Рей.
Партия в дежарик становится напряжённой с каждым мгновением, но неизменным остаётся то, что нам всем очень весело. Играем в полном составе, даже Джек решил наконец присоединиться к нам, когда закончил что-то обсуждать с дроидами. Мы никогда раньше не играли вместе с ним, поэтому внимательно наблюдаем за всеми его ходами. Друг так забавно задумывается и сосредотачивается во время игры, что я нечаянно заглядываюсь на него. С недавнего времени чувства к Джеку остыли, стали прозрачнее и не такими назойливыми, однако они всё ещё ютились где-то в глубине сознания. В голове отчётливо горела мысль, что я вряд ли смогу очаровать его. Джек был непостижим идеалом, холодным и почти что безэмоциональным. В одно время он притягивал, в другое — отталкивал. По известной причине друг боялся сблизиться с любым живым существом, страшась вновь испытать чувство потери. Это всё больше отпугивало, а шансы, что он обратит на меня внимание, неуклонно стремились к нулю. Сон с тем поцелуем почему-то в который раз убеждал меня в том, что Джек — это не мой вариант. В последнее время я всё больше задумываюсь о другом парне — о Кайло. Мне хочется узнать ту сторону, которая открылась во сне. Я увидела то, чего не ожидала никогда узреть и поняла одну простую, но такую не очевидную вещь: Бена, того мальчика, каким он когда-то был, ещё можно было спасти. Нужно только понять, почему он решил перейти на сторону тьмы. Ведь должна же быть какая-то причина? Эмма толкает меня в плечо, оповещая, что следующий ход — мой. Я улыбаюсь собственным мыслям, так как в этот раз победа точно будет у меня в кармане. Секунда — и сестра радостно восклицает, а Томас с Бобом дают друг другу пять. Рыжий парень в этот же момент, посмеиваясь, поддевает нашего капитана: — Я знал, что она тебя уделает, — а потом с искренним ликованием на лице обращается к Хаксли, — Всё, Боб, теперь ты мой должник. Парни решили сыграть по-крупному и поставили в этой партии на меня и на Джека. Томас был уверен в моей победе, поэтому сделал ставку на меня, а Боб, соответственно, на нашего капитана. В итоге Хаксли придётся драить каюту парней, а также он должен после полировки комнаты самостоятельно расчесать Чубакку. И если первое вполне осуществимо, то со вторым возникнут большие проблемы. Я уже желала Бобу удачи, ведь вычесать вуки — практически невыполнимая задача. Чуи явно не придёт в восторг от такого и кому-то, очевидно, несдобровать. — Гадёныш, — слегка морщится темнокожий парень, надменно отворачивая голову, — Нечестно! — Боб недовольно скрещивает руки.— Я думал мистер идеальный парень — идеален во всём! — Прости, Хаксли, что не оправдал твоих ожиданий, — чешет голову Джек, смотря на стол с некоторым негодованием. Видимо он не совсем понимает, каким образом проиграл эту партию. Потом, переведя на меня взгляд голубых глаз, произносит: — Вероятно, я не всё смог просчитать, и ты подловила момент, когда мне пришлось отвлечься, — он с лёгким раздражением зыркает на парней, которые как ни в чём ни бывало отводят глаза в стороны. Они просто шумели во время игры и иногда своими комментариями мешали сконцентрироваться, — к тому же я не учёл, что ты загонишь меня в угол с самого начала, — с улыбкой продолжает размышлять Джек, прикоснувшись рукой к губам в задумчивости. — Поздравляю. У тебя получилось обвести меня вокруг пальца. Мы пожимаем друг друг руки, однако парень чуть сжимает мою, проводя запястьем по руке. На его лице сияет дружелюбная улыбка: — В следующий раз не позволю обмануть себя. Я победоносно ухмыляюсь, прищуривая глаза в предвкушении следующей партии. Приятно смотреть на то, что Джек хочет сыграть со мной вновь. Он выглядет совершенно не обиженным или сдавшимся, наоборот, в его взгляде затаивается непоколебимая уверенность в своей следующей победе. Друг не любит поигрывать, но тем не менее он с терпением и спокойствием принимает поражения. — Готовься к проигрышу, ведь я вырву победу из твоих рук, — с азартом облизываю губы, наконец разнимая рукопожатие. Боб с Томом завывают, как волки, наблюдая за этим мнимым противостоянием. Они хлопают капитана по плечу, указывая на меня пальцами. — Раунд, — хохочет темнокожий парень, — Джек, как ты мог меня подвести? — продолжает в шуточной манере разговорить Боб, поглядывая на темноволосого парня.