Купить раба по скидке

— Кажется, ты говорил мне про продажу раба? Ножка бокала стукнула о стол, пока приятель торопливо вытирал рот платком. Кайл конечно пребывал в последние дни в каком-то задумчивом оцепенении, но его решение поднять этот вопрос оказалось для гостя крайне неожиданным. И все же тот быстро включился в разговор, загораясь прежней идеей с новой силой. — А что же, он тебе уже надоел? Помнится, ты ни в какую не хотел его отдавать, — посмеивался друг, довольно хрустя пальцами. На мгновение Кайл представил, как руки стражников ломают этот раздражительный источник шума, чтобы сразу прикрыть глаза, прогоняя видения. Месть сделала из него очень жестокого человека. — Умерь пыл, раб все еще мне нужен, — Кайл хмурился, словно от зубной боли, — но интерес к нему недолговечен. И мои идеи уже заканчиваются. — Прекрасно, просто прекрасно, — гость довольно похлопывал себя по колену в такт своим мыслям. — Не знаю, чем же тот так тебе насолил, но, поверь мне, я могу отлично его пристроить. Владелец замка как-то мрачно взглянул на друга, и тот постарался сгладить углы небольшой шуткой. Но раньше Кайл даже слышать ничего не мог про продажи рабов, а сейчас сам же интересуется процессом. Прекрасно, лед медленно, но верно трогается. Другу же остается только подождать, когда неведомые причины, удерживающие интерес парня к рабу окончательно иссякнут. И по безразличному взгляду и редеющему присутствию на пытках можно сказать, что ждать осталось недолго. Огладив колено, гость решил, что было бы неплохо поднять свои связи через годик. Прощупать почву для предстоящей продажи. *** — Сильнее! — у Кайла был чертов плохой день. Крысы как-то расплодились по замку, портя запасы. Часть слуг подхватила неведомую болезнь, и теперь приходилось нанимать новую и как-то управляться со старой, чья нагрузка увеличилась втрое. Еще и матушка, вернувшись в их родовое имение, поделилась своими набожными домыслами с отцом и теперь ему предстояло разбираться с мнением старшего человека, к кому тот не испытывал ни капельки симпатии. — Еще сильнее, да что ты медлишь?! — злость смешивалась с негодованием в пыточной. Хаотичный золотистый свет окружал желтые глаза, делая их наподобие звериных. Больше, сильнее, больнее. Почему же сегодня никто не хочет выполнять свою работу? Хруст Кайл не сразу обратил внимание на неожиданный звук, еще какое-то время приказывая усилить действие, когда звуки со стороны раба стихли. И только когда палач остановился, игнорируя слова господина, тот вышел из транса своего плохого настроения. — Чего замер? Мне повторить приказ? — Простите господин, но раб.. — палач замялся, стараясь не навлечь на себя гнев молодого владыки, — кажется помер. Кайл замер, казалось, прекратив дышать. В пыточное стало очень-очень тихо, пока дух наконец не втянулся в юное тело со свистом. — Кажется? — все что выговорил парень, недоверчиво смотря на слугу. — Проверь, сейчас же. Палач послушно двинулся к телу, прощупывая пульс, проверяя дыхание, но парень уже и сам видел, насколько неестественно было выгнуто тело. Голубые остекленевшие глаза продолжали взирать куда-то вверх, едва прикрытые веками. И все же Кайлу стало неуютно перед ними, словно они даже после смерти смотрели на него с ненавистью. Медленно, преодолевая слабость, парень поднялся вверх по лестнице, двигаясь к своим покоям в неком трансе. Предупредив слугу, что обедать господин сегодня собирается у себя, он добрался до постели и растерянно сел на ее край. В душе парня было полное опустошение, голова пустовала и гудела без мыслей, словно пустой чан, по которому со всей силы ударили поварешкой. Песок. Опять песок на языке, на зубах, на деснах и в горле, царапает слизистую и копится в легких, мешая акту дыхания. Звуки за окном шумели ветром и теми редкими голосами, которые остатки слуг себе позволяли. Но перед глазами Кайла было только искривленное тело и опустевшие голубые глаза, а в ушах — шум волн. Прибоя, ласковой белой пены и солнца с ароматом влаги. Кайл недоуменно поднял голову, смотря на комнату, будто впервые здесь оказался. И что ему теперь делать? *** Тишина в замке отражала тишину, царившую в душе его владельца. По ночам Кайл часто бродил по замку, не зная, чем заменить отданное на сон время? Со смерти Пуанани и всей ее семьи, хорошие сновидения все реже посещали господина. Вечная жажда мести пробуждала его от любой дремы, ужасные картины смерти и мучение то соединялись с его близкими, то облачались против Валтора в юношеских видениях. И в момент оказалось проще спать урывками. Только чернота уставшего сознания и тишина, прерываемая приходом слуг. Мимо него иногда шелестела ткань прислуги, продолжавшей свою жизнь даже в ночные сутки. Но пока господину того не требовалось, они не смели