Bittersweet

      Саша не придала этому значения, ну, кончается и кончается, купит новый в каком-нибудь «Фикс прайс». О том, чтобы искать новый блокнот в «Читай-городе» или «Лабиринте» она даже не думала. При учёте всевозможных скидок и бонусов на карте это будет слишком красиво и слишком дорого.       Но так как осталось ещё десять пустых страниц, она не переживала, к тому же, если что, она может писать очень мелко.       С утра на работу она встала в хорошем настроении, приняла душ, спустилась на кухню, где её уже ждала Кира — с яркими глазами, с великолепными кудрями, с кружкой кофе. — Хочешь сухой завтрак? Есть «Несквик», мюсли с бананом и просто хлопья. Если просто хлопья, то есть апельсиновый сок. — Можно «Несквик»? — Саша едва могла вспомнить, когда ела его в последний раз, может, когда в школе ещё училась? — Конечно, — Кира достаёт с полки коробку, молоко из холодильника и ложки и тарелки из ящика, — держи.       Для себя она достаёт мюсли.       Они завтракают молча, потом Кира красит её и укладывает ей волосы. С такой любовью и заботой, словно старшая сестра или мама, которая хочет, чтобы она выглядела лучше всех в этом мире. Ни того, ни другого у неё никогда не было. Оказывается, ей нравится, когда кто-то о ней заботится. — Тебя забрать в то же время? — Да. — Ну, тогда приятного рабочего дня. Пиши, если заскучаешь. — Хорошо, до встречи.       Кира знает, Саша ей не будет писать. И это правда. Саша, хоть и не педагог от бога или хотя бы по призванию, она соблюдает рабочий этикет. Телефон может лежать перед ней на столе, она может смотреть время, если в классе по какой-то причине нет функционирующих настенных часов, она может отвечать на звонки от коллег и семьи, потому что это, скорее всего, важно, но плохо и некрасиво, и ужасно такой пример подавать ученикам — если телефон используется для переписок с друзьями и игр. Однако детям так делать можно.       Она даже не достаёт телефон из кармана сарафана — стыдно и не за чем. Она наблюдает за ребятами, которые писали тест на знание греческой мифологии. Вчера в последний момент она решила добавить небольшое сочинение на тему «Ваш любимый миф и почему», чтобы ответы не на все вопросы можно было прогуглить.       Девушка следит, чтобы никто слишком открыто не использовал интернет, и параллельно думает, а что бы написала она?       Ей ещё с детства нравилась история Орфия и Эвридики, банально, да. Потому что это — история о любви, которые любят девочки, история о фатальной глупости, которая может разрушить всё.       Когда ей несут двойные листочки, она видит тех, кто не смог найти в интернете причины, по которым что-то может нравиться, видит тех, кто старался, и её это радует. Не радует то, что ей это проверять. И почему работы не могут проверять себя сами?       Следующему классу она даёт то же самое задание. Хорошо, что она додумалась собирать двойные листочки, а не тетради, потому что почти у всех были толстые тетради, ещё с пятого класса, с тех пор, когда у них был другой учитель.       Саша заметно скучает. Думает, может, всё-таки написать Кире? Спросить ни о чём. Просто чтобы отвлечься. Но вместо этого открывает заметки на телефоне и записывает вопрос, который хотела бы ей задать, чтобы не забыть.       Хотя. Откуда такая девушка, как Кира, вообще может что-то знать о мифах Древней Греции? Максимум, может, слышала в школе что-то такое.       Саша поднимает взгляд на часы — через семь минут кончится третий урок. Половина рабочего дня будет успешно прожита. В столовой она возьмёт по этому поводу булочку с ничем и сок.       Сегодня на её локоны уже никто не обратил внимание, и это было прекрасно. Внимание к своей персоне её порой пугало и настораживало.       День тянулся особенно медленно, такой вязкий, серый, тяжёлый.       Розовые волосы Киры, которая дожидалась её на остановке, были ярким маяком, губы Саши неосознанно растянулись в улыбке.       