— Оказывается, даже гении могут ошибаться. — Ты преувеличиваешь, — тем временем проговаривает со скукой друг, разваливаясь на диванчике, прикрыв глаза. Я заметила, что в последнее время Джек мало тратит времени на сон и отдых, — Я совершенно не гениален и во мне нет ничего особенного. Просто некоторым личностям следует развивать интеллектуальные способности, а не пялится часами в своё отражение в туалете. — Эй! — с обидой выкрикивает Боб, а на лице отражается неподдельное удивление, будто его застали за чем-то постыдным.— Я не смотрю на своё отражение! — Врун, — еле сдерживает смех Смит, но у него плохо получается, — Кого ты пытаешься обмануть? Все давно уже знают, что ты больной нарцисс, который любит поиграть мышцами, воображая себя, мать его, Кайлом Катарном. Боб отчаянно стонет, пряча в руках лицо, через пальцы поглядывая то на друга, что напрямую над ним шутит, то на капитана, что с закрытыми глазами пытается расслабится, словно не принимает в этой ситуации никакого участия. — Девочки! — Хаксли вдруг осознаёт, что мы всё ещё находимся в одном помещении, а точнее на одном корабле.— Не верьте этим придуркам! Прошу вас! — он со слабой надеждой смотрит на нас с сестрой. — Теперь понятно, почему ты там так много времени проводишь, — заговорщически подмигивает подруга, тихонько хихикая, — Ну, не расстраивайся. У всех разные фетиши. — И ты туда же…— его плечи сникают, — Я не представляю себя Катарном! — тут же пытается оправдаться парень, вспоминая ту фразу, что пару секунд назад бросил друг.— и я не фетишист! — В семье не без… Боба, — чётко произношу я, а другие сокомандники чуть посмеиваются. Хотелось сказать: в семье не без урода, но я постаралась изменить фразу. Всё-таки ещё больше обижать Хаксли не охота, к тому же с недавних пор у нас установились вполне терпимые, нормальные отношения. Портить их было бы некрасиво. — Мы нисколько тебя не осуждаем. Представлять себя Катарном, всеми любимым героем, вполне нормально. Стараться быть, как он, совершенно не постыдно, наоборот, возможно, проанализировав его поступки и свершения, ты начнёшь вести себя чуть менее… экстравагантно. За этими словами я скрыла истинный смысл, однако Хаксли оказывается не таким тупым, как деревце, и в этот раз отлично понимает намёки. А потому, после моей длинной речи говорит следующее: — Пошли вы! — парень с лицом полным недовольствам и злобы поворачивается к нам спиной. Кажется, всё-таки обиделся. — Что думаете насчёт Бэна и Корвина? — сразу же меняю тему я.— Кто это такие вообще? Неужели они как-то связаны с Катарном? — Ещё и должники Лэндо, — без особого запала вспоминает Эмма, задумчиво поглядывая на меня, — Если они джедаями окажутся, то это будет какое-то комбо, — а потом поясняет, видя мой хмурый взгляд, — Нет, ну, а что? Террористы, — загибает аккуратные пальцы, перечисляя, — Должники, вдобавок джедаи. — Это ещё неизвестно…— не заканчиваю фразу, осекаясь, потому что ощущения вдруг странно завопили, словно случилось что-то нехорошее. Джек внезапно открывает глаза и встаёт, разминаясь и приходя в себя. Видимо во время нашего недолгого разговора он успел немного задремать, хотя мне казалось, что он пребывал в сознании. В общем, он быстро оглядывает нас, а потом оперативно призывает к молчанию. — Кажется, мы прибыли, — за капитана говорит Томас, на лицо которого сразу же опускается тень угрюмости. — Готовьтесь, — коротко бросает друг, стремительно направляясь к нашему пилоту, — Будем надеятся, что коды сработают, как надо.***
Долгие минуты мы ожидаем, когда выполнится проверка кодов. Никто не издаёт ни звука, все тихонечко предвкушают окончательный ответ, попутно с этим нервничая. У меня трясутся поджилки, но я верю, что всё сработает и нас пустят на планету. Сила подсказывает, что так или иначе мы попадём туда, куда желаем. Всё больше я привыкаю доверять мимолетным ощущениям, медленно начинаю полагаться не только на голову, но и на чувства. Диспетчер передаёт, что мы пропущены на планету, и сразу же отключается. По кабине пилота проходится одновременно несколько облегчённых и радостных вздохов. Я оглядываю каждого, останавливаюсь на Эмме, которая взволнованно смотрит в иллюминаторы, приглаживая несколько выбившихся из пучка светлых волосков. Кладу ей на плечо руку, стараясь с помощью Силы успокоить сестру. Та вздрагивает и устремляет на меня серые очи, а потом кивает. «Всё будет хорошо», — мысленно пытаюсь передать ей свои мысли через Силу. Конечно, пока получается не так хорошо, но подруга через мгновение становится чуть спокойнее. Я стремлюсь утихомирить бурю не только в душе Эммы, но и в себе. Мне тоже страшно лететь туда, где наши враги практически везде и всюду, где нас постараются взять в плен, а возможно и убить. Однако