Рей.
— Первый и самый важный урок, который вы должны усвоить, заключается в том, что ваши отрицательные эмоции нередко могут не стать вашими союзниками, а наоборот, подчинить вас, — поучительно и монотонно говорит, расхаживая передо мной и Томасом, мужчина в тёмной куртке и с повязкой на глазу. Кайл Катарн решил, что нам обязательно следует прослушать лекцию о Силе, а также вместе с другими джедаями задумал обучить нас какой-никакой основе. Многое о том, что он говорил, я уже слышала от Леи, однако о некоторых деталях узнала впервые. Мастер ходит то в одну сторону, то в другую, и изредка посматривает на нас, попутно раздавая поручения своим компаньонам. Бэн и Корвин тоже внимательно наблюдают за мной и Томасом, что-то тихо комментируя друг другу, и одновременно с этим успевают заниматься своими делами. В помещении, в котором мы сейчас находимся, довольно много места и есть где разойтись. Джедаи объяснили, что раньше здесь был склад с техническим оборудованием, но они его вывезли, как только осели в этом убежище. Первое, что они сделали, когда только сюда прибыли — это провели неплохой ремонт и ещё сильнее расширили пространство, чтобы в дальнейшем проводить тренировки или использовать для иных целей в этом месте. Самое главное — тут просторно, нет мебели, которая могла бы помешать. Катарн заявил, что будет проводить все наши занятия именно здесь. — Контролировать эмоции и чувства для любого существа — важно, но для адепта Силы — это особая необходимость, — Катарн расправляет куртку, а потом останавливается перед нами, — Если не научитесь управлять собой, то попросту сойдёте с ума. В худшем случае вас ждёт ещё более печальная судьба. — И что нам делать? — рассеяно спрашивает Томас Смит, уставившись на джедая. Томас выглядит ужасно разбитым и вообще мало чем похож на того парня, с которым мы познакомились в кабинете у Леи. Рыжие волосы растрёпаны, засалились и немного потускнели. На лице не прослеживается ни одной эмоции, словно он настолько сильно замкнулся в себе, что не хочет показывать, в каком состоянии сейчас находится. Смит чрезмерно бледен, а глаза опухли и появились тёмные круги. Парень часто сутулился, да и вообще весь его вид какой-то сникший, хандрящий. Не нужно было погружаться в Силу, чтобы понять: он страдает и очень сильно. Томас почти не выходил из комнаты, предпочитая оставаться в одиночестве, да и вообще редко произносил больше одного-двух слов. Он практически ничего не ел и даже избегал на нас смотреть. Мне в каком-то смысле было стыдно на него глядеть, потому что будь я сильнее, то могла бы спасти его друга… Подобные мысли душили и сильно били по самооценке. — Научитесь применять в бою и в покое дыхательную гимнастику, — Кайл глубоко вздыхает, а потом медленно выдыхает. Он повторяет несколько раз, делая непродолжительные паузы с задержкой дыхания и выдохом, чтобы мы запомнили, — Любой может использовать эти упражнения, даже не являясь при этом адептом Силы, — и после демонстрации вновь начинает ходить то взад, то вперёд, — Вы чувствительны к Силе, а значит, должны обучиться ещё и медитации. — Чтобы обрести равновесие? — смутно вспоминаю я то, что мне успела рассказать Лея. Все эти разговоры заволокло почти прозрачной дымкой. Кажется, что всё это было в какой-то другой, прошлой жизни. — Не совсем верное предположение, Рей, — Кайл качает головой с еле заметным разочарованием, — Для джедая самым важным считается… — Самоконтроль, — договаривает за него Смит без особого энтузиазма, опуская взгляд в пол. Я наклоняю голову и прищуриваюсь, обдумывая произнесённые слова и стараясь тихонечко глянуть на Томаса. А ведь он действительно прав. Вот только как он смог догадаться и выдать правильный ответ, если раньше не был знаком с Силой? — Очень хорошо, — поднимает брови мастер, устремляя заинтересованный взор на рыжего, — Джедаи учатся медитировать, чтобы достичь внутреннего покоя, гармонии, а также чтобы лучше познать самих себя. Используя эту технику, можно отрешиться от мешающих эмоций и