Что такое алхимия?

      Обратная дорога в лагерь не заняла много времени. Либо оно просто пролетело слишком незаметно для уставших и вымотавшихся солдат.       Весь путь Эдвард провел в полудреме, даже не обращая внимания на сильную тряску. По прибытии он на ватных ногах он вышел из машины, когда солнце уже полностью скрылось за горизонтом, уступив место луне и бледным звездам.       Атмосфера в биваке была нагнетающей. Это было связано с тем, что больше половины солдат не вернулось после последней битвы. Автомобили с погибшими тянулись в хвосте военной кампании.       Алхимик свалился в спальный мешок в своей палатке, даже не удосужившись сменить грязную одежду. Настолько он был вымотан.       Ни Мустанг, ни Марко не посмели его тревожить. Они посчитали нужным дать мальчишке отдохнуть, несмотря на то, что некоторые его раны требовались в несрочной обработке.       В последующие дни на войну в Ганже были отправлены запасные отряды солдат и те, кто не пострадал во время засады. Мустанг не спал большую часть ночи, составляя новые маршруты, чтобы армия снова не попала в засаду. Сам он остался в лагере, назначив временным командующим полковника из столицы, и занялся установлением личностей погибших и их отправлением на Родину.       Эдвард же проснулся только к полудню следующего дня, потому что проголодался. Сначала, конечно, он посетил прачечную, где забрал чистую одежду и направился к озеру, чтобы смыть кровь и усталость прошлого дня.       На пляже, усыпанном камнями и песком, никого не было. Вода ударялась о берег, превращаясь в белую пену, забирая с собой сломанные ветки и усохшую траву, которую принесло сюда вольным ветром.       Алхимик скинул одежду, по пояс погружаясь в холодную воду. Солнце совсем не грело ее, потому что этот летний день выдался довольно холодным. Эд набрал в ладонь воду, которая мгновенно утекла сквозь пальцы, остатками смывая кровь с бледной кожи. Повторив подобное несколько раз, мальчик осознал, что ему все равно придётся полностью погрузиться в воду, чтобы помыть голову. Он набрал в рот воздух, прежде чем погрузиться, и тут же вынырнул обратно, встряхнув золотыми волосами. Маленькие капли ударились о водную гладь, оставив за собой расширяющиеся круги. Эдвард отжал волосы и снова набрал в ладони воды, чтобы умыть лицо. Протерев глаза, он поймал взглядом человека, сидящего на берегу.       Ему не нужно было щуриться, чтобы понять, что за ним наблюдает Мустанг. Мальчик устало вздохнул, направляясь к берегу. Он подошёл ровно настолько, чтобы вода оказалась ему по пояс.       Рой бросил полотенце, которое, по всей видимости, принес сам, ибо Эдвард забыл позаботиться об этом.       Завязав его на бедрах, алхимик вышел из воды, усевшись на берегу. Бисеринки воды стекали по его коже, тело покрылось мурашками.       — Ты же не полотенце пришел принести, — сказал Эд, не поворачивая головы.       Мустанг поравнялся с мальчиком, усаживаясь рядом. — Что если да?       — Тогда это ложь. Или предлог. Для чего только?       Полковник хмыкнул. — Сам не знаю.       Эдвард ухмыльнулся.       — Ты повзрослел.       — Если ты про волосы на груди, они у меня давно, — с максимальной серьёзностью в голосе ответил Эд.       Но это заставило Мустанга рассмеяться. — Год назад не было.       Мальчик не ответил. Не хотел вспоминать.       Тишину прервал Рой: — Как себя чувствуешь?       — Нормально. Рука только болит. И протезы надо смазать. — Эдвард помнил о том, что в его сумке было масло для автоброни.       — Марко искал тебя, просил зайти. — Мустанг все-таки вспомнил, зачем пришёл.       Младший алхимик кивнул. После обеда он обязательно навестит доктора.       