хочется верить, что ничего ужасного не произойдёт, что мы найдём Катарна без каких-либо происшествий. Бастион по праву считается второй столицей Империи не только из-за особой защиты, которая была учреждена с законом о безопасности ещё до моего рождения, но и немаловажным значением на политической арене. Здесь в определённое время собираются все достопочтенные моффы, а также и сам лидер Империи, ради обсуждения ключевых вопросов в какой-либо сфере общественной жизни. Планета используется для хранения множества государственных тайн, скрытых в масштабных архивах. К тому же Бастион находится практически в конце торгового маршрута, а потому вполне очевидно, что он также имеет огромный вес в экономическом плане. Несмотря на такие обширные возможности, этот мир всё же остаётся вторым по значимости в Империи, и, возможно, никогда не достигнет такой бешеной популярности, как Бисс. В любом случае сюда всё ещё крайне тяжело попасть особенно, когда наша команда по сути считаемся врагами и преступниками, которые, согласно новостям из голонета, подрывают основы безопасности и общественные законы Империи. Мы входим в атмосферу и практически сразу же в глаза бросаются оборонительные сооружения. Здесь их не так уж и мало, потому что пока Сокол летит к посадочной платформе, успеваю насчитать по меньшей мере пять действующих колонн, которые в перспективе могут стереть нас с лица земли. Мало того, что около планеты снуют звёздные разрушители, так и на самом Бастионе расположен нехилый военный потенциал. Оказывается мы прилетаем в довольно удачное время суток, везде работает искусственное освещение, но многие транспортные средства продолжают сновать в разном направлении, стремясь по своим делам. На Бастионе наступает ночь, а для нас же всё только начинается. Сокол приземляется на одной из широких посадочных платформ, на которые тоже в эту минуту садятся транспортники, выпуская новых приезжих. Выйдя наружу вместе с командой, я оглядываюсь, непроизвольно задерживая дыхание. Многие говорили, а точнее Томас с Бобом, что Бастион не сравнится с Корусантом по красоте и величию, но я не могла с ними согласится. За свою недолгую жизнь я мало, где успела побывать, но уверенно могу сказать, что эта планета нисколько не уступает им. Это лишь мое личное, не столь важное, мнение, однако здесь, в окружении высоток, множества крупных новостроек, которые проливают дополнительный свет на улицы, и транспорта, что поспешно плывёт по воздуху — было весьма и весьма неплохо обжиться. Возможно, в другое время или при иных обстоятельствах я бы с удовольствием прожила бы в столице с годик, а, может быть, и осталась тут навсегда. — Так, хватит созерцать пейзажи. Мы тут вообще-то для дела собрались, — пихает под бок больной нарцисс, а я наконец отхожу от праздных размышлений, направляя взгляд на образовавшийся круг, в который вошли непосредственно мои друзья и Смит с Хаксли. Чубакка с дроидами на всякий случай остались на корабле. Так или иначе доверить им Сокол и отступление при непредвиденных обстоятельствах показалось капитану правильным решением. — Хаксли прав, — согласно кивает Джек, сосредоточено озираясь по сторонам, — Итак, план таков: мы делимся на два отряда и идём в разные места, в которых по некоторым новостям был замечен недавно Катарн с его… помощниками, а также по этим же сообщениям там возможно и был схвачен. — Зачем нам туда идти, если мы их в этих местах вряд ли обнаружим? — в голосе слышится досада, — А если Катарн всё же пойман местными властями? Тогда искать его по улочкам вообще бессмысленная трата времени. Смотрю на сестру, которая с негодованием лишь пожимает плечами. Капитан сразу же старается пролить свет на очередную загадку: — Разведаем территорию, — а потом терпеливо добавляет, — Более того, мы привлечём какое-то внимание своими действиями, если уже этого не сделали, — хмурит тёмные брови, — Потенциально, если Катарн и его ячейка сопротивления уже бывали в этих местах по неизвестным нам причинам, значит они обязательно ещё раз туда вернуться, — Джек вздыхает, со стальной уверенностью в голосе продолжая говорить. Бремя лидера тяжело сносить в этом смысле. Каждому нужно всё разжевать до мельчайших подробностей, — Нас как бы то ни было заметят. А если пропаганда окажется правдивой, то следовательно мы придумаем уже новый план, который будет подразумевать вытаскивание Катарна из тюрьмы до того, как его казнят. Однако я надеюсь, что до такой рисковой и опасной во всех отношениях операции, дело не дойдёт. — Но вероятность