Купить раба по скидке

Кайл даже не удивился, когда ритуал, столько месяцев дававший осечку, наконец стал работать как надо. Ведь чтобы возродить Валтора ему не требовалось чудо, только тело человекоподобного демона. Его душа, погибшая столь стремительно и неумолимо, просто не могла оставить себе шанс возродиться вновь. Тщеславная, мерзкая, черная душонка. Пока неживое, но идеально отточенное до мелочей лицо, было прямо перед ним на каменном столе в ожидании, когда же Кайл наконец приступит к ритуалу. Усмешка исказила иссохшие молодые губы. На этот раз ему не придется жертвовать своей кровью, все пройдет слишком легко и не так болезненно, как в эти долгие месяцы. Почему же была такая разительная разница, словно кто-то сразу намекал ему на это решение? Словно именно воскрешение мага было тем итогом, к которому стремился Кайл. Пламя ненависти уже коптило его сердце, едва ли не пуская дым через расширенные ноздри. Он уже предчувствовал как отыграется за все. Чувствовал себя ведомым своей и общей местью. Ощущал себя дланью невидимого Бога, способного покарать Валтора по заслугам. И его душа, исчерченная и искаженная в муках, требовала этого больше всего. Если для возрождения Пуанани ему требовалось огромное чудо, то с Валтором достаточно было и его ненависти. И когда голубые, надменные глаза наконец открылись, их встретили желтые, ядовито сверкающие в полумраке радужки. Кайл не спешил что-то говорить, упиваясь нарастающим, предвкушая мщение. Меж тем маг приподнялся на локтях и коротко осмотрел свое оголенное тело, после свесив ноги с каменного стола и усевшись пряма напротив брюнета. В расслабленном движении рук, в мерном перекате мышц под белоснежной коже ощущалась внутренняя сила и уверенность. Именно таким он казался ему, и именно такого тот хотел сломать больше всего. Валтор казался Кайлу чистым холстом, к которому только предстояло прикоснуться своей кровавой кистью. Бросив короткий взгляд на юношу, мужчина вскинул руку, вычитывая одному ему известное заклинание. А после замер, сменяя высокомерие на недоуменный изгиб бровей. — Что ты сделал? — гневный голос, еще не знавший, что не имеет никакого права показывать свой характер в этих стенах. Не в силах больше терпеть, Кайл преодолел расстояние в несколько мгновений и схватил того за шею, со всей силой ударяя по утонченному породистому лицу. Бил, чувствуя, как его схватили в ответ и тоже ударяют, но эта боль не шла ни в какие сравнения с прежней. И когда его собственный глаз перестал видеть от особенно удачного толчка, он наконец отшвырнул мужчину в сторону, громко и часто дыша. Возродившийся сплюнул на пол кровавый сгусток, зло смотря на Кайла, но тот уже держал себя в руках. — Киньте его в темницу и смотрите, чтобы не сдох, — Кайл взял платок и быстро обтер руки, пропитывая белую ткань то ли чужой, то ли своей кровью. — Если надо подлечить- лечите, если захочет пить- поите. Мне надо, чтобы он был в сознанье, когда я приду. Охранники послушно подняли на ноги Валтора и поволокли того вверх по лестнице, сохраняя безэмоциональное выражение лица. Парень провожал их спины нечитаемым взглядом, то и дело останавливаясь на голой, напряженной спине с краснеющими следами каменной плиты. И юношу пробрало на смех. Он облокотился на стену, хохоча удаляющимся силуэтам, до икоты и темных мушек перед глазами. Это было только начало, но такое сладкое, что он наконец-то стал ощущать себя по-настоящему насыщенным. *** Потекли сладкие дни, наполненные криками, пытками и мщением. И казалось чем больше он изгаляется над своим рабом, тем больше разрасталось его потребность унижать. Пыточная постоянно работала, прерываясь только на пару дней, дабы подлечить пленника и продлить его мучения. Когда Валтор отказывался есть или не мог из-за отсутствия зубов— к нему приходила служанка и кормила его насильно, пока тот не начинал захлебываться в комках пищи и собственных слюнях. Мыли его по приказу, окуная в чан с ледяной водой с головой. И Кайл не пропускал ни одной пытки, присутствуя и командуя при любом членовредительском действии. А когда у него закончились идеи и слегка поостыл первый запал, он пустил к себе знакомого, заядлого рабовладельца и знатного садиста, которого особенно сильно привлекали мужчины. Видя, с каким азартом тот наматывал чужие светлые волосы на кулак, он недовольно морщился, но не приказывал остановить происходящее. Его удовлетворяли крики и хрипы, доносящиеся по ту сторону решетки. И налитые кровью голубые глаза, испепеляющие Кайла даже в такой ситуации. И желтые глаза отвечали ему не меньшей ненавистью. Он