тревожить его покой. Покой.. Они держали тело Валтора в темнице несколько дней, пока Кайл пытался осознать происходящее и увидеть дальнейший путь в жизни. Месть закончилась? Юноша выполнил обещание, завершив пусть и искусственную, но прожитую в страдании жизнь Валтора смертью. Во всех эпопеях смерть злодея стала бы концом пути, толчком новой истории с новыми героями и их переживаниями. Кайл замер у окна, почувствовав, как ночной ветер просачивается через щели и холодит оголенные кисти рук. Причудливые мурашки пробежали под тонкими волосками, прячась под теплом плотных рукавов. Он невольно провел по запястью ладонью, растирая бледную кожу до краснеющих пятен, меж тем смотря на прячущуюся за облаками луну. Таинственная, чуть мистическая и почему-то пугающая его каким-то неведомым предзнаменованием. Пламя в груди потухло, красные жилки углей почернели, прогоняя огонь так далеко, что его будто и не было. Но что делать с обугленными, выжженными до пепла органами? Ноги торопливо повели его вперед, подальше от окон и серебристого света, будто Кайлу было жизненно необходимо избежать лунного света. Словно оно способно сжечь парня дотла. Привычка привела его к подвалу, к мрачной лестнице, по ступеням которого струились холод и страх, выбивающий из сердца юнца бешенной галоп. И он шел вниз, не думая, не зная, чего хочет найти в этом темном месте. Здесь не было окон, не было треклятой луны, и холод остужал его внутреннюю смуту. Пустующий коридор, отражающий господские шаги. Знакомая камера, с которой так много оказалось связано. Кайл знал, что увидит за ее решетками. И все же мерзкий, пока еще не сильный гнилостный запах проел его ноздри. Бледное тело, которое так и не удосужились одеть, лежало брошенным на каменный пол, а по его лицу бегали крысы, вгрызаясь в синие веки. Тихое, царапающее по нутру чавканье, долетало до Кайла, зрачки желтых глаз дрожали, не в силах пошевелиться. Оторваться. Уйти. Он стояла у решетки, как в бреду, пока крысы сновали вокруг нового куска пищи, некогда являвшейся человеком. Демон. Темным колдуном. Найдя в себе силы отвернуться, Кайл уставился на темные плитки, пока уши продолжали улавливать малейшие писки и движение. И от донесшегося хруста его просто вырвало, пачкая темные волосы в непереваренном вине и ростбифе. Сегодня ночью он так и не уснул. *** К своей лаборатории Кайл не приближался несколько месяцев, едва ли на долго приходя в свой кабинет. Драгоценный дневник лежал в тайнике, медленно, но верно покрываясь пылью слой за слоем. Господин казался слугам чуть мрачнее обычного, хоть едва ли это должно было их волновать. Он стал часто выезжать за пределы замка, кто-то даже поговаривал, что молодой хозяин наконец-то наладил отношения с семьей. И даже его друг, посещавший ранее имение по нескольку раз на неделе и уделявший свое жестокое внимание не только рабу, но и слугам, ныне захаживал реже и непродолжительно. И если бы не расплодившиеся по замку крысы, работающие здесь люди вполне могли бы прозвать этот момент "мирным временем". Хотя что-то в чертах лица их юного господина навсегда изменилось. И тайну этих новшеств можно было четко определить по желтым, чуть затравленным глазам, взирающих своими зрачками словно из самой бездны. *** Частого гостя во владениях Кайла звали каким-то величественным родовым именем, передававшемся в их семействе из поколения в поколения. Или, как юноша привык называть своего друга, Дамт или же Дамти. Мужчина, имевший в своем возрасте преимущество на парочку-другую лет, имел вполне приятную глазу наружность и хорошее имение. Меж тем он почему-то был до сих пор холост и не являлся любимчиком на светских встречах. Хотя все же какое-то подобие компании всегда образовывалось вокруг него на любых баллах. У него была аура человека, который вызывал обычно в незнающих легкую тревогу, будто бы не имеющую под собой четкого обоснования. И все же матери старались не подпускать к нему своих дочерей, следуя особому материнскому чутью. Молодые же люди были не столько чуткими в вопросах общения, предпочитая не обращать на странности их нового знакомого ни какого внимания. По крайней мере, пока их слуги вдруг не начинали поголовно болеть и раниться, стоило столь достопочтенному господину загостить в их имении на несколько дней. И тогда знакомство приходилось резко отдалять, сохраняя с богатым родом вежливые отношения на расстоянии. Пожалуй, жизнь Дамта была спокойна и безбедна, полная своей прелести. Ленно проводя дни, он наслаждался своим положением дел и уделял свое внимание разве что способом избавления от навалившейся скуки. Круг общения его, по понятным причинам, был слегка ограничен и специфичен, но это не сильно волновало мужчину. Он вообще не сильно любил всевозможные сплетни, которые