такого исхода всё же присутствует, — клонит голову рыжий. — Бесспорно, — утвердительно кивает капитан. — Что за места нам нужно посетить? — спрашиваю уже я. — Улочка со старым зданием библиотеки и переулок рядом с главной площадью Равелина, — отчеканивает незамедлительно друг, указывая на голоизображение с уменьшенной картой столицы, что парень успел скачать на переносной датапад. Он приближает те места, которые озвучил нам только что, — Я вместе с Рей и Бобом направимся в переулок, а Эмма с Томасом — к старой библиотеке. — Нам обязательно разделяться? — интересуется подруга, многозначительно поглядывая на парня. Наш командир лишь холодно отвечает, сосредоточено заостряя внимание на карте: — Эффективнее, — коротко отзывается Джек, — Если кто-нибудь обнаружит подозрительную активность, то сообщит по коумлинку своё местоположение, и другой отряд сразу же придёт на вызов. Тоже самое касается и помощи, — переводит за секунду дыхание, в таком же серьёзном тоне продолжая, — если кто-то попадёт в беду, мы постараемся сделать всё возможное, чтобы оказаться в том или ином месте. На крайний случай вызовем Сокол. — На этот раз я доверюсь нашему капитану, — первым реагирует Хаксли, привлекая к себе внимание всего круга, — Том с Эммой очень быстро смогут среагировать, если ситуация пойдёт под откос. К тому же вы не такие хорошие бойцы, а наша группа сможет дать отпор в случае чего, — неуверенно глядит на командира, словно стесняется признавать нашу силу, — Так, что давайте уже расходиться. — Дело говоришь, — хмыкает подруга, и мы с довольно мрачным видом смотрим на совершенно не спящий город. И как в такой поистине огромной столице возможно хоть кого-нибудь найти?***
По плану, который изложил Джек, мы поделились на два отряда и быстро пожелали друг другу удачи. Эмма с Томасом направились к библиотеке по довольно узким улочкам, а наша команда тем временем решила пойти тропами более популярными и многолюдными. И хоть мы здесь пребывали на не очень законных основаниях, город поражал сознание невероятным разнообразием магазинов, ларьков, торговых улочек. Медленно плывём за толпой туристов и местных жителей, что занимаются шоппингом или просто прогуливаются. В такое позднее время, казалось, что народу будет немного, однако это было большим заблуждение. Как раз-таки наоборот: столица ожила к ночи, а многие клубы и бары только начинают открываться, заманивая нерасторопных посетителей. Рядом с нами проходят супружеские пары с детьми, разговаривая о каком-то знакомом мне празднике. Странным образом, но я вспоминаю фразу из последнего известного сообщения Лили Браер, в котором мельком упоминается праздник фонарей. — Кто-нибудь знает, что это за мероприятие такое? — пока мы идём по базарной площади, задаю вопрос, который очень сильно меня интересует. Конечно, я помню, что существует легенда о том, что фонари запускают в честь тех, кто давно покинул этот мир, однако мне хочется услышать и другое мнение. К тому же нужно немного скоротать путь за банальным общением. Парни одновременно оборачиваются на меня, с озадаченными лицами размышляя над подкинутой задачкой. — Я слышал, что в Империи этот неофициальный праздник почти узаконили, — первым делает кое-какие предположения Боб после непродолжительной паузы, — Многим настолько понравилось это событие, что и на других планетах, благоволящих Империи, начали в одно и то же время суток выпускать фонари по окончанию года. А вокруг создания этого праздника фонарей ходит множество легенд. — Считается, что этот день самый грустный и печальный во всём году, — подхватывает за ним командир, ни на шаг от нас не отставая, — Разумные собираются в семейном кругу, делают бумажные фонарики, а потом все вместе запускают их в воздух. Каждый фонарик, который отпущен в небо, символизирует погибшего родственника или разумного, что был дорог тому или иному существу, — Джек заворожённо продолжает, улыбаясь мне уголками симпатичных губ, — Так погибший и давно ушедший никогда не будет забыт, а его память навсегда будет увековечена в фонарях, — он усмехается в тот же момент, — Весьма поэтично. — Лично я придерживаюсь одной легенды, которая повествует о женщине, что тосковала о своём возлюбленном, — мечтательно и даже немного вдохновенно поговаривает Хаксли, так умилительно улыбаясь. — Так ты у нас ещё и романтик, — подтруниваю над ним я. Огни и вывески начинают мерцать ещё сильнее, освещая весь наш дальнейший путь. Я не могу перестать глядеть по сторонам, полностью околдованная замечательной