по железной кушетке. — «Это несправедливо».       До того как Мустанг стал командующим, Эдварду редко доводилось бывать в лазарете, так как он действовал под командованием тех, кому было все равно на него и других. Алхимик действовал так, как считал правильным для себя, и такие ситуации происходили с ним довольно редко. Когда же пост командующего занял Мустанг, алхимик пытался доказать ему, что способен справляться сам. Делая то же, что и обычно, Эдвард никак не ожидал попасть под дуло пистолета.       «Я бы выкрутился. Было страшно, но я бы выкрутился! — повторял про себя он. — Почему ублюдочный полковник оказался рядом?».       С этими мыслями алхимик снова уснул.       Вечером, как и говорил Марко, армия вернулась в лагерь. Раненых было много, отчего не хватало места в лазарете. Тогда Эдвард уговорил доктора переместить его в собственную палатку. Хоть в ней и было прохладнее, чем в лазарете, Эду было уютней находиться здесь. Наверное, потому что не приходилось смотреть на раненых солдат и слушать их храп.       Переместившись в палатку, алхимик не удивился, когда к нему пришел Мустанг. Этого следовало ожидать. Чтобы не слушать его лекции, Эдвард притворился спящим, что вскоре заставило полковника уйти.