заглянуть, прочувствовать Силу, куда глубже. Познать самого себя? Возможно, если я научусь этому приёму, то вспомню своё прошлое. Во мне сразу же начинает расти любопытство, а душевный подъём медленно отметает все переживания. Действительно, сейчас необходимо узнать то, что случилось со мной в детстве, и вот этот способ вполне может пробудить забытые воспоминания. — Существуют разные виды медитации: медитация пустоты, подвижная, восходящая, исцеляющая— одним словом, их много и каждая из данных техник уникальна. За эту неделю мы с удовольствием натаскаем вас в каждой. Я, Бэн и Корвин слепим из вас бойцов, конечно, не профессионалов, но вы хотя бы будете что-то из себя представлять, пока до вас не добралась Мара, — он мрачно улыбнулся и прибавил: — Уж поверьте, эта женщина — учитель ещё хуже, чем мы с Люком. — За неделю? — в голосе Томаса проскальзывает слабое удивление. — Да, — кивает Кайл. — Ну, не будем тянуть, а начнём, — хлопает в ладоши так громко, что я и Смит дёргаемся, — Корвин займётся Томасом, а мы примемся за Рей. — Хм, — задумчиво потирает подбородок мириаланец, — Ладно, сойдёт. А ты у нас талантливый самоучка. Моя жена бы явно такое одобрила. Он подходит к Томасу и отходит с ним в противоположную сторону. Они о чём-то тихо говорят, но я не слышу, так как оба мастера начинают громко разговаривать, захватывая всё моё внимание. — Начнём с медитации, — Катарн вместе с Бэном, не сговариваясь, присаживаются на пол в позу лотоса. Я очень неуклюже повторяю за ними, но тоже усаживаюсь, неуверенно поглядываю то на одного, то на другого. А что мне, собственно, надо делать? — А как… — но не успеваю закончить вопрос. — Твои способности очень быстро развиваются, и в этом состоит главная проблема, — перебивает меня Уотфорд, очень серьёзно глянув на меня. В его взгляде карих глазах видна напряжённость, — Без самоконтроля в итоге ты растеряешь весь свой потенциал. Эмоции погубят, если дашь им слишком много воли, а Тёмная сторона лишь усилит то, что и так у тебя имеется в достатке. — В первую очередь, научись управлять собой, а потом уже сражайся с мечом, — подхватывает Катарн с той же интонацией в голосе. За их спинами Корвин и Томас становятся в различные боевые стойки, и мастер-джедай даёт тому подержать его меч. Смит бережно держит клинок в руках, не размахивая им, а лишь заворожённо на него посматривая. Корвин очень строго о чём-то рассказывает парню. Джедай неимоверно сосредоточен на Томасе, который явно чувствует себя не в своей тарелке. Они сейчас, наверно, увлечённо разбирают техники боя на световых мечах, вместе с тем пытаются воспроизвести некоторые движения. Тем не менее у меня вертится на языке вполне очевидный вопрос. Почему я не могу начать с практики? Ведь во время боя же тоже можно применять медитацию, да и куда полезнее научиться тому, с помощью чего я смогу защитить дорогих мне людей. Новоявленные учителя ловят мой заинтересованный взгляд, обращённый на мужчин. Катарн мотает головой: — Нет, с ними тебе пока ещё рано тренироваться, — а дальше поясняет, — Томас обладает довольно неплохим самоконтролем. Он хорошо подавляет негативные эмоции и, в отличие от тебя, большую часть времени находится в покое, — в его словах слышится язвительная нотка, — Займёмся делом. Сначала закрой глаза. Я выполняю приказ без колебаний и лишних слов. Прикрываю глаза и оказываюсь в полной темноте. Мне становится неприятно, вновь кончики пальцев начинают леденеть. В душе разливается тревога, которую сложно побороть и с которой сложно оставаться наедине. Хочется открыть глаза и закончить эту бессмысленную тренировку. Не хватает сил, чтобы выдержать это странное давление, которое удивительным образом зажимает сознание в тиски. — Тебя переполняют негативные эмоции, — раздаётся голос Кайла где-то со стороны, — Ты должна отпустить всё, что тебя гложет. — Я не могу, — честно откликаюсь. В сознании возникает запутанный клубок из нитей самых разных цветов. Я не способна как-то его распутать, даже близко не могу подойти к этому клубку. Что-то