площадью. — Тихо! Я рассказываю историю, — шикает парень на меня, заставляя захихикать ещё сильнее. Однако спустя пару секунд я обращаюсь на пару с Джеком, которого тоже заинтересовал разговор, в слух, — Так вот. Один мужчина как-то подарил своей возлюбленной фонарик, который они вместе запустили в небо. Каждый год они встречались в одном и том же месте, запуская фонари, что олицетворяли их чувства друг к другу. Однако в один из таких дней мужчина не пришёл запускать фонарик вместе с той женщиной. Она ждала его всю ночь и весь день, а потом узнала, что он умер. Женщина сильно тосковала по возлюбленному, но была не в силах прекратить запускать фонарики в небо. Она отпускала в воздух сотни фонарей, мечтая однажды, что они, словно послания, достигнут её возлюбленного. В них таилось обещание, что они обязательно встретятся. Женщина любила этого мужчину до последнего вздоха, что так и умерла с фонарём в руках. Вот только остаётся загадкой: встретились ли они или всё это было напрасно? Никто не знает. — Какая трогательная легенда, — после прослушивания такого необычного рассказа заключаю я, — А ты что думаешь? — обращаюсь уже к Джеку, который лишь отстранённо подглядывает на нас с Бобом. — Милая небылица, — весьма скупо отвечает друг, качая головой, — Мы почти пришли. Этот рассказ скрасил весь наш путь до переулка, что находится в непозволительной близости к главной площади, к которой нам лучше не приближаться. Там расположены не только камеры слежения, но и довольно много имперских солдат, с которыми нам предпочтительнее не встречаться. Чем дальше мы идём по карте, тем меньше народу становится рядом. Сила странно себя ведёт, предупреждая о какой-то незримой угрозе. Между тем каждый считает своим долгом вновь и вновь посмотреть по сторонам. Видимо не только меня, но и парней сильно тревожит, что что-то стало слишком тихо, хотя от торговой улицы мы не так далеко и ушли. В любом случае до места назначения наш отряд дошёл без каких-либо на то проблем. Я озираюсь: в каждом доме закрыты окна и двери, здесь слабое освещение, а также почти нет разумных существ, и вместе с этим очень-очень тихо. Настолько, что я начинаю слышать удары собственного сердца. Парни исследуют территорию, ища какие-то необычные вещи или предметы. Однако через какое-то время я начинаю ощущать странное затишье в Силе. Волнами по телу пробегают мурашки, а в лёгких внезапно заканчивается весь кислород. Страх и ненависть мешаются в непонятную катавасию, но перед тем, как что-то успеть обдумать, я слышу голос из темноты: — Мне сегодня невероятно свезло, — холодный и непоколебимый тон раздаётся из недр закоулка, который мы не успели проверить, — Не зря ждал. — Покажись, — смело приказываю я, держа меч на готове. Джек с Бобом медленно движутся ко мне, поднимая бластеры, что прикрывали всё это время своими куртками. Они выставляют руки с оружием вперёд, но пока не стреляют. Слишком темно, чтобы прицелиться. Вместо ответа неизвестный во тьме включает алый световой меч, что освещает не только его стан, но и всё остальное окружение. Рыцарь с шлемом, в котором явно есть прорезь для рогов, начинает без лишних слов идти в нашу сторону. Я чувствую исходящую от него омерзительную энергию, словно сама Сила бурлит от распространяющейся ярости. В свою очередь мой клинок тоже уже наготове: держу его на уровне глаз прямо перед собой. Осознание приходит не сразу — это и есть рыцарь Рен, из того самого ордена, что и Кайло. — Давай, нападай, маленькая самоучка, — безжалостно бросает мужчина, в эту же секунду с не человеческой скоростью устремляясь в атаку. Кто-то из парней начинает палить по рыцарю, однако тот отражает все бластерные залпы в меня. С помощью рефлексов удаётся отклонить все огни в стороны, а один даже получается отразить обратно во врага. Но мужчина со скучающим видом от него уворачивается. Не проходит и секунды, как рыцарь подлетает ко мне, разя мечом, заставляя наклонится. От его мощи меня чуть не сносит, и я еле успеваю защититься. Рыцарь делает всего пару сильных вертикальных ударов, которые я неумело и слишком медленно блокирую. Он слишком силён и во многом превосходит меня: как в Силе, так и в размерах. Я пытаюсь контратаковать, делая незамедлительный выпад, но, кажется, враг только этого и ждал. Мужчина взмахивает мечом, и моё собственное оружие вылетает из рук. Противник ударяет меня ногой в живот, и я скручиваюсь от страшной боли, что распространяется по телу. Мне не удаётся подняться, так как он безжалостно бьёт по спине уже