отсалютовал ему бокалом, подбадривая друга ускориться и хорошенько поднажать. Кожа на светлых висках натянулась сильнее, пальцы на волосах были в шаге от того, чтобы вырвать пряди вместе со скальпом. Кайл прикрыл глаза, ловя в темноте довольный стон друга. *** — Эти демоны просто что-то с чем-то, — мужчина стукнул по бокалу приятеля, в приподнятом настроении приступая к заготовленному обеду. Хозяин замка довольно щурился, отодвинувшись немного от стола и удерживая в руке красноватый напиток. Будь рядом матушка, она бы уже отругала его за распитие спиртных напитком днем, да еще и в столь молодом возрасте. Но женщина уже давно погружена в одной ей известные проблемы, напрочь игнорируя как мужа, так и повзрослевшего сына. Были ли у нее проблемы психологического характера? Человек, нисколько несведущий в делах психических, высказал бы свое твердое согласие. Иногда, Кайл от скуки думал, какие же недуги приписали бы ему лекари, явись тот к ним в худшем из своих положений духа. Или же больше всего проблем выявились бы наоборот, когда тот был на пике своего насыщения местью? Плевать. Вино красное и кислое. Алкогольное опьянение подступает незаметно и плавно, словно море в том Богом забытом мирке, чтобы ласково лизнуть его ступни мягкими волнами и вновь удалиться в свои синие просторы. Приятель продолжал с ним разговаривать, пересказывая какие-то особенно любимые сплетни из своего поместья. Хозяин слушал гостья с ленной вежливостью, не перебивая и не вникая в повествование. Меж тем Кайл продолжал потягивать вино, рассматривая шальной блеск в глазах напротив. — За демонов кстати можно неплохо выручить, — гость вдруг задумался, чуть постукивая пальцами по столу. — Они достаточно живучие, да у твоего еще и внешность такая универсальная. Не думал продать его? Темные брови нахмурились, юноша выплыл из своих мыслей, неторопливо осознавая заданный вопрос. Хотелось ответить приятелю грубо, но алкоголь хорошо сгладил его нрав, оставляя среди настроения только шуточно-недовольное выражение. — Подождешь, мне он пока и самому нужен, — остатки вина плескались на дне бокала, и Кайл даже мог видеть свои пальцы через стеклянное дно. — Да и я не особо разбираюсь в этой вашей работорговле. — Ты даже не беспокойся! — взволнованно привстал гость, чьи глаза особенно горели. — У меня есть хорошие покупатели в "нетрадиционном районе", они его по двойной цене заберут! Оформим на пленника вражеских территорий или должника, они уже долго этим занимаются. Проблем быть не должно, понимаешь? — Нет, — отрезал Кайл, осаждая энтузиазм друга. Он не собирался отпускать Валтора так быстро, не сейчас. Еще слишком рано. "А когда будет достаточно?" — Нет так нет, Кайл. Я просто предложил, — гость выглядел разочарованным, но пытался вновь вернуть атмосфере легкость. — Надеюсь, ты разрешишь мне иногда заходить к твоему новому пленнику? Желтые глаза вскользь прошлись по сытому, словно у кота, лицу мужчины, и парень коротко усмехнулся. — Ну ты и извращенец, — вино окончательно осушилось в бокале, до капли перетекая в горло. В обеденной раздался смешок. *** Женщина замерла в дверях, боясь ступить дальше в темницу. Но сын настойчиво подталкивал ее сделать шаг вперед. — Вот он, мам. Видишь, я заставил его отвечать по заслугам, — юноша говорил горделиво, не отрываясь смотря на исчерченное морщинками лицо, которое постепенно каменело. Спустя год после возрождения Валтора Кайл наконец решился показать того матери, когда пленник не выглядел слишком "изношенным". Матушка вполне могла простить этого негодяя только за его жалкий вид, из-за чертого человеколюбия. И все же парню было важно поделиться с родительницей, помочь ей закрыть эту пустующую дыру пускай и кощунственным, но действенным способом. И быть может, однажды они вновь будут жить под одной крышей отринув все эти дурацкие предрассудки про Бога. Может, матушка даже сможет немного вылечить свои вредные привязанности. Но надеждам парня было дано рухнуть ровно в тот момент, когда молчащая до этого момента женщина вдруг отшатнулась. — Ужасно, — бледные губы ужасались, переходя на молитвы, и вновь сотрясались испуганными словами. Желтые радужки потускнели, миллиметр за миллиметром поглощаясь зрачком. Теплившееся еще мгновение назад светлое чувство угасло, оставляя после себя мерзкое послевкусие. Песок? Парень провел языком по небу, морщась. — Пойдем, — схватив женщину под локоть, он чуть грубо вывел ее из темницы, приказав охране запереть камеру. Сделав несколько шагов под глухие молитвы матери, Кайл повернулся к слугам, добавляя, — Двадцать соленых плетей, и если