мешает, что-то отчаянно останавливает меня на пути к нему. Становится грустно, а гнев вперемешку со страхом и ненавистью затапливают сознание. Только присутствие учителей сглаживает этот момент. Только они не дают мне окунуться во тьму. — Чего ты боишься? — спрашивает уже Бэн намного мягче и вкрадчивее. — Потерять своих друзей, — сердце замирает в ту же секунду. В словах — чистая правда, ведь я действительно боюсь, что любимые люди пострадают, и я не смогу их спасти. — Но ты уже потеряла одного друга, — жестокие, беспощадные слова бьют посильнее дубинки или светового меча. Катарн знает, за что зацепиться и на что надавить, — Страх потери ведёт лишь к Тёмной стороне. Дорогие тебе люди никогда не оставят тебя, даже после смерти. Ведь что такое смерть? Ещё одно проявление жизни. Мы все смертны и когда-нибудь должны будем слиться с Силой. Рано или поздно, ведь никто не может жить вечно. Ты можешь не принимать этого, но в конечном итоге поймёшь, что это неизбежное условие нашего существования. — Потери наполняют нашу жизнь смыслом, — голос Бэна возникает сразу же после, обдавая меня теплом, — Мы обретаем новые цели, стремления: защищать тех, кто у нас остался; сражаться за тех, кто нуждается в нашей помощи. — Я… поняла. Эти откровения отпечатываются в душе, а где-то внутри ужасный холод постепенно начинает отступать. Конечно, мне предстоит крепко задуматься над всеми словами, сказанными джедаями, но одно я знаю точно — это помогает. Клубок в сознании чуть распутывается и шаг за шагом появляется уверенность. — За что ты себя винишь? — Я бросила бабушку и дедушку, — но это не единственное, что гложет меня, — Не смогла спасти Хана Соло и Боба. Не победила в схватке с рыцарями Рен, — перечисляю, а потом дрожащим голосом произношу: — Я разочаровываю всех, кто меня окружает. — Я понимаю твои чувства, — с поддержкой в голосе говорит Бэн, — Когда-то в гневе я лишил жизни тех, кто разобрал моего друга на органы. Для адепта Силы такое непозволительно, но я не смог сдержаться, — на секунду он делает паузу, переводя дыхание, — Даже самые искусные джедаи могут совершить ошибку. Мы не вещи, которые можно застраховать, отремонтировать или перекроить. Живым существам свойственно терпеть невзгоды. И нужно помнить, что сделанное не воротишь назад. — Не вини себя за то, что уже случилось. В своё время ты сделала всё, на что была способна, но обстоятельства оказались сильнее, — спокойно молвит Кайл, — Продолжай развиваться и стремиться вперёд, возможно, ты сможешь когда-нибудь бросить вызов судьбе. — Кого ты ненавидишь? Вопрос, который причиняет мне физическую и моральную боль. В этом мире слишком много объектов моей ненависти. Трясутся руки, а сама я сжимаю до скрежета зубы. Холод снова проникает, окутывая сознание резко, слишком мучительно, чтобы вытерпеть… — Родителей, что бросили меня, что виноваты во всех несчастьях, которые со всеми нами приключились. Я ненавижу рыцарей Рен, что пытаются поймать и остановить нас. Ненавижу эту войну, что сейчас разгорелась в Галактике. Я ненавижу Империю, — останавливаюсь, так как мне не хватает воздуха. Столько эмоций вложила в эти слова, что дыхание спёрло. Всё это — истина, которую я давно в себе хранила и никому старалась не говорить, — Я слишком многое ненавижу. — Отпусти родителей, что бы они ни сделали тебе и твоим друзьям. Мы не в силах менять людей, как бы страстно ни желали этого. Твои родители свой путь уже избрали. Просто смирись с тем, что их уже никогда и ничем не исправить. Отпусти их навсегда, — в этот раз первым говорит Бэн, слова которого проникают в мое сердце. И самое главное — находят отклик. — Рыцари, которых встретила, точно, как и ты, искали свой путь, но увы свернули на кривую дорожку под давлением неизвестных обстоятельств. Они сломлены и травмированы, но, возможно, их когда-нибудь ещё можно будет спасти. В этот момент Сила подкидывает мне воспоминание с Кайло Реном, а также тот самый сон, в котором мне раскрылось неожиданное откровение. Этого мальчика ещё можно было