рукой. Теряю хоть какую-то ориентацию в пространстве, ноги подкашиваются, и я бессильно падаю на землю с глухим криком, и чувствую, как рыцарь ставит на меня тяжеленную ногу. Я пытаюсь скинуть с себя адепта Силы, но все мои усердные старания перечёркиваются, когда оппонент тянет за волосы и заставляет посмотреть вперёд. — Верховный лидер приказал не убивать тебя, — он сильнее сжимает волосы в руке, причиняя тем самым мне боль, — Конечно, мне следует исполнить его желание, — рыцарь с рогами растягивает слова, наслаждаясь моими страданиями и вздохами, — Но про этих парней он ничего не говорил. Где-то внутри всё леденеет, и я наконец ловлю взгляды парней, что стараются подойти к рыцарю с разных сторон. Враг с лёгкостью отражает все выстрелы, одновременно с этим не выпуская меня из-под себя. Я ощущаю, как мужчина размеренно погружается в Силу и чуть приподнимает руку с мечом. Боб с Джеком начинают подниматься в воздух, хватаются за горло, выпуская из рук бластеры, что с соответствующим звуком оказываются на земле. Рыцарь притягивает к себе поближе сначала Хаксли, который храбро старается избавиться от невидимых пут. — Ты когда-нибудь чувствовала настоящее отчаяние? — обращается по-видимому мужчина ко мне. В его голосе сквозит нешуточный азарт, словно он наслаждается тем хаосом, что принёс с собой, — Ощущала ли ты когда-нибудь в своей жалкой жизни ту грань, за которой неизменно находится пропасть? Пропасть, после попадания в которую практически невозможно выбраться, — нога сильнее придавливает тело в землю, выгибая меня так, чтобы я видела лицо напарника, — Уверен тебе ещё не доводилось сталкиваться с истинной тьмой, с мраком. Я покажу тебе неподдельную мощь Тёмной стороны. Световой меч в ту же секунду с последними произнесёнными словами резко и быстро протыкает Хаксли, на лице которого отражается боль вперемешку с удивлением. Время застывает на месте для меня в тот же момент. Я смотрю на напарника, который с некой надеждой глядит прямо мне в глаза. Боб содрогается всем телом, а меч постепенно входит специально медленно в плоть. Рыцарю видимо становится скучно, и он вырубает клинок с характерным звуком. У Боба прямо в торсе зияет дыра, но он не сдаётся, изо всех сил стараясь выжить. Парень уже на последнем издыхании, но продолжает иступленную борьбу. Враг начинает хохотать, сжимает руку с мечом, и в следующую секунду слышится громкий хруст шеи парня, который, как тряпичная кукла, безвольно опускается на землю. Хаксли мёртв. На глаза наворачиваются предательские слёзы, а тело начинает дрожать от перенесённого стресса. Медленно по щеке стекают одна за одной слёзы, и я просто не в силах остановить приступ истерики, что беспощадной волной накатывает на меня. Только полчаса назад Боб был жив, мечтал встретиться с Катарном, своим любимым кумиром, что вдохновлял его сражаться. Его живое лицо с надеждой и веселым запалом возникает в мыслях. Я сразу же вспоминаю о том, что он так и не исполнил мечты. Сейчас предо мной лежит лишь бездыханное, ещё не остывшее тело. Боб больше никогда не поднимется, никогда не будет испускать озорные шутки. Горло начинает сдавливать подходящий ко рту крик, однако мужчина предусмотрительно затыкает его собственной бронёй, которая неприятно режет лицо. — Кажется, ты не усвоила урок, — издевательски произносит адепт Силы, довольно жёстко ставя меня на колени. Он сдавливает теперь горло, и я почти задыхаюсь, захватывая воздух одними губами, — Повторим пройденное ещё раз. Благо у нас ещё остался экспериментальный объект. С ужасом до меня доходит, что в воздухе всё ещё продолжает висеть обездвиженный друг. Джек пытается сопротивляться путам, но вот только, как и Боба, рыцарь притягивает того ближе. Нужно что-то сделать… Я должна попытаться спасти парня и попытаться отвлечь мужчину на себя. Напрягаюсь, сосредотачиваюсь на ощущениях и течении Силы, но темнейший прерывает мои попытки, заламывая руки, наваливаясь сильнее на мое тело. Из-за перелитого эмоционального потрясения пострадавшая концентрация. В этот же момент Джек подплывает к нам, тщетно сопротивляясь, а на его бледном лице отражается сильнейший страх. В моих глазах появляются новые слёзы… Зажмуриваюсь, сосредотачиваясь вновь из последних имеющихся сил. Я не смогу пережить ещё и его смерть, а потому сильнее погружаюсь в Силу. Теперь в сознании возникает своеобразная грань, а за ней чёрная и бездонная пропасть. Что если я перейду черту? Может, мне удасться спасти любимого человека… Я не успеваю переступить грань, потому что