Эд наспех оделся и следом за полковником двинулся в лагерь. Рой тоже направлялся в столовую; утро его началось довольно рано, соответственно и завтракал он уже давно. За столом к ним присоединились Фарман и Фьюри, которые что-то негромко обсуждали между собой. Молодой майор и полковник больше не заводили разговор, хоть и сидели друг напротив друга. Только перекидывались взглядами, будто общались телепатически.       Эдвард прикончил обед первым и, оставив Мустанга с его командой в столовой, направился к доктору Марко, предчувствуя какой-то серьёзный разговор.       Их первый серьезный разговор.       Алхимик нашел Тима в личном кабинете — так называли большую палатку у лазарета, которую целиком и полностью занимал доктор. Он сидел за своим столом, перебирая какие-то лекарства. Когда Эд вошел, он тут же поднял взгляд.       — Ну наконец-то, я уже успел подумать, что ты меня избегаешь.       Младший алхимик усмехнулся, присаживаясь на шаткий деревянный стульчик рядом со столом Марко.       — Знаю, что говорить можешь, так не молчи, расскажи что-нибудь. — Доктор достал из-под стола тонометр. — Например, как себя чувствуешь? Что-то тревожит?       Эдвард хотел по привычке мотнуть головой: — Предплечье болит и голова… В остальном — все хорошо.       Доктор уставился на аппарат, нахмурившись. — Пониженное… Что, говоришь, у тебя с головой? — Он встал из-за стола, обогнув его и приблизившись к мальчику. — Повязку надо сменить.       Эд кивнул, все еще не привыкнув к тому, что может выражать свои мысли словами.       — Бледный ты какой-то… — вздохнул Марко. — Питаешься хорошо? Сколько раз в день?       — Пару раз… В лучшем случае три, но это редко.       — Ясно… Что с плечом? — Доктор схватил мальчика за руку, задрав рукав. — Нужно шов наложить… Что произошло?       — Пуля зацепила, ничего серьезного. — Эд улыбнулся, будто это было чем-то обыденным.       — Этим стоило заняться раньше. — Тим покачал головой. — Слишком пренебрегаешь своим здоровьем.       После всех процедур доктор Марко протянул младшему алхимику две баночки с таблетками. — Эти от пониженного давления, два раза в сутки, — указав на одну из баночек, сказал он. — А это от анемии, двух раз в сутки, думаю, хватит, желательно после еды.       — Анемии? Что это? — покрутив баночку в руках, спросил Эд.       — Это когда в твоей крови мало железа, — ответил Марко, убирая тонометр под стол.       — Оу… А я не могу просто трансмутировать его сам? — Мальчик уже начал рисовать в голове алхимический круг. — Звучит довольно просто…       — С ума сошел? Это неизученная часть лечебной алхимии. Никто не знает, что может произойти с твоим телом. Просто пей таблетки и не придумывай, — родительским тоном ответил док.       Младший алхимик пожал плечами, собираясь уходить.       — Подожди, я бы хотел обсудить еще кое-что…       Эдвард вернулся на стул, с которого успел встать. Он вообще боялся сидеть на нем, уж слишком он был хлипким, но головная боль мешала ему стоять, заставляя пошатываться.       — И что же?.. — спросил мальчик, сморщившись.       Марко вздохнул. — Я заметил, что твой мутизм отступил.       — Ну, это сложно не заметить, — прыснул Эд, но тут же посерьезнел, поймав на себе презрительный взгляд доктора.       — Я не просто так сказал «отступил». Ты же понимаешь, что он может вернуться?       Эдвард оставил вопрос без ответа, но да, он это понимал.       — Твоим лицом все сказано, малыш. Хорошо, если он тебя больше не побеспокоит, но для этого нужно работать, а не просто плыть по течению.       — И что посоветуете? — Мальчик больше не хотел терять способность говорить. — Как это предотвратить?       Доктор Марко вздохнул и, встав из-за стола, подошел к юному алхимику. — Не отказывайся от общения с людьми, тебе нужен социум. Не ограничивай себя в еде и, ради бога, не пренебрегай сном. Это все, о чем я тебя прошу.       Эд кивнул, задумавшись о чем-то.       — Если тебя больше ничего не тревожит, можешь быть свободным.       — Спасибо… За все. — Алхимик вышел из палатки, провожаемый пристальным взглядом доктора.       Позднее, когда Марко уже вернулся к своим делам, в его палатке появился еще один посетитель.       — Что-то случилось, главнокомандующий? — не поднимая головы, спросил Тим.       — Ну, вы же доктор, хотел поинтересоваться здоровьем некоторых своих подчиненных, — улыбнулся Мустанг, уперевшись руками в стол.       — Понимаю. Вас же интересует кто-то конкретный? — Он улыбнулся. — У мальчика все более менее хорошо. Дал ему нужные лекарства и пару советов. — Марко продолжал заниматься своими делами, будто находился в кабинете один.       — А что с мутизмом?       Доктор все-таки оторвал голову от бумаг, заглянув полковнику в глаза. — Просто не оставляйте его одного. Даже не позволяйте ему думать о том, что он одинок. Ему необходим человек, которому он может всецело доверять.       Мустанг вздохнул, оторвавшись от стола. — Нет больше ничего, что я должен знать?       Марко покачал головой. — Это все. Однако, я хочу спросить вас… Одна деталь из жизни Эдварда, которую я хотел бы знать.       — Я вас слушаю, доктор.       — Я знаю, что за год до войны вы с мальчиком были как-то связаны. Могу ли я поинтересоваться подробностями?       Мустанг задумался. — Не хочу распространяться об этом, но Стальной потерял дорогого человека — я просто оказался рядом в этот момент.       — Это причина его мутизма? Погиб близкий ему человек? — В глазах доктора Марко все встало на свои места.       — Брат и при ужасных условиях, — ответил Рой.       — Почему же Эдвард ушел? Чувствовал себя некомфортно рядом с вами?       Мустанг вздрогнул. — Не знаю, но… Когда он уехал, я понял, что потерял сына.

***

      Алхимик проснулся поздно вечером, когда новость о победе в последней битве уже во всю гремела в военном лагере. Его разбудил шум за пределами палатки, несмотря на то, что она находилась на краю лагеря. Эд выбрался из своей «берлоги», чтобы узнать яркие подробности. Устроился на дальней деревяшке у костра, слушая разговоры вернувшихся солдат.       — Совру, если скажу, что они нас не ждали, но их подготовка была на предельно низком уровне. Изголодавшееся войско, старое оружие… Господи, да они даже в руках не могли его удержать. Раз стрельнет, так его самого на метр откинет, два — магазин уже пуст.       Слушатели рассмеялись.       — Ну мы им путь сначала с одной стороны обрезали, потом с другой. А как в городе зажали, так сразу со всеми и покончили.       — Все силы, того и гляди, на засаду ушли, думали, что там с нами и расправятся… А оказалось аместрийцы не такой уж и простой народ. Избавиться от нас — ой как непросто!       — Да-да! Все лучшее оружие на засаду отправили, а для обороны ничегошеньки не оставили! Ну чем не дураки?!       У костра снова разразился хохот. Даже Эдвард не смог скрыть улыбки. Алхимик вздрогнул, когда кто-то коснулся его плеча. На деревяшку рядом с ним села Хоукай.       — Добрый вечер, майор. Как вам спалось? — улыбнулась девушка, протянув мальчику кружку с каким-то напитком.       — Отставь формальности, лейтенант. Мне неловко, когда обращаются на «вы», — ответил Эд, приняв кружку из рук Ризы. — Что это?       — Пиво, кажется, я уже не различаю. — Ястреб рассмеялась.       — Мне четырнадцать… — Алхимик выгнул бровь.       — Не боись, от одного стакана ничего не произойдёт, вот Бреда после бочки уже не в силах стоять. То, что на дне осталось, — отобрали и спать уложили. Думаю, у него будет весёлая ночь.       Эдвард усмехнулся, сделав глоток. — Какое же это пиво, лейтенант… — возразил, сморщившись.       — А ты, я вижу, в алкоголе разбираешься. Зачем тогда возрастом прикрываешься? — рассмеялась Хоукай.       — Не нужно быть алкоголиком, чтобы отличать пиво от бренди, — ответил Эд, сделав ещё глоток.       — Пользуясь случаем, хотела сказать, что очень восхищаюсь тобой, Эдвард, — неожиданно сказала Риза, осушив свою кружку.       