его взгляд будет казаться тебе слишком мнительным... Еще двадцать. Палач кивнул, приступая к работе. От щелчков плетей женские плечи вздрагивали, но она ни разу не посмела обернуться назад и посмотреть на страшную картинку. Кайл же жалел, что вообще решил привести сюда матушку. Он надеялся вернуть ей хорошее расположение духа, но как бы только не сделал хуже. Опять этот чертов Валтор портит ему жизнь. *** Кайлу нравился его кабинет. Стол удачно располагалось рядом с окном и открывало хороший вид на внутренний двор, он любил смотреть на него пока размышлял. Сейчас же парень стоял, облокотившись о стол, сжимая в руке потрепанный дневник, и легонько постукивал им по дереву. Матушка отъехала пару часов назад, но ее чужие, полные страха и отвращения глаза, все еще взирали на него из воспоминаний. Глухой стук корешка по столу раздавался по кабинету. Тук-тук. "Посмотри, кем ты стал! Демон! Чем ты отличаешься от этой твари? Растила ли я такого сына?" Тук-тук. "Тебя покарают за это, Кайл. И их гнев будет хуже твоего в несколько раз." Раскрыв тетрадь, он бездумно листал страницы, видя вызубренный на зубок текст. Он перечитывал эти абзацы чаще, чем чистил зубы или ел. Это было для него своеобразным ритуалом, напоминающим о главной цели, к которой тот стремился. Бывали дни, когда Кайл читал их во время пыток или даже зачитывал Валтору, не вникая, понимает ли он вообще что-нибудь или нет. Казалось, важным сделать это. Словно показать Пуанани, что месть идет полным ходом и ее душа может быть спокойна. Или же девочка может наконец перестать бояться злого мага, откликнувшись на редкие ритуалы для призыва. Он проводил их все реже, но с усердным постоянством. Больше бездумно, чем с какими-то ожиданиями. Сейчас же глаза Кайла остановились на последний строчках, скользя по собственному почерку и наклону букв. Полные черных чернил и ненависти, те значительно выделялись на ванильно-приторных страницах дневника. Он помнил, как писал их в секунду отчаянья. Как выводил каждый символ подобно клейму на своей душе, принося вечную клятву умершей сестре. И сейчас это клеймо особенно четко ощущалось на его душе. Впервые он чувствовал свое обещание каким-то грузом, давившим на молодые плечи. Веки прикрыли тусклые глаза. Любимое материнское лицо продолжало висеть перед ним в мыслях, упрекая и не понимая. Путая и будоража одновременно. Надламывая едва укрепившиеся идеалы. Грудь парня медленно опустилась от выдоха. Ему не стоило ее звать. *** — Кайл, он сбежал! — приятель ворвался в гостиную, тревожа послеобеденный покой юноши. Сегодня был один из тех дней, когда гость решил наведаться к нему в поместье с весьма корыстной целью попользоваться его пленником. Но почему-то темница уже давно не устраивала того в качестве поля для игр, и тот уговорил хозяина выделить им гостевую для игр. Кайлу было настолько все равно тогда, что он отдал приказ незамедлительно, и продолжил читать очередную старую библиографию древнего алхимика. — Господин! Ваш кабинет, — следов в комнату ворвалась служанка, торопливо склонив голову. — Неизвестный попытался проникнуть туда. Темные брови сошлись на переносице, Кайл быстро отложил книгу и торопливо двинулся в указанное место, приказывая охране двинуться за ним. Его не покидала мысль, зачем пленник решил двинуться именно туда, а не в сторону выхода? Просто сбился с пути? Ступив за порог кабинета, он оступился, заметив отдернутый в сторону гобелен. Неужели? — Схватите! — голос предательски повысился на несколько октав, выдавая волнение хозяина с головой. — Немедленно схватите его! Только бы он ничего не увидел. Только бы успеть.. Раба вывели насильно, сжимая исхудавшие плечи и руки. И его короткий, брошенный на Кайла взгляд вызвал в нем нервную дрожь. Рванув к лестнице, он спустился вниз и обвел глазами лабораторную, пока не наткнулся на тот самый свиток, лежавший под столом со всей призывной раскрытостью. Ладони легли на глаза, прикрывая их. Не успел. Как много тот успел прочитать? Что успел понять? Дошел ли до части отмены заклинания? Прислонившись к стене, Кайл дал себе пару секунд, принимая решение. "Для ритуала требуется произнести заклятие. Есть ли шанс, что он успел его запомнить?" Спина наконец оторвалась от стены, ноги ступали шаг за шагом вверх, пока хозяин вновь не оказался в собственном кабинете. Валтор был зажат между двумя стражниками, удерживающих его. И весь вид пленника так и шептал Кайлу, что тот все знает. Что у него был план против него. Юноша сглотнул, чувствуя легкий, но отчетливый привкус песка. "Я не имею права так рисковать" — Вырвите ему язык.