чувствую, как рыцарь отпускает меня, освобождает от своих пут. Его откидывает невидимая волна с силой в сторону, а я, кашляя и сплёвывая кровь, упираюсь на руки, измождённо направляя взгляд в пол. Рядом бессильно опускается на землю капитан, который начинает активно дышать, поспешно начиная восстанавливать дыхание. — Вы в порядке? — слышу, как возле меня раздаётся незнакомый мягкий голос. Недалеко от нас разноситься бешеный и почти животный крик рыцаря, которого так ещё и не удалось утихомирить. Где-то внутри меня всё за секунду сдавливается в лепёшку, и я понимаю, что бой ещё не окончен. — Да, — кашляет Джек, отвечая за меня, — Этот… ещё не обезврежен. — Бэн Уотфорд, — успевает представится, — Я разберусь с ним, — уверенно и спокойно заверяет нас неизвестный мужчина. Неужели тот самый? Наконец я поднимаю изнурённый взгляд на спасителя, который огибает меня с Джеком и становится впереди, защищая нас. Мне удаётся немного рассмотреть этого загадочного человека, что в самый последний момент пришёл к нам на помощь. Пока он не ринулся в атаку на врага, я замечаю, как мирно и в то же время пронизывающе течёт в нём Сила. В его руках, разрезая тьму, находится синий световой меч. Со спины кажется, что мужчина довольно высокий и главное — крепкий. Седовласый джедай встаёт в стойку, готовясь к сражению. Коричневый плащ слегка развивается от лёгкого ветерка. — А ты откуда вылупился такой?! — гневно восклицает рыцарь, становясь на ноги и зажигая алый клинок. Он страшно недоволен тем, что у него забрали его игрушки.— Шёл бы куда подальше, да не мешал, — возмущению того нет предела, — Захотел стать героем? Джедаи уже давно в прошлом… — Ошибаешься, — в его голосе спрятана улыбка, — Джедаи в будущем. Одновременно с рыцарем с рогами джедай вступает в битву, блокируя и проводя по сравнению со мной успешный атаки. Он даже задевает противника, делая пируэт в воздухе. Бэн легко уворачивается, уклоняется от казалось бы мощных атак оппонента. Никаких лишних движений мечом — всё выверено и чётко. Вот он чуть нагибается, а в следующей же момент отвечает на выпад рыцаря с той же скоростью. Сначала тот, что владеет синим мечом, делает «неудачную» попытку обезоружить недруга, а потом с разворота применяет… молнию*. Рыцарь шипит, скалится, но продолжает движение, не переставая, стараясь оттеснить мужчину. Уотфорд использует приёмы, что сбивают врага с толку так же, как и меня. Однако седовласый спаситель быстро выматывает превосходящего в размерах громилу. Он пинает врага в грудь и тот отскакивает в сторону, принимаясь яростно дышать. Это маленькая пауза довольно скоро заканчивается. Не знаю, что на меня находит, но в душе, будто проплывает плотину. Безумие в чистом виде захватывает меня, и только через несколько мгновений я понимаю, что несусь с ором на рыцаря, не сдерживая собственную силу. Бэн пытается докричаться до меня, но та грань, до которой я дошла, ведёт за руку в эту самую пропасть. Плевать, что будет дальше… Рыцарь, не ожидавший того, что я встану и понесусь с мечом в руках на него, не успевает отклонится от атаки спасителя, теряя вторую руку. Он издаёт глубокий гортанный крик, а маска, что скрывала его лицо падает на землю. — Стой! — Уотфорд подбегает ко мне, но не успевает остановить. Я замахиваюсь и сношу голову забрака, на лице которого застывает ликование и непередаваемое наслаждение. Что-то внутри безвозвратно ломается, рушится, во мне взрываются все эмоции разом. В голове нарастает шум, а тело начинает гореть, словно обдано огнём и вместе с тем, побывавшее в холоде. Только успокаивающий и тёплый голос, а также объятия нового знакомого помогают не сойти с ума в этот момент.***
Эмма.
Другому отряду повезло идти по освещённой и довольно чистой улице, а нас же карта повела через какие-то узкие, тёмные улочки, в которых ко всему прочему воняло. Редкие прохожие, встречавшиеся по пути было какими-то вялыми и крайне подозрительными. Однако Томас посоветовал не обращать на них внимания и сосредоточиться на деле. Итак за это время я, первое, успела вляпаться в лужу, второе, наскочила на случайного прохожего, сбив его, третье, уронила после этого коумлинк. Сегодня прямо-таки день невезения, но я не отчаивалась. Томас же в дороге успел отпустить несколько нелестных комментариев по поводу моей способности вляпываться, в прямом смысле, в неприятности. Старая библиотека находилась почти на окраине города, а потому нам пришлось потратить уйму временни, чтобы дойти до этого, будь оно неладно, здания. В какой-то момент