в их глухом краю крутились вокруг одного и того же. Но даже он не мог не услышать о гибели какого-то там известного темного мага из другого измерения. Услышав новости от какого-то особо взволнованного знакомого, он насмешливо перевел тему, ленно думая, что уж до их захолустья тот точно бы не добрался. Последние пару месяцев у него появилась новое увлечение в лице чужого светловолосого раба, так что голова его была забита совершенно другим. И Дамт еще долго бы не вспоминал про эту новость, если бы этот замечательный экземпляр вдруг не сломался, обрывая все удовольствие и все планы на корню. Кайл теперь звал его к себе достаточно редко, и мужчине стало достаточно скучно, чтобы приняться за чтение новостей. Пролистывая устаревшие печатные издания, он невольно стал подмечать, насколько часто там пестрело заглавными буквами имя "Валтор". И больше от скуки, нежели от реального интереса, он решил посмотреть на этого знаменитого колдуна. На светлые волосы. На бледное, породистое благородное лицо, с четко очерченными скулами. На голубые, пронзительные глаза льдистого цвета, которые просто не могли иметь дубликат такого же оттенка. Дамт понял все не сразу, предпочитая не верить и посмеяться над сходством. Даже мимолетно подумать, а не свел ли его тот раб достаточно с ума, чтобы теперь везде казаться своим симпатичным ликом? И все же какая-то идея засела в нем. Разве может быть такое сходство случайным? Была ли в этом причина нежелания Кайла отдавать игрушку на продажу? А ведь у того темного волшебника была просто огромная часть ненавистников, среди которых точно есть богатые желающие поплатиться за свои несчастья над образцом. И если Дамт сможет получить еще несколько таких экземпляров на продаже и выгодно их пристроить... Мужчина сладко зажмурился, от одного предварительного подсчета у него уже сладко пело в груди. Но нужно было сначала убедиться, проверить догадку, и Дамт воспользовался охотой, чтобы напроситься к другу в гости. — Кайл, я тут недавно перебирал свои газеты, — мужчина проверил тетиву, бросая на друга внимательные взгляды, но брюнет был совершенно спокоен, сосредоточившись на пролетающих мимо птицах. — И это просто кошмар, столько говорить про этого непонятного Валтора. Слышал про него? Молодое лицо дрогнуло, едва очерчивая малейшие черты в темный, напряженный окрас. Хороший знак, очень хороший. — Да, — короткий ответ, но Дамт и не ждал, что тот выложит все сразу. — Вроде бы он был каким-то очень сильным магом, да? Просто кошмар, сколько смертей смог принести один человек, — внимательно, главное было не упустить подходящего момента. Выловить друга на нужной эмоциональной ноте, словно ловкую рыбку из обледеневшего зимнего пруда. Кайл предпочел промолчать, смотря в никуда, сжимая в кожаных перчатках плотную упряжку. — Даже странно, что некто в этих измерениях обладал таким могуществом. Не думаешь? — Нет. Ты пришел сюда охотиться или разговаривать? Заканчивай свой треп, — конь юноши пошел чуть резвее, обгоняя разочарованного друга. И терпение мужчины начало кончаться. — А еще такая простая смерть! — бросил ему в след Дамт, повышая голос. — От каких-то фей. Толпа самоуверенных девиц против могущественного мага? Уверен, родственники погибших были разочарованы такой кончиной. Да и может не таким уж и сильным магом тот был.. — Да замолчишь ты уже наконец! — Кайл зарычал, резко тормозя лошадь, вынуждая мужчину так же остановить своего скакуна. — Это ведь он, да? Тот раб? — чужие глаза жадно блестели, устав ждать. Ему нужны были ответы немедленно, и этот сопливый юнец с желтыми глазами обязан был ему на все ответить. Брюнет в гневе раздул ноздри, прищуривая глаза, отчего темные ресницы создали вокруг злых глаз черный ореол. И Дамт даже на секунду подумал, что его друг вполне симпатичный и мог бы стать неплохим товаром. Конечно, если бы жизнь сыграла с тем злую шутку. — Что ты хочешь? — голос юноши остужал и чуточку пугал, но для Дамта этот вопрос был сравни оправданию всех догадок и домыслом. Приятная волна разлилась по телу, вызывая на лице непроизвольную, едва уловимую улыбку. — Валтора. Того самого, что почил в твоей темнице. — Он мертв, — желтые глаза горели и лгали. — Так создай мне нового, — улыбка уже не таилась в голосе и складках на лице, полноценно расцветая на жестоком лице. — И так много, как только сможешь. Так же, как ты создал первого. Кайл молчал, смотря другу прямо в глаза с какой-то невообразимой болью, а после повернул лошадь и помчался вперед с такой скоростью, что замешкавшему Дату было уже невозможно наверстать это расстояние. Но ему это и не требовалось. Он собирался вернуться в замок как можно быстрее и оповестить своих знакомых работорговцев, что скоро у них будет неплохой товар на продажу.