спасти от Тёмной стороны, возможно, и другие рыцари заслуживали шанса. Может быть, они тоже нуждаются в помощи и поддержке, а значит… их ещё можно было освободить от пут тьмы. Но в то же время я припоминаю того рыцаря с оранжевыми глазами, которого убила в ярости. Была ли я способна спасти его?.. — Отпусти размышления о войне и об Империи, ведь они заведут тебя в тупик, из которого ты вряд ли сможешь выбраться, — голос Катарна спокоен, но я понимаю, что эта тема ему неприятна. Он всю жизнь положил на борьбу с Империей, которую никак не получалось уничтожить. На смену одному правителю приходил другой, хуже предыдущего. — Ненависть ведёт лишь к бесконечным страданиям. Верь в собственные идеалы и принципы, которые ведут тебя по жизни. Не зацикливайся на себе и своей ненависти, напротив, раскрой глаза, ищи подводные камни и причинно-следственные связи. У всякой ненависти существует противоположность — любовь, милосердие, добродушие. Наполни своё сердце и душу этими чувствами, и забудь о разрушении. И я отпустила. Клубок начинает распутываться, а холод исчезает, словно его никогда и не было. Больше меня не бьёт вечный озноб. Сознание проясняется, очищается от грязи и тьмы, будто начинается новый рассвет, знаменующий новый день. Это приятное чувство наполняет меня до краёв — Легче? — спрашивают в унисон голоса мужчин. — Легче, — отвечаю я, открывая глаза, а слабая улыбка появляется на лице. Мир вокруг меня становится краше и насыщенней, словно всё это время на глазу была какая-то муть. Вижу обрадованные лица учителей, которые явно очень горды мной. Это лишь маленький шажок на пути становления настоящим джедаем, но я как никогда счастлива, что справилась с этой тренировкой.***
Кто-нибудь проходил экспресс-курс по джедайству? Не думаю, что кто-то вообще такое практиковал, однако с недавних пор мы стали, наверное, первыми, кого за маленький промежуток времени должны были научить буквально всему. Учителя не шутили насчёт того, что за неделю слепят из нас более или менее нормальных падаванов. После нескольких сеансов медитации с Бэном и Кайлом, я наконец смогла расправится со многими сомнениями, что постоянно мучили меня в прошлом. Конечно, требовалось намного больше времени, чтобы навсегда распрощаться с терзаниями, но прогресс уже был довольно неплохой. Удивительно, но эта «терапия» помогла в том смысле, что я начала глядеть на этот мир под новым углом. Сила теперь текла внутри меня намного лучше, словно внезапно обрушилась мешающая стенка. После я присоединилась к Томасу, с которым вместе начала тренировку на световых мечах. Джедаи решили, что в такие времена стоит начинать не с чего-то элементарного, а перейти сразу к сложному. Так, нас обучали различным стойкам, заставляли напрягать мышцы, задействовать все скрытые возможности тела. Когда у нас что-то не получалось, и мы начинали злиться, мастера быстро и довольно жёстко нас успокаивали: полностью прекращали нам что-то объяснять и ждали, когда восстановим дыхание. Когда мы уставали, нас заставляли работать ещё усерднее. Как только мы совершим хоть одну ошибку — приходилось заново всё повторять и по многу раз. Кайл, Бэн и Корвин совершенно нас не жалели, более того, они специально рассчитывали всё так, чтобы нам было тяжелее, сложнее. Каждый день я валилась с ног прямо в этом просторном помещении. Однажды я прямо и уснула вовремя очередной медитации. Нас учили прыгать, толкать и поднимать сразу несколько предметов в воздух. И если что-то не получалось с первого раза, я и Томас несколько часов, а может и больше, сидели над одним и тем же занятием, несмотря на усталость. Прок в этом, несомненно, присутствовал, потому что, заставляя себя стараться на пике возможностей, в конечном итоге нам удавалось выполнить те или иные задачки, что подкидывали учителя. Если у меня и была какая-то основа, то у Томаса напрочь отсутствовало хотя бы начальное обучение. Ему пришлось испытать многое за эту неделю, а серьёзные взрослые дяденьки даже и не думали щадить парня. Однако после адских