Алхимик выгнул бровь. От Ястреба сильно несло алкоголем. Было видно, что выпила она прилично. Мальчик надеялся, что ее не постигнет судьба Хайманса.       — Не знаю, что сказать. Спасибо?..       — Нет-нет, это я должна благодарить тебя. Мы все должны!.. — Она сказала это, повысив голос.       Эдвард заозирался по сторонам, надеясь, что Риза не начнет кричать слова благодарности на весь лагерь. Он не любил привлекать к себе лишнего внимания.       — Ты так смело сражаешься в таком юном возрасте, хотя то, что произошло с тобой в прошлом, объясняет такое рвение… Потерять единственного близкого человека… Это ужасно, знаю по себе… — Она прислонила кружку к губам, прежде чем вспомнила, что она пуста, и с любопытством посмотрела на напиток в руках мальчика.       Эдвард, дабы не позволить девушке напиться, сделал еще один глоток, дав ей понять, что делиться не намерен, и заметно погрустнел. Но не для Хоукай, которая уже знатно охмелела.       Ее слова напомнили ему о брате и о причине, по которой он сидел здесь.       — Твоя выдержка — что-то потрясающее… Мне тяжело находиться здесь, но ты… Как будто тебе приносят удовольствие все эти убийства. — Риза икнула. — Ты с таким невозмутимым лицом решаешь судьбы ишваритов… Это… Это просто потрясающе!..       Мальчик уже не вслушивался в слова Ястреба, полностью погрузившись в свои мысли.       До войны он не так хорошо владел клинком, это ему было не нужно, он использовал оружие только для угрозы. Но сейчас… Эдвард потратил год на тренировки, научившись массово истреблять врагов. Он отлично знал, как и когда правильно подойти к человеку, чтобы оставить его труп позади себя. Мальчика никогда не пугал вид крови, даже когда ее стало слишком много. Прежде он даже не задумывался о том, что пролил уже огромное количество. Неужели это правда приносило ему удовольствие? Проливать кровь… Убивать людей… Эдвард не замечал этого… Не находил времени и подумать, допустить мысль…       Алхимик вспомнил, как убивал ишваритов вчерашним днем… Он осознавал, когда делал это? Нет, он точно не мог вспомнить, о чем думал в те моменты. Неужели он правда не осознавал, перерезая глотки тем людям?       Эд посмотрел на свободную стальную руку, осознавая, что убил ею огромное количество врагов. Одной стальной рукой… Рукой, которой когда-то спасал жизни людей на улицах Ист-Сити…       — …твой брат был замечательным человеком. Я часто вспоминаю вашу парочку… — Улыбка не сходила с лица Хоукай. — Вы — невероятно смелые и отважные братья. Так тяжело осознавать, что одного из вас больше нет… Остались только вырезки из газет, где вас двоих можно увидеть вместе… — Алхимик поймал слова Ризы, прежде чем уйти в свои думы снова.       Взрыв. Пожар. Доспех Альфонса, исчезающий за стеной огня… Он ведь мог… Эдвард еще мог его спасти! Обязательно бы что-то придумал!       Мальчик попытался вспомнить… Наверняка он просто ошибся, в панике восстанавливая кровавую печать… Один неверный штрих, и печать насмарку. Или… Или он просто недостаточно подождал!.. Нужно было больше времени, буквально на несколько несчастных секунд!       — Жаль, безумно жаль, что так все получилось… Еще бы чуть-чуть, и я уверена, ты бы смог его спасти…       На плечи Хоукай упали руки Мустанга. — Вам хватит на сегодня, лейтенант, настоятельно рекомендую лечь спать.       — Подо-подождите, полковник, — Риза снова икнула, — мы с Эдвардом так хорошо беседовали!       — Это приказ, Ястреб, тебе пора спать. — Мустанг схватил подчинённую под руку, уводя куда-то.       Мальчик же затылком чувствовал пристальный взгляд на себе. Он осушил кружку и сорвался с места, когда Рой и Риза скрылись в одной из палаток.       Приблизившись к озеру, в котором купался этим утром, Эд превратил руку в клинок.       — А я ведь правда мог его спасти…