Кира ей тоже улыбалась. — Скучала по тебе, — сказала та, — купила для тебя кое-что, не терпится тебе это вручить. — И что же? — ей немного тревожно. — Сюрприз.       Автор послушно кивает и больше вопросов об этом не задаёт. Зато. — Какой из мифов Древней Греции тебе нравится, и почему? — Греция? Ну, наверное, об Орфее и Эвридике. Знаю, это глупо, банально, но это был первый миф, который я прочитала, и он о любви — обожаю эту тему. А ещё в игре Hades очень интересная интерпретация их отношений. Знаю, ты ожидала чего-то более изобретательного… — Я тоже люблю этот миф, — вот так пять слов могут прекратить поток ненужных оправданий и обрадовать человека. — Серьёзно? Это так здорово!       Саше становится стыдно за то, что она так думала о Кире — если у человека есть деньги, то это не значит, что человек глупый или ничем не интересуется, кроме них.       Остаток пути до дома Кира говорила о той самой игре, в которую предлагала поиграть и Саше, разумеется, со своего аккаунта в Steam, так, чтобы, разумеется, ей и копейки не пришлось потратить, и не стать бессовестным пиратом.       Девушка сказала, что подумает. Играть в компьютер она особо никогда не любила, а вот смотреть, как играет кто-то другой, кто умеет играть — это другое, такое развлечение ей больше по душе. Она бы посмотрела, как играет Кира. — Весьма лестно, конечно, но не думаю, что я играю достаточно хорошо. — А это уже не имеет значения, — скромно улыбнулась Саша.       Теперь, когда страх и опасения окончательно исчезли, она стала понимать, что Кира начинает нравиться ей не только внешне.       Её улыбка. Мягкие руки. Кудряшки. Но и страсть, с которой она говорит о том, что ей нравится. Разнообразие её интересов. Её стиль.       К тому времени, как они оказались дома, Саша уже и успела забыть, что Кира для неё что-то купила, так что немало удивилась, обнаружив на столе в своей комнате прямоугольник в обёрточной бумаге. — Ну, так и будешь смотреть на него? — Кир, не стоило… — Поверь, стоило, — уверенно перебила она, — мне, что, за тебя это сделать? — Не знаю. — Знаешь, не могу понять, твоя нерешительность, это мило или тупо? — Немного того, немного другого? — Точно.       Кира на пару мгновений исчезла из её комнаты, а появилась уже с ножом для бумаги, с кошачьей лапкой на рукоятке, Саша такие часто на АлиЭкспрессе видела. — Всем привет, с вами Сахарный сахар и сегодня у нас — барабанная дробь — анбоксинг подарка для моего любимого автора на фикбуке, которая слишком скромная для того, чтобы сделать это сама.       Автор закатила глаза.       Чистое и сверкающее лезвие самым кончиком подцепило бумагу и распороло её вдоль. Дальше Кира просто сняла остатки и отложила их в сторону.       Перед Сашей лежал толстенький блокнот, светло-коричневая плотная обложка, однотонная. И ручка с зайчиками. — Ну, как тебе? — Это очень мило. Можно тебя обнять? — Нужно.       Кира улыбнулась. — Ты такая солнышко. Почему ты такая солнышко, а? — Ты правда думаешь, что я — солнышко?       Чего? Саша думала, у Киры нет проблем с самооценкой. Хотя тут дело было даже не в ней. Объективно: она пригласила к себе жить, кормит, не требует платить за коммуналку, отвозит её на работу и встречает. А теперь ещё и милый подарок дала. Разве этого не достаточно для того, чтобы быть солнышком по её мнению? — Пойдём обедать? — её, видимо, ответ особо не интересовал, потому что она так запросто поменяла тему.       Они почти неделю живут вместе, а эта неделя как сплошной конфетно-букетный период, всё идеально, разнообразно.       В этот раз шницель из курицы и пюре. Саша поймала себя на ужасной мысли — это было вкуснее, чем у мамы. — Ты не злишься, что я не спрашиваю, чего тебе хочется, и заказываю на своё усмотрение? — Нет, конечно.       