тренировок, что состоялись в первые дни ученичества, Томас потихоньку догонял меня, а во многом даже слегка превзошёл. У него получалось намного лучше контролировать себя, да и основы фехтования он освоил чуть быстрее. Всё-таки он раньше прошёл обучение в Сопротивлении, и гораздо лучше приспосабливался к новым практикам. Дни в убежище текли медленно и размеренно, и создавалось впечатление, что мы находились здесь уже не неделю, а несколько месяцев. Довольно скоро все вместе похоронили Боба, попрощавшись с ним навсегда. Вспоминать об этом без слёз очень больно. Хаксли ушёл, как и подобает войну, и я верила, что теперь он будет ждать нас всех в Силе. Дальнейшие дни в компании троицы террористов были очень тёплыми. Практически каждый вечер мы проводили на кухне за хорошей едой и многочисленными рассказами о миссиях, через которые прошли джедаи. Так или иначе семь дней, отпущенные на наши тренировки, проходили, а это означало лишь то, что в скором времени мы отправимся в путь. Хотелось подольше остаться с этими бравыми ребятами, но у нас была важная операция, которую мы должны завершить. Более того, Джеку не терпелось узнать новости от командования, с которым по понятным причинам не связывался на планете, чтобы не обнаружить базу джедаев. И нужно срочно позвонить Чубакке, который, по всей вероятности, очень сильно переживает за нас. Мы ведь не сообщили, что находимся в убежище Катарна. Абсолютно каждый привязался к этим славным мужчинам, с которыми нас свела судьба. Бэн, Корвин и Кайл оказались не только замечательными во всех смыслах учителями, но и прекрасными друзьями, с которыми можно было поговорить обо всём, что тебя тревожило. К тому же старики были не такими скучными: Бэн в свободное время что-то помечал или рисовал в своей записной книжке, а Корвин любил по вечерам слушать музыку и залипал на снимки, сделанные в его бурную молодость с его старой командой. Даже некоторыми поделился с нами. Как бы ни хотелось собираться дальше в путь, но пришлось, благо вещей у нас было совсем немного. В данный момент мы готовы к продолжению путешествия, и лишь ждём того момента, когда со всеми распрощаемся. — Вы проделали огромную работу, но вам предстоит ещё через многое пройти, — говорит с довольной улыбкой Катарн, кладя нам с Томасом на плечи морщинистые, все в шрамах руки, — Этот путь полон лишений и страданий, но запомните одно: никогда не отчаивайтесь и в итоге достигнете своих целей. Даже в тёмные времена не нужно забывать обращаться к свету. — Спасибо, учитель, — произносим почти одновременно со Смитом. Взгляд тёмных глаз теплеет, а потом Катарн хлопает нас по плечам, убирая руки в карманы куртки, и переводит взгляд на капитана: — Скажите Лее, что со мной и этими двумя придурками всё в порядке, — последовавший тычок от его друзей весьма веселит мужчину, — Мы продолжим вредить Империи всеми возможными способами. Наверное, в будущем у нас получится перевести нашу деятельность в саму столицу, — он усмехается, — Поживём — увидим. — Вы не полетите с нами? — огорчённо спрашивает Эмма, опуская руки. Она всю неделю наблюдала за моими тренировками и приносила прохладительные напитки, чтобы поддержать нас с Томасом. Ну, ко всему прочему, она сдружилась с Бэном и Корвином, а в особенности с последним, ведь тот по сути спас ей жизнь. — Прости, Эмма, но у нас много дел на этой планетке, — с тяжким вздохом отвечает ей Дан, скрещивая руки, — В любом случае когда-нибудь мы ещё обязательно встретимся. — Я уже оповестил Люка о том, что вы летите к нему, — Катарн с улыбкой достаёт очень потёртый и побитый комлинк из карманов куртки и указывает на него, — Старьё, оставшиеся ещё с незапамятных времён, по которому мы общались очень и очень давно. Конечно, он пока мне не ответил, но я уверен, что сообщение получено. Он вкладывает мне в руку эту вещь и подмигивает: — Как только окажетесь на планете, попробуйте ещё раз с ним связаться. — Не знаю, как вас и благодарить, — произношу я, посматривая на предмет с искренним обожанием, — Это