моему напарнику вдруг стало плохо и пришлось остановиться. Смит внезапно содрогнулся и чуть было не припал к земле, но я успела поймать его за плечи. — Эй, ты чего? — спросила я тогда, заглянув ему в глаза. — Что-то страшное случилось, — с испариной на лице проговорил тот, тяжело задышав, — Нам нужно продолжить путь. Почему каждый знакомый мне человек в этом мире чувствует, что произошёл какой-то глобальный кризис, но не я? Видимо со мной что-то не так, потому что я не чувствую этих неведомых посланий Вселенной. Однако лучше уж оставаться обычным человеком, чем потом ловить невероятные сны, как Рей. Я решила не оспаривать его решение, поэтому мы неторопливо проследовали за следующий поворот, который для нас приготовила карта. Если в начале пути разговаривали, то теперь между нами воцарилось гробовое молчание. Что ж, мне общения всегда хватало, а потому я могла и помолчать, прислушиваясь к звукам улицы. Здесь было очень тихо, спокойно, но в некоторых окнах слышались глухие разговоры, а в некоторых, наоборот, играла размеренная музыка. Дойдя до старой библиотеки, наш прекрасный отряд, состоящий из двух человек, остановился. Какое-то время мы решили подождать, однако ничего не происходило. Абсолютно. Прождав так ещё минут пятнадцать, я не выдержала и пошла к дверям здания. Ставни заржавели и слиплись в некоторых местах, а потому это вызвало у нас некоторые сложности. В данный момент Томас помогает мне открыть её, хотя после многих совместных усилий, она начала поддаваться. — Почему это замызганное здание не снесут? — с раздражением в голосе интересуюсь я. Вот к этому жизнь меня готовила: открывать старые двери каких-то библиотек. — Вообще-то тут должны вестись какие-то работы, — задумчиво отвечает Томас. — И где ты такое вычитал? — Плакат же висел…— не договорив фразу, мы вваливаемся внутрь, падая на пол с довольно громким ахом. Сегодня явно не наш день. Я пихаю Томаса, чтобы он слёз с меня, а потом почти одновременно поднимаемся. Однако не успеваем очухаться, как со второго этажа кто-то падает с таким грохотом, будто прорвало платину. Рядом с нами оказывается какой-то непонятный незнакомец в обычной гражданской одежде… с синим световым мечом наперевес. Появившийся из ниоткуда неизвестный мужчина довольно серьёзно и напряжённо смотрит наверх, полностью игнорируя наше существование. Мириаланец глядит ещё пару мгновений, а потом с невиданной скоростью останавливает мечом старые доски, что левитируют в него. Зеленокожий гуманоид запускает из рук меч, который летит по невидимой дуге, разрезая пару торчащих со второго этажа досок. Оттуда к нему летит женщина с перевязанной на глазах сиреневой лентой и с алым клинком. Они сталкиваются так стремительно, что глаза не успевают следить за их движениями. По всей видимости — джедай наносит прямые удар за ударом, несмотря на тесное пространство, однако противник не уступает тому, грациозно уворачиваясь. Миралук весьма пластична, поэтому отталкиваясь от дверей и стен, пытается заставить мириаланца врасплох. Мужчина быстро понимает её план, однако не подаёт виду. В какой-то момент после серии выпадов тот разгадывает сложный механизм, по которому действует враг, и плавным движением руки разрубает меч незнакомки. Она, словно застывает на секунду в воздухе, а последовавший резкий удар рукояткой меча джедая окончательно её вырубает. Всё происходит настолько резко, что я не успеваю даже открыть рот от удивления. Мужчина замечает нас, но совершенно не удивляется, живо подходит к нам: — Нужно отсюда уходить, да поживее, — без лишних на то слов, он бегло проходиться по нам взглядом изумрудных глаз, — Тут через несколько минут прибудет отряд имела, поэтому, если вы не против, то двигайте задницей вон к той двери, — он указывает на затхлый, совершенно непримечательный проход. — Что тут случилось вообще? — изумлённо спрашиваю я.— Дайте угадаю, вы, наверное, тот самый Бэн? Или Корвин? — Корвин Дан, — коротко кивает джедай, — А теперь марш к двери, пока рыцарь Рен не очнулся, — и добавляет, — Обо всём потолкуем позже. — Как скажете, — меня второй раз уговаривать не нужно, поэтому мы с Томасом устремляемся к двери. Последний раз бросаю взгляд на врага, что пребывает в отключке, а потом проход захлопывается за нашими спинами, и мы оказываемся в кромешной тьме. Корвин освещает путь мечом, показывая мне и парню, что нужно прыгнуть в дыру в полу. Конечно, такая себе перспектива, но что ещё остаётся? Пожалуй, следует довериться этому джедаю, а иного выхода, к счастью, и нет.