Такое ощущение, что-то произошло, пока её не было, и из-за этого Кира вела себя очень странно. Но неловко как-то в лоб спрашивать. И раз спросить она не может, она её отвлекает. — Слушай, как насчёт отметить мой переезд к тебе?       Саша оказалась в этом доме среди недели, пить среди недели — дурной тон. Пить среди недели — безответственно. Она уже не в том возрасте, чтобы похмеляться перед работой. — Только, чур, выпивка с меня, — успела добавить она, прежде чем Кира хоть что-то сказала. — Крутая идея! С меня тогда пицца и суши. Ты любишь суши? — Не имею ничего против. В субботу вечером — нормально? — Идеально.       Видимо, это предложение вырвало девушку из лап упаднического настроя, и та с прежним энтузиазмом принялась рассказывать о кино, которое успела посмотреть, пока Саша была на работе, азиатский ужастик про школьников, которые были виноваты в смерти одноклассницы, а та мстила им с того света.       Вообще, она поняла, что Кире нравятся фильмы ужасов и всякие триллеры. И, Саша, конечно, не поехавший конспиролог или эксперт с какого-нибудь ток-шоу, но она думает, что её подруге не следует смотреть так много грустных и (или) страшных фильмов. Лично Саша их поэтому и не смотрит, они заставляют её думать о смерти и тленности бытия.       В подтверждение этому, когда она проснулась среди ночи, ей показалось, она слышит, как Кира всхлипывает. Где-то совсем рядом. Встать с постели ей помешал тот факт, что, так-то, это не её дело. Они не знакомы друг с другом настолько, чтобы вмешиваться или помогать. Может, это неправильно и малодушно, но — да. Она может быть такой. Завтра она ей намекнёт, чтобы та не стеснялась к ней обращаться за поддержкой, а сейчас она снова закрывает глаза и возвращается в свои сны.       С утра Кира ждёт её за столом — пугающе идеальная. Улыбка, кудри, стрелки. Предлагает завтрак на выбор: каша из пакетика, бутерброд с творожным сыром, йогурт с джемом.       Саша выбирает йогурт. Обычный, из обычного супермаркета.       В этот раз Кира завила ей кудри и нарисовала стрелки другой формы. — Кир? Всё нормально? — Да, всё хорошо, а что? — Не знаю, просто показалось, — врёт Саша. — Не переживай из-за меня.       Она её отвозит и забирает, но сегодня с другой остановки, от магазина, где она впервые за неделю потратила свои деньги. Купила две бутылки вина и кофейный ликёр.       Два дня пролетели незаметно, она даже толком не помнила, о чём говорила на уроках, как проверяла домашние работы, как проверяла контрольные — настолько уже хотелось расслабиться и вновь почувствовать себя человеком.       Рядом с другим человеком.       Единственное, за что она переживает, так это за свою реакцию на алкоголь: в последний раз, это было где-то год назад, когда она напилась рядом с человеком, который был ей не безразличен, всё кончилось сексом.       Разумеется, она ни на что не рассчитывала, просто пообещала себе держать себя в руках, когда ей захочется пообниматься.       Кира говорит, что закажет пиццу вечером, когда они уже соберутся.       К тому времени, как пришёл курьер, Саша переоделась в пижаму, которую выбрала в прошлый раз. — Подожди, пожалуйста, я кое-что сделаю. — Может, я могу тебе помочь? — Нет-нет, это типа сюрприз.       Саше становится немного не по себе: одна глава за неделю — не за что тут сюрпризы устраивать, но вряд ли это будет аргументом. Поэтому она терпеливо и покорно ждёт.       Кира заходит к ней и зовёт. В коридоре она просит её закрыть глаза и не подглядывать. Берёт её за обе руки и ведёт. Саша не жульничает, не пытается даже, и честно восхищается, когда открывает глаза:       Гирлянда. На стене за кроватью и на столе, мигающая розовыми и голубыми огоньками. — Офигенно… — Ага, — Кира широко улыбнулась и пригласила её на свою кровать, — вот, держи, — в её руке оказался низкий бокал на тонкой ножке, на половину заполненный вином, — ну, что, за твоё заселение? — За него.       