облегчит нам задачу раз в сто. — Не забудьте передать от меня подзатыльник, — серьезно проговаривает Кайл, чуть приподнимая голову, — и поклон дражайшей Маре. Незамедлительно киваю, обещая сделать всё из того, о чём попросил Катарн. Только о подзатыльнике придётся забыть… Вряд ли Люк будет очень уж счастлив получить от какой-то непонятной девочки нагоняй. — Тогда мы, наверное, будем выбираться на поверхность, — кивает мужчинам Джек, подходя к лестнице. Бросив на учителей последний благодарный взгляд, он начинает подниматься наверх. Увы но с джедаями у него не удалось найти общий язык. Моим учителям пришёлся не по вкусу его сложный и холодный характер, да и вообще не очень-то они хотели с ним общаться. Мнение Катарна было чуть более нейтральным, так как частенько с Джеком вели беседы, в которые не просвещали почти никого. О чём они говорили? Загадка. Эмма подходит и заключает в свои тёплые объятия сразу трёх мужчин, а потом поднимается вслед за Джеком. Учителя бросают ей в спину, чтобы всегда была осторожна, и желают удачи. Я не могу не ухмыльнуться своим весёлым мыслям. Сестра очень им понравилась, да и вообще они были в восторге от её весьма славного характера. Нас с Томасом останавливают на полпути, давая последние наставления перед тем, как мы окажемся наверху. — Прежде чем действовать всегда глядите в оба и старайтесь добраться до сути вещей, — обводит нас хмурым взглядом мириаланец, поглядывая на лестницу, — Иначе вы сыграете лишь на руку вашим врагам. — Соглашусь с Корвином, — кивает Уотфорд, — Приглядись к другим с помощью Силы и, возможно, вы почувствуете что-то подозрительное в тех или иных существах. — Не будем задерживать падаванов, — заканчивает Кайл, указывая пальцем на выход, — Давайте, поторопитесь, — и чуть тише прибавляет, когда мы доходим до лестницы, — Да пребудет с вами Сила. Я и Томас поскорее прощаемся с наставниками, поднимаемся по лестнице к друзьям. Учителя решили не провожать нас, тем более, сейчас на улице было середина дня, а выходить в это время без лишних на то обстоятельств было неблагоразумно. В любом случае нам это не нужно, потому что уж с этим наша команда и сама справится. Воспоминания о неделе, проведённой здесь, захлёстывают, и мне невольно становится грустно. Мы ещё обязательно встретимся с этими тремя смелыми воинами. Эмма и Джек ждут нас наверху со скучающим видом, усевшись рядом друг с другом на пыльный диванчик. Всей компанией мы выходим из новостройки, попутно связываясь с Соколом. Пора выдвигаться в место, в котором нас ждал не только Люк, но и загадочный призрак Силы. Следующая остановка и, скорее всего, самая последняя в нашем длинном путешествии — Тайтон.***
Эмма.
На Соколе каждый решил заняться привычными и совершенно обычными делами, чтобы отвлечься и скоротать время до прибытия на Тайтон. В нашей некогда дружной компании что-то внезапно изменилось, словно вновь откуда ни возьмись выросла большая, железобетонная стена. Томас, который лишился друга, почти не разговаривал, предпочитая оставаться в одиночестве. Он был слишком мрачен, весь позитив и весёлость, что присутствовала раньше, сошла на нет. Казалось, мы все вернулись на несколько месяцев в прошлое, когда ещё компания Хаксли нас ненавидела. Атмосфера в коллективе оставляла желать лучшего, и даже наша с сестрой общительность не спасала ситуацию. До Тайтона в лучшем случае ещё лететь два стандартных дня, поэтому нужно было сейчас чем-то себя нагрузить. Рей с Томасом полностью погружаются в тренировки и оттачивание тех знаний, что успели получить от учителей. Чубакка пилотирует корабль, чем собственно всё это приключение и занимается. Дроиды болтаются по Соколу, успевая друг с другом спорить, да радуются скорой встрече со Скайуокером. Что-то остаётся неизменным, а что-то навсегда поменялось в свете последних событий… Так как мне нечего делать, я подумала, что увязаться за Джеком — это хорошая идея. В каюте, в которую я пришла сейчас, достаточно светло, к тому же не так уж и тесно. Парень со спокойным видом смотрит