Вино почти сразу ударяет ей в голову, но она держится. — Кстати, как на счёт поиграть во что-нибудь? — неужели Кира просто так выпить не может? — Типа «правда или действие»? — Вообще-то, я хотела предложить «я никогда не». — М, почему бы и нет, — Саша пожала плечами, — начинай тогда. — Бокал давай, — она смело наливает ей почти полный, но себе наливает немного меньше, — я никогда не разбивала свой телефон.       Саша пьёт. — О, и как это ты умудрилась? Когда? — Совсем недавно. Скользко же. Сейчас хожу с запасным. — Грустно слышать. — Ну, да. Меня никогда не ловили на магазинных кражах.       Не то, что бы она этим гордилась… А Кира выпила. — Что? Мне было лет десять! Я просто… Баловались с подругами. Они убежали, а меня бросили с теми дурацкими шоколадками. — Такие себе подруги. — Ага. Я, кстати, с ними больше никогда не общалась. Так. Я никогда не смотрела «Титаник». Серьёзно. — Я тоже, — Саша улыбнулась, — я думала, я одна такая. У меня никогда не было профессиональной фотосессии.       Кира сделала большой глоток. — Тебе стоит попробовать. Это так круто. И ты очень красивая. Я могу подобрать тебе одежду, и хоть завтра к фотографу. — Не думаю, что из меня получится хорошая модель. — О, не переживай, я тебе с этим помогу, — в знак поддержки Кира положила ладонь ей на бедро, горячая, — подожди.       Девушка метнулась куда-то к полке и достала фотоаппарат моментальной печати, села рядом с ней, приобняла, попросила улыбнуться и посмотреть в объектив. На фотографию, которая тут же появилась в руке хозяйки дома, она смотреть не стала, знала, что никогда не получалась на фотографиях красивой. — На чём мы там остановились? Как насчёт того, чтобы повысить градус, а то как дети малые? У меня никогда не было секса втроём. — У меня тоже. Как говорится, если я захочу разочаровать сразу двоих людей, я просто поеду к родителям.       Кира хихикнула так, будто до последнего не хотела смеяться. Может, для неё это тоже личное? — Раз так, мне ни разу не отправляли дикпики. — Эй, ты, что, споить меня хочешь? — девушка снова сделала глоток, и снова наполнила себе бокал, — я никогда не отправляла никому свои фотки ню.       Саша нехотя выпила. Стыдно было признать этот факт. Ещё более постыдно было вспоминать, что ей тогда было пятнадцать. Благо, тут не требовалось уточнять возраст. — М-м-м, а с тобой становится всё интереснее и интереснее. Я никогда не, — она нервно облизала губы, — занималась сексом с парнями.       Девушки посмотрели друг на друга. Саша понятия не имела, к чему всё пойдёт, если она ответит честно. Стоит ли лгать сейчас? Уже, наверное, не стоит, слишком долго думала. Уже очевидно, что секса с парнями у неё никогда не было. — У меня тоже, — тихо сказала Саша, — не знаю, стоит ли мне из-за этого переживать. — Вообще не стоит, — прошептала Кира, садясь к ней ближе, — эй-й-й. У меня есть одна очень плохая. Или очень хорошая идея. В зависимости от того, как ты на это смотришь.       С гирляндами что-то случилось, свет перестал меняться, остался только розовый. Такой яркий.       У Саши немного кружилась голова из-за алкоголя, было очень жарко. Кира сидела очень близко. У неё такие красивые губы, от них пахло вином. — Я… — Tranquilo, — прошептала она, приближая своё лицо к её, — no tengas miedo*, — Саша не удивится, если это цитата из какого-нибудь сериала.       От её губ не только пахнет алкоголем. Они со вкусом вина и пиццы. Такие горячие. И язык у неё очень горячий и такой умелый…       Кире нужно меньше мгновения, чтобы убрать на пол бокалы, бутылку и коробку с пиццей на пол, а Сашу повалить на подушки и нависнуть над ней. Её кудри над над её лицом, а она откидывает их назад грациозным движением.       Они продолжают целоваться. Руки Киры пробираются к Саше под футболку, от живота, медленно-медленно к груди.       Автор моргнула. Девушка смотрела на неё и улыбалась. _____________________ (исп) Расслабься, не бойся