в иллюминаторы, в которых хорошо просматривается часть гиперпространства. Почему-то я стесняюсь подойти ближе, хотя в этом же нет ничего страшного? Именно поэтому я мнусь на месте, стоя в дверях, не в силах сделать первый шаг по направлению к… другу? А кто мы сейчас?.. Видимо я слишком громко дышу, а точнее думаю, потому что Джек оборачивается и глядит с поднятой бровью на меня. — Проходи, — озадаченно говорит он, качнув головой. Спокойным взглядом оглядывает с ног до головы, словно оценивая мой вид. Хотя я сейчас совершенно непрезентабельна: на мне лишь того же цвета, что и у него, кофта да обычные немного грязные штаны. Одним словом не на что особо и смотреть. Я присаживаюсь на краешек сидушки, скромно подбираю к себе ноги. Всю неделю набиралась смелости начать разговор о том, что между нами случилось в убежище. После секса мы почти не разговаривали, и я никак не могла остаться с ним наедине. Обстоятельства мешали, да и сама я была не готова к тому, чтобы просто по-человечески обо всём поговорить. До сих пор вспоминаю о том, что он со мной делал, и это не может каждый раз не возбуждать. Его тело, которое оказалось мужественным и сильным, именно таким, каким представляла в мечтах. Его руки, которые ласкали меня там, где я и не мечтала. Его губы, которые невероятным образом высасывали из меня остатки здравомыслия… Крифф. Да я уже давно признавалась самой себе, что этот парень мне нравится, но сейчас… После того, чем мы занимались, между нами хоть что-то изменилось? В данный момент мне хотелось убедится в том, что я не ошиблась, вручая ему собственное тело и, как бы это жалко ни звучало, сердце. — Поговорим? — неуверенно и боязно спрашиваю после нескольких мгновений я. — Я в твоём распоряжении, — Джек поворачивается полностью ко мне, направляя на меня всё своё внимание. Он терпеливо ждёт, когда я начну говорить, а мне вдруг становится стрёмно. — Ты мне нравишься, — резко проговариваю я, глядя в его голубые очи. Дурочка. Сама не поняла, что сейчас ляпнула. Меня потряхивает, но даже близко не от холода, а от ответа, который сейчас даст мне на это признание парень. — Я знаю, — преспокойно бросает Джек, наклоняя голову в сторону. Видимо не такого разговора он ожидал. — Чего? — не понимаю, — В смысле… А как давно ты знаешь? — Эмма, если ты забыла, то мы с тобой… занимались сексом, — сдержанно смеётся парень, взъерошив тёмные волосы, — Конечно, после такого все сомнения быстро улетучиваются. — А. Гениальный ответ! Под стать всем глубокомысленным ответам. Просто хочется влепить себе смачную пощёчину, потому что так тупить могу только я. Какой же стыд! Сейчас он подумает, что я полная дура… Мне становится так неуютно от самой себя, что я порываюсь встать и покинуть это место. Однако парень не даёт даже сдвинуться с сидения, обнимает за талию и притягивает к себе. Джек заключает меня в объятия, проводя рукой по лицу. Я задыхаюсь от чувств, которые сейчас испытываю. На его лице появляется слабая, такая красивая улыбка, которая завораживает, обезоруживает меня. Вновь я хочу прикоснуться к этим манящим и соблазнительным губам. — Эмма, я испытываю к тебе тоже довольно тёплые чувства, — начинает он, а мне становится невыносимо жарко, — Ты очень дорога мне. Джек наклоняется ко мне, оставляя лёгкий и почти невесомый поцелуй. В нём чувствуется какая-то неуверенность, будто теперь мы поменялись ролями. В данный момент он не знает, как я отреагирую. Однако вновь поступаю совершенно безрассудно: незамедлительно отвечаю, а иначе и не могу. Он чуть углубляет поцелуй со всей страстью. Я ощущаю, как снова хочу его приятных и аккуратных прикосновений. Джек не может оторваться от меня, а я лишь хочу одного, чтобы он не останавливался. Отчаянно ищу в этих притягательных и желанных губах ответные чувства. И желаю, чтобы этот прекрасный момент длился вечно… А потом парень всё же отстраняется, соприкасаясь лбом с моим. — Если я противен тебе, то ты всегда можешь сказать об этом, — его голос невероятно сдержан, но слышно, что он говорит это с большим нежеланием, — Я больше никогда к тебе не притронусь… — Джек, о чём ты? — чуть не рассмеялась я, — Не отталкивай меня, — чуть подумав, я принимаю самое логичное решение, которое в данной момент сформировалось у меня в голове, — Время сейчас не подходящее для этого… но после миссии, может, мы обо всём поговорим? Разберёмся в наших взаимоотношениях, — уголки губ подрагивают в улыбке, — Ты должен знать, что я нисколько не жалею о проведённом времени вместе, наоборот, это было… восхитительно. Джек был со мной нежен, зная о неопытности и страхе, который я испытывала в самом начале. Но в тот день во мне сидела чёткая уверенность в том, что это занятие любовью не было ошибкой. Во мне сейчас взрывается фонтан чувств и эмоций от осознания. Всё, что я к нему испытываю, совершенно никакое не заблуждение. Я задыхаюсь. — Всё будет так, как ты того пожелаешь. Он тяжело дышит, прикрывая глаза, и продолжает держать меня в опьяняющих объятиях. — Я боялся, что ты возненавидишь меня, — шепчет мне на ухо одними губами темноволосый парень. Его голос такой мягкий, что я готова расплавится прямо в каюте. — Нет, — в ответ чувственно произношу, улыбаясь, в не себя от радости, — Я бы не смогла. Я ещё никогда не была так счастлива. Джек обнимает меня, прижимая к собственному телу, вновь бросая взгляд в иллюминаторы. Я же нежусь в его руках, наслаждаюсь тем, сколько тепла подарили мне его слова, и продолжают дарить.***
Два дня прошли незаметно, по крайне мере, для нашей компании. Все эти месяцы во мне постоянно жили противоречивые чувства, которые никак не находили выхода. Но сейчас стало, как никогда легко на душе, ведь я наконец высказала то, что действительно ощущала. Я ходила всё это время довольная и постоянно улыбалась, словно случилось что-то поистине стоящее. Даже Рей обратила внимание, что со мной что-то произошло. Пока что не решилась признаваться сестре в том, что сделала. К этому ещё не была готова. Может, когда останемся наедине я наконец расскажу ей о подвижках в отношениях с Джеком. Тем не менее к Тайтону мы подлетаем довольно быстро, входим в атмосферу, направляясь к месту, что наиболее подходит для посадки. Хорошо, что на планете сейчас середина дня, а то ночью искать пригодную область, в которую можно приземлится, весьма затруднительно. Для меня этот мир столь же загадочен, сколь для тех, кто чувствителен к Силе. От Рей и Томаса я узнала, что именно здесь зародился первый орден дже’даев, что существовал ещё задолго до основания старого ордена джедаев, даже до формирования Галактической Республики. Здесь находятся древние развалины, сооружения, которые были построены еще в незапамятные времена. Под Соколом простираются обширные леса, равнины и ущелья, даже некоторые реки, замеченные случайно, текут в своём привычном ритме. Этот мир невероятно красив, а от великолепия гор и морей, что мы пролетаем с необыкновенной скоростью, перехватывает дыхание. В этом необычном месте нам предстоит найти Люка Скайуокера. Благо у Рей есть комлинк, с помощью которого мы упростим себе задачу в поисках. Невольно я посматриваю на друзей, которые ожидают посадки на эту дивную планетку. В их лицах сквозит нетерпение, а я в какой раз уже радуюсь тому, что в это путешествие мы отправились все вместе. Чубакка рядом о чём-то нам говорит на своём родном языке. Дроиды с нетерпением ожидают посадки и радуются скорой долгожданной встрече. Жаль, что Боб не сможет увидеть собственными глазами наш дальнейший путь… Неизвестно, что будет со всей оставшейся командой после, но одно я знаю точно — это того стоило. Посадить корабль долго не удаётся, не можем найти место среди густого леса, но вот наконец находим удобную, почти лишённую растений возвышенность. Из кабины пилота открывается дивный вид на лесную чащу с остроконечными деревьями. Ребята не спешат выходить наружу, ведь в данный момент нам нужно обговорить дальнейшие действия, планы. В руках Рей начинает звонить, дребезжать комлинк. Кажется